 |
Ставропигийское Братство | ||||
| Главная | Статьи | Братчики | Публикации | Ссылки | |
В. Р. Ваврикъ. Крѣпость духаСтавропигіону Городу, которымъ разумный кн. Даніилъ Романовичъ задумалъ увѣковѣчить имя своего сына Льва, суждено было возникнуть на рубежѣ Востока и Запада и впослѣдствіи зацвѣсти пышнымъ цвѣткомъ въ вѣнкѣ Червенскихъ городовъ. Среди древніхъ достозамѣчательностей гор. Львова Ставропигіонъ занимаетъ первенствующее мѣсто. Вспомнить сегодня, въ 350-лѣтнюю годовщину его основанія, кѣмъ онъ созданъ, каковы его подвиги и значеніе, — священный долгъ благодарнаго потомства. Не смотря на морозное утро, 1-го января по старому стилю 1586 года, небывалое оживленіе у храма Успенія Пречистой Дѣвы Маріи: купцы, торговцы, ремесленники, старые и малые, мужчины и женщины, толпятся у входныхъ дверей святыни. Чу! изъ башни Корніакта мощно звучитъ „Кириллъ“ и на его призывъ отзываются на Манявѣ горный скитъ и вся Прикарпатская полоса. И въ его звонѣ звенитъ чудесная, до сихъ поръ неслыханная пѣсня. Что случилось? Что за радость объяла городъ Льва? Почему народъ и духовенство поютъ: Киріе, елейсонъ? Что случилось? То прекрасной Эллады теплый и благодатный лучъ обласкалъ нашу Родину. То голосомъ „Кирилла“ передаетъ далекій Афонъ свой привѣтъ борцамъ за древнее благочестіе, за вѣру отцовъ и дѣдовъ. То изъ царскихъ вратъ святыни сѣдоглавый патріархъ Антіохіи града, Іоакимъ, читаетъ грамоту слѣдующаго содержанія: — Властью, данной мнѣ Богомъ, благословляю и утверждаю уставъ Братства мѣщанъ гор. Львова при семъ храмѣ. Но въ него мо-{стр.15}гуть вступать, кромѣ мѣщанъ, дворяне и простые люди. Въ одинъ день на каждой недѣлѣ братчики должны сходиться въ избранный домъ, вести себя тамъ съ любовью и миромъ, отдавать одинъ другому должную честь и творить доброе дѣло передъ Богомъ и людьми. Если съ кѣмъ-либо случится несчастіе, братья обязаны ему помочь и ухаживать за нимъ во время болѣзни, а умершаго брата провожать со свѣчами на погребеніе. Каждый братъ долженъ помянуть отца и мать и раздавать милостыню бѣднымъ. До послѣдняго издыханія жизни своей должны придерживаться вѣры своихъ предковъ. Если епископъ будетъ идти противъ закона и правилъ св. Апостолъ и Отецъ, совращая праведныхъ въ неправду, да противятся ему всѣ, какъ врагу истины. Если кто нарушить духовный уставь Братства, архіепископъ или епископъ, священникъ или діаконъ, князь или простой человѣкъ, тотъ будетъ проклятъ 4-мя вселенскими патріархами и св. богоносными Отцами 7-ми вселенскихъ соборовъ.{Полное содержаніе грамоты съ собственноручной подписью патріарха и оригинальной печатью на красномъ воскѣ и шелкѣ хранится на цѣнномъ пергаментѣ, который въ настоящее время является однимъ изъ самыхъ дорогихъ памятниковъ Ставр. Музея.} Появленіе восточнаго патріарха на галицко-русской землѣ было изъ ряда вонъ выходящимъ событіемъ. Его грамота легла въ основаніе законнаго Братства, которое 2 года позднѣе получило отъ цареградскаго, вселенскаго патріарха право Ставропигіи, т. е. непосредственной зависимости отъ него самого, преимущество, освобождающее Братство отъ зависимости не только отъ мѣстнаго, львовскаго епископа, но и кіевскаго митрополита. Получилась своего рода аномалія: епископу, главѣ tпархій, и митрополиту, главѣ митрополіи, отнималась власть надъ вѣрными. Болѣе того, мірскимъ и малограмотнымъ людямъ должны были подчиняться священники и архіереи. Мѣщане, какъ нѣкогда простые рыбаки, были избраны апостолами возрожденія новой жизни и защитниками отчей вѣры. Чтобы понять это, необходимо вникнуть въ суть тогдашней эпохи: князья, вельможи и дворяне, т. е. предводители народа, постыдно ушли отъ своей вѣры и народности. Духовенство, особенно его власть, колебалось, и не было твердой опоры въ верхахъ. Душа народа, безправнаго и угнетеннаго, но крѣпко отстаивающего свою прародительскую вѣру и вмѣстѣ съ нею свою народность, имъ не принадлежала. Она и не могла имъ принадлежать, ибо въ то время галицкаго дворянства уже не было; оно сохранилось еще на Волынской и т. н. Литовской Руси. И туда львовяне обратили свои взоры. Благодаря сильному вліянію на королевскомъ дворѣ знатныхъ вельможъ: Константина, князя Острожскаго, и Ѳеодора Скумина-Тышкевича, воеводы виленскаго, патріаршія грамоты были санкціонированы польскимъ правительствомъ. Такимъ образомъ Ставропигійское Братство начало свою многополезную дѣятельность, значеніе которой не станетъ отвергать ни одинъ вдумчивый историкъ. Въ чемъ-же заключалась его работа?{стр.16} Заключалась она въ заботѣ о церкви, школі, типографіи и больницѣ, которымъ посвятить хотя-бы самое кратное вниманіе — считаемъ необходимостью нынѣшняго торжества. 1. Церковь лежала прежде всего на сердцѣ и совѣсти братчиковъ. Она была первой заповѣдью патріарха. И вокругъ нея братья желали собрать разсѣянный по городу и предмѣстьямъ русскій народъ. Начало далъ богатый, бѣжавшій отъ турецкой неволи грекъ, Константинъ Корніактъ, который на свои средства въ 1578 г. построилъ величавую колокольню и снабдилъ ее мощнымъ колоколомъ, окрещеннымъ именемъ перваго апостола Славянъ, Кирилла. Рядомъ съ колокольней стояла маленькая церковка Трехъ Святителей, и тутъ-же постановили братчики воздвигнуть достойную столицы края святыню. Будучи въ спорѣ съ еп. Гедеономъ, они пригласили кіевскаго митрополита, Михаила Рагозу, и онъ освятилъ въ 1591 г. закладку братской церкви. Затѣмъ они разослали сборщиковъ на всѣ стороны, и при существенной помощи молдавскаго господаря Іереміи Могилы-Бернавскаго, польскаго короля Сигизмунда III. Вазы и русскаго царя Ѳеодора Ивановича, церковь была завершена и въ 1630 г. посвящена Богородицѣ еп. Тисаровскимъ. 2. Училище возникло по необходимости. Наступленіе на русскія культурныя цѣнности было угрожающее. Львовскіе мѣщане не могли не предвидѣть приближающейся катастрофы и сразу поняли, что для болѣе успѣшной борьбы нужно опереться на пріемы своихъ западныхъ учителей. Пришлось учиться. Новый просвѣтительный очагъ началъ действовать сейчасъ въ 1586 г. подъ названіемъ еллино-словенской школы. На ея содержаніе добывались средства разными путями и способами: взыскиваніемъ платы съ зажиточныхъ родителей, обращеніемъ за помощью къ разнымъ достойникамъ и кружкой въ церкви. Гетманъ Петръ Конашевичъ Сагайдачный завѣщалъ легатъ въ 1500 золотыхъ на содержаніе учителя греческаго и церковно-славянскаго языковъ. До нашихъ временъ сохранился порядокъ школы, содержащій въ себе высокогуманныя наставленія для учителей и учениковъ и недопускающій въ эпоху феодализма разницы между сыновьями знатныхъ и простыхъ людей. Организаціей школы, по приказанію патріарха, занялся высокопросвѣщенный грекъ Арсеній, митрополитъ элассонскій, и подъ его руководствомъ появилась въ 1591 г. первая на нашей землѣ: „Грамматика доброгпаголиваго еллино-словенскаго языка“. Школа развилась до того хорошо, что уже въ 1592 г. король Сигизмундъ III., не особенно благопріятствовавшій православнымъ, возвелъ ее въ разрядъ школъ для свободныхъ искусствъ (schola pro artibus liberis). Среди учителей, кроме митр. Арсенія, были прекрасно образованные на то время педагоги: Лаврентій Тустановскій, Степанъ Зизаній, Кириллъ Ставровецкій, а вышли изъ школы такія личности, какъ: Іовъ Борецкій, митрополитъ кіевскій и галицкій; Сильвестръ Коссовъ, префектъ кіево-могилянской академій; Елисей Плетенецкій, архимандритъ кіево-печерской лавры; Захарія Копыстенскій, сочинитель извѣстной „Палинодіи“ и много другихъ свѣтлыхъ людей. Добавить слѣдуетъ, что при школѣ была основана бурса, пріютъ для учениковъ и учителей.{стр.17} 3. Типографія, возникшая благодаря неутомимому труду бѣженца-москвича, Іоанна Федорова и, по причинѣ денежныхъ затрудненій, имъ проданная еврею Израилю Якубовичу, была Братствомъ выкуплена и вновь пущена въ дѣйствіе. Въ 1589 г. патріархъ Іеремія II. выдалъ грамоту на независимую братскую типографію съ цѣлью печатанія книгъ на всю Русь. Такимъ образомъ, это была первая печатня на русскихъ земляхъ; она сдѣлалась образцомъ всѣхъ позднѣйшихъ русскихъ типографій и напечатала множество памятниковъ словеснаго искусства. 4. О больницѣ Братства меньше всего имѣемъ свѣдѣній. Извѣстно только, что она состояла изъ трехъ отдѣленій: госпиталя, богадѣльни и страннопріемницы, въ которыхъ находили примѣщеніе и содержаніе съ уходомъ вдовы, сироты, немощные старцы и старухи, безпризорные подкидьши и странствующіе люди. Больница находилась при монастырѣ св. Онуфрія и, кажется, въ концѣ XVIII. ст. была городскимъ правленіемъ переименована въ пріютъ для больныхъ и немощныхъ стариковъ подъ именемъ Лазаря. Четыре эти области дѣятельности поглощали много усилій, и къ чести братьевъ надо сказать, что они справились со своими задачами превосходно во всѣхъ направленіяхъ, не смотря на препятствія со стороны административныхъ властей. Упорная борьба съ магистратомъ продолжалась почти два вѣка и, правду говоря, кончилась проигрышемъ Братства. И не лучше вышло оно изъ борьбы съ епископами, хотя братчики въ ней за свою автономію, права и преимущества не легко сдавались. Особенной остротой отличалась борьба при епископахъ: Гедеонѣ Балабанѣ, Іосифѣ Шумлянскомъ и Афанасіи Шептицкомъ. Еп. Гедеонъ, несомнѣнно, человѣкъ умный, образованный, дѣятельный, но и невоздержанный и безжалостный, какъ блюститель православія, считалъ Братство совершенно не нужнымъ и за всякую цѣну хотѣлъ его уничтожить. Онъ отступалъ отъ своихъ крутыхъ пріемовъ по мѣрѣ того, какъ въ его епархію втискалась унія. Наконецъ, по желанію кн. Константина Острожскаго, въ 1596 г. онъ заключилъ съ Братствомъ миръ и вмѣстѣ съ нимъ въ Брестѣ отвергъ унію. Гораздо труднѣе была борьба Братства съ еп. Іосифомъ Шумлянскимъ, неразбирающимъ въ средствахъ и небрезгающимъ насиліями, репресіями, наемными людьми и силою оружія. Дѣло было въ томъ, что Братство не пожелало его, неканонически избраннаго въ епископы и тайно примкнувшаго къ уніи, признать главою епархіи. Имѣя, однако, за собою короля Яна III. Собѣскаго и короннаго гетмана Яблоновскаго, онъ постановилъ сломить сопротивленіе Братства, что ему и удалось, благодаря слѣдующимъ причинамъ: а) послѣ возстанія Богдана Хмельницкаго, принесшего Братству тяжелыя огорченія и значительную матеріальную потерю, ибо большая часть окупа, легла на него, въ немъ образовалась первая трещина; необходимо было имѣть огромный тактъ, хладнокровіе и терпѣніе, чтобы выйти съ честью изъ крайне тяжелаго положенія, и Братство вышло изъ него съ полной честью и продолжало свою трудную работу, но было уже выведено изъ равновѣсія; б) появленіе во Львовѣ купиданъ-паши Мурадина въ 1672 г. лишило Братство не только 116.636 золотыхъ, но и его дѣльныхъ старѣйшинъ, Степана Лаврисевича и Петра Афендика,{стр.18} которые въ качествѣ заложниковъ пошли въ плѣнъ турецкій, и дѣлами Ставропигіи вѣдалъ Степанъ Лясковскій, неустойчивый, изворотливый и хитрый, сребролюбивый и жадный почестей человікъ; в) осада гор. Львова шведами въ 1704 г. стоила его не болѣе и не менѣе, но 120.000 золотыхъ; шведы, однако, не довольствовались этимъ и ограбили церковь и опустошили ее такъ, что, если вѣрить легендѣ, икона теребовльской Богоматери роняла слезы; г) по уходѣ шведовъ 2 года бушевали страшная пошесть и голодъ, и жители города и съ ними многіе братчики выѣхали, кто-куда. Чаша бѣдствій переполнилась вверхъ. О защитѣ не могло быть и рѣчи, такъ какъ въ Рѣчипосполитой водворился хаосъ вслѣдствіе борьбы между двумя избранными королями: Августомъ ІI. и Станиславомъ Лещинскимъ. И въ 1708 г. изъявили Шумлянскому согласіе: принять унію, оправдывая свой поступокъ тѣмъ, что подчиняются, какъ до теперь вселенскому патріарху, папѣ, и только ему одному, а не кому иному. Фактически, принявъ унію, Братство потеряло смыслъ дальнѣйшаго существованія. Все таки Братство не развязалось и не погибло. Оно провозгласило новые кличи, а именно: защиту чистоты восточнаго обряда, спасеніе русской народности путемъ просвіщенія и соблюденіе родныхъ завѣтовъ, традицій и обычаевъ. Борьба съ еп. Афанасіемъ Шептицкимъ, человікомъ хитрымъ и лукавымъ, была совершенно другого рода, нежели борьба съ двумя выше названными архіереями. Съ присущимъ неофитамъ усердіемъ онъ принялся затирать особенности восточнаго обряда и вводить практики латинскаго обряда. Братство не соглашалось принимать новшества и вело упорную борьбу вплоть до кончины епископа, умѣло и успѣшно отражая его атаки. Съ переходомъ Галицкой Руси подъ скипетръ Габсбурговъ въ 1772 г. Братство проявляло еле замѣтные признаки жизни, а послѣ вступленія на императорскій престолъ Іосифа II., надъ нимъ нависла тревожная опасность. Молодой цѣсарь, послідователь просвіщеннаго абсолютизма, совершенно не разбирался въ обстоятельствахъ нашего края и однимъ взмахомъ пера въ 1788 г. упразднилъ очаги нашей культуры. Казалось, что судьбу Манявскаго скита раздѣлитъ и Ставропигіонъ. На настойчивыя, письменныя и устныя просьбы, наконецъ, императоръ, ознакомившійся между тѣмъ съ исторіей Братства, утвердилъ существованіе Ставропигіи подъ названіемъ Института, при чемъ возвысилъ братчиковъ къ достоинству отцовъ и защитниковъ русскаго народа съ правомъ управленія народной русской школой во всей Галицкой Руси. Институтъ остался владѣльцемъ церкви и имущества, получилъ право патроната надъ церковью, право веденія обрядовой школы и воспитанія молодежи въ русскомъ духѣ. Такимъ образомъ, реформа Іосифа II. пресѣкла излишнее вліяніе духовенства на жизнь Института и укрѣпила въ немъ культурно-просвѣтительное стремленіе. Болѣе того, она возвысила Институтъ къ авторитету попечительства и надзора надъ народною школою и просвѣщеніемъ вообще на всей Галицкой Руси. Это послѣднее преимущество, однако, скоро отпало. Дѣла Ставропигіона наладились, и опять его жизнь потекла нормальнымъ русломъ до памятнаго 1914 года, когда вдругъ грянулъ громъ всемірной войны. Институтъ нашелся въ перекрестномъ огнѣ:{стр.19} одна часть его членовъ была арестована и вывезена въ австрійскія тюрьмы въ Вѣнѣ, Терезинѣ и Талергофѣ, вторая часть, спасая жизнь, ушла послѣ ухода австрійцевъ изъ города, въ глубь Россіи, а третья часть притаила дыханіе, опасаясь пасть жертвою военнаго террора. Съ уходомъ русской арміи надъ Ставропигіей повисла черная туча: 9-го іюля 1915 г. ген. Римль приказалъ закрыть типографію, бурсу и книжный магазинъ, а ключи отнести въ полицію. Побѣдоносное войско „апостольскаго маестата“ изъ церкви сняло мѣдную крышу, взобралось на колокольню Корніакта, разбило на кусочки 2 колокола и добиралось къ историческому „Кириллу“, по красотѣ звуковъ неимѣющему себѣ равнаго во всемъ нашемъ краѣ. Только приказъ изъ Вѣны прекратилъ это негодное дѣло. Все-жъ таки изъ. типографіи были унесены наилучшія мѣдныя клише и почти весь свинецъ. Институтъ былъ переданъ въ управленіе комиссару Адаму Смулкѣ. На основаніи „Denkschrift“-а д-ра Константина Левицкаго, вождя украинофильской партіи, намѣстничество велѣло Смулкѣ перевести выборы новыхъ членовъ, и онъ, пренебрегая всѣми священными традиціями старѣйшаго галицкаго общества, прямо назначилъ 87 новыхъ членовъ, до мозга и костей преданныхъ Австріи людей. И отъ 25-го февраля 1916 года они стали хозяйничать въ Ставропигіонѣ. На радость всѣмъ Славянамъ въ 1918 г. развалилась Австрія. Согласно предписаніямъ Ст. Жерменскаго договора всѣ военныя насилія потеряли силу. Во Львовъ стали возвращаться изъ тюремъ и бѣженства уцѣлѣвшіе члены Ставропигіона, но новые хозяева закрыли передъ ними его двери. Пришлось искать правды и справедливости въ судѣ. Польское правительство назначило комиссара, и по истеченіи 6-ти лѣтъ процессъ въ Наивысшемъ Трибуналѣ кончился полной побѣдой старыхъ законныхъ хозяевъ Ставропигійскаго Института: въ Ѳомино воскресенье 1924 года опять въ немъ былъ водворенъ древній, прадѣдовскій обычай, и по Уставу, данному патріархомъ Іоакимомъ, были избраны, по истеченіи 10-ти лѣтъ, Старѣйшины и Правящій Совѣтъ. И стоитъ, какъ выражается красиво Д. И. Зубрицкій, этотъ вѣковой старозавѣтный дубъ, изветшавшій отъ времени и претерпѣвшій отъ бурь, и все еще пускаетъ зеленые побѣги. Вотъ такова вкратцѣ и сжато изложенная исторія Ставропигіона. Кажется, что, наконецъ, въ завершеніе сказаннаго, нужно еще отвѣтить на два вопроса: каковы дѣла Ставропигіона въ настоящее время и что является жизненной пружиной его долговѣчности? На первый вопросъ отвѣтимъ чистосердечно: по причинѣ всеобщаго хозяйственнаго кризиса въ краѣ дѣпа Ставропигіона не могутъ быть блестящими, не на столько, однако, плохія, чтобы падать въ уныніе. Онъ является владѣльцемъ на правахъ собственности: 1. Двухъ участковъ земли и двухъ комплектовъ домовъ въ центрѣ города. Изъ платежей за наемъ квартиръ онъ оплачиваетъ большія подати и налоги: государственныя, городскія и гминныя; 2. Типографіи и переплетной мастерской, прибылью отъ которыхъ покрываетъ расходы по своей администраціи; 3. Книжнаго магазина, прибылью отъ которыхъ онъ сохраняетъ равновѣсіе своего бюджета и выплачиваетъ точно и акуратно по пла-{стр.20}ну амортизаціи долгъ, взятый на обновленіе церкви и ремонтъ домовъ; 4. Церкви, ввиду которой исполняетъ всѣ права патроната; 5. Бурсы, въ которой находитъ содержаніе 30 бѣдныхъ учениковъ; 6. Археологическаго и церковнаго музея, вмѣстѣ съ Талергофскимъ отдѣленіемъ, гдѣ хранятся рѣдкіе памятники галицко-русской старины, предметы раскопокъ проф. Шараневича изъ Галича и Плѣсниска и вещественныя доказательства насилія надъ галицко-русскимъ народомъ въ 1914 году. Все это вмѣстѣ взятое составляетъ громадное матеріальное и культурное добро. Гораздо тяжелѣе отвѣтить на вопросъ: что является пружиной жизненности Ставропигіона? Проф. И. И. Шараневичъ въ своемъ докладѣ по случаю 300-лѣтія Ставропигіи подчеркнулъ, что ея жизнеспособность заключалась въ образцовомъ самоуправленіи, въ строго нравственныхъ основаніяхъ благочестія, въ христіанской любви къ брату и ближнему, въ строгой дисциплинѣ и тайнѣ, въ великодушномъ жертволюбіи братчиковъ, въ постоянномъ трудѣ и заботѣ о церкви, школѣ, больницѣ и типографіи, въ честномъ и лояльномъ отношеніи къ правящимъ государственнымъ властямъ и въ разумномъ использованіи пріобрѣтенныхъ правъ, которыя какъ „пакта конвента“ были утверждены каждымъ королемъ. Слѣдуетъ добавить, что грамота патріарха Іоакима съ преданіемъ проклятію отступниковъ и братская присяга, обязывающая къ точному исполненію добровольно взятыхъ на себя обязанностей, были сильнымъ подспорьемъ трудоспособности Братства. Кромѣ этого, самъ составъ братчиковъ отличался высокими нравственными достоинствами. Нѣтъ сомнѣнія, что были изъятія, но такіе люди, какъ Корніактъ, Рогатинецъ, Красовскій, Ильяшевичъ, Гавендовичъ, Зубрицкій, Головацкій, Ковальскій, Шараневичъ, Клемертовичъ, Пелехъ, Н. Сивулякъ, Малецъ достойны не только нашего глубочайшаго уваженія, но и посильнаго подражанія. Сегодня, согласно 6-ой статьѣ Устава, въ члены Стазропигіона принимаются совершенно зрѣлые, освѣдомленные и матеріально обезпеченные граждане русской народности безупречнаго нравственнаго поведенія. Обрядъ принятія такой-же, какъ въ старину, однако поступающій въ Ставропигіонъ нынѣ еще больше, чѣмъ когда-то его предшественники, беретъ на себя отвѣтственность за всѣ сзои дѣла въ виду Родины. Нынѣ быть членомъ Ставропигіона не значитъ: дать обѣтъ, поцѣловать крестъ и братьевъ и вписать свое имя въ пропамятную книгу. Смыслъ поступленія въ члены Ставропигіона болѣе содержателенъ: ибо кто нынѣ приноситъ обѣтъ, тотъ удостаивается не только наивысшей гражданской и общественной чести, но становится „pater, provisor et defensor“ своей Родины, своей Руси; кто прикладывается устами къ Распятію, тотъ христіанинъ не только по имени, но неустрашимый послѣдователь Христа; кто цѣлуетъ брата, тотъ цѣлуетъ его не только по закону, но цѣлуетъ его, какъ родного брата; кто вписываетъ свое имя въ пропамятную книгу, тотъ дѣлаетъ это не для украшенія бумаги, но для примѣра потомству и исторіи, передъ которыми онъ отвѣчаетъ за свои дѣла. „Все иде, все минае, и краю не мае“ — говоритъ Тарасъ Григо-{стр.21}рьевичъ Шевченко. И вотъ уже 350 лѣтъ „Кириллъ“ звонитъ на башнѣ Корніакта. 350 лѣтъ онъ призываетъ нашихъ земляковъ подъ покровъ Богородицы. Выльемъ же на его подобіе въ нашихъ умахъ колоколъ изъ чистой, какъ серебро, мысли, кличъ котораго пускай соединяетъ всѣхъ насъ русскихъ и всѣ славянскіе народы для счастья мирныхъ свободныхъ людей и для дружныхъ братскихъ объятій. Пусть изъ его мѣдныхъ устъ польется новая пѣсня о правдивомъ брзтствъ на все славянское пространство, отъ лужицкаго Будишина до русскаго Тихаго океана, отъ польскаго Гданска до югославянской Адріатики, и, наперекоръ врагамъ Славянства, пусть его голосъ ведетъ всѣ славянскіе народы, свободные, независимые и могучіе, на подвигъ доблести и безсмертія. * Хоры исполнили лучшія сочиненія русскихъ композиторовъ. Чистые голоса, превосходная постановка и динамика пѣнія произвели сильное впечатлѣніе. Особливо выдѣлялись пѣсни: Кантата, Христосъ воскресе, Плотію уснувъ, Да воскреснетъ Богъ, Отче нашъ, Хоръ богомольцевъ, Молитва за Русь. Выступленія артистовъ И. Д. Романовскаго и В. О. Плешкевича оказались на высокомъ уровнѣ. Въ общемъ итогѣ концертная часть прошла весьма удачно, благодаря умѣлому руководству дирижера А. Л. Роницкаго. Послѣ концерта состоялась въ смежномъ залѣ Русскаго „Народнаго Дома“ братская трапеза, въ которой приняли участіе братья Ставропигіона, представители галицко-русскихъ обществъ и студенчества; во время трапезы пѣлъ смѣшаный хоръ подъ руководствомъ выше упомянутаго А. Л. Ропицкаго, равноже были произнесены отвѣчающія моменту рѣчи и прочитаны полученныя по случаю юбилея привѣтствія и поздравленія отъ разныхъ дѣятелей и обществъ въ краю и заграницей. | |||||