Ha чемъ основывалъ Загурскій свои приговоры ?

По приговору Загурскаго былъ среди множества казненъ также священникъ Романъ Березовскій и судившіеся одновременно тЪмъ же Загурскимъ Кобылянскій и Жабякъ.

Теперь хотимъ описать, какъ дЪйствительно обстояло дЪло съ этимъ священникомъ. Уже послЪ повЪшенія Загурскимъ выше названныхъ трехъ человЪкъ дЪло поступило въ другой военный судъ, въ военно-полевой судъ краевой обороны въ СтрыЪ, который 17-го января 1918 года отмЪнилъ приговоръ на повЪшенныхъ въ полномъ его основаніи у вынесъ оправдательный приговоръ.

Разсмотримъ прежде всего поводы, которые свидЪтельствуютъ о невинности священника Березовскаго. Изъ актовъ судебнаго разбирательства ц. и к. ко-анды г. Львова въ МукачевЪ установлено, что обжалованные перешли границу возлЪ Сеничева, долинскаго уЪзда въ ГаличинЪ и тамъ были арестованы австро-угорскими военными патрулями по подозрЪнію въ шпіонствЪ. При обжалованномъ свящ. Березовскомъ нашли:

1) Карту Угорщины, Галичины и Буковины изъ школьнаго атласа Козена;

2) Записки о количествЪ австрійскихъ войскъ въ дЪйствующей арміи по отдЪльнымъ частямъ;

3) НЪсколько коробокъ спичекъ австрійскаго и угорскаго происхожденія;

4) Сумму въ 276 коронъ 16 геллеровъ.

Защитникъ поддерживаетъ оправданіе подсудимаго передъ военнымъ судомъ, который отрицаетъ, будто у него было какое, либо намЪреніе заниматься шпіонажемъ и вовсе не чувствуетъ себя виновнымъ. Въ свое оправданіе онъ подаетъ, что перешелъ угорскую границу потому, что хотЪлъ, опасаясь русскихъ

войскъ, попасть въ Угорщину, которую считалъ болЪе безопасной, чЪмъ была Галичина. Изъ дому выЪхалъ уже вечеромъ и только ночью нашелся на угорской территоріи. Онъ отрицалъ, будто бы былъ москвофиломъ, и утверждалъ, что принадлежалъ къ украинской партіи. Относительно найденной при немъ карты утверждалъ, что она взята имъ изъ атласа, купленнаго его отцомъ; на ней онъ не дЪлалъ никакихъ знаковъ. Изъ любопытства спрашивалъ, сколько человЪкъ имЪется въ одномъ корпусЪ. Относительно спичекъ онъ объяснилъ, что двЪ коробки были имъ куплены въ ДолинЪ, a одна въ СеничевЪ. На вопросъ, почему находившіяся при немъ деньги были раздЪлены на отдЪльныя суммы, заявилъ, что случилось это вслЪдствіе размЪна по пути.

Изъ показаній свидЪтелей Іосифа Охримовича, Семена Даниловича, Тимофея Березовскаго, Василія Кулика, Маріи Чегуты, Ивана Безрукаго, Романа Чернецкаго, Іосифа Лозинскаго, Ярослава Роснецкаго, Іосифа Сгараго и изъ доклада жандармскаго поста въ ЖуравнЪ явствуетъ со всей положительностью, что приговоренный къ смерти Романъ Березовскій былъ по убЪжденію украинофилъ и, какъ таковой, пользовался безупречнымъ мнЪніемъ, затЪмъ что, ввиду носившихся слуховъ о преслЪдованіи русскими украинофильствующихъ священниковъ, имЪлъ почти болЪзненный страхъ и опасенія передъ ними и что вслЪдствіе этого при приближеніи русскихъ войскъ бЪжалъ изъ своего прихода въ Протчахъ; какъ бЪженецъ, онъ прибылъ въ Сеничевъ и оттуда опять въ виду ходившихъ слуховъ о приближеніи казаковъ, съ большой поспЪшностью и испугомъ ушелъ къ угорской границЪ, чтобы не попасть въ руки русскихъ.

Изъ показаній Маріи Даниловичъ и Романа Чернецкаго можно заключить, что казненный Романъ Березовскій непосредственно передъ своимъ бЪгствомъ изъ Протчъ захватилъ съ собой изъ церковной кассы сумму 200—300 кор., состоявшихъ изъ мелкихъ денегъ, въ томъ числЪ изъ 10 и 20 банкнотовъ.

Изъ показаній свидЪтелей Маріи Даниловичъ, Семена Даниловича, Евгеніи Вольманнъ и Соломона Геллера слЪдуетъ, что въ СеничевЪ и въ окрестности, одинаково до войны, такъ и въ критическій моментъ, можно было получить спички угорскаго издЪлія. Ввиду этого объясненіе Романа Березовскаго, что онъ перешелъ угорскую границу только изъ опасенія передъ русскими, несомнЪнно вЪрное и уже тЪмъ самымъ обосновано отсутствіе намЪренія шпіонажа.

Несмотря на это, военный судъ занялся изслЪдованіемъ найденной при Березовскомъ карты и записокъ о количествЪ войскъ дЪйствующей арміи и согласно существующихъ предписапій вызвалъ офицера ц. и. к. генеральнаго штаба, какъ знатока, для объясненій и принятыхъ военнымъ судомъ заключеній. На картЪ обозначенъ пунктами путь, избранный русскими для передвиженія вглубь Галичины и для эвентуальнаго ихъ дальнЪйшаго похода черезъ Карпаты и черезъ провинціи угорской короны по направленію къ сербскому королевству.

На основаніи опредЪленій знатока, военный судъ установилъ, что на относительной картЪ не видно обозначенія дороги. Находящіяся на ней подчеркнутыя мЪста не стоятъ съ собою въ связи, находятся въ каждомъ школьномъ

атласЪ, а сдЪланы безъ всякой опредЪленной цЪли; съ военной точки зрЪнія они не имЪютъ ни малЪйшаго значенія; съ другой стороны, мЪстности, весьма важныя въ стратегическомъ отношеніи, вовсе не подчеркнуты. Изъ объясненій знатока слЪдуетъ также, что эта карта въ военномъ и тактическомъ отношеніяхъ не имЪетъ стоимости, и совершенно исключено, чтобы изъ нея можно было узнать подробности о военныхъ операціяхъ.

Относительно записокъ слЪдуетъ отмЪтить, что въ нихъ опредЪляется составъ одной бригады въ четыре полка, одной дивизіи — въ четыре бригады. Уже изъ этихъ чиселъ, не отвЪчающихъ фактическому соотношенію, можно заключить, что записки не служили для цЪлей шпioнажa, независимо отъ того, что согласно опредЪленію знатока русскіе въ этомъ отношеніи вовсе не нуждались въ разъясненіяхъ.

Ясно, что относительно шпіонства не было ни малЪйшаго подозрЪнія и что абсолютная невиновность этого человЪка была положительно очевидна.

Dzennik Ludowy, Nr. 220.

отъ 20 декабря 1924.