Патріархъ заключенныхъ о. Дольницкій.

Необыкновенная исторія вышла и съ арестованіемъ о. Дольницкаго, духовника львовской дух. семинаріи и папскаго шамбелана, 83-лЪтняго старика, лойяльнЪйшаго подданнаго, быть можетъ, болЪе чЪмъ министръ-президентъ и болЪе папскаго, чЪмъ кардиналъ-примасъ. Его арестовали мадьярскіе солдаты, гдЪ-то недалеко австро-русской границы и вымучивъ его порядочно, посадили на пушку и везли его на ней привязаннаго далеко, въ какую-то команду, которая затЪмъ и доставила его въ Талергофъ.

И была-жъ у какихъ то тамъ верховодовъ совЪсть продержать старика-ветерана, столь заслуженнаго и много молодежи къ священническому званію воспитавшаго въ ТалергофЪ, до половины зимы! ГдЪ онъ ютился, какъ сидЪлъ и какъ спалъ! Самый видъ и состояніе этого старика выжимали изъ глазъ слезы. Но при всемъ этомъ униженіи какъ бодро, крЪпко, безропотно, примЪрно и назидательно онъ держался! Священники оо. Мащакъ изъ Липицы, Петръ Подгорецкій и другіе,

которые наиближе къ о. „патріарху" помЪщались, читали вмЪстЪ съ нимъ ежедневно громко все Правило, a часто и Параклисъ ко Пресв. БогородицЪ, a какъ только требовалось богослуженія для всЪхъ (вечерни, утрени, литургіи и параклиса), то онъ шелъ служить начальствующимъ.

Наконецъ пришло и о. Дольницкому освобожденіе изъ Талергофа. Многіе интернованные пришли его прощать къ воротамъ, - всякій радъ былъ ему въ чемъ нибудь прислужиться, a oo. Мащакъ и еще кто-то (и я нЪсколькими словами) произнесли старику трогательные пращальныя и благодарственныя рЪчи, за чудный примЪръ терпЪнія и неупаданія духомъ.