Когда киевляне стали украинцами?

Одна известная донецкая журналистка покидала здание, в котором вожди украинского национализма давали свою пресс-конференцию. В гардеробе прессу одевала бойкая и говорливая старушка. Она громко поносила всех без разбору «бандеровцев», которые настолько «обнаглели», что открыто «заседають» в ее заведении. Журналистке неловко: воспитанная в духе особо дисциплинированной партийной прессы, она уже усвоила, что, даже если сегодня национализм не объявлен пока еще государственной идеологией, то в скором времени будет объявлен таковым, а потому просто так выслушивать от какой-то гардеробщицы крамольные вещи никак нельзя. Журналистка укоризненно роняет замечание, традиционное для той части советской интеллигенции, которая собственные мысли так и не научилась отделять от мыслей, высказываемых «Московскими новостями» или «Известиями». Дескать, мы потому так плохо относимся к бандеровцам, что не знали раньше доподлинной правды. А вот, как сподобились ее, эту полную правду, узнать, так и открылись нам глаза.

Бабка не понимает журналистку, поскольку ее, бабкина, жизненная правда расходится с тем, что внушали нам столько лет разного рода яковлевы. Я не понимаю журналистку, поскольку в голове трудно уложить, как человек, мнящий себя интеллигентом, способен безапелляционно утверждать, что наконец-то мы узнали абсолютную и непререкаемую истину.

Да, мы несколько односторонне и не совсем полно знали историю украинского националистического движения. Но утверждать, что это и есть - та самая подлинная правда, это просто недостойно культурного человека.

У каждой идеологии есть оппоненты. Каждая идеология вырабатывает свою собственную систему аргументов и контраргументов, по-своему выстраивает историю, обзаводится собственным кругом основополагающих трудов. То же самое делают и оппоненты этой идеологии. Да, мы в школах и вузах с основами украинской идеологии не знакомились. Но давайте честно признаемся: труды оппонентов украинского национализма начала века мы ведь тоже в школах и вузах не штудировали. Таков был принцип советской пропаганды: чем меньше мы будем знать о самостийничестве (даже из статей его противников), тем спокойней будет шефам советского агитпропа.

Большинство соответствующих изданий М. Грушевского, В. Винниченко, М. Михновского, Д. Донцова, И. Огиенко и других украинских националистов в изобилии были переизданы лишь на рубеже 80 - 90-х годов нашего столетия. Но труды противников того же Грушевского или Донцова - они так и остаются пылиться где-то на полках старых библиотек. Лишь из редких, изданных маленьким тиражом публикаций да благодаря собственным архивным изысканиям сейчас можно узнать о том, как блестяще разбивали аргументы украинских националистов лучшие умы России начала века Петр Струве, Василий Шульгин, князь Александр Волконский и многие другие.

Интересно, когда с полок извлекут эти труды и опубликуют их в новых «Огоньках», будет ли эта донецкая журналистка вновь утверждать, что наконец-то мы дознались до подлинной правды?

Обо всем этом мне подумалось, когда я читал статью Анатолия Савенко «К вопросу о самоопределении населения Южной России», впервые опубликованную в Одессе в 1919 году и переизданную в Москве в этом году тиражом всего в пять тысяч экземпляров (сборник «Украинский сепаратизм в России»).

Анатолий Иванович Савенко родился в 1874 году. Окончил Лубенскую гимназию на Полтавщине и юридический факультет Киевского университета Св. Владимира. Был военным обозревателем в газете «Киевлянин», вел бурную политическую деятельность в Юго-Западном крае, наконец был избран депутатом IV Государственной Думы России.

Заметим сразу, что считать Савенко законченным русским «шовинистом» нет никаких оснований. Да и трудно было бы ждать этого от человека с украинской фамилией, родившегося и всю жизнь прожившего в Малороссии. Он утверждает, что ничего, как и все прогрессивные представители русской интеллигенции начала века, не имеет против весьма модного в то время принципа самоопределения наций. «Если бы южнорусская ветвь русского народа отреклась от славного русского имени своих предков и самоопределила бы себя украинцами, то с таким явлением пришлось бы считаться и так или иначе пришлось бы склониться перед совершимся фактом».

«Но в области так называемого украинского движения, - продолжает Савенко, - одним из изумительнейших обстоятельств является именно то, что коренное население Малой Руси никогда, на протяжении многих веков, не считало и не считает себя украинцами: оно всегда и неизменно самоопределяло себя русским народом и своим национальным именем всегда считало «русский».

С точки зрения ее исторической ценности, работа Савенко неравнозначна. Почти половину статьи он посвящает доказательству того, что со времен Древней Руси население Поднепровья всегда именовало себя русским, русскими называли себя во всех документах все киевские князья, русскими считали себя запорожские казаки и их предводители.

Нет-нет, да и в нашу газету придет какое-нибудь претендующее на серьезное открытие письмо историка-самородка, который в очередной раз приведет те же самые примеры, надерганные цитаты из русских летописей и гетманских универсалов. Мы понимаем, что это - от чистого сердца, от горячего стремления уличить украинских националистов во лжи или хотя бы в непоследовательности. Но, уважаемые коллеги, давайте же в конце концов уважать своих противников и тем самым уважать самих себя. На все подобные «аргументы», мол, жители Малороссии всегда назывались русскими, давным-давно националисты нашли достаточно оригинальные контрдоводы, свидетельствующие о том, что, например, жители Московии до Петра русскими как раз себя не считали, а потому «москали» просто «вкралы в нас наше имья». И хотя это - чистейшая неправда, поскольку и жители Москвы тоже всегда считали себя русскими, тем не менее такие националистические доказательства вовсю «гуляют» по стране, а житель Донбасса, будь то рядовой человек или народный депутат, столкнувшись с непривычной для себя аргументацией националистов, тушуется, теряется и чаще всего проигрывает спор.

То, что еще было объяснимо в 1919 году, когда Савенко писал статью, совершенно непонятно в конце 20 века. Лучше вообще не заниматься словесной эквилибристикой, поскольку «спор о словах» никогда ничего не доказывал. Куда более интересны приводимые Анатолием Савенко факты, которые относились к событиям, чьим свидетелем и участником он был лично.

Уже во все школьные программы вошли съезды, собрания и прочие мероприятия, которые проводили в начале века украинские националисты (Центральна Рада, Хлiборобський конгрес и т.д.). Савенко обращает наше внимание на то, что противники националистов (особенно интеллигенция края) действовали в то время не менее активно, просто об этой странице нашей истории у нас напрочь забыли.

«Сами украинские деятели признают и часто жалуются, - пишет Савенко, - что интеллигенция и вообще весь культурный класс Малороссии не сочувствуют украинскому движению и относятся к нему отрицательно». В числе организаций, выступивших в годы революции против украинизации края Савенко называет Киевскую Духовную академию, Киевский, Харьковский и Одесский университеты, Киевский политехнический институт и практически все остальные высшие учебные заведения Малороссии, Учительский союз, Всеукраинский родительский съезд, все три судебные палаты края (Киевская, Харьковская и Одесская).

Далее следует момент и вовсе примечательный, о котором мы также мало осведомлены. Если найдутся историки - в Донецке, в Харькове, в Киеве ли - которые могут подробнее осветить деятельность Всеукраинского церковного собора в те временна, мы с удовольствием предоставим страницы «Донецкого кряжа» для их рассказа.

Вот, что пишет Савенко: «Единственное за все время революции правильно и свободно избранное представительное учреждение Малороссии - Всеукраинский церковный собор (в выборах представителей на этот собор принимали участие все Православные приходы Южной России) многократно и решительно высказался против украинизации и против отделения от единой России, а когда банды Петлюры и Винниченко овладели Киевом, после чего главные деятели Церковного собора были арестованы и Директория провозгласила отделение украинской церкви от общерусской церкви, то собор епископов всей Южной России торжественно поклялся хранить верность единой Русской Церкви и провозгласил отлучение от Церкви тем, кто будет насильственно этому противодействовать».

Не только в культурном или религиозном плане население Малороссии не желало отделять себя от России, но и в политическом тоже.

В 1917 году проходили выборы в городские думы. В Киеве, Харькове, Одессе, Екатеринославе, Полтаве «процент гласных, прошедших от украинских партий, был крайне незначителен, а иногда прямо ничтожен», - пишет Савенко.

На выборах в украинское Учредительное собрание (январь 1918 года) все шесть украинских списков, вместе взятых, собрали 28% голосов. При этом за них, согласно отданному приказу голосовали тысячи солдат, собранных в тот момент в Киеве. А из нескольких русских списков один лишь список Русского блока (список Шульгина), который выступал с наиболее последовательными пророссийскими лозунгами, собрал 29,5% голосов (33%, если учитывать только гражданские участки). Причем членом украинского Учредительного собрания от Киева был избран... лидер русских националистов края Василий Шульгин.

Кстати, такой результат не покажется удивительным, если мы примем во внимание тот факт, что в результате переписи, проведенной в конце 1917 года 55% населения Киева назвали себя русскими, и лишь 12% всего населения определили себя как украинцы.

И наконец, более чем убедительны данные, свидетельствовавшие о предпочтении жителей Малороссии в области прессы. До занятия Киева войсками Директории в городе издавалось шесть украинских газет. «Все они без исключения, - пишет Савенко, - существовали на казенный счет (правительство «гетмана» Скоропадского очень ухаживло за украинцами и усердно прокламировало свою «самостийность», как того требовали немцы). Единственная из украинских газет, имевшая право претендовать на роль общественно-политического органа, «Нова рада», незадолго до восстания Петлюры публично заявила, что вследствие истощения средств она принкждена прекратить свое существование. Но гетманское правительство дало ей субсидию, и газета продолжала издаваться».

Все эти шесть украинсоязычных изданий, по данным Киевского комитета по делам печати, выходили в общей сложности в количестве 45 тысяч экземпляров. При этом часть из них рассылалась бесплатно. Орган военного министерства «Видродження» (15 тысяч экземпляров) рассылался во все войсковые части и учреждения. Газета «Селянське слово» (9 тысяч экземпляров) бесплатно расходилась по селам.

А русских газет в то же время в Киеве выходило 14, общим тиражом, по данным того же Комитета по делам печати, 287,4 тысячи экземпляров. Куда как красноречивые цифры. Нужно учесть, что сферой распространения киевских украинских газет была вся Малороссия, а киевские русские газеты расходились в одном лишь Киеве, поскольку в Одессе, Харькове и других городах Юга России существовала своя отлично развитая сеть русских газет.

Убедительные данные, не так ли? Казалось бы, в самом общем виде мы все это уже знаем, но ведь как таких конкретных деталей не хватает порой в ожесточенных спорах с современными националистами. Казалось бы, не много фактов привел Анатолий Савенко, но ведь много и не нужно: ровно настолько, чтобы уместиться в нашем сознании и в школьных учебниках по соседству с хвалебными страницами в адрес Центральной Рады, Директории, Петлюре, Винниченко. Грушевскому и пр. Может быть, в этом случае та самая донецкая журналистка не поторопилась бы заявить, что подлинная правда ей теперь известна? Может, задумается она и такие, как она, о том, что не все столь однозначно в хрупком мире национальных чувств, который не терпит директивных указаний насчет того, что считать Родиной, а что нет, что есть истина, а что совсем наоборот?

Знать приведенные здесь (и не только) факты желательно еще и потому, что история имеет тенденцию повторяться. Скажем честно, многое из того, что мы пережили на Украине с 1991 года, оказывается уже проходили наши предки в Малороссии начала века. Тогда ни казенные средства, ни германские вливания не спасли националистические газеты и националистическую идеологию. Стоит ли повторять все это снова?

Дмитрий КОРНИЛОВ.