БОРЬБА ЗА АВТОНОМИЮ И РУССКОСТЬ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ В КАРПАТСКОЙ РУСИ

Чешская политика в отношении Православной Церкви в Карпатской Руси

Ниже приведен интересный документ, составленный в 1930-м году полномочными делегатами Карпаторусской Православной Церкви для Синода Сербской Православной Церкви, заседавшего тогда в Белграде. Документ этот был напечатан в нескольких тысячах экземпляров, но чешское правительство конфисковало его и не допустило его распространения в Карпатской Руси.

После нескольких неудачных попыток изъять карпаторусскую православную Церковь из под юрисдикции Сербской Православной Церкви, чешское правительство вновь попробовало это сделать в 1930-м году путем опубликовании в сборнике законов и правительственных распоряжений нового устава для Карпаторусской Православной Церкви, составленного в Праге без ведома не только карпаторусской Церкви, но и без ведома сербской Церкви. Этот документ был опубликован в Праге на чешском и на немецком языках!

Политика чешского правительства в отношении православной Церкви в Карпатской Руси во всех отношениях совпадала с политикой польского правительства по отношению к русской православной Церкви в Польше, целью которой была уния и украинизация. За всей этой политикой стоял один и тот же ваш вековечный враг: папский Рим!

— Между православной церковью в Карпатской Руси и чешским правительством уже несколько лет ведется упорная борьба, о которой в русских газетах .мало когда пишут. А между тем эта борьба имеет большое значение не только для православных, но и для всей Карпатской Руси и вообще для русского дела, ибо эта борьба имеет кроме религиозной также и политическую, национальную подкладку.

Православные стараются отстоять автономные права своей церкви и ее русский характер, в то время как чешское правительство пытается захватить православную церковь в свои руки, превратив ее в орудие для чехизации и украинизации Карпатской Руси.

По этой причине борьба православной церкви в Карпатской Руси за свои права представляет для всех русских, не только для карпатороссов чрезвычайный интерес, ибо от исхода этой борьбы зависит в значительной степени судьба нашего края, его автономии и его русскости.

Православные составляют в Карпатской Руси значительную часть русского населения края. Поэтому, если православная церковь превратится в орудие чешской политики, то этим увеличится опасность, угрожающая Карпатской Руси со стороны чехов, и борьба за ее автономию встретит новые препятствия. Если же православной церкви удастся отстоять свою независимость от чешского правительства и свою русскость, то наша церковь сделается одним из столпов автономии и русскости Карпатской Руси, этой самой западной окраины Русской Земли.

Вот почему мы должны обращать самое серьезное внимание на борьбу, которую ведет карпаторусская православная церковь за свою свободу против посягательств чешского правительства.

ІІ

Первая попытка захватить карпаторусскую православную церковь была сделана чешским правительством весною 1923 г. Тогда чешское правительство попыталось создать автокефальную „чехословацкую" православную церковь, во главе которой должен был стоять архиепископ — чех с резиденцией в Праге. Карпатская Русь должна была сделаться просто частью этой „чехословацкой церкви. Будущие карпаторусские священники должны были воспитываться в духовной семинарии в Праге, которую чешское правительство предполагало открыть при архиешископстве чехословацкой церкви. Высшее духовное образование они должны были получать на „Гусовом факультете" тоже в Праге. Таким образом будущих карпаторусских православных священников предполагали подвергнуть полной чехизации в „златой Празе". Пражский архиепископ — чех под непосредственным управлением которого находилась бы православная церковь в Карпатской Руси, имел бы возможность назначить туда, на русские приходы, священников — чехов. Были надежды также и на то, что будущие карпаторусские священники, выросшие в Праге, женятся на чешках и, что, таким образом, в карпаторусских селах будут, кроме чешских жандармов и „нотарей" (сельских писарей,) исполняющих также и полицейские функции), еще и православные попадьи-чешки, которые содействовали бы чехизации края и, конечно, воспитывали бы в чешском духе своих детей, — детей православных священников в русском крае.

Для проведения в жизнь этого плана был послан в Константинополь к тамошнему греческому патриарху чех Савватий Врабец из Праги, который перед войной отправился „на ловлю счастья и чинов" в Россию и был там принят в Почаевский монастырь. Как „брат-славянин", он с легкостью окончил духовную семинарию и быстро дослужился до сана архимандрита. После войны и революции он вернулся восвояси, в Прагу, и жил там у своего брата, кондуктора пражского городского трамвая.

Тогдашний константинопольский патриарх Мелетий не знал действительного положения дел в Карпатской Руси и, введенный в заблуждение, рукоположил Врабца в епископы, возвел его в сан архиепископа и издал томос (Декрет) об учреждении особой „Чехословацкой" архиепископии, возглавляемой „архиепископом пражским и всея Чехословакии чаир Савватием". В томосе было сказано, что Карпатская Русь входит в состав чехословацкой архиешископии. Одновременно с Савватием был рукоположен во иереи я возведен в сан протосингела приехавший с Савватием в Константинополь мирянин, бывший адвокат, чех Червинка, отбывший тюремное наказание и исключенный из сословия адвокатов за подделку векселей. Этот Червинка впоследствии руководил всеми действиями архиепископа Савватия, человека недалекого и слабовольного.

Немедленно после возвращения Савватия из Константинополя чешское правительство известило все православные общины в Карпатской Руси, что согласно распоряжению константинопольского патриарха, они должны подчиниться „архиепископу пражскому и всея Чехословакии кир Савватию". Это обстоятельство а также и факт, что Савватий и Червинка получили паспорта и 12.000 крон на дорогу в Константинополь из рук министра Гирсы, помощника министра иностранных дел Бенеша, доказывает, что все было сделано с ведома и по соглашению с чешским правительством.

Этим своим поступком чешское правительство вызвало столкновение с сербской православной церковью, под юрисдикцией которой находится наша православная церковь в Карпатской Руси.

Во главе сербского правительства стоял в то время покойный Никола Паишч, убежденный руссофил, который принимал близко к сердцу судьбу карпатороссов, как части русского народа, которому Сербия столь многим обязана. Пашич вступился открыто за права сербской Церкви, защитницы русской православной церкви в Карпатах.

ІІІ

Тогдашние руководители православного движения в Карпатской Руси не подчинились Савватию. Не признал его православный центр в Изе — Святониколаевский монастырь и Центральный Исполнительный Комитет Православных Общин.

Комитет заявил протест чешскому правительству, а д-р А. Геровский, председатель комитета, поехал в Белград к сербскому патриарху и к Пашичу, а оттуда в Константинополь к вселенскому патриарху, которому он заявил, что карпаторусская православная церковь протестует против вмешательства и что она не признает Савватия своим епископом. Патриарх Мелетий пытался убедить Геровского в необходимости подчинения Савватию Карпатской Руси в виду того, что он, патриарх, сделал все согласно желанию чешского правительства.

В Карпатской Руси загорелась ожесточенная борьба против Савватия и русского епископа Вениамина, присланного ему в помощь до полной победы сторонников сербской юрисдикции, защитников автономных прав и русского характера православной церкви в Карпатской Руси.

В этой борьбе следует отметить попытки чешского правительства навязать русским православным общинам через посредство Савватия и русского епископа Вениамина присланного ему в помощь константинопольским патриархам, устав, напечатанный в Праге в правительственной типографии на двух языках: чешском и „украинском". Однако не нашлось во всей Карпатской Руси ни дной общины, которая согласилась бы принять этот устав.

Благодаря упорству православных вождей и поддержке сербов, чешское правительство было принуждено отказаться от Савватия и даже выслать из пределов Чехословакии обратно в Югославию епископа Вениамина.

Чешскому правительству пришлось признать, что православная церковь в Карпатской Руси находится под защитой и под управлением сербской православной церкви. Таким образом чешская атака была отбита и Карпаторусская православная церковь сохранила свою независимость от Праги и свое русское лицо.

IV

Злата Прага однако не отказалась от мысли завладеть православной церковью в Карпатской Руси.

Для достижения этой цели чешское правительство приняло прежде всего меры для того, чтобы закрыть доступ в Карпатскую Русь Преосвященному Досифею, епископу Нишскому, который в качестве Делегата сербской православной церкви приезжал в течение нескольких лет в Карпатскую Русь, оставаясь там иногда несколько месяцев и, не жалея ни труда, ни здоровья, в чрезвычайно тяжелых условиях занимался организацией карпаторусской православной церкви. Убедившись в том, что епископ Досифей не предаст ни за какие блага интересов вверенной ему русской православной паствы, чешское правительство пыталось выжить его всевозможными неприятностями и даже личными оскорблениями и, не добившись результата, предприняло шаги в Белграде, дабы епископа Досифея больше не присылали в Карпатскую Русь.

Кроме того чешское правительство решило удалить из Карпатской Руси д-ра А. Геровского, председателя Центрального Комитета Русских Православных Общая и юрисконсульта сербского синода по карпаторусским делам, которого оно считало главным виновником того, что не удалась авантюра с Савватием. В марте месяце 1927-го года Геровский получил декрет от министерства внутренних дел, которым он был лишен чехословацкого гражданства.

Вследствие этого ему, внуку Добрянского, пришлось покинуть Карпатскую Русь. Правительственные газеты, например, Лидове Новины, известные своею близостью к пражским правительственным сферам, сообщили, что Геровского лишили гражданства потому, что он „защищал сербскую юрисдикцию способами неподобающими чехословацкому гражданину".

Одновременно с этим чешское правительство принялось исподтишка за подготовку новой чехословацкой православной автокефалии под главенством чешского епископа Горазда, заменившего в Праге архиепископа Савватия. Горазд был рукоположен в епископы в Белграде в 1921 году для перешедших из римокатоличества православных чехов в Моравии. Впоследствии он возглавил, с согласия сербского синода, всех православных чехов в Чехии, Моравии и Силезии. Заменив в Праге Савватия, епископ Горазд возмечтал сделаться митрополитом автокефальной „чехословацкой" церкви и начал вмешиваться во внутреннюю жизнь карпаторусской церкви, проводя через нескольких финансируемых им священников меры, идущие в разрез с планами сербской православной церкви и местных руководителей православного движения. Вследствие этого сербская церковь запретила епископу Горазду особым постановлением архиерейского собора всякое вмешательство в дела Карпаторусской православной церкви.

Невзирая на это запрещение, епископ Горазд продолжает свою подпольную работу в Карпатской Руси, пользуясь поддержкой чешского правительства, между прочим также и материальной помощью из секретных фондов пражского „Града" (резиденции президента Масарика).

V

В феврале сего 1930-го года пражское правительство сделало решительный шаг для осуществления захвата карпаторусской православной церкви. Оно опубликовало в журнале министерства народного просвещения и культов организационный устав для православной церкви в Карпатской Руси. Устав был опубликован без согласия и даже без ведома сербского синода и местных органов церкви.

Новый устав ставит православную церковь в Карпатской Руси в полную зависимость от чешских властей. Уставом предусматривается организация отдельной православной церкви в Пряшевской Руси („Словацкая Епархия") и предрешается вопрос о создании автокефальной чехословацкой православной церкви со включением в нее Карпатской Руси как составной ее части. Официальным языком церкви в Карпатской Руси по новому уставу должен быть ,,язык карпаторусский", что дало бы чешским властям возможность требовать введения в церковной жизни вместо русского литературного языка самостийной мовы.

Новым уставом чешское правительство стремится совершенно недвусмысленно подчинить себе карпаторусскую православную церковь, расколоть ее на две части, создавая на русской Пряшевщине „словацкую епархию" и сделать из православной церкви орудие для чехизации и украинизации, подчинив ее будущей чешской митрополии в Праге.

Необходимо отметить, что по новому уставу приходские священники ставятся в полную зависимость от чешской полиции, так как по этому уставу на приход может назначаться только такой священник, у которого имеется полицейское свидетельство о благонадежности и он лишается прихода, если полиция объявит его политически неблагонадежным.

Опубликование нового устава чешским правительством является нарушением международного сен-жерменского договора, подписанного пятью великими державами победительницами и созданной ими Чехословацкой Республикой, который гарантирует Карпатской Руси „самую широкую автономию" (Ст. 10), и исключает специальным постановлением ст. 11-ой какое бы то ни было вмешательство чешского правительства в церковные дела Карпатской Руси. Опубликовааие устава есть также прямое нарушение конституции Чехословацкой Республики, которая в параграфе 3-м повторяет постановления Сен-жерменского договора относительно Карпатской Руси.

Кроме того в Карпатской Руси имеет силу закона устав 1868-го года, которым были определены права сербской православной церкви в Венгрии. До присоединения к Чехословакии Карпатская Русь была частью Венгрии и поэтому, даже согласно чехословацким законам, все венгерские законы остаются в силе, пока они не будут отменены законным порядком, то есть, новыми законами, которые в Карпатской Руси могут быть даны только автономным карпаторусским сеймом. А его до сих пор нет и поэтому в Карпатской Руси по нынешний день остается в силе устав православной (сербской) церкви в Венгрии. Закон, касающийся устройства церкви и ее взаимоотношения с государством, т. е. с автономным правительством Карпатской Руси, может быть отменен и заменен новым законом согласно Сен-жерменскому договору, а также и согласно конституции Чехословацкой Республики, только законом автономного карпаторусского парламента, а не распоряжением чешского правительства, которое вовсе не имеет права вмешиваться в церковные дела Карпатской Руси.

Венгерский закон 1868 года был очень либерален. Он предоставлял сербской православной церкви широкую автономию. Новый чешский устав лишает православную церковь в Карпатской Руси всех тех прав, которыми в Венгрии пользовалась сербская православная церковь. Он напоминает собою самую мрачную австрийскую реакцию времен абсолютизма 1860-ых годов.

Сверх всего этого опубликование нового устава без согласия и даже без ведома сербской церкви, является дерзким вызовом, который чешское правительство бросило сербской церкви, юрисдикционные права которой в Карпатской Руси оно само признало.

VI

Новый устав вызвал возмущение как в Карпатской Руси, так и среди карпаторусской эмиграции в Америке, а также и в сербских — не только церковных, но и политических кругах Югославии. В синод сербской православной церкви были посланы протесты из Карпатской Руси и из Америки. В настоящее время этим вопросом занимается архиерейский собор сербской православной Церкви, собравшийся 15 октября в Сремских Карловцах. Заседания собора будут продолжаться до конца ноября.

К началу собора в Карловцы прибыла из Карпатской Руси делегация, состоящая из трех членов епархиального управления: архимандрита Алексия (Кабалюка), священника Димитрия Белякова и мирянина Василия Гайдова. Кроме того в Карловцы приехал уполномоченный Американской Руси д-р А. Геровский. Делегаты эти были приняты сербским патриархом Варнавой, после чего их выслушала особая комиссия, назначенная собором для этой цели. Делегаты вручили патриарху и членам собора памятные записки.

Делегация из Карпатской Руси уже вернулась домой. В Карловцах остался только д-р Геровский, юрисконсульт по делам карпаторусской церкви.

Среди 25-ти сербских епископов, членов собора, не нашлось ни одного, который считал бы возможным принятие нового чешского устава. Все сербские епископы находят, что венгерский устав 1868-го года дает карпаторусской православной церкви во всех отношениях, я в чисто церковном и в национальном, гораздо больше прав и свобод нежели новый устав, опубликованный правительством „славянской" чешской республики.

Вот до чего мы дожили. Нам приходится придерживаться старых законов мадьярского королевства, чтобы защитить нашу свободу, ибо мадьярские законы не только по нашему мнению, но и по мнению всех сербских владык лучше и либеральнее нынешних чешских законов. И не только в вопросе о церковном уставе это так. И в других отношениях нам приходится ссылаться на пример довоенной Венгрии, чтобы защитить нашу церковь от чешских посягательств. Чешское правительство хочет превратить нашу русскую церковь в чехословацкую церковь и посадить нам на шею чешского епископа Горазда в качестве митрополита („всея Чехословакии"). Нам приходится указывать на пример довоенной Венгрии, в пределах которой существовала, признанная мадьярскими законами, национальная сербская православная церковь с официальным сербским языком, с сербскими церковными школами, начальными и средними (гимназиями), а также национальная Румынская Православная Церковь с официальным румынским языком и румынскими школами. Обе эти церкви были независимы друг от друга. Мадьярское правительство давало им возможность жить и развиваться самостоятельно и оно не делало из них „мадьярской православной церкви". Между тем чешское правительство стремится лишить нашу церковь ее русского национального облика, оно желает превратить ее в „чехословацкую" церковь и сделать из нее орудие для чехизации и украинизации нашего народа. Мы этого никогда не допустим, недопустит этого и сербская церковь!

Сербская православная церковь не преследует в Карпатской Руси никаких политических целей, но она не может содействовать тому, чтобы наша церковь, находящаяся под ее юрисдикцией и защитой, сделалась в руках чехов орудием для денационализации русского народа.

Иными словами: мы хотим, чтобы наши взаимоотношения с чешской православной церковью были такими, какими были взаимоотношения православных церквей сербской и румынской в довоенной Венгрии: добрые соседи и братья по вере, не желающие господствовать один над другим.

Это должен бы наконец понять и епископ Горазд если он не желает, чтобы мы отнеслись к нему, как мы относились в свое время к архиепископу Савватию, в котором мы не видели православного владыки, а только агента враждебного нам пражского правительства.

Наша православная церковь должна быть нашей русской национальной церковью. Русское православное население, очутившееся вследствие несправедливо проведенной границы в „восточной Словакии", должно остаться частью нашей русской церкви, а не превратиться в словацкую епархию, как этого желает чешское правительство. Ведь к сербской православной церкви, имевшей свой центр в Карловцах, в автономной Хорватии, принадлежали все православные сербы всей Венгрии, даже в самом Будапеште, где имелся сербский епископ, подчиненный сербскому митрополиту-патриарху в Сремских Карловцах. Точно так же все русские, проживающие на территории древней православной русской мукачевской епархии, часть которой отошла „временно" к Словакии, должны оставаться членами единой карпаторусской церкви, центр которой находится в г. Мукачеве, в автономной Карпатской Руси.

От этих наших вполне законных требований мы никогда не откажемся. И мы верим в то, что эти наши требования поддержит и сербская церковь, потому что они справедливы, соответствуют интересам нашей церкви и основаны на международных договорах и на самой конституции Чехословацкой Республики.

УШ

Весной сего года умер престарелый сербский патриарх Димитрий. Его преемник, патриарх Варнава, еще полон сил. На него теперь православная Русь возлагает свои надежды. Как уже сказано выше, в настоящее время заседает в Карловцах архиерейский собор сербской православной церкви, которому предстоит нелегкая задача: решить основные вопросы организации карпаторусской церкви и дать ей постоянного епископа.

Есть основания предполагать, что при новом патриархе сербская церковь будет более энергично отстаивать права нашей церкви в Чехословакии. При наличии желания добиться определенного результата, сербская церковь может осуществить в кратчайший срок все права принадлежащие нашей церкви в Чехословакии на основании международных договоров и самой конституции Чехословацкой Республики.

Обращение было подписано следующими лицами: архимандритом Алексиев Кабалюком, священником Димитрием Беляковым, мирянами: Василием Гайдовым и д-ром А. Геровским, председателем Центрального Комитета и юрисконсультом по делам карпаторусской церкви.

Но это обращение к народу, напечатанное в трех тысячах экземпляров в Белграде, было конфисковано чешскими властями.