СОДЕРЖАНИЕ

Исторически сложилось так, что литература об отечественной истории в нашей стране, с самого возникновения этого жанра, писалась и пишется по заказу государства. Её авторы, отрабатывая пожалованные чины и научные степени, изображают прошлое так, как это выгодно Хозяину. В оправдание они даже сочинили поговорку будто “история - это политика, опрокинутая в прошлое”. Хотя, на самом деле, отношение к Истории, как к продажной девке, c которой можно творить всё, что угодно, характерно не для всей исторической науки вообще, а, по крайней мере, для отечественной.

Автор этой книги не связан с державой никоим образом. Он не запятнал себя связью с политикой. Он не запачкался в гонке за чинами и должностями. Проработав 18 лет в системе советского, а затем и украинского государственного просвещения и науки в качестве простого учителя и младшего научного сотрудника, он расстался с “государевой службой”, спасая профессиональную честь, репутацию и уважение к себе. Вот уже десять лет он существует вдали от бывшей профессии и, как оказалось, призвания. Тем не менее, в свободное от зарабатывания денег время он отдаёт посильную дань своему профессиональному прошлому. Тому подтверждение - эта книга.

Работая над ней, автор не искал одобрения начальства. Его нет у него. Не преследовал он и корыстных целей: кто нынче станет платить деньги за правду о прошлом? “Не стараясь угодить” кому бы то ни было, он по-своему объясняет уроки последних лет отечественной истории.

Вопреки сложившейся традиции, на страницах этой книги государство утрачивает статус высшей и абсолютной ценности, уступив эту роль обществу и личности, чьи интересы, по крайней мере в сознании автора, безусловно, доминируют над интересами государства. Она написана как бы ОТ ИМЕНИ ОБЩЕСТВА, которое за последние 800 лет немало натерпелось от “родной” державушки. И продолжает терпеть.

Хочется верить, что новые поколения соотечественников, воспитанные на альтернативных мнениях, когда-нибудь осмелятся покончить с исторической традицией глумления государства над обществом и коренным образом изменят архитектуру их взаимоотношений. Но откуда взяться новым - гражданским качествам общественного сознания в стране, где держава хранит монополию на историческую истину?

Работая над книгой, автор не стремился искусственно вступать в конфронтацию с людьми, мыслящими в государственной парадигме. Что поделать, если иначе они не способны заработать на кусок хлеба или боятся мести державы больше, чем профессионального ничтожества и презрения потомков? Но обществу должны быть доступны и иные взгляды на отечественную историю. И пусть каждый выбирает себе по вкусу. Негосударственная традиция отечественной историографии имеет право на существование. Нравится это кому-то или нет.

ВВЕДЕНИЕ.

---

НАЧАЛО НЕЗАВИСИМОЙ ИСТОРИИ УКРАИНЫ.

В ХХ веке человечество перенесло эпидемию коммунизма. Социальные последствия урбанизации и индустриализации вызвали у многих людей страх и ощущение неспособности адаптироваться к жизни в новых исторических условиях. Некоторым спасение померещилось в возврате к древней коммунальной организации общественной жизни. Страны, где такие люди пришли к власти, начали социалистический эксперимент, в ходе которого была предпринята попытка соединить новейшие производительные силы с первобытными производственными отношениями.

В нашей стране этот эксперимент развивался особенно интенсивно, глубоко поразил все ткани общественного организма и имел самые трагические последствия. Сначала советские владыки стремились силой оружия навязать остальному миру свои идеалы общественного устройства. Затем бред о мировой революции сменился манией мирового лидерства в научно-техническом и индустриальном прогрессе.

Психиатрические сценарии строительства коммунистического рая воплощало население, превращённое в первобытное стадо с уравниловкой в труде, распределении и потреблении. Его покорность обеспечивалась колючей проволокой по периметру страны и вооружённой до зубов сворой палачей, доносчиков и вертухаев.

Выдуманный коммунистами социальный кентавр мог существовать лишь в больном воображении и на бумаге. Жизнь неумолимо требовала соответствия уровня развития производства качеству обслуживающих его общественных отношений. Всякий раз, когда искусственно сконструированные общественные отношения вступали в конфликт с потребностями материального производства и природой человеческой психики, страна оказывалась на краю гибели. И тогда инстинкт самосохранения заставлял полуграмотных правителей жертвовать любимыми мифами и подчиняться законам общественной природы.

В конце концов, самые умные среди коммунистов поняли, что дальше так жить нельзя. И началась Перестройка. Пять лет коммунисты пытались оживить социализм, трансплантируя в него отдельные элементы буржуазной цивилизации. Но если деревянную телегу поставить на колёса от “Мерседеса”, она лишь быстрее развалится.

В декабре 1991 года в Беловежской пуще советские политические зубры решили раз и навсегда покончить с Советским Союзом. Осознав, что у капитализма нет альтернативы, они решили строить его для самих себя, используя прежнее бюрократическое государство и его господство над обществом.

Горе стране, где капитализм строят коммунисты. Они представляют его себе, как рай для отдельно взятых чиновничьих семей. Но капитализм или существует для всех членов общества, или не существует ни для кого. Понимание этого даётся не сразу и не всем. А пока нам суждено жить в неустойчивом и болезненном состоянии перехода – или от социализма к капитализму, или в небытие. Время покажет, чем станет для нас ХХI век – концом или началом.

У украинской “независимости” жалкое происхождение. Отсюда её ничтожество и убогость. “Независимость” досталась Украине не в результате героической борьбы народа против чиновных паразитов. В Советском Союзе бороться было некому и не с кем. Воцарившееся в 1917 году человеческое ничтожество постепенно опустило население до своего нравственного и умственного уровня. На протяжении всей своей истории советская власть старательно уничтожала, травила, гноила самостоятельно мыслящих, смелых, инициативных людей. Где бы они ни проявлялись: в политике, в хозяйстве, в культуре, в просвещении, в искусстве, в науке… Панически боясь горя от ума, бюрократия культивировала психический климат, губительный развитому личностному началу. Всякий умник был лишним в нашей стране. Он был опасен уже хотя бы тем, что лучше своего начальника знал, как можно усовершенствовать дело, которым он занимался.

Перемены, модернизация всегда были главным источником опасности для всего советского. Ценой огромных человеческих жертв и социальных потрясений к концу 30-х годов ХХ века советская власть достигла зыбкого равновесия с обществом и сурово расправлялась со всяким, кто хоть как-то мог его нарушить. Любая инициатива даже в самой далёкой от политики области была опасной для режима именно тем, что исходила не сверху, а снизу. Неповиновение, анархия и инициатива были для советских правителей синонимами. Если там “внизу” лучше знают как надо, то зачем тогда мы тут “наверху”?– такой была логика советской власти.

Вся система жизни в СССР была настроена на подавление и уничтожение инициативы и её источника – творческой личности. Где водкой, а где и плёткой административный гений искоренил самостоятельность и произвольность как духовные импульсы, как явления общественного психического климата. Начиная с детского сада и школы, власть гарантировала горе уму. И он, наученный горьким опытом неуклюжих детских демонстраций, в дальнейшем предпочитал себя уже не обнаруживать, чтобы не дразнить начальство.

Лишённое бродильной закваски, советское общество в 70-е годы достигло стабильности болота. Цветущая для постороннего наблюдателя демонстративно парадная зелёная поверхность, при малейшем прикосновении превращалась в зловонную трясину, отравлявшую, гноившую и топившую любой источник движения, баламутящий её заповедный покой.

Корни нашей нынешней украинской “независимости”, как и социализма, который она сменила, уходят в произвол правящего номенклатурного класса. Как только “верхи” поняли, что при социализме они обречены быть самыми счастливыми среди самого нищего в мире народа, они сменили социально-экономическую ориентацию.

Всемирный заповедник коммунизма был разрушен хозяевами, а не его обитателями. В Украине это произошло мирно. Её владыкам были не нужны кровь и смута, чтобы удержать власть и отвлечь недовольное население от участия в дележе сытного пирога государственной собственности. Немногих скандалистов, нагло требующих своей доли, убирали малой кровью или прикармливали объедками верховного пиршества. Очень скоро члены перестроечного кордебалета – забастовщики, демонстранты, участники всевозможных общественных движений – превратились в послушные инструменты “цивилизованной” политики и уже “не возникали”без особого распоряжения. Немногочисленная несговорчивая политическая оппозиция незаметно растворилась в автомобильных катастрофах, заказных убийствах, эмиграции, мелком бизнесе и тихих семейных радостях.

Что с нами стало с тех пор, как мы отвернулись от коммунизма? Куда теперь идёт наша страна? Что ждёт нас на этом пути? – волнительные и опасные вопросы. Ответы на них не терпят ни лжи, ни умного умолчания.

ЧАСТЬ I.

---

КРАТКИЙ ОЧЕРК СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО И ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ УКРАИНЫ В ПЕРВЫЕ 10 ЛЕТ ЕЁ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НЕЗАВИСИМОСТИ.

1. Первые шаги к юридической независимости.

15 мая 1990 в Киеве заработал Верховный Совет Украины нового созыва. По примеру ВС РСФСР, провозгласившего независимость России ещё 12 июня, трусливо выждав месяц и убедившись, что из Кремля ему “за это” “ничего не будет”, украинский парламент 16 июля отважился принять “Декларацию о государственном суверенитете Украины”. В ней провозглашались:
1.“Верховенство, самостоятельность, полнота и нераздельность власти республики в пределах её территории и независимость, и равноправие во внешних сношениях”.
2. Самостоятельность “в решении любых вопросов своей государственной жизни”.
3.“Земля, её недра, воздушное пространство, водные и другие природные ресурсы…, весь экономический и научно-технический потенциал, созданный на территории Украины, является собственностью её народа, материальной основой суверенитета республики и используется с целью обеспечения материальных и духовных благ её граждан”.
4. УССР обеспечивает защиту всех форм собственности.
5. УССР имеет право вступать в “непосредственные отношения с другими государствами путём заключения с ними дипломатических и консульских отношений”.
6. УССР имеет право на собственные вооружённые силы.

“Декларация” не получила статуса конституционного акта и поэтому была ни к чему не обязывающим благим пожеланием.
Следом Верховный Совет пополнил Конституцию Украины статьёй, провозглашающей верховенство законов УССР на её территории над союзными законами. Но и это не добавило Украине самостоятельности, поскольку и Конституция, и законы Советской Украины были добросовестно списаны в 1977 году с Конституции и законов СССР.

В июле 1990 вместо В. Ивашко, перешедшего на работу в ЦК КПСС, председателем ВС УССР был избран Л.Кравчук, бывший до сих пор “главным идеологом” в ЦК КПУ. Его – опытного краснобая, хитреца и интригана, способного расположить к себе людей уместной шуткой, правдоподобной, хотя и заведомо неисполнимой ложью, умеющего тушить пожары споров, подводя, в конце концов, нужный ему общий знаменатель под самые различные мнения – направили сюда для организации мягкого управления недисциплинированными представителями “хулиганствующей” оппозиции. По правилам новой кремлёвской игры “в демократию” их теперь нельзя было “гасить” привычными методами “красного террора”. Ради спасения карьеры коммунистам пришлось учиться парламентаризму.

2. Первые шаги к экономической независимости.

С середины 1990 Верховный Совет УССР очень осторожно пробует совершить первые самостоятельные шаги в экономике. 3 августа 1990принят Закон об экономической самостоятельности УССР, закреплявший право собственности “народа” Украины на её национальное богатство. В октябре 1990 приняты “Основные направления по стабилизации народного хозяйства для перехода к рыночной экономике” (национальный вариант экономической реформы). В ноябре 1990 принята “Концепция перехода УССР к рыночной экономике”. В ней были общие слова о необходимости разгосударствления собственности в Украине, но не было конкретного юридического “механизма” приватизации. Его отсутствие было на руку правителям. Вкупе с непоколебимой монополией власти это позволяло украинским чиновникам бесконтрольно и неограниченно присваивать “общенародное” добро, оставляя в нищете и экономическом рабстве народ Украины. Лицемерно провозглашая “равные стартовые условия для всех членов общества”,обещая соотечественникам “социальную защиту”, бывшие коммунисты взяли курс на “прихватизацию” государственной собственности. Одной рукой они присваивали государственное имущество, выжимали в свои карманы государственный бюджет до последней капли, а другой “боролись за интересы трудящихся”: принимали законы, постановления о доплатах, дотациях, о повышении зарплаты, о её индексации… из разворованной ими казны. Пополняли же казну они призрачными доходами от печатающего бумажные деньги типографского станка.

В лавине законотворческих выделений тех мутных времён лишь опытный внимательный взгляд способен разглядеть кое-где просачивающиеся, неброские, принятые втихомолку “в своём узком кругу” постановления и решения о передаче очередных лакомых кусочков государственного пирога “своим людям”. Стройными рядами, когорта за когортой, идейные борцы с капитализмом перевоплощались в буржуев.

Такую же политику проводила бюрократия России, Белоруссии и других республик СССР. Общественному мнению это преподносилось, будто бы республиканские руководства и хотели бы навести порядок в экономике, но им для этого не хватает суверенитета, не достаёт властных полномочий, монополизированных центральной властью. Сказка о том, будто Кремль мешает Киеву навести порядок в экономике, активно использовалась как аргумент в пользу необходимости государственного обособления, “самостийнизации” Украины. Тем временем, на всех уровнях представители власти всячески использовали административное могущество для приобретения и наращивания могущества экономического – корпоративного и личного. Это требовало сохранения главных условий их господства – нищеты и бесправия трудящихся и неограниченной власти, закамуфлированной “в духе времени” игрушечными атрибутами демократии. Поэтому на самом деле никто в советских республиканских “парламентах” и не помышлял всерьёз о защите интересов простого народа. Ему суждено было остаться быдлом – рабочим скотом, пушечным мясом, как и во времена Ленина, Сталина, Хрущёва, Брежнева….

3. Рост оппозиционной политической активности и духовной свободы населения.

С 1989 – 1990 годов ощутимо растёт политическая активность простых тружеников, пробуждается массовый интерес к прошлому своей страны, своей семьи, к родной этнической и духовной культуре. “Что с нами было?” – всё чаще спрашивают себя люди, чтобы понять, что с ними происходит теперь. На такие вопросы коммунистической пропаганде нечего было ответить.

В условиях гласности, стихийно перераставшей в свободу слова и совести, пробуждалось и крепло независимое мышление. Всё больше людей искали ответы на подобные вопросы за пределами коммунистической пропаганды – у духовных оппонентов коммунистов. Всё чаще пытались отвечать на эти вопросы сами.

В моду входит быть в оппозиции к власти. Распространённым средством демонстрации своей оппозиционности становится ношение знаков национальной символики. Независимость мышления, нарождающееся собственное мнение, автономное от государственной идеологии, граждане выражают участием в массовых праздниках, митингах, днях памяти, посвящённых тем событиям исторического прошлого, которые власти долгие годы замалчивали, перевирали, скрывали от населения:

21 января 1990 по инициативе “Руха” в Украине праздновали 71 годовщину провозглашения (1919) “злуки” (воссоединения) УНР и ЗУНР. Между Киевом и Львовом была выстроена живая человеческая цепь добровольцев, взявшихся за руки для демонстрации единства народа Украины (“Украинская волна”).

В августе 1990 в Запорожской и Днепропетровской областях прошли “Дни казацкой славы” в честь 500-летия украинского казачества. С этих пор движение за возрождение казачества, как общественного сословия вливается в общий поток перестроечных процессов, становясь, вместе с тем, и оригинальным психиатрическим синдромом. “Поехавшие мозгами” от свалившейся на них свободы некоторые взрослые дядьки всерьёз решили наводить порядок в Украине, реанимируя уклад жизни средневековых разбойников из днепровских плавней. Коммунистическая пропаганда, превратившая бандитов в революционных борцов с феодализмом, цепко держала в плену сознание одураченного народа. Поскольку пьяненькие трактористы, шахтёры и учителя, разгуливавшие по улицам в музейных костюмах запорожцев с самодельными саблями на боку и с песнями о казацкой славе, ничем не угрожали властям, те смотрели на этот карнавал сквозь пальцы: “пусть бесятся”. Но на всякий случай внедрили к казачкам соглядатаев из КГБ, чтобы держать происходящее там под контролем.

В условиях прогрессирующего хозяйственного развала и экономического кавардака, обвального обнищания населения на одном общественном полюсе и фантастического обогащения на другом, оппозиционность своеобразно выражается, в том числе, в неудержимом стихийном росте структур “теневого” бизнеса и в умножении криминальных группировок.

Инициативные и предприимчивые граждане, лишённые, с одной стороны, блатной протекции коррумпированной власти, а с другой стороны, потерявшие страх перед агонизирующим государством, рискуют и, игнорируя бездействующие законы, принимаются зарабатывать деньги любыми способами. Одни из них таскают из-под носа зажравшейся и отупевшей власти свои “крохи” от триумфального раздела ею гигантского “пирога” государственной собственности. Другие создают банды для участия в перераспределении зыбкой и бесхозной “общенародной” собственности, действуя по принципу: “лучше быть мёртвым, чем нищим”. Власть не оставляла подданным выбора. Чтобы выжить и не остаться рабом бюрократической державы или её буржуазных наследников нужно было драться с ними, силой и свирепостью доказывая своё право на существование. В этой драке не было правил. Прав был тот, кто побеждал. А побеждал тот, кто, как и держава, не стеснялся в выборе средств, идя к победе. В этой битве пленных не брали.

Тем временем основная масса трусоватых “совков” выжидала, когда же и им будет позволено вступить в новую игру “в капитализм”? А пока они утешались злобной руганью и “дерьмократов”, и кооператоров, и коммунистов, за то, что все они одинаково “гребут под себя”, не заботясь о бедствующем народе. Советская власть приучила население страны верить в существование некой мифической заботы государства о нём. На протяжении всей советской истории она пресекала любую инициативу, исходящую не от партийной верхушки, безжалостно уничтожая с корнем все её источники. Инициатива и предприимчивость преследовались советской властью на генетическом уровне. В годы сталинских репрессий были вырезаны все, кто не захотел пресмыкаться и раболепствовать перед властью. Дух покорности со школьной скамьи внедрялся в сознание будущих государственных холопов всей мощью государственной пропаганды и педагогики. Поэтому даже в условиях очевидного паралича и растерянности державы народ бездействовал, скуля, ругаясь, завидуя, жалуясь, проклиная, но, не отваживаясь пошевелить пальцем для самоспасения. Он ждал спасения от власти. А власть спасала сама себя.

Паралич власти выражается и в увядании воинствующего атеизма. Всё больше коммунистов вешают на шеи крестики, начинают захаживать в церковь, учатся креститься, молиться, “вспоминают”, как в детстве проходили тайный обряд крещения.

Возрождаются прежде запрещённые религиозные конфессии. В 1987 – 1989 годах, особенно в Западной Украине, активизируется движение греко-католиков за легализацию своей церкви, поддержанное Римским папой. Оно сопровождается многочисленными акциями гражданского неповиновения, демонстрациями протеста, самовольным захватом ранее принадлежавших им храмов, которые советская власть передала холуйствующей перед ней Православной церкви московского патриархата. Нередко это сопровождалось отнюдь не христианскими драками между верующими. Местные власти неохотно вмешивались в разборки между религиозными фанатиками. Во-первых, это были избиратели от голосов которых теперь зависела политическая карьера. Во-вторых, такие скандалы, отвлекая общественное мнение, помогали под шумок дела разворовывать государственную собственность. В-третьих, родственные и земляческие узы, нередко связывавшие периферийных бюрократов с церковными диссидентами, позволяли им действовать заодно.

В апреле 1990 Советская власть вернула Греко-католической церкви собор Святого Юра во Львове.

4 июня 1990 состоялся 1 Собор Украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ), популярной главным образом в Западной и Центральной Украине. Её патриархом провозглашён Мстислав, проживавший до сих пор в США и теперь вернувшийся на родину.

В январе 1990 Собор Русской православной церкви Московского патриархата расширил автономию своих украинских епархий, сформировав для их организации Украинский экзархат Московского патриархата. Приходы Русской православной церкви Московского патриархата отныне называются “Украинской православной церковью” и возглавляются митрополитом Филаретом.

Активизировались религиозные общины других конфессий: католиков, баптистов, евангелистов, мусульман, иудеев, буддистов….

4. Провозглашение украинским государством курса на независимость.

В октябре 1990 поднимается волна стихийных митингов и манифестаций. 2 октября в центре Киева на площади Независимости студенты разбили палаточный городок и начали голодовку, требуя:
1) отставки правительства В. Масола,
2) отказа ВС Украины от подписания союзного договора,
3)передачи местным органам власти имущества КПСС и ВЛКСМ,
4) прохождения воинской службы в пределах Украины,
5) организации весной 1991 выборов в ВС Украины на многопартийной основе.
Когда стало известно, что в поддержку студентов готовится массовое выступление рабочих Киева, руководство, боясь социального взрыва, пошло на уступки. В. Масола отправили в отставку. Вместо него правительство возглавил В. Фокин. Остальные требования студентов пообещали удовлетворить позже.

25 – 28 октября 1990 в Киеве 2 Всеукраинское собрание Народного Руха провозгласило новую цель – независимость Украины и построение в ней демократического общества.

Чиновники областного уровня с завистью наблюдали за тем, как их вышестоящие республиканские коллеги всё смелее и безнаказаннее прибирали к рукам власть и полномочия Кремля. Провинциальным сатрапам тоже хотелось урвать свою долю “самостийности”. Поэтому в чиновничьих кругах традиционно русскоязычного Юга и Востока Украины стали поговаривать о реанимации административных призраков Крымской автономии, “Новороссии” в составе Одесской, Николаевской и Херсонской областей, Донецко-Криворожской республики образца 1918 года.

И не только поговаривать. В феврале 1991 ВС УССР восстановил Крымскую Автономную Советскую Социалистическую Республику. Это было сделано примерно из тех же соображений, из которых “демократическое” правительство России тогда же стимулировало сепаратистские процессы в Чечне. Если бы центральная власть в Москве стала на путь жёсткого пресечения развала СССР, республиканские чиновники спровоцировали бы региональные сепаратистские конфликты, в борьбе с которыми центр бы запутался, захлебнулся, растерялся и, в конце концов, обратился за помощью к республиканским властям. Ради расширения своей власти и привилегий чиновники готовы были утопить общество в кровавой пучине гражданской войны. Об этом свидетельствует трагические страницы новейшей истории Приднестровья, Абхазии, Южной и Северной Осетии, Чечни, Ингушетии, Молдавии, Карабаха, Азербайджана и Армении....

Пока Киев отбирал у Кремля верховную власть, это называлось “борьбой за независимость”. Когда же областные “князьки” в недалёком будущем разинут рты на свою долю власти, в Киеве это обзовут “сепаратизмом” и станут искоренять огнём и мечом под флагом “соборности” Украины.

Готовясь к спасению разваливающегося Советского Союза методами жёсткого силового пресечения сепаратизма, центральная власть зондирует общественное мнение и с этой целью 17 марта 1991 проводит Всесоюзный референдум по вопросу: “Считаете ли Вы необходимым сохранение СССР как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой в полной мере будут гарантированы права и свободы любой национальности?” Постановка вопроса противоречила Декларации о государственном суверенитете Украины, поэтому националистическая оппозиция в ВС УССР была против проведения референдума, а коммунистическое большинство – “за”. Хитрый лис Л. Кравчук примирил спорщиков, предложив, по принципу “и вашим, и нашим”, вместе с референдумом провести опрос населения Украины: “Согласны ли Вы с тем, что Украина должна быть в составе Союза Советских Суверенных государств на началах Декларации о государственном суверенитете Украины?”.Приобретение Украиной государственного суверенитета в составе СССР имело бы для страны те же последствия и тот же смысл, что для обыкновенного человека одновременный приём слабительного со снотворным.

Однако населению Западной Украине такой “коктейль” показался слабоват. Поэтому областные советы Тернопольской, Ивано-Франковской и Львовской областей “подперчили” его, добавив свой региональный вопрос: “Хотите ли Вы, чтобы Украина стала независимым государством, самостоятельно решающим все вопросы внутренней и внешней политики, обеспечивающим равные права гражданам независимо от их национальной или религиозной принадлежности?”

Накануне референдума Кремль с запозданием опубликовал проект нового союзного договора, несколько расширявший права республик, но сохранявший стратегическую власть за Кремлём. Однако в условиях прогрессирующего паралича центральной власти и националистической интоксикации общественного сознания его мало кто воспринял всерьёз.

На вопрос всесоюзного референдума положительно ответили 70,5%, а на вопрос республиканского “опроса” положительно ответили 80,2% участников. Примерно 23 участников ответили положительно на оба вопроса!!! Это означало, что они хотели бы жить в независимой Украине…, входящей в состав СССР?!

Итоги всенародного волеизъявления продемонстрировали полное непонимание участниками референдума взаимоисключающего характера вопросов, изображённых на одном бюллетене для голосования. Референдум подвёл своеобразный итог духовной эволюции населения страны. Семидесятилетняя коммунистическая пропаганда и тысячелетняя христианская проповедь окончательно сдвинули набекрень мозги соотечественников. В тайне от самих себя они научились искренне врать... сами себе же.

Шесть республик Прибалтики и Закавказья, в которых накануне Кремль бездарно и неуклюже пытался придушить растущий национальный сепаратизм военно-полицейскими методами, решительно отказались от участия в фарсе референдума. Их стремление к независимости было открытым и бескомпромиссным. Оно целиком объединяло этнически однородное большинство населения, готовое драться за свою независимость и не нуждавшееся поэтому в фальшивых политических манёврах с непредсказуемым результатом.

Итоги референдума показали, что с таким народом можно творить всё что угодно, не опасаясь ответственности перед ним. Поэтому, следом за референдумом руководство Украины решительно берёт курс на государственное обособление и выход из состава СССР. С тех пор в Верховном Совете УССР начинают поговаривать о введения национальной валюты, создании таможенной службы, разнообразии форм собственности, принимаются постановления о переходе всех промышленных предприятий на территории Украины в её собственность и под её юрисдикцию.

5. Углубление экономического кризиса.

Тем временем экономический кризис углубляется. Нарастает спад производства: за первое полугодие 1991национальный доход и производительность труда в Украине упали на 8%;промышленное производство сократилось более чем на 4%; дефицит госбюджета достиг 40 млрд. руб. (вместо планируемых 4 млрд.). Инфляция круто летела вверх. Продолжалось крушение экономических связей между республиками, каждая из которых вводила свою ценовую политику. Это заставило Украину для защиты внутреннего рынка ещё в ноябре 1990 ввести одноразовые купоны на дефицитные товары.

Под предлогом смены методов управления экономикой хозяйственная администрация лихорадочно разворовывала государственную собственность.
В марте – апреле 1991 забастовка шахтёров добавила хаоса в народном хозяйстве.
Вместо кардинальных рыночных реформвиюле1991 ВС УССР принимает антирыночную “Программу чрезвычайных мер по стабилизации экономики Украины и выходу её из кризисного состояния”, построенную на привычных административно-командных методах управления.

6. Попытка коммунистического переворота. ГКЧП

Летом 1991 года кремлёвские правители, наконец, осознали, что вот-вот утратят остатки центральной власти, незаметно перетёкшей за годы Перестройки в руки республиканских политических элит. Отчаяние и бессилие подвигли их к авантюрной попытке из последних сил и в последний момент заставить колесо истории вращаться вспять.

19 августа 1991, накануне подписания нового союзного договора (20 августа), неожиданно в 6.00 утра средства массовой информации объявили в стране чрезвычайное положение. Так начался государственный переворот, организованный верхушкой КПСС и советского государства с целью разгрома демократических сил, реставрации тоталитарного государства и коммунизма.

Для обмана общественного мнения и спасения авторитета заигравшегося в демократию Отца Перестройки (М. Горбачёва) был разыгран спектакль. Для создания иллюзии непричастности к “злодейским замыслам заговорщиков” и неизбежному кровопролитию Президент СССР отправился в отпуск. Оставшиеся в Москве представители высшей власти: Г. Янаев – вице-президент СССР, В.Павлов– премьер-министр СССР, Д.Язов–министр обороны СССР, В. Пуго – министр внутренних дел, О.Бакланов – 1-й заместитель председателя Совета обороны СССР, В.Стародубцев–председатель Крестьянского союза СССР, А. Тизяков – президент Ассоциации государственных предприятий, якобы “в тайне” от М. Горбачёва создали чрезвычайный орган управления страной“Государственный комитет по чрезвычайному положению” (ГКЧП). По приказу “заговорщиков” был взят под домашний арест Президент СССР, “отдыхающий” в Крыму. Народу объявили, будто М. Горбачёв заболел и не способен руководить страной. Поэтому ГКЧП берёт власть в свои руки и принимает на себя ответственность за судьбу страны. Дальше “заговорщики” собирались с помощью армии, МВД и КГБ покончить с региональным сепаратизмом, оборзевшими демократами и упрочить пошатнувшуюся власть имперского бюрократического центра. Пока будет наводиться порядок и литься кровь, Президент “отдохнёт” под домашним арестом. А когда грязное дело будет сделано, он вернётся на политическую сцену незапятнанным и “чистыми руками” обуздает усмирителей и утешит потерпевших от них.

Заговорщики не рассчитывали встретить упорное сопротивление. Они надеялись, что вид громадной массы войск и военной техники парализует оппозицию и заставит сдаться без боя. В провинции так оно и было. К примеру, в Украине генералы Варенников и Чичеватов при поддержке 1 секретаря КПУ Гуренко предъявили ультиматум Председателю ВС УССР Л. Кравчуку, в котором говорилось, что в случае оказания сопротивления ГКЧП для подавления акций неповиновения будут использованы войска. ЦК КПУ одобрил действия ГКЧП и призвал парторганизации на местах их поддержать. Большинство украинских партийных и государственных чиновников путч одобрили и поддержали. Государственные радио, телевидение, пресса работали на путчистов, призывая население подчиняться распоряжениям “новой” власти, замалчивая факт неконституционности её действий. Руководство ВС УССР трусливо бездействовало. Оно самоустранилось от активного участия в событиях, не торопилось давать оценку путчу–ни положительную, ни отрицательную, выжидая - чья возьмёт.

Население страны пребывало в растерянности. С одной стороны, членами ГКЧП были люди знакомые, облечённые верховной властью, которым грех было жаловаться на её недостаток. С другой стороны, они зачем-то всё же сочинили новую властную структуру и отстранили от власти М. Горбачёва. С какой целью? – было непонятно. Зато никто не сомневался, что простым людям от всего этого лучше не станет.

Планы заговорщиков сорвала Москва. Здесь сопротивление им возглавил аппарат республиканской власти России. В 9.00 утра Председатель ВС РСФСР Б.Н. Ельцин обратился по радио “К гражданам России”. Он назвал действия ГКЧП “реакционным антиконституционным переворотом” и призвал народ к всеобщей забастовке и сопротивлению. По призыву правительства России, члены которого с риском для жизни отважно взялись за организацию сопротивления путчистам, москвичи вышли на улицы, блокировали войска, введённые в столицу, растворив их в своей массе. Женщины и подростки, студенты и интеллигенция, пожилые люди повсюду беседовали с солдатами и офицерами, объясняя, что их хотят использовать как палачей молодой российской демократии. Кое-как вооружённые добровольцы организовали оборону здания ВС РСФСР, где находилось правительство республики. На подступах к нему были построены баррикады. Защитники “Белого дома”, ставшего с тех пор символом и цитаделью российской демократии, готовились к обороне, прекрасно понимая, что если армия начнёт штурм здания, они обречены. У стен “Белого дома” собрались лучшие граждане России, решившие, что лучше погибнуть за свободу, чем продолжать влачить жалкое существование рабов самой гнусной в истории человечества империи. Смерть они предпочли ничтожеству.

Улицы вокруг дома правительства и парламента России были запружены военной техникой и войсками. Орудия танков и самоходных пушек были направлены на “Белый дом”. На крышах соседних домов засели снайперы. Войска ждали приказа начать штурм. Но приказа не поступало. ГКЧП действовал нерешительно, сомневаясь в верности армии, в её готовности и способности выполнить работу палача. В войсковых частях происходило брожение. Солдаты и офицеры не понимали, с какой целью их ввели в Москву и как хотят использовать? Немало командиров войсковых частей и соединений открыто отказались выполнять приказы ГКЧП, заняв выжидательную позицию, стараясь разобраться в происходящем.

В Украине представители оппозиции в Верховном Совете предложили Президиуму принять постановление, осуждающее путч. Коммунистическое большинство Президиума ВС отказалось. На иные формы протеста украинской парламентской оппозиции не хватило пороху. Смелее действовала оппозиция на периферии. Львовский областной совет депутатов трудящихся призвал население к массовым актам гражданского неповиновения и сопротивления. Сессия Харьковского горсовета назвала действия ГКЧП “тягчайшим преступлением”. Руководство Руха призвало к “созданию организационных структур активного сопротивления”. “Союз украинских студентов” заявил в обращении к ВС УССР о намерении начать акции гражданского неповиновения. Председатель “Союза офицеров Украины” полковник В. Мартиросян предложил организовать волонтёров для защиты украинского парламента от возможного штурма войсками, верными ГКЧП. В телеграмме Б. Ельцину он призвал военно-служащих – граждан Украины, проходящих службу на территории РСФСР, не исполнять распоряжения ГКЧП и поддержать демократическое правительство России. Шахтёры Донбасса 20 августа отправили к Л. Кравчуку делегацию с протестом против содержания под стражей в Крыму – на территории суверенной Украины – М.Горбачёва. Республиканский штаб Руха и Всеукраинский забастовочный комитет готовили на 21 августа начало бессрочной всеукраинской забастовки.

В ночь с 20 на 21 августа 1991 произошло непонятное. То ли ГКЧП действительно предпринял неудачную попытку штурма здания Российского парламента. То ли напряжённо ожидающие штурма Белого Дома его защитники мирное передвижение некоторых воинских частей по городу ошибочно приняли за начало атаки и попытались помешать движению войск. Как бы то ни было, в ночной неразберихе пролилась кровь. От шальных пуль и гусениц танков погибли 3 человека. Некоторые получили ранения. Встретив отчаянное сопротивление толпы на улицах и на баррикадах у “Белого дома”, солдаты и офицеры вышли из повиновения своим командирам. Началось братание военных с народом, за которым последовал массовый переход войск на сторону правительства России. С этого момента Советская армия прекратила своё существование. Дату её перехода на сторону демократии можно считать датой её естественной смерти.

21 августа члены российского руководства слетали в Крым, освободили из-под ареста Президента СССР М. Горбачёва и доставили в Москву. С этого момента политическую инициативу в России захватили радикально настроенные демократы.

Перед лицом массового перехода войск на сторону демократической власти России руководство МВД и КГБ не рискнуло спровоцировать резню и заняло выжидательную позицию: кто – кого, а мы – за победителя. 22 августа члены ГКЧП были арестованы и заключены в тюрьму.

7. Крушение КПСС и Советской власти.

Провал консервативного коммунистического переворота грозил республиканским номенклатурным верхам полной потерей власти. После разгрома ГКЧП авторитет и организованность демократических сил, удержавших и упрочивших свою власть в России, неизмеримо выросли. А коммунисты лишились своей извечной опоры и главного инструмента управления страной – армии, милиции и КГБ. “Силовики” не желали больше служить вконец разложившейся и деградировавшей компартии. Чтобы сохранить авторитет и престиж своих ведомств в структуре реформируемой власти, спасти карьеры, опричники и палачи демократии в одну ночь стали её ангелами–хранителями.

В Москве по распоряжению Председателя ВС Российской Федерации Б.Ельцина немедленно начался демонтаж партийной бюрократической машины. КПСС была объявлена вне закона, её лидеры, активно содействовавшие ГКЧП арестовывались. Постановлениями правительства России всё имущество и банковские капиталы КПСС передавались российскому государству или муниципальным властям. Воспользовавшись параличом Советской власти, не давая её лидерам опомниться, “республиканцы” за три месяца покончили с нею в России.

Демократические силы на периферии были неизмеримо слабее, малочисленнее и пассивнее, чем в Москве. Однако по законам жизни унитарного государства достаточно было захватить власть в столице, чтобы стать хозяином всей страны. В 1917 – 1918 годах этот закон сработал на коммунистов. Теперь он действовал против них.

После разгрома центральной администрации КПСС, политическая система СССР лишилась своего станового хребта и рассыпалась, как карточный домик. Обезглавленная компартия сделала себе харакири и без всякого сопротивления дала себя похоронить. Без неё многонациональное Советское государство стало разваливаться на национальные фрагменты.

В условиях политического кризиса республиканские парламенты оказались единственными силами, способными не допустить полного крушения государственности и наступления анархии. Выступив правопреемниками верховной государственной власти СССР, они приняли на себя управление республиками, вываливающимися из гибнущей интернациональной империи коммунистов. На этом распад государственности был приостановлен.

Следом начались своеобразные, от места к месту процессы её трансформации. Где-то, как в Прибалтике, государственность крепла и становилась подлинно народной, опираясь на обновлённую и расширенную социальную базу. Где-то, как в Белоруссии, она нелепым гигантским колхозом застыла в перестроечном шоке. В Средней Азии партийные бонзы легко превратились в сказочных эмиров, шейхов и султанов, возвратив власть к её патриархальным деспотическим истокам. На Кавказе государственность захлебнулась в крови варварской междоусобной резни.

В украинской государственности мало что изменилось по сравнению с советскими временами. Она осталась в плену бюрократической коррупции, украсившись поверхностным этническим камуфляжем. Её гниение и деградация неумолимо разлагают общество, охваченное, похоже, уже необратимыми процессами нравственного и биологического вырождения.

8. Провозглашение независимости Украины.

Ещё совсем недавно, в ходе Перестройки, руководство КПСС направило верных “солдат партии” “на работу” в бутафорские республиканские “парламенты” для контроля и управления изнутри органами “обновлённого народовластия”. Чтобы, упаси Бог, количество демократии там не превысило нормы, предписанные Кремлём. Подавляющее большинство депутатов коммунистов превратило Верховный Совет Украинской ССР в марионетку, послушную воле КПСС, в игрушечный символ демократии. Призрак парламентаризма был нужен реформаторам из КПСС как декорация, украшающая и камуфлирующая их непоколебимую монополию власти, которую они желали представить общественному мнению “в новой упаковке”.

Теперь же, когда в России рушилась власть партийной номенклатуры, этот процесс грозил выплеснуться за её пределы и лишить “руля” республиканское начальство. Поэтому украинские депутаты коммунисты оказались перед выбором. Либо они сменят веру и сохранят власть в качестве депутатов национальных парламентов, либо станут мучениками коммунистической идеи и, пожертвовав властью и привилегиями, отправятся на свалку истории. Современные коммунисты, в отличие от своих фанатичных предков, относились к идеологии прагматически. Она была для них не более чем средством удержания власти и, исчерпав себя, без колебаний была заменена национализмом. Так в один миг из пылких интернационалистов и воинствующих атеистов коммунисты “чудесным образом” превратились в националистов-самостийников и убеждённых христиан.

Ключом к пониманию всех каверз и загадок дальнейшей украинской истории является несамостоятельность её государственной “самостийности” и первородное интеллектуальное, политическое и нравственное ничтожество отцов-державотворцев. Полуграмотные, не привыкшие самостоятельно шевелить мозгами изменники, лицемеры и приспособленцы, присвоившие верховную власть в стране, объективно были не способны дать ей ничего хорошего.

Если, к примеру, Россия добилась политической самостоятельности в драматической борьбе с одряхлевшим, но всё ещё очень опасным Советским государством, благодаря самоотверженному мужеству и героизму лучших из её граждан, то Украине её “воля” досталась “на халяву”. “Незалежность” свалилась в Украину нежданно-негаданно – рикошетом из московской схватки за власть и нехотя, по необходимости, была удочерена её перетрусившим руководством. “Лучшие граждане” Украины в отличие от братьев-россиян “воевали” за свою демократию языками – в потных креслах Верховного Совета и локтями – в очередях за дефицитными колбасой и водкой. За что воевали, то и получили. Нравственное ничтожество, лицемерие и трусость, помогли созданной из непотопляемого материала украинской партийно-государственной верхушке в полном составе удержаться на плаву. Политические перемены в Украине ограничились сменой икон Ленина на Шевченко в кабинетах власти. Украинский партийный аппарат с характерным урчанием был слит в зловонную бездну аппарата украинского государства, где и растворился без остатка. Гражданская инфантильность и политическая пассивность населения, одухотворённого вязкой смесью генетического страха перед любой властью, недоверия и ненависти к ней, а также отсутствие настоящих демократических лидеров и подлинных национальных героев избавили украинскую номенклатуру от конкуренции со стороны демократических сил и позволили сохранить власть без особых усилий.

Воспользовавшись разгромом в Москве центрального аппарата КПСС и её политическим параличом, депутаты ВС УССР 24 августа 1991приняли“Акт провозглашения независимости Украины”. В нём говорилось, что: “Исходя из смертельной опасности (1), нависшей над Украиной в связи с государственным переворотом в СССР 19 августа 1991 года, продолжая тысячелетнюю традицию государственного строительства (2) в Украине, исходя из права на самоопределение, предусмотренное Уставом ООН (3) и другими международно-правовыми документами, осуществляя Декларацию о государственном суверенитете Украины, Верховный Совет Украинской Социалистической Республики торжественно провозглашает Независимость Украины и создание самостоятельного Украинского государства – Украины.

Территория Украины является неделимой и неприкосновенной.

Отныне на территории Украины имеют силу исключительно Конституция и законы Украины”.

С первой страницы история украинской суверенной государственности украсилась ложью и хвастливым лицемерием:

(1) Никакой “опасности”, а тем более “смертельной”, 24 августа, когда путч уже был разгромлен, на самом деле не существовало. Но если бы он и победил, что плохого сделали бы коммунисты из ГКЧП коммунистам из Верховного Совета УССР, оказавшимся там по заданию партии для того, чтобы демократизация не зашла дальше, чем это было нужно авторам перестройки? А что “смертельного” было в возможной победе ГКЧП для украинского народа и его лидеров? – исчезновение очередей за водкой?

(2) “Традиция украинского государственного строительства” имеет куда более скромную историю и уж конечно не тысячелетнюю уже хотя бы потому, что тысячу лет назад никаких украинцев на свете и в помине не было.

(3) Ещё вчера в бытность свою коммунистами авторы украинской “незалежности” игнорировали и Устав ООН, и прочие гуманитарные международно-правовые документы, злобно критикуя их за “буржуазность”, “недемократизм” и враждебность коммунистическим идеалам. Сегодня они с той же страстью молятся на них.

Вслед за “Актом независимости” Верховный Совет принял постановление“О воинских формированиях на Украине”. Провозглашалось создание Министерства обороны Украины. Правительству предписывалось приступить к формированию Вооружённых Сил Украины, Национальной гвардии. Верховный Совет Украины назначил министром обороны генерала В. Мороза. Вместо КГБ формировалась Служба безопасности Украины (СБУ). У входа в свои “конторы” чекисты сменили вывески с названиями. Но люди в них остались работать прежние. Не изменились ни цели, ни задачи почтенного “ведомства”. Оно по-прежнему защищало правительство и провинциальные власти от своего народа.

Затем Верховный Совет провозгласил создание украинской валюты и объявил собственностью республики все предприятия союзного подчинения, находящиеся на её территории.

Тем временем шло крушение аппарата КПСС и КПУ. Крысы побежали с тонущего корабля: сотни тысяч коммунистов писали заявления о выходе из партии. Ещё больше коммунистов, экономя бумагу, просто спрятали партбилеты “до лучших времён”, а самые прозорливые выбросили их на помойку. В первых рядах, как всегда, были члены ЦК КПУ – её несокрушимое ленинское ядро: Л. Кравчук, И. Плющ и прочая, и прочая…. Нет лучшего антикоммуниста, чем вчерашний коммунист. Даже бандеровцы с фашистами не уничтожили бы компартию быстрее и эффективнее, чем это сделали сами украинские коммунисты. Особенно добросовестно они расправились с неисчислимым имуществом партии. Следов его не найти никому и никогда.

31 августа 1991 Президиум ВС Украины принял Указ “О временном прекращении деятельности компартии Украины” – до тех пор, пока будет исследоваться причастность и степень участия КПУ в попытке ГКЧП совершить государственный переворот. Как будто нужно особо исследовать то, что ещё вчера творилось на глазах у всех. Однако была создана Временная комиссия ВС Украины по проверке деятельности должностных лиц, органов власти и управления во время путча. Она выявила огромное количество фактов участия КПУ в преступном путче, после чего ВС принял решение о полном запрете деятельности коммунистической партии на территории Украины. Ради иллюзии коренных политических перемен и сохранения депутатских мандатов коммунисты из Верховного Совета наказали коммунистов, работавших в органах исполнительной власти и в партийной администрации за то, что те участвовали в путче и даже распустили парламентскую фракцию коммунистов.

С тех пор бывшие коммунисты принялись создавать разнообразные социалистические партии и там продолжили строить “социализм с человеческим лицом”.

4 сентября 1991 над зданием ВС Украины был поднят сине-жёлтый флаг.
С сентября по декабрь 1991 года верховные власти Украины и других советских республик втихомолку осторожно готовили развал СССР. Они прощупывали мнения территориальных администраций, зондировали настроения общества, согласовывали свои действия друг с другом. Вся эта возня не могла быть не замеченной центральной властью, но она, во главе с М. Горбачёвым находилась в глубоком параличе. Республиканские власти России разрушили центральный аппарат КПСС. Без него у М. Горбачёва ещё оставался аппарат Президента СССР. Но он бездействовал вместе со своим Хозяином. То ли Горбачёву не хватило воли заставить его работать на сохранение гигантского государства, то ли такому аппарату такая задача была не по плечу. Административные структуры всесоюзной власти энергично преобразовывались в российские и брались под контроль правительством Б. Ельцина.

1 декабря 1991 украинские власти, готовясь к прыжку в “независимость”, проводят референдум с вопросом: “Подтверждаете ли вы Акт провозглашения независимости Украины?” (90,32% участников ответили “Да”). Одновременно, чтобы не дать людям опомниться, проводятся выборы президента Украины. Кандидатами в президенты были: председатель ВС Украины Л. Кравчук, председатель Львовского облсовета В. Чорновил, председатель Украинской республиканской партии Л. Лукьяненко, заместитель председателя ВС Украины В. Гринёв, председатель Народной Рады (антикоммунистической оппозиции в ВС) И. Юхновский, председатель Украинской народной партии Л. Табурянский, министр сельского хозяйства А. Ткаченко.

Эффективной системы демократического проведения и контроля хода выборов ещё не существовало. Аппарат избирательных комиссий был сформирован главным образом из чиновников, зависимых от Председателя ВС Украины. Воспитанные в традициях советских избирательных технологий, обеспечивавших триумфальные победы “блока коммунистов и беспартийных”, они вряд ли стали бы считать голоса не в пользу Кравчука, даже если бы таковые имелись. Да и избиратели в основной своей массе симпатизировали олицетворявшему смягчённый вариант привычной советской власти брехливому и скользкому Аппаратному Лису. Поэтому Л. Кравчук не мог не стать первым Президентом Украины (61,6% избирателей).

9. Беловежский заговор. Убийство СССР.

7 – 8 декабря 1991 в Беловежской пуще (Белоруссия) встретились в тайне от Президента СССР М. Горбачёва Президент России Б. Ельцин, Президент Украины Л. Кравчук и Председатель ВС республики Беларусь С. Шушкевич. Здесь они подписали соглашение об образовании Содружества Независимых Государств (СНГ). Делалось это в чаще некогда партизанских лесов, на благоустроенной правительственной охотничьей даче, подальше от административных центров, чиновники которых, в случае верность Конституции и законному Президенту СССР, могли бы оценить происходящее как очередной после ГКЧП заговор. Тогда бы отцы экс-советских суверенитетов отправились за решётку, а не в комфортабельный мир своих республиканских резиденций. С точки зрения Конституции СССР сотворённое ими было новым заговором и государственным переворотом, но уже с противоположными целями. Теперь они не реанимировали, а хоронили полусгнивший труп Советского Союза и Советской власти.

Беловежских заговорщиков спасло то, что после крушения КПСС и последовавших разгромных реформ репрессивных органов (МВД, КГБ, прокуратуры), в политической жизни страны воцарились неразбериха и хаос, в которых чиновники всех уровней растерялись. Они не понимали: кто за кого? Кто против кого? Кто кому служит? И кому вообще нужно служить сегодня? В этой обстановке не стоило большого труда и риска добить издыхающего Советского Монстра. И всё же трусоватые “охотнички” устроили засаду подальше от его кремлёвского логова.

21 декабря 1991 в Алма-Ате к безнаказанным “беловежским партизанам” присоединились осмелевшие руководители Азербайджана, Казахстана, Киргизстана, Молдовы, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана. Хотя центральная власть агонизировала, она всё ещё внушала страх, поэтому заговорщики предпочитали держаться подальше от Москвы. В Алма-Ате была подписана декларация, в которой говорилось: “С образованием Содружества Независимых Государств Союз Советских Социалистических Республик прекращает своё существование”. Далее провозглашалось, что каждый член СНГ полностью независим в своей внутренней и внешней политике, а новое межгосударственное образование не будет иметь никакого общего центра, никаких административных вертикальных структур и вообще ничего общего, кроме смердящего запашка разлагающегося трупа советской власти.

С самого начала СНГ был мёртворождённым политическим организмом. И по сей день, он остаётся не более чем памятником былому страху республиканских лидеров перед гневом простолюдинов способных, как им тогда мерещилось, опаснее, чем верные Горбачёву войска или спецслужбы, отомстить за погибель построенной на их слезах и костях Родины. Отцы экс-советских национальных суверенитетов явно недооценили степень гражданского ничтожества народа СССР и переоценили силу его “патриотизма”. Поэтому СНГ был нужен им как суррогатный заменитель идеи СССР, как воплощение мифа “обновлённого Союза”, вбитого в головы соотечественников горбачёвской пропагандой.

10. Государственные символы Украины и символическая государственность.

Начало 1992 года ознаменовалось сотворением атрибутов украинской державной символики:
• 28 января 1992 сине-жёлтый флаг был утверждён Государственным флагом Украины.
• 16 января 1992 Государственным гимном Украины стала написанная композитором М. Вербицким песня “Ще не вмерла Украина” на слова П. Чубинского.
• В Конституции УССР название страны “Украинская ССР” изменилось на “Украина”.
• 19 февраля 1992 ВС Украины утвердил новый малый герб Украины– трезубую“вилку”, которой, якобы, в Х веке с аппетитом ел своих врагов “святой” киевский князь Владимир Святославич.

Дискуссии и споры о большом гербе Украины продолжаются до сих пор. Есть мнения , что им должна быть рюмка. Но разные парламентские фракции до сих пор не могут согласовать приемлемую для всех такую её соборную форму, которая бы соединила в себе всё многообразие региональных традиций использования главного атрибута национальной культуры, как универсальной меры “добробуту та злагоды”.

Так в Украине скончалась и самими же коммунистами была похоронена Советская власть. Дело было сделано по-семейному тихо, без скандала, со всей возможной в таких случаях гнусностью, как когда подросшие детки помогают пораньше улечься в могилу пережившим свой срок родителям. К счастью, у нас обошлось без крови. И хотя у власти в Украине остались бывшие коммунисты – люди в нравственном отношении преподлейшие и мерзопакостнейшие, главное было сделано – официально коммунизм погребён. Остальное – дело Природы и Экономики.

Нас рабство меняло за долгие годы –
Мы гнулись, ломались, устали…
Свободны не те, кто дожил до свободы,
А те, кто свободными стали.

Политическая жизнь Украины в первые годы независимости ознаменовалась острыми противоречиями между Президентом, правительством и парламентом. Они отражали столкновение интересов различных групп украинского капитала, чиновничества и других общественных сил.

Политическую ситуацию осложняло неумение администрации всех уровней управлять страной по-новому. Противников теперь нужно было не ломать, не уничтожать, а обыгрывать, уметь не только враждовать, но и ладить с ними, привыкать к сосуществованию, компромиссам, союзам и торговле уступками. Школа советской классовой борьбы, через которую прошли все участники новой власти, тут не годилась. Командный административный стиль управления уже не работал, новый ещё не выработался.

Центральной власти пришлось иметь дело не только с политической оппозицией, но и с конкуренцией региональных властей. Правительство было обеспокоено перетеканием власти и собственности из центра к региональным правящим элитам, выражавшим интересы формирующегося местного капитала.

Президент и правительство (тоже в недавнем прошлом коммунисты) были вынуждены стать инициаторами рыночных и демократических реформ, поскольку это было необходимо для укрепления их личной власти.

1. Политический курс правительства Украины.

В январе 1992 года на сессии Верховного Совета Л. Кравчук провозгласил курс на консолидацию всех политических сил ради строительства государственности. По инициативе правительства возник союз бывших коммунистов с националистами. Между недавними непримиримыми противниками произошёл раздел сфер влияния и интересов:
• бывшие коммунисты сохранили стратегические позиции, оставив за собой руководство экономикой, финансами, налогами, транспортом, связью, армией, внешней политикой, таможней, МВД и СБУ.
• Националистам отдали в управление неприбыльные идеологию, просвещение, культуру, некоторые средства массовой информации, освободив несколько кресел в парламентских комитетах и министерских кабинетах.

Не все националисты пошли на сговор с желтеющими “красными”. Непримиримые радикалы остались в оппозиции, не желая продаваться по дешевке. Им нужна была вся власть без остатка, а не её жалкие фрагменты.

2. Политика парламента.

Самой организованной, многочисленной и дисциплинированной силой в парламенте были коммунисты. Официальный запрет компартии не изменил мнения, настроения и привычки членов Верховного Совета Украины. Спрятав партбилеты, они оставались коммунистами и вели себя как коммунисты, всячески препятствуя демократическим и рыночным реформам. Правительство было вынуждено считаться с мнением депутатов Верховного Совета, так как во многом зависело от них.

Для противодействия левой парламентской оппозиции президент Кравчук вступил в союз с представителями “Руха”. Так возникла фракция – “Конгресс национально-демократических сил” (КНДС). Но она не долго лоббировала реформаторские инициативы власти, преодолевая сопротивление коммунистического большинства. Вскоре Конгресс распался, поскольку у его участников не было ничего общего кроме общих врагов.“Руховцы” вернулись в ряды оппозиции, неудовлетворённые союзом с правительством.

Следом в ВС возник альянс “Новая Украина” во главе с В. Филенко и В. Евтуховым, выражавший интересы той части хозяйственников, чиновников, банкиров и капиталистов, которая была заинтересована в ускоренном движении к рынку. Его участники критиковали правительство В.Фокина и разработали проект радикальной программы капиталистических реформ. Они же выдвинули кандидатуру Л. Кучмы на пост нового премьер-министра.

3. Политические партии и движения.

“Правые” политические силы. На заре “незалежности” самой массовой и влиятельной оппозиционной силой Украины был “Рух”. Он объединял самые разные незрелые и слабые политические течения, позволяя им, сплотившись под знамёнами “Руха”, уцелеть в атмосфере политической гегемонии и террора КПСС и приобрести начальный опыт политической деятельности.

Сильной стороной программы “Руха” была её негативная часть – последовательное и бескомпромиссное отрицание всего советского и коммунистического. Как жить иначе? – позитивная часть программы – была развита слабее. Она состояла:
1) из общих пожеланий демократии и рынка западноевропейского образца.
2) Призывала к переориентации внешней политики с плохой “москальщины” на хорошую Европу или Америку.
3) В ней не было ни серьёзного проекта некоммунистического будущего страны,
4) ни представления о том, как от плохого советского настоящего уйти в хорошее несоветское будущее?

Летом 1993 года “Рух” раскололся. Это объясняется:
1) исчезновением общего врага – КПСС и Советской власти, перед которым членов“Руха” консолидировал инстинкт самозащиты и
2) разными взглядами на будущее страны и методы её преобразования.

Часть лидеров “Руха” вступила в политический союз с бывшими врагами – экс-коммунистами. Другая его часть во главе с В. Черноволом отмежевалась от “предателей” и осталась в оппозиции… вместе с “красными депутатами”. “Предательская” часть стала именоваться “Всеукраинский Рух” и избрала своим вождём Л. Скорик.

Следом раскололась Украинская республиканская партия (УРП) из-за расхождений её лидеров в оценке государственной власти. Радикалы выделились в самостоятельную “Украинскую консервативно-республиканскую партию” (УКРП) во главе с грубияном и хулиганом С. Хмарой и ушли в оппозицию. Умеренные сохранили верность президенту и правительству.

К менее влиятельным и популярным правым политическим силам относятся Демократическая партия Украины (ДПУ), Конгресс Украинских Националистов (КУН), Христианско-демократическая партия Украины (ХДПУ), Украинская национальная ассамблея (УНА).

Всего в 1995 году членами правых партий состояли около 150 000 человек. На выборах 1994 года “правые” получили 47 мест в парламенте (левые – 123).

“Левые” политические силы. Запрет компартии не погубил коммунизм как идеологию. Стремление “отнять и разделить” для многих по-прежнему остаётся куда более соблазнительным, чем “создать и заработать”. Социалистические рефлексы ещё слишком живы в душах соотечественников.

Часть членов запрещённой после августовского путча Коммунистической партии Украины осенью 1991 года создала Социалистическую партию Украины (СПУ) во главе А. Морозом – лидером коммунистического парламентского большинства. Она провозгласила возобновление борьбы за строительство социализма и объявила войну правительственной программе рыночных реформ. Социалисты выражают интересы самой тупой, ленивой и консервативной части бывшего советского чиновничества, не желающей приспосабливаться к жизни, в которой нужно зарабатывать, а не просто ходить на работу.

В 1996 году из СПУ выделилась Прогрессивная социалистическая партия Украины (ПСПУ) во главе с Н. Витренко. Она объединила тех, кто не устоял перед истерическим обаянием агрессивного матриархата и с детства тяготел к повиновению феминистическому лидеру.

В июне 1993 года в Донецке провозгласила о возобновлении своей преступной деятельности Коммунистическая партия Украины. Вождём украинских коммунистов стал П. Симоненко. Коммунистическая партия Украины:
• критикует правительственный курс буржуазных реформ;
• обещает справедливость и райское изобилие в случае прихода к власти;
• скрывает предполагаемые террористические методы руководства обществом.

Коммунисты опираются на поддержку пожилых людей, озлобленных дороговизной, с трудом приспосабливающихся к жизни в круто изменившихся условиях; обывателей, тоскующих о временах, когда зарплату платили за перекуры, доверчивых юношей, не знающих на что на самом деле способны коммунисты, дорвавшись до власти.

Юридическая реанимация КПУ стала возможна благодаря:
• сохранению старой Конституции УССР,
• Закону об объединениях граждан,
• поддержке красного большинства парламента,
• политической незрелости народа Украины, так и не осознавшего в большинстве своём, что коммунизм это не безобидная иллюзия, а психиатрический диагноз, содержащий манию преследования, манию величия и непогрешимости, манию агрессии и множество других параноидальных синдромов, печально известных из нашей трагической истории.

В 1995 году члены Коммунистической партии Украины на II съезде провозгласили себя правопреемниками запрещённой в августе 1991 года КПУ, бывшей составной частью КПСС.

В 1994 году возникла Крестьянская (аграрная) партия Украины во главе с С. Довганем, стремящаяся сохранить колхозно-совхозную систему. Она противодействует приватизации земли, хочет сохранить колхозы и совхозы, бюджетное финансирование сельского хозяйства, борется с фермерскими хозяйствами, спасая громоздкий и неэффективный аппарат управления сельским хозяйством от безработицы “Крестьянская” партия главный политический союзник коммунистов.

Всем “левым” свойственна болезненная любовь к государственной собственности и ненависть к собственности частной. Это объясняется тем, что частная собственность не оставляет места бесхозяйственности, воровству и паразитизму, которые при социализме были главными источниками благоденствия и процветания советской бюрократии. Они осуждают расслоение общества на богатых и бедных, как будто их не было при советской власти.

“Левые” хотят сохранить советскую систему власти – благодатную почву для процветания коррупции, коллективной безответственности и бюрократизма.

Единственный симпатичный элемент в их программах – требование сближения с Россией.

“Центристские” политические силы. В сентябре 1991 года в Донецке возникла Либеральная партия Украины, поначалу возглавляемая И. Меркуловым. Она собрала под свои знамёна чиновников, бизнесменов, интеллигенцию, разглагольствовавших о последовательных и незамедлительных рыночных реформах.

На выборах в 1994 году либералы провели в парламент 27 своих депутатов, которые образовали там фракцию “Социально-рыночный выбор”.

Директоры государственных предприятий, мечтающие их приватизировать и стать крупными промышленными капиталистами, создали Партию труда Украины. Её название звучит издевательски, так как именно на их предприятиях труд наёмных рабочих подвергается самой жестокой и беззастенчивой эксплуатации.

В апреле 1993 года возникла партия Трудовой конгресс Украины во главе с А. Матвиенко. Её социальная база – чиновники, бизнесмены, интеллигенция, верхушка промышленной и банковской администрации, помимо собственных интересов, озабоченные на словах смягчением последствий рыночных реформ для населения.

Летом 1993 года возникла Украинская партия солидарности и социальной справедливости во главе с Е. Латуниным. По социальной базе и целям она близка Трудовому конгрессу Украины.

Слева к “центристам” примыкали Социал-демократическая партия Украины и Социал-демократическая партия Украины (объединённая). Их общественный идеал – сильное государство скандинавского образца, обеспечивающее протекцию и защиту экономически слабым общественным элементам, стремящееся не к уничтожению капиталистов, а к перераспределению их прибылей в пользу экономически менее успешных членов общества.

В программах партий центра много пропагандистской болтовни о свободе, справедливости, солидарности, социально ориентированной экономике, участии Украины в европейской интеграции. Но на самом деле они отстаивают интересы обуржуазивающейся правящей бюрократии, помогая ей выступать против своих политических противников единым сплочённым фронтом.

В первой половине 90-х годов в Украине существовало около двух десятков политических партий, занявших центральную позицию в политическом раскладе. Из них только 6 партий сумели провести своих членов в парламент. Несмотря на свою малочисленность и невысокую популярность среди избирателей, центристы прочно стояли на ногах благодаря непосредственной протекции президентской администрации, рассматривавшей некоторые из них, как свои “карманные” партии.

В 1992 году центристы создали блок “Новая Украина”, сумевший привести к власти Л. Кучму сначала в качестве премьер-министра, а затем Президента.

Фашистские политические партии. Весной 1992 года впервые после Великой Отечественной войны в Украине легально состоялась конференция Организации украинских националистов. За пол века ничто существенно не изменилось ни в идеологии, ни в методах политической борьбы украинских фашистов, ни в персональном составе их вождей. Их лидер - С. Стецько – духовная наследница и супруга известного палача и прихвостня немецких оккупантов. Чтобы легче вписаться в спектр легальных политических организаций, национал - фашисты чуть изменили название, став Конгрессом украинских националистов. Они модернизировали тактику борьбы за власть, создав легитимные политические структуры. Под прикрытием парламентских форм политической деятельности там пропагандируют национал-фашизм, вербуют новых членов, организуют военизированные подразделения, овладевающие террористическими методами борьбы за фашистскую диктатуру.

В 1993 году в Украине возникла ещё одна фашистская партия – Социал-националистическая партия Украины (СНПУ), борющаяся за “этническую чистоту” населения страны.

В различных регионах страны разные политические партии имеют неодинаковую популярность:
• “дикий” Запад стал заповедником национализма и фашизма,
• “красный” Восток прославился как вотчина русофильствующих коммунистов и интернационалистов,
• между этими геополитическими полюсами живёт аполитичное подавляющее большинство обывателей, озабоченное биологическим выживанием и относящееся к политике, как к забаве богачей.

Профсоюзы. При Советской власти все профсоюзы были объединены в Украинский совет профессиональных союзов. Укрсовпроф работал на государство и был неспособен возглавить забастовочное движение. Поэтому с началом серьёзной массовой борьбы трудящихся за свои права все социально активные силы покинули его. Стремясь изменить имидж и привлечь новых членов, он стал называться “Федерация профсоюзов Украины”.

В годы перестройки стихийно возродилось рабочее движение. Для борьбы за свои экономические интересы рабочие создали забастовочные и стачечные комитеты, которые очень скоро консолидировались в масштабах отраслей хозяйства и даже всей страны. Так возникли:
• Всеукраинское объединение солидарности трудящихся;
• Независимый профсоюз горняков;
• Профсоюз железнодорожников и транспортных строителей Украины;
• Федерация профсоюзов кооперации;
• федерации других форм свободного предпринимательства Украины.
• Мода на независимые профсоюзы привела к тому, что в 1992 году свой “профсоюз” создали даже директора промышленных предприятий – Украинский союз промышленников и предпринимателей. Он помогал их превращению из советских чиновников в капиталистов.

Для защиты интересов военного сословия был создан Союз Офицеров Украины. Он немало сделал для развала Советской армии и националистической трансформации её украинских гарнизонов. Позже он сосредоточился на защите социальных и экономических интересов военнослужащих со звёздочками на погонах, которым приходилось нелегко в условиях резкого сокращения армии и лишения её привычной правительственной опеки.

Интересы военнослужащих без звёздочек могли защитить только их матери. К концу перестройки “дедовщина” целиком морально разложила Советскую армию, превратив её в филиал криминального мира. Доведенные до отчаяния скотским положением своих детей, женщины создали Союз солдатских матерей, занятый организацией воздействия на военное командование и правительство с целью очеловечить условия прохождения военной службы вчерашними школьниками.

Рядом с советским анахронизмом– комсомолом к концу 1993 года в Украине возникли“Союз независимой украинской молодёжи” (СНУМ), “Всеукраинское студенческое братство” и ещё 24 молодёжных объединения. Все вместе они охватили около 17% молодёжи. В отличие от коммунистического союза молодёжи и националистического СНУМа прочие организации не имеют столь выраженной идеологической окраски и тяготения к политической деятельности.

В условия демократизации общественно-политической жизни пробуждается гражданская инициатива и социальная активность населения, растёт число общественных организаций. К середине 1994 года в министерстве юстиции было зарегистрировано более 500 общественных объединений и организаций.

В первые годы украинской “независимости” в стране существовало около 20 политических партий. Но ни одна из них не оказывала существенного влияния на политический климат. Реальная власть по-прежнему принадлежала верхушке исполнительного аппарата, державшего для имитации цивилизованного политического процесса пару-тройку “карманных” партий.

Так или иначе, политические силы Украины были связаны своим происхождением с КПСС и поэтому несли в себе её характерные генетические болезни. Почти все они были созданы по инициативе бывших коммунистов, стремящихся сохранить привычный политический бизнес. Партии и общественные организации превратились в прибежища бывшей советской номенклатуры. “Электорат” сперва растерялся в их разнообразии и разноголосице, но очень скоро разглядел за новыми названиями и эмблемами хорошо знакомые фигуры и повадки и потерял к ним интерес. В отличие от гигантской КПСС её политические черенки выглядели ничтожными карликами. Количество их членов исчислялось не миллионами, а в лучшем случае десятками тысяч. Скудные членские взносы не приносили изобилия в партийные кассы. Поэтому политики всех мастей побирались, выклянчивая, где только можно, пожертвования и взносы на партийное развитие. Попав в экономическую зависимость от “спонсоров”, они потеряли интерес к судьбам электората и страны.

Ощутив прелести обладания дрессированными политиками, богачи стали прибирать их к рукам и, если позволяла мошна, брать на содержание целые политические партии и даже блоки. Когда в стране не осталось бесхозных политиков и партий, буржуи стали создавать собственные политические организации, проводить в парламент, в муниципальные органы власти своих людей, формируя послушное лобби и, наконец, сами занялись политикой. Депутатская неприкосновенность манила их вседозволенностью и масштабными перспективами злоупотреблений. Поскольку весь крупный бизнес в стране был построен на воровстве из казны, путь к большим деньгам неизбежно проходил через кабинеты власти.

С тех пор политические силы в Украине живут своей отдельной от общества жизнью. Они служат капиталу и чиновникам, вспоминая об избирателях лишь накануне выборов. Они настолько пренебрегают согражданами, что даже не стремятся правдоподобно врать – всё равно выберут. А куда деваться?

И народ не обманывает их ожиданий. Чем хуже ему живётся, тем легче он верит наглой лжи и дешёвым обещаниям, сыпящимся на него со всех сторон. Что ещё остаётся людям, генетически неспособным на протест?

Сегодня, когда вместе с коммунистами медленно и нехотя уходит в небытие мишурная бутафория советской демократии, становится очевидной нелепость утопической надежды на то, что “простые люди” без специального образования, политического опыта и автономной финансовой базы способны успешно управлять государством. Из печального опыта советских времён мы знаем, что можно наполнить зал правительственных заседаний кухарками, слесарями и шахтёрами, подкормив деликатесами в депутатском буфете и, приодев, усадить их в президиум, где они будут что-то подписывать, за что-то голосовать. Мозолистые руки народных депутатов можно обогатить мозолистыми языками дипломированных университетских краснобаев. Никто в мире не знает лучше нас, какие мерзости способны натворить спрятавшиеся за демократической декорацией из тел простодушных простолюдинов политиканствующие негодяи.

Наша политическая эволюция постепенно преодолевает совдеповскую традицию, неуклонно уводя нас от неё всё дальше и дальше. Полудохлая Советская власть ещё сквозит и струится из всех щелей своей исторической могилы, отравляя трупным ядом современную политическую атмосферу, сбивая с толку население иллюзией представленности его интересов в административных органах. Непотопляемые районные, городские и областные Советы “народных” депутатов остаются мутной кодлой, в запутанной неразберихе которой безответственное и вороватое население исполкомов в союзе с членами депутатских комиссий обделывает свои грязные делишки.

Становление нового политического уклада сопровождается скандальными разоблачениями власти, заказными убийствами оппонентов, потешными спаррингами у парламентской трибуны, страстной ложью избирателям, предательством товарищей по партии, коррупцией, лицемерным заигрыванием с электоратом, фальшивым законотворчеством, пошлыми и унизительными интригами. Но это болезни роста. Рабы, очутившиеся на воле после естественной смерти Хозяина, не способны вести себя иначе. Они не знакомы с иными “политическими технологиями” и первое время неизбежно управляют своей жизнью так, как до сих пор правил ими покойник. Освобождение от Хозяина - лишь первый шаг к подлинной свободе.

Успех в политике зависит от профессионализма и финансовой состоятельности её авторов и исполнителей. Политику можно по праву назвать “забавой для богатых”. Успешной она становится, когда ею занимаются умные богачи. А мудрой её делают немногие среди умных богатеев добрые люди.

Провозглашённая в Украине демократия пока что – не более чем модный элемент политического шоу. Нужно много времени, чтобы бывшие узники концлагеря и бывшие их конвойные освоили новые социальные роли. Не одно поколение соотечественников уйдёт в землю, прежде чем в Украине сформируется гражданское общество – питательная среда подлинной демократии. А пока рано забывать главный закон лагерной жизни: “НЕ ВЕРЬ! НЕ БОЙСЯ! НЕ ПРОСИ!” И если мы хотим у себя когда-нибудь демократии, нужно уже сегодня учиться драться. Не за демократию. Не за Украину. Не за идею. А за себя, за свою семью: за детей и стариков-родителей. В этой драке нет правил. В политике их вообще не бывает. Здесь есть только законы и главный среди них: прав тот, кто выжил.

Один в поле не воин. Следовательно, без политических объединений, то есть партий, не обойтись. Но они должны быть иными, чем те, которые имеем мы сегодня и которые пока что имеют нас.
Трудно предугадать какими будут эти новые политические партии, и не исчезнет ли вообще наша страна прежде, чем они успеют появиться на свет. Ясно лишь то, что:
• их создадут богатые или, по крайней мере, зажиточные люди. Политика требует времени и профессионализма. Ею нельзя заниматься в промежутках между поисками куска хлеба и копейки на жизнь;
• Депутатские мандаты перестанут быть пропуском в государственную казну и индульгенциям за воровство оттуда. Политика станет занятием людей, достаточно богатых для того, чтобы позволить себе роскошь не воровать у нищих, детей, стариков и калек, даже если они беззащитны.
• И хотя и тогда политики будут преследовать корыстные цели, наверное, изменится само качество их корысти. Смыслом политической деятельности станет не поиметь Родину, а, наконец, дать ей что-то. На худой конец самого себя.

Очень хочется верить, что когда-нибудь в будущем украинские политические партии будут “расти” не сверху, а снизу. Когда не государственные чиновники “снюхаются” для защиты своих корпоративных интересов, а свободные и зажиточные граждане объединятся для обуздания чиновничьего произвола. Это и станет моментом рождения нашего нового политического уклада.

Нас книга жизни тьмой раздоров
Разъединяет в каждой строчке,
А те, кто знать не знает споров,
Имеют нас поодиночке.

1. Капиталистическая трансформация экономики.

Во 2-й половине 90-х годов ХХ века ускорился дрейф стран СНГ к капитализму. Он сопровождался скандальным разделом всесоюзной “общенародной” собственности начало которому положило руководство России. На правах хозяина столицы бывшего СССР, оно присвоило имущество союзных административных органов, их архивы, банковские счета, ресурсы Госбанка СССР, золотой и алмазный фонды, зарубежное имущество министерства иностранных дел. В распоряжении обособившихся республик осталось то общесоюзное имущество, которое располагалось на их землях.

Гибель советской государственности и примитивная изоляционистская политика национальных администраций привели к развалу хозяйственно экономических связей между участниками внутреннего всесоюзного рынка. В советские времена 80% продукции, производимой в Украине, предназначалось для потребления за её пределами – другими советскими республиками. Конечный продукт, целиком производимый в Украине, составлял лишь 20% всего объёма производства. Гибель СССР оставило её индустриальное и сельскохозяйственное производство без источников материально-технического снабжения, без потребителей продукции, без финансирования. Всё это немедленно вызвало экономический кризис. Его усугубили:
• конверсия: перестройка оборонной промышленности для производства мирных товаров народного потребления;
• переход к непривычным для советской номенклатуры экономическим методам эксплуатации наёмной рабочей силы (голод, нищета, безработица, мизерные зарплаты);
• приватизация государственной собственности, в ходе которой бывшая советская бюрократия превратилась из “слуг народа” в его хозяев – капиталистов, не имеющих, однако, опыта масштабной экономической деятельности в условиях рынка.

В болезненной атмосфере экономического кризиса рождалась новая экономическая основа общества – частная собственность на средства производства и частный капитал. Формирование рыночного уклада происходило в социальной среде, отягощённой пережитками социализма в экономике и политике. Бюрократия удержала власть и использовала могущество послушного ей государства для того, чтобы создать себе исключительно благоприятные условия для превращения в олигархическую верхушку класса капиталистов. Этим объясняются и мучительные последствия экономических перемен для разорённого бесправного общества, и реликты советской бесхозяйственности, перенесенные на новую экономическую почву.

Для дальнейшего развития рыночных отношений необходимо было ликвидировать пережитки социализма в экономике и хозяйстве:
• покончить с государственной монополией на все виды собственности и хозяйственной деятельности;
• приватизировать государственную и партийную собственность;
• демонтировать директивный “плановый” механизм организации производства и распределения;
• создать законодательную базу многоукладной рыночной экономики, основанной на частной собственности;
• перестроить структуру промышленности: преодолеть немотивированное потребностями общества преобладание тяжёлой промышленности над лёгкой, перерабатывающей и пищевой – развернуть производство лицом к человеку;
• совершить земельную реформу, отдав землю тем, кто способен относиться к ней по-хозяйски;
• покончить с затратным характером производства, неэкономным и хищническим использованием природных ресурсов и производительных сил;
• перевооружить производство современной техникой, внедрить современные производственные и информационные технологии.

Правительство и “красное” большинство украинского парламента умышленно тормозили публичные рыночные реформы, тайно “приватизируя” самые доходные объекты государственной собственности. Перейдя негласно в руки новых владельцев, эти объекты подвергались модернизации, нередко за счёт государства, и начинали приносить доходы своим новым хозяевам.

Тем временем остальная часть государственного и колхозного имущества продолжала работать в интересах управляющих им чиновников, которые по-своему приспосабливались к нарождающемуся рынку и капитализму.

Общая схема бюрократической адаптации к рыночной экономике государственного предприятия без изменения его формы собственности:
1) Государственные предприятия, целиком финансируемые из бюджета, производили продукцию.
2) Её скупали и перепродавали специально созданные для этого негосударственные коммерческие предприятия. Их возглавляли родственники или доверенные люди руководства предприятия производителя.
3) Доходы от продаж, минуя государственную казну, распределялись среди администрации государственных предприятий, колхозов и торгующих их продукцией “коммерсантов”.
4) Зарплату наёмным работникам сначала стали задерживать, а затем и вовсе перестали платить, присваивая и деля между собой. Государственный бюджет, из которого осуществлялось финансирование производства, подвергался, таким образом, хищнической паразитической эксплуатации: его “доили” подчистую, нисколько не заботясь о его пополнении. Поэтому очень скоро миллионы “бюджетников”: рабочие, учителя, воспитатели, врачи, работники культуры, пенсионеры остались без зарплат, пенсий и социальных пособий. Коррумпированная бюрократия умело избегала налогообложения.
5)Это целиком разоряло весь сектор государственного хозяйства Лишённые бюджетного финансирования, источников снабжения и модернизации государственные предприятия и учреждения прекращали работу. Их работники “сокращались”, увольнялись, отправлялись в неоплаченные длительные или бессрочные отпуска без малейших средств к существованию. Администрация нередко распродавала оборудование и имущество предприятия, целиком присваивая выручку. Население окрестных рабочих посёлков и кварталов доворовывало остатки государственного имущества, которыми пренебрегли начальники.
6) Через некоторое время искусственно умерщвленные предприятия превращались в руины или выкупались за копейки “по остаточной стоимости” своими же палачами, и с этого момента возобновляли работу, но уже на новых хозяев.

Так номенклатура накапливала первоначальный капитал, используя привилегированное положение в обществе для обеспечения монопольных условий трансформации в класс капиталистов.

Первоначальное накопление капитала в нашей стране несло на себе характерную печать бюрократического уродства.

Ещё во времена Перестройки развитые капиталистические страны щедро финансировали реформы в СССР. Они не жалели средств, чтобы размягчить и задобрить агрессивного непредсказуемого монстра. Когда же он испустил дух, его обломки превратились в соблазнительные источники дешёвого сырья и рынки сбыта. “Заграница” готова была двинуть свои капиталы, передовую технику и технологии для экономического завоевания гигантской разорённой и беспомощной страны, преданной руководством. Но пугали невиданные в мире коррупция, нестабильность законодательства, безответственность и непредсказуемость власти. Поэтому поначалу иностранцы ограничились преимущественно ввозом капиталов в виде кредитов украинскому государству.

Его чиновники очень быстро научились приватизировать финансовую помощь Запада. Их мастерство выросло до такой степени, что иностранные кредиты, даже не пересекая границы Украины, сразу оседали на приватных банковских счетах украинской политической элиты. Расплачиваться с процентами по разворованным займам “незалежные” от своего народа бюрократы доверили согражданам, превратив их в должников на многие годы вперёд.

Западные кредиторы очень скоро раскусили воровские хитрости наших владык. Они понимали, что рано или поздно чиновники “сдрыснут” вместе с денежками, оставив отвечать за себя разорённое население. А что взять с нищих? Поэтому иностранцы стали тщательно контролировать: куда идут заёмные средства, как расходуются и оборачиваются? Строгий контроль заставил правителей Украины финансировать кредитными средствами не только свои карманы, но и государственное хозяйство, которое, поэтому, стало обнаруживать некоторые признаки жизни.

Позже иностранцы коренным образом изменили кредитные приоритеты, перейдя к финансированию преимущественно частного бизнеса.

В советские времена номенклатура только и делала, что воплощала в жизнь те или иные планы партии. Игры в тотальное планирование, опирающееся на лживую статистику, при всей их абсурдности и нелепости были смыслом номенклатурной жизни. Вот почему, решив строить капитализм, чиновники первым делом взялись за сочинение программ и планов, не подозревая, что во всём мире становление капитализма происходило стихийно. Они не могли и не хотели пускать на самотёк исторический процесс. Ведь если позволить ему развиваться автономно, зачем и кому тогда нужны многочисленные кадры управленцев? И куда потом девать ораву безработных бездельников?

Движимые рефлексом планирования, правители Украины с 1990 по 1994 годы сочинили девять государственных экономических программ. Нужно ли удивляться, что на их исполнение авторам уже не хватило пороху?

Правительство не умело, да и не хотело создавать жизнеспособную программу экономических преобразований:
1.Сознание людей, приватизировавших власть, было лишено культуры рыночного мышления. В нём боролись любовь к деньгам с ненавистью и страхом перед рыночными условиями их добывания.
2. Им вообще был незнаком процесс творческого мышления. Это были безынициативные исполнители, сделавшие карьеры благодаря способности безрассудно исполнять любой приказ сверху. Их интеллектуальная нищета обнаружилась немедленно, стоило им, благодаря“незалежности”, переместиться с середины пирамиды власти на её вершину.
3.“Мышление”людей власти ограничивалось слепым копированием экономической политики российского правительства, послушным исполнением воли зарубежных кредиторов и примитивным инстинктом спереть то, что плохо лежит.
4. Правящей номенклатуре было невыгодно иметь дееспособную публичную программу приватизации и перехода к рынку. В этом случае она теряла естественную монополию на корыстный контроль и управление ходом приватизации. Чем больше в стране хозяйственного хаоса, тем легче в этом бедламе вылавливать и присваивать самые лакомые и доходные куски государственной собственности. Поэтому власть творила хаос в экономике в поте лица своего. Такое движение к рынку делало его трагически мучительным для основной массы населения.

2. Экономическая политика кабинета министров В. Фокина.

Правительство В. Фокина состояло главным образом из людей, которых вихрь Перестройки вынес из средних слоёв советской номенклатуры на вершину государственной власти. Очутившись на головокружительной высоте, они вцепились в штурвал государственного корабля, потерявшего управление в буре экономического кризиса, и, не владея навыками судовождения, “рулили” по принципу “куда волны вынесут”. Так Украина опустилась на дно мирового экономического порядка.

1. В сентябре 1991 года прекратилось централизованное поступление в Украину бумажных денег, печатавшихся в России. Это было своеобразным ответом на введение Украиной в ноябре 1990 года “купонов”.

2. В январе 1992 российское правительство Е. Гайдара похоронило государственный контроль над ценообразованием. Отпущенные на волю цены взлетели высоко за пределы покупательной способности населения.
Таможенных границ ещё не было. Поэтому, по законам рынка, товары устремились туда, где за них больше платили – из Украины в Россию.

3. Украине ничего не оставалось, как продолжить начатый ею в ноябре 1990 года выход из “рублёвой зоны”. Следом за введением купонов – добавочных к обычным деньгам специальных бумажных знаков, без которых на территории Украины невозможно было что-либо купить, в обращение вышли временные украинские денежные знаки “карбованцы”. Они не были обеспечены ни золотым запасом, который целиком остался в России, ни государственными гарантиями и обязательствами, которым мало кто верил, ни иным государственным имуществом. Введение такой “национальной валюты” сообщило дополнительный импульс инфляции.

4. Администрациям государственных предприятий было позволено:
• самостоятельно оценивать свою продукцию,
• решать: кому и сколько её продавать.

Отсутствие конкуренции делало производителя монополистом. Экономическая некомпетентность, жадность и эгоизм руководства взвинтили цены – иногда в 300 – 400 раз. Произвол ценообразования могла сдержать лишь покупная способность населения. Невостребованные или слишком дорогие товары вскоре падали в цене.

5. Администрация госпредприятий получила право по своему усмотрению формировать фонд заработной платы. Но если он и увеличивался, то ни по скорости, ни по величине темпы его роста не могли соперничать с ростом цен.

Хозяйственные руководители оказались в невероятно выгодном положении:
• производство, которым они управляли, финансировалось из государственного бюджета,
• а прибыли от продажи продукции присваивались ими, минуя государственную казну.

Месяцами труженикам не выплачивалась заработная плата, размер которой в условиях галопирующей инфляции становился всё мизернее. Это превращало эксплуатацию сверхдешёвой рабочей силы в следующий по значению источник ускоренного накопления капиталов после разворовывания казённых бюджетных средств.

6. Летом 1992 в результате бесконтрольного валютного экспорта сельскохозяйственной продукции в Украине возник дефицит продуктов питания. Правительство подняло на них цены. В ответ парламентская оппозиция развернула шумную критику руководства. В феврале – марте 1992 года шахтёры Криворожья и Донбасса поднялась на забастовку, чтобы добиться повышения зарплаты. От них отделались подачками и обещаниями. В сентябре1992забастовки возобновились, но уже с участием и горняков Львовско-Волынского бассейна, и авиадиспетчеров, и железнодорожников. Номинально зарплату подняли, но продолжали задерживать её выплаты. Поэтому “живых” денег работники так и не увидели.

7. Началось возведение административной и таможенной границы между Россией и Украиной.

8. В августе 1992 года была принята Государственная программа приватизации имущества государственных предприятий на 1992 – 1994 годы.

Уже при Фокине стала складываться криминальная технология приватизации. До совершенства её доведут другие обитатели кабинетов верховной власти. Наряду с воровством энергоносителей, приватизация стала одним из главных источников фантастического обогащения чиновников, отвечающих за её проведение.

• Для приватизации государственной собственности были созданы специальные государственные органы, определявшие перечень объектов, которым предстояло сменить собственника, график перехода собственности из рук в руки, оценивающие её стоимость, разрабатывающие процедуру перехода к новым хозяевам.

• Теоретически приватизации подлежали в первую очередь убыточные, разорённые, не работающие предприятия, не способные своими силами реанимировать производство и вернуться на рынок.

• Такие предприятия предполагалось выставлять на аукционы, а средства от их продажи направлять в государственную казну.

• Дальнейшая судьба этих капиталов должна была решаться законодательным путём, т.е. парламентом и правительством.

Но чиновный гений обогатил приватизацию своими представлениями о социальной справедливости:
1) Самые влиятельные в стране лица позволили себе приватизировать не убыточные, а самые прибыльные предприятия, чтобы не утруждать себя реорганизацией производства, не тратить личные капиталы на его модернизацию, а сразу получать доход от них без всех этих хлопот, финансируя их вдобавок средствами государственного бюджета.
2) Людям, удалённым от власти, включение доходных и перспективных предприятий в списки приватизации стоило немалой мзды.
3) Если руководство или трудовой коллектив намеченного к приватизации прибыльного предприятия сопротивлялись судьбе, совместными усилиями государства и заинтересованных лиц оно искусственно разорялось и по заниженной стоимости переходило к новому владельцу.
4) Возникли специальные посреднические структуры, занимавшиеся организацией выкупа государственной собственности.
5) Были выстроены сложные схемы бухгалтерских “проводок”, в результате которых деньги от приватизации в обход государственной казны оседали в карманах и на зарубежных банковских счетах “продавцов”.

9. Правительство Фокина не вторгалось в жизнь регионов, где всецело господствовали местные администрации, опирающиеся на региональный капитал. Ни одна директива центральной власти не исполнялась без её одобрения провинциальными административными и хозяйственными элитами. “Управлять” такой страной по-советски было невозможно, а иначе управлять не умели. Поэтому киевская власть ограничивалась законодательным обеспечением собственных привилегий. Не вмешиваясь в жизнь провинции, столичная знать закрепляла свои права на лучшие квартиры, дома, дачи, земельные участки в самых престижных и экологически чистых районах Киева и страны, на персональный казённый транспорт, на высокие денежные и натуральные оклады и т.п. атрибуты высшей власти, делающие её столь соблазнительной и желанной.
Осенью 1992 года правительство Фокина ушло в отставку, оставив после себя грандиозный экономический хаос, благоприятный для подспудной чиновничьей приватизации государственного имущества и политический климат, в котором интенсивно развивались ростки удельного регионального сепаратизма и криминальной анархии.

3. Экономическая политика кабинета министров Л. Кучмы.

27 октября 1992 года Верховный Совет Украины утвердил состав нового кабинета министров во главе с Л. Кучмой, пришедшим в большую политику из большой экономики. Типичный “красный” директор, Л. Кучма возглавлял флагман советского военно-промышленного комплекса – крупнейший завод по производству стратегических и космических ракет – днепропетровский “Южтяжмаш”.

Днепропетровский бюрократический клан ещё с брежневских времён поставлял кадры для центральной администрации. Андропов и Горбачёв потеснили его, приведя в высшие правительственные сферы своих людей. Но, сохранив важные посты в среднем управленческом звене, особенно после отделения Украины от России, накопив капиталы, проведя в парламент своих людей и сформировав из них лобби, днепропетровцы сумели вновь покорить вершину власти. Они выдвинули Л. Кучму в премьеры и помогли ему сформировать кабинет, способный к реформированию экономики в интересах буржуазно-чиновничьей олигархии.

Кабинет Л. Кучмы появился на исторической сцене, когда дальнейшее развитие провинциальных капиталов стало нуждаться в легитимизации и поддержке со стороны центральной власти. В их обладателях созрело понимание необходимости ограничения анархии и упрочения централизованного государства, чтобы оно смогло служить интересам новых хозяев страны. Поэтому региональные административные и хозяйственные элиты ощутили заинтересованность в укреплении центральной власти и в координации с нею своих действий.

В свою очередь, и центр искал точки опоры в провинции. Так столица и провинция стали нужны друг другу.

Правительство Л. Кучмы:
1) Покончило с невмешательством Центра в интересы местных олигархов, положив конец усилению регионального сепаратизма.
2) Взялось за укрепление административной вертикали власти, с помощью которой попыталось контролировать ход приватизации государственной собственности, упорядочить его и направить в интересах центральной власти.
3) Содействовало внедрению рыночных отношений, развитию малого и среднего предпринимательства.
Коммунистическое парламентское большинство мешало рыночным инициативам правительства. Для его преодоления Л. Кучма получил у президента чрезвычайные полномочия. Теперь правительство могло издавать собственные декреты и постановления, имеющие силу закона, без их одобрения и утверждения парламентом.

Основные векторы экономической политики Л. Кучмы.

1. Стремление покончить с анархией в государственном секторе хозяйства и побуждение государственных предприятий работать на казну, а не на карман их директоров.

2. Объединение предприятий в корпорации на основе общих хозяйственных целей и экономических интересов.

3. Поощрение хозяйственной свободы прибыльных государственных предприятий.

4. Для стимулирования трудолюбия, ответственности и инициативы в трудовых коллективах, а также для привлечения внебюджетных инвестиций многие государственные и муниципальные предприятия переводились в акционерную форму собственности. Акционерные общества открытого и закрытого типов стали наиболее распространённой формой их административной приватизации. Командиры производства (директор, его заместители, главный бухгалтер, главный инженер) становились обладателями контрольного пакета акций и могли управлять своим хозяйством не только административными, но и экономическими методами, не завися от министерского произвола. Члены трудовых коллективов также получали акции, дававшие право на участие в прибылях.

5. Попытка восстановить отраслевое централизованное управление госсектором через госзаказ и обеспечить его бюджетное финансирование. В условиях экономического кризиса и анархии, слабости центральной власти, это привело лишь к разворовыванию бюджетных средств и новому витку инфляции из-за появления на рынке денежных масс, не обеспеченных товарами.

6. Легализация рынка валюты, создание условий для ее свободной конвертации. Операции с валютой перестали быть криминальной монополией и стали ощутимым источником дополнительных доходов легального бизнеса и казны. Рыночные отношения пришли в финансовую сферу.

7. Создание рынка недвижимости, выразившееся в приватизации жилищного фонда, в аукционах по продаже убыточной коммунальной собственности – магазинов, ресторанов, гостиниц, предприятий бытового обслуживания. Но в область земельных отношений частную собственность пока не пустили.

8.Преодолеть инфляцию правительство решило за счёт самых беззащитных и нищих масс населения, получающих жалование из бюджета. Для сдерживания роста необеспеченной товарами денежной массы оно жёстко ограничило размеры заработной платы, оставив неприкасаемыми спекулятивные и необлагаемые налогами сверхприбыли олигархов и мафии. Это не остановило инфляцию, но сделало её особенно болезненной для абсолютного большинства населения страны. В интересах отечественной буржуазии власть опустила заработную плату не только ниже прожиточного минимума, но и ниже уровня биологического выживания, увеличив армию безработных. Украинские наёмные рабочие стали самой дешёвой и самой послушной в Европе квалифицированной рабочей силой. Экономия на зарплате стала одним из главных источников ускоренного обогащения отечественных капиталистов.

Работники государственных предприятий, в отличие от занятых в частном секторе, сопротивлялись росту эксплуатации со стороны государства. Покладистость работников, занятых в частном секторе экономики, объяснялась:
• отсутствием у них профсоюзов;
• боязнью потерять хотя бы такую работу;
• незрелостью законодательной базы защиты наёмного труда;
• профессиональной разобщённостью;
• более высокими и стабильными заработками в частном секторе по сравнению с работниками госпредприятий.

Последствия экономического курса кабинета Л. Кучмы:
1. Приватизация государственных предприятий сама по себе не могла сразу покончить с ценовым произволом производителя-монополиста на внутреннем рынке. Ограничить его ценовые аппетиты могли конкуренты, для возникновения которых необходимо было время.
2. В условиях обнищания массового покупателя производители всё более ориентировались на удовлетворение потребностей тонкого платёжеспособного слоя зажиточного населения.
3. Это вызывало сворачивание производства товаров массового потребления, закрытие предприятий, рост безработицы.
4. Отсутствие массового покупателя губило внутренний рынок, ограничивало сферы приложения отечественного капитала, стимулировало его отток за границу.
5. Растущие безработица и социальная незащищённость вызвали рост волны эмиграции в первую очередь квалифицированных кадров интеллигенции, рабочих, молодёжи.
6. Это лишало страну трудовых ресурсов, на возобновление которых в будущем потребуется не один десяток лет и огромные капиталовложения в национальное просвещение.
7. Чтобы не вызвать социального взрыва, правительство вскоре вынужденно было отказаться от замораживания заработной платы.
8. Вслед за новыми витками инфляции, по мере роста цен, власть опять стала повышать зарплаты, пенсии, стипендии, но такими темпами и в таких объёмах, которые по-прежнему не позволяли им догнать цены.
9. В декабре 1992 правительство постановило перерегистрировать малые предприятия. Одновременно проверялась их хозяйственная деятельность. Это была попытка ограничить вред, приносимый коммерческими сателлитами государственных предприятий, через которые разворовывался бюджет. Ряд руководителей малых предприятий, особенно занятых выкачиванием за рубеж дефицитной в Украине нефти, принадлежащей государству, были привлечены к уголовной ответственности. Однако акция имела скорее символический характер, так как, во-первых, не затронула представителей днепропетровского капитала, а во-вторых, спекуляция нефтью приносила такие барыши, что нефтедельцы, в большинстве своём, сумели откупиться и доказать свою невиновность если не в ходе следствия, то на суде.

Экономические реформы кабинета Л. Кучмы объективно:
• сужали сферу административного регулирования экономики. По данным зарубежных экспертов за восемь месяцев деятельности правительства Л. Кучмы (с октября 1992 по июнь 1993) индекс общей либерализации экономики вырос с 20% до 65%. Соответственно с 80% до 35% упал индекс административного регулирования экономики.
• Стали налаживаться рыночные отношения со странами бывшего СССР.
• Уменьшились темпы падения производства.
• Заторможена инфляция.
• Незначительно выросла покупная способность населения.
• На горизонте замаячил призрак экономической стабилизации.

Оппозиция правительственному курсу.

Рыночная трансформация экономики испугала “красную” парламентскую оппозицию. Таяние айсберга государственной собственности грозило паразитической номенклатуре безработицей и нищетой. Поэтому “красные” депутаты вступили в союз с представителями региональных элит, обеспокоенных чрезмерным усилением позиций днепропетровского землячества.

Последние не имели ничего против рыночной направленности реформ. Но им не нравилось, что всё больше лакомых кусков государственной собственности проплывает мимо них – в карманы земляков премьера, пользующихся исключительными льготами в налогообложении, в таможенном контроле и т.д. Чтобы положить конец такой несправедливости, региональные лидеры скомандовали своим представителям в парламенте объединиться с левой оппозицией и отправить в отставку правительство Л. Кучмы.

Инструментом давления на кабинет министров стали организованные в июне 1993 года администрациями шахт Донбасса, в союзе с областными и городскими властями, забастовки шахтёров. Бастующие требовали:
1. Увеличения зарплаты.
2. Проведения референдума о недоверии Верховному Совету и Президенту, местным Советам.
3. Вступления в экономический союз СНГ.

Шахтёров поддержали труженики предприятий Донбасса и других областей Украины: железнодорожники Кременчуга, Николаева, Полтавы, трудящиеся Львовщины. Забастовщики добились повышения зарплаты. Чтобы выплатить её из пустой казны, правительство, не умея собрать налоги, включило печатный станок, выплеснувший на рынок новую массу необеспеченных товаром бумажных денег. Инфляция рванула вверх. За ней подпрыгнули цены. Шахтёры остались нищими. Зато с их помощью лишились сырья, а значит и доходов зависящие от добычи угля смежные отрасли хозяйства. И без того хлипкое хозяйство страны получило ещё один удар ниже пояса. В выигрыше оказались лишь те общественные силы, которые хотели с помощью забастовок подорвать авторитет правительства.

Кабинет Л. Кучмы получает неожиданный и сокрушительный удар сверху – от президента, издавшего Указ об открытии безлимитной (бери, сколько хочешь!) кредитной линии на нужды сельского хозяйства. Это позволило аграриям (директорам совхозов и председателям колхозов) в очередной раз запустить руку в казну не с целью положить туда, а чтобы взять оттуда. Продлив агонию колхозной системы, президент купил себе поддержку красной части парламента. Чтобы профинансировать убыточное и разворованное сельское хозяйство, пришлось опять печатать необеспеченные товарами деньги. Это вызвало новый взрыв инфляции, рост цен, перечеркнувшие все экономические достижения правительства Л. Кучмы. Спад производства за два месяца (июль – август 1993) составил 20%. Дестабилизация экономики поставила Украину на грань хозяйственной катастрофы.

В сентябре 1993 года правительство разработало антикризисную экономическую программу, построенную на рыночной идеологии. Она предполагала предоставление правительству новых чрезвычайных полномочий. Левое парламентское большинство, поддержанное президентом, отказало в них.

В поисках источников наполнения казны правительство предложило рассчитаться с Россией по нефтяным долгам украинской частью ржавого и небоеспособного Черноморского флота, висевшего бесполезным грузом на затратной части украинского бюджета. Это вызвало новый взрыв ненависти, объединившей в “патриотическом” порыве “красных” и националистов.
Оказавшись в политической изоляции, правительство Л. Кучмы ушло в отставку.

4. Л. Кравчук во главе исполнительной власти. Экономическая политика и.о. премьера Е. Звягильского.

В благодарность за союз против Л. Кучмы “красный” парламент доверил Президенту сформировать новый кабинет министров.
К власти Президента Л. Кравчук присовокупил полномочия премьер -министра, а исполнять обязанности руководителя правительства пригласил дончанина – Е. Звягильского.

Чтобы успокоить общественное мнение и парламент, новое правительство заявило, что будет постепенно осуществлять рыночные преобразования и покончит с их необоснованным форсированием. Оно обещало развивать и углублять хозяйственно-экономические связи со странами СНГ, а особенно с Россией. Это означало переориентацию украинской экономики. До сих пор в ней процветало “западное” направление.

Оживить отечественного товаропроизводителя могла лишь экономическая ориентация на бывшие советские республики. Не избалованные высокими западными стандартами качества товара и небогатые, они готовы были покупать недорогие товары соседей.

Экономическая политика нового кабинета отличалась:
1) интенсивной торговлей сырьём и энергоносителями.
2) Сократились инвестиции в технически и технологически отсталые и убыточные предприятия.
3) В декабре 1993 правительство, в очередной раз, подняло цены и обложило налогами бартерные коммерческие операции (распространённое средство ухода от налогов). Это принесло в казну дополнительные поступления и способствовало “вымыванию” из оборота излишков денег, не обеспеченных товарами, что ослабило инфляцию.
4) Усилился контроль центра за хозяйственно-экономической деятельностью государственных предприятий. Это заставило их администрацию умерить свои аппетиты и воровать, соблюдая осторожность.
5) Был установлен низкий фиксированный валютный курс. Прекращены торги на валютной бирже.
6) Возобновлено строгое государственное регулирование и контроль цен. Это снизило инфляцию и несколько стабилизировало национальную валюту.

Однако спекуляция сырьём и энергоносителями продолжалась. Слишком высокие чины были в ней кровно заинтересованы. Поэтому, несмотря на попытки правительства обуздать экономический кризис, он продолжал нарастать. Власти не удалось устранить основные причины падения производства:
• низкую покупную способность населения;
• отсутствие зарубежных и внутренних инвестиций в отечественное хозяйство из-за грабительской системы налогообложения;
• криминализацию экономики и коррупцию власти на всех уровнях;
• устаревшую производственную и технологическую базу;
• несовременную структуру производства;
• негодные кадры управленцев старой “коммунистической” школы;
• несовершенное законодательство;
• незавершённость приватизации.
• Экономика страны задыхалась от нехватки капиталов, а представители отечественного бизнеса предпочитали либо вывозить капиталы из страны, либо вкладывать их не в производство, а в торговлю:
• где проще уйти от налогов,
• где выше скорость оборота капитала и
• не требовалось больших объёмов капиталовложений.

Опустевший внутренний рынок заполонил дешёвый и часто низкопробный импорт.

Непрерывное сворачивание производства увеличивало безработицу, усиливало обнищание населения.

Для сдерживания инфляции власти опять стали задерживать выплаты заработной платы, полагая ограничить, таким образом, покупательский спрос населения. Смекалистая администрация предприятий гениально воспользовалась экономическим идиотизмом верховной власти. Получив из казны на банковский счёт предприятия деньги на зарплату, управленцы стали кредитовать ими различные банковские операции. Такие инвестиции позволяли получать доходы в виде процентов по банковским вкладам. Присвоение доходов от банковских спекуляций стало ещё одним источником незаконного обогащения, доступным лишь хозяйственным чиновникам.

Безнаказанность позволила вскоре перейти от задержек выплаты зарплат к их воровству. Казённые деньги переводились со счетов предприятий на счета особых коммерческих структур – сателлитов, где деньги “отмывались” через посторонние инвестиции или обналичивались.

Экономический курс кабинета Е. Звягильского одним своим концом был действительно объективно направлен на реанимацию отечественного производителя. Но попытки возрождения могущества государственного сектора экономики в криминальном государстве без твёрдой исполнительной власти, способной обуздать коррупцию, обречены. Первоначальное накопление капитала набирало обороты. И ни центральная власть, ни удельные областные князьки ничего не могли с этим поделать. Да и не хотели.

5. Перерастание экономического кризиса в катастрофу.

За первые шесть месяцев 1994 г темпы спада производства по сравнению с таким же периодом прошлого года выросли на 13, а относительно 1991 – 1993 годов – в 2 раза.

С 1990 до 1994 год:
• производство валового национального продукта сократилось на 44%.
• национальный доход сократился на 54%,
• производство промышленной продукции упало на 41%,
•производство продовольствия сократилось на 35%,
•производство непродовольственных товаров народного потребления упало более чем на 50%,
• продукция сельского хозяйства уменьшилась более чем на 1/3.

Украина способна самостоятельно обеспечить собственные потребности в природном газе – на 25%, а нефти – на 10%. Неэкономное расходование энергии и воровство получаемых из России энергоносителей, тут же транзитом сплавляемых за рубеж, лишало украинский рынок дешёвого топлива, повышая его цену до мирового уровня. Забастовки шахтёров снижали объёмы добычи угля, которым питались 23 тепловых электростанций.30% электроэнергии Украины вырабатывали атомные электростанции. Её цена выросла потому, что:
1) ядерное топливо поставлялось из России по рыночным ценам,
2) в стоимость также вошли расходы на захоронение радиоактивных отходов и охрану окружающей среды.

Доверие к атомной энергетике было подорвано Чернобыльской катастрофой. Население требовало закрытия АЭС. Разразился энергетический кризис.

Последствия энергетического кризиса сказались на транспорте:
• дефицит и удорожание горюче-смазочных материалов,
• ухудшение снабжения запчастями,
• трудности с обновлением машинного парка – парализовали работу всех видов транспорта. Более чем на 12 сократились объёмы грузовых и пассажирских перевозок авиационным, морским и речным транспортом, более чем на 13 – железнодорожным и автомобильным. К концу 1994 года общая стоимость перевозок возросла в три раза. Совершенно недоступным из-за дороговизны для большей части населения стал авиатранспорт. Закрывались автобусные маршруты, связывавшие города с сёлами, прекращали ходить электрички и дизели – самый массовый и доступный вид транспорта. Зато на дорогах умножалось количество дорогих импортных автомобилей.

Умирало государственное гражданское и промышленное строительство. Для него в казне не было средств. Зато они находились для приватного строительства шикарных коттеджей и дворцов.

Тяжёлая индустрия. С 1990 по 1993 годы более чем на 30% снизились объёмы металлургического производства, насчитывавшего свыше 270 предприятий. Перебои поставок энергоносителей, рост их стоимости лихорадил отрасль, приводил к простоям, срывам поставок по договорам, потерям доходов и покупателей, банкротствам и закрытию предприятий.

80% сырья украинская химическая и нефтехимическая промышленность получали из ближнего зарубежья – республик бывшего СССР. Рост цен на сырьё, закрытие многих предприятий-поставщиков из-за экономического кризиса, переориентация части поставщиков на более дорогие рынки дальнего зарубежья, таможенные барьеры обескровили их. Резко упало производство минеральных удобрений, бытовой химии, красителей, лаков, растворителей, эпоксидных смол….

В условиях углубляющегося экономического кризиса сумели удержаться на плаву предприятия военно-промышленного комплекса, гиганты индустрии:
• их интересы защищало специальное парламентское лобби;
•от их доходов кормились высшие государственные и провинциальные чиновники;
• высокие покровители всячески способствовали их процветанию. Ради них принимались специальные законы и правительственные постановления, им обеспечивались налоговые и таможенные льготы, а с другой стороны их щедро финансировали из бюджета.

Поэтому, несмотря на кризис, успешно развиваются предприятия тяжёлого машиностроения: “Мотор-Сич” (Запорожье), НПО им. Фрунзе (Сумы), Азовмаш (Мариуполь), “Луганск-тепловоз”, НПО им. Артёма и НПО им. Антонова (Киев). Под правительственные гарантии южнокорейские бизнесмены вложили немалые капиталы в программу “Украинский автомобиль”. Это позволило модернизировать производственные мощности Запорожского автомобильного завода. Львовский автобусный завод выпустил новую модель автобуса. Днепропетровский “Южтяжмаш” стал выпускать троллейбусы, Луганский тепловозостроительный завод – трамваи. В Донецке успешно развивался завод “Норд”, помимо холодильников, освоивший выпуск и другой бытовой техники. Сохранили зарубежных заказчиков Николаевские кораблестроители. Успешно работал Кременчугский автомобилестроительный завод. Предприятия военно-промышленного комплекса продолжали поставлять вооружение на мировой рынок.

Почти полностью прекратили существование лёгкая и пищевая промышленности. Оснащённые допотопным оборудованием, в условиях роста цен на сырьё, энергоносители, транспорт, предприятия останавливались и закрывались, не в силах конкурировать с потоком дешёвых зарубежных товаров невиданного в СССР ассортимента.

В 1994 году производство товаров народного потребления уменьшилось по сравнению с предшествующим годом более чем на 13, а по сравнению с 1990 – более чем на 50%. Внутренний рынок остро нуждался в большом количестве дешёвых и качественных товаров. Но для организации их производства нужно было совершить конверсию в индустрии, заменить старое промышленное оборудование современным, переобучить рабочих, сформировать новую дисциплину труда, основанную на экономических стимулах. Для этого были необходимы инвестиции.

Источников таких инвестиций в стране не было:
• казна пуста, частный бизнес был ещё не способен финансировать модернизацию индустриальных гигантов из-за недостатка капиталов;
• банковские кредиты были краткосрочными и под грабительские проценты;
• чиновничество мешало переходу государственных предприятий в руки частного капитала “мимо себя” в то время как у него самого капиталов для масштабной модернизации индустриального производства ещё не было;
• паразитическая система налогообложения, требовавшая от предпринимателя отдавать казне больше, чем тот зарабатывал, мешала приходу частных капиталов в производственную сферу;
• как правило, заработанные деньги любой ценой превращали в твёрдую валюту, которую, изъяв из оборота, либо укрывали, либо вывозили из страны на хранение в зарубежные банки, но только не инвестировали в производство.

Сельское хозяйство оставалось в плену у председателей колхозов и директоров совхозов. Проекты реставрации аграрного облика Украины стали легендарным “украшением” политики разворовывания государственных кредитов, отпущенных на “возрождение” села. Её дружно поддерживали и “левые”, и “правые”.

17 октября 1990 года принят Закон о приоритетном развитии села и агропромышленного комплекса.
В октябре 1991 года Верховным Советом принята концепция разгосударствления и приватизации земли:
1) В течение 1992 года колхозы и совхозы должны были превратиться в ассоциации или хозяйственные общества.
2) Каждый житель села получал право на выход из колхоза или совхоза с землёй и мог обзавестись собственным частным хозяйством.
3) По Закону “О крестьянском (фермерском) хозяйстве” местные власти обязаны были изъять у колхозов и совхозов часть земель и создать из них специальный фонд для желающих фермерствовать.

Однако местное начальство, в угоду руководству колхозов и совхозов, либо саботировало исполнение государственных законов, либо отводило фермерам заведомо худшие земли. Отсутствие кредитов, малой механизации, удобрений, горюче-смазочных материалов делало невозможным образование многочисленного фермерского класса.

В 1992 году принят Закон о коллективном сельскохозяйственном предприятии.

Рядом с колхозами и совхозами стали возникать разнообразные кооперативы, союзы крестьянских хозяйств, акционерные общества, арендные и фермерские хозяйства.

В 1993 году в Украине насчитывалось 14600 фермерских хозяйств, в 1995 – 32000, в 1997 – 39900, а в 1999 – 35000, на каждое из которых приходилось в среднем около 20 га земли. Их продуктивность и экономичность были несравненно выше, чем у колхозов и совхозов. Имея в 1994 году в своём распоряжении лишь 1,6% всех сельскохозяйственных земельных угодий, они производили столько продукции, сколько средняя по величине область.

Под шумок лицемерных призывов к помощи разорённому советской властью украинскому селу были выделены громадные казённые средства. И немедленно разворованы. В 1999 году более 85% коллективных сельскохозяйственных предприятий были убыточными.

В сельском хозяйстве сложились особенно благоприятные условия для злоупотреблений:
• коррупция и круговая порука районных и сельских властей;
• удалённость от источников оперативного контроля использования кредитов;
• безнаказанность воров, обладающих высоким административным положением, ставящим их над законом;
• политическая неорганизованность, юридическая и социальная незащищённость сельских жителей;
• плохая обеспеченность коммуникативными средствами и информацией сельских жителей;
• неопытность в защите своих прав.

Поэтому:
• бюджетные средства, государственные дотации, банковские кредиты разворовывались сельской администрацией и её хозяйственными и политическими партнёрами.
• Имущество колхозов и совхозов распродавалось и раздавалось “своим” людям за соответствующую мзду.
• Государственные и “коллективные” хозяйства накануне приватизации искусственно разорялись, превращались в должников, банкротов.
•Сельским труженикам годами не платили даже нищенскую зарплату.
•Выметая подчистую средства государственного бюджета, отпущенные на развитие сельского хозяйства, опупевшие от безнаказанности сельские чиновники вовсе прекратили платежи в государственный бюджет. За это селу стали отключать свет, газ, прекращали снабжать в долг топливом и горючим, строить дороги.
• Стало увядать транспортное сообщение с сельской местностью, так как её жителям нечем было платить за подорожавшие билеты на автобусы, электрички.

Сельский труженик остался самым нищим, самым непросвещённым и аполитичным, самым бесправными беззащитным, самым угнетённым и обманутым среди прочего населения страны.

В интересах сельской элиты“красный” парламент саботировал создание законодательной базы цивилизованного и справедливого перехода земли в частную собственность.

Однако подспудно негласная приватизация лучших земель и угодий в интересах узкого круга руководящих сельским хозяйством лиц шла полным ходом. Но пока она не завершилась, власть законсервировала советскую систему руководства селом, жёстко регулируя цены на сельскохозяйственную продукцию, сохраняя диспропорции цен на промышленную и сельскохозяйственную продукцию и неэквивалентный обмен между промышленностью и сельским хозяйством, городом и деревней. Темпы роста цен на промышленную продукцию были в 3 – 4 раза выше, чем на сельскохозяйственную. Поэтому по устойчивой советской традиции более половины урожаев сгнивало на полях и в хранилищах, не дойдя до переработки, перепахивалось по осени, терялось в дороге, разворовывалось.

1993 год выдался особенно урожайным. Того, что удалось собрать и сберечь, хватило, чтобы смягчить социальные последствия экономического кризиса. Обнищавшее население получило много дешёвой пищи.

По-прежнему город существовал за счёт ограбления села, дававшего сверхдешёвые рабочие руки, дармовые продовольствие и сырьё. Абсолютное большинство сельского населения было занято не обогащением, не хозяйственным развитием, а примитивным биологическим выживанием. Продолжалась его культурная деградация. С миграцией молодёжи в город село теряло носителей культуры сельскохозяйственного труда и основанного на нём образа жизни.

В октябре 1994 года Верховный Совет Украины принял постановление “О преодолении кризисного состояния в агропромышленном комплексе”. В нём не оказалось иных рецептов оздоровления агонизирующего сельского хозяйства, кроме новых бюджетных инъекций, объективно адресованных сельской бюрократии, и смены вывесок–переименования колхозов в“коллективные сельскохозяйственные производства” (КСП).

Вслед за производством кризис поразил и финансы. Государственной казной распоряжались политики, развращённые паразитизмом советской экономики. Они умели тратить государственные средства, но не умели их зарабатывать. В условиях тотального разворовывания государственного имущества, отсутствия своего золотого запаса (золото СССР осталось в Российских банках), огромных затрат на содержание бесконечно разбухающего административного аппарата, низкой собираемости налогов – дефицит государственного бюджета мог только увеличиваться. Государственные расходы во много раз превышали доходы. Политики на словах и на бумаге увеличивали пенсии, заработные платы, разнообразные пособия, стипендии. Но мало что из этих виртуальных денег доходило до населения:
• они сгорали в инфляции,
•растрачивались на “более неотложные” государственные нужды,
• терялись в лабиринтах банковских схем взаимозачётов и “прокруток”,
• растворялись в карманах “слуг народа”,
• выбрасывались “на ветер” или
• инвестировались в проекты, из которых перетекали на частные счета.
На нужды общества денег в казне никогда не было. Приходили в упадок лишённые госбюджетного финансирования: медицина, просвещение, охрана природы, система правоохранительных органов, оборона, государственный пенсионный фонд….

Создание жизнеспособной финансовой системы – непременное условие экономической независимости страны. Одной смены картинок на денежных знаках для этого недостаточно. Необходимо:
• демонополизировать банковскую систему – наряду с Национальным банком создать негосударственные банки, способные кредитовать разнообразные внебюджетные экономические проекты.
• Вернуть доверие населения к банковской системе, покончив с воровством трудовых накоплений.
• Компенсировать украденные советской властью сберегательные вклады населения с учётом их индексации за всё время, пока власти пользовались ими в корыстных целях.
• Покончить со всеми формами растрат государственного бюджета.
•Прекратить эмиссию – выпуск необеспеченных товарами и услугами бумажных денег, лишив инфляцию одного их главных её источников.
• Создать рыночный механизм конвертации отечественных денег, превратив их, тем самым, в валюту.

В первые годы украинской независимости возникло около 230 негосударственных банков. В создании 8 из них участвовал иностранный капитал. Банки работал в интересах крупных капиталовкладчиков. Мелкие сбережения населения мало кого из них интересовали. Банки были заняты, в первую очередь, наращиванием собственного финансового потенциала. Процветала практика краткосрочных кредитов под большие проценты, недоступные подавляющему большинству предпринимателей. Поэтому они были вынуждены пользоваться услугами частных займов. Неразвитость и законодательная необеспеченность залоговой системы отношений между кредитором и кредитуемым приводила, порою, к разорительным для банков потерям займов, не возвращённых недобросовестными клиентами, а иногда – к разорению кредитуемых, не рассчитавших сроки возврата ссуды.

Главным бичом украинских финансов в первой половине 90-х годов ХХ века была инфляция, порождаемая денежными эмиссиями правительства. С 1991 по 1993 год масса бумажных денег в обороте увеличилась в 19 раз. Выпуск не обеспеченных товарами и услугами денег взвинчивал цены, и всё больше опускал курс отечественных денег по отношению к зарубежной валюте.

Правительство, провоцировавшее инфляцию неоднократными денежными эмиссиями и щедрым кредитованием убыточных предприятий и отраслей хозяйства, пыталось компенсировать бюджетные потери из карманов населения. Оно установило самую высокую в мире ставку подоходного налога с граждан, доходящую до 90% и выше. Но сообразительные граждане к этому времени научились не давать себя в обиду державе. Пользуясь несовершенством законодательства и коррумпированностью чиновников, они довели искусство уклонения от налогов до небывалого совершенства, переведя практически весь мало-мальски доходный бизнес в “тень”.

Спасаясь от инфляции, население обменивало обесцененные отечественные деньги на устойчивую иностранную валюту. Её хранение люди уже не доверяли ни государству, ни частным банкам. Они избавились от привычки копить деньги. Рост цен и инфляция заставляли немедленно обращать заработанные карбованцы в товар либо в доллары.

Со второй половины 1994 года правительство стало искать новые методы обуздания инфляции. Ему помогали в этом Международный валютный фонд и Европейский банк реконструкции и развития. Существенное ограничение эмиссии, установление относительной пропорции между массой бумажных денег, золотым запасом страны и количеством производимых товаров и услуг, свободная рыночная конвертация денежных знаков позволили правительству в сентябре 1996 года стабилизировать финансовый рынок и ввести в оборот свободно конвертируемую национальную валюту – гривну.

Политические игры правительства и парламента дестабилизировали финансы. Не считаясь с объективным состоянием экономики, формировались неисполнимые государственные бюджеты. В них изначально закладывалась возможность разбазаривания казны. Например, в 1992 году ВС утвердил дефицит бюджета в размере 1% валового национального продукта. Фактически же дефицит составил 17%. В 1993 году правительство предлагало честно утвердить бюджет с дефицитом в 15%, но ВС утвердил лишь 2%. В 1994 году под давлением “левых”, несмотря на призывы правительства к парламенту не врать хотя бы самому себе, был утверждён вообще бездефицитный бюджет.

В интересах банковского капитала правительством практиковалось искусственное занижение курса национальной валюты. Оно позволяло:
• банкам зарабатывать огромные прибыли на играх разницей валютных курсов. В кратчайшие сроки банки скупали и перепродавали огромные денежные суммы, переводя их из одних валютных форм в другие – более выгодные.
• Обогащаться тем крупным предприятиям, которые торговали своей продукцией за иностранную валюту. Чем ниже курс национальной валюты, тем меньшим был удельный вес заработной платы в структуре доходов и тем выше прибыль за счёт “экономии” на заработной плате.
• Выкупать госсобственность по искусственно заниженным ценам.

Налоговая политика государства была одним из главных источников дестабилизации финансов и углубления экономического кризиса. Украина оказалась на одном из первых мест в мире и по количеству разнообразных налогов и поборов, и по их валовому объёму, и по масштабам неуплаты налогов. Если честно платить все налоги, то плательщику пришлось бы отдать государству больше, чем он зарабатывал. К тому же налоговое законодательство менялось так часто и непоследовательно, что сами налоговики в нём путались и не могли разобраться.

Такая налоговая система изначально была разорительной. Она загоняла предпринимателей в криминальную “тень”, вынуждая уходить от разорительного налогообложения, отдавая их на растерзание взяточникам из налоговых органов и рэкету. Она разоряла жизнеспособного коммерсанта, убивала отечественного производителя и очищала от них внутренний рынок для импортных товаров и услуг, которые проникали сюда после щедрых инвестиций в чиновничьи карманы. Она усиливала финансовую, производственную, технологическую зависимость страны от зарубежного капитала, превращала Украину в источник дешёвой рабочей силы и сырья, в зону губительных для экологии “грязных” индустриальных технологий, рынок сбыта и в вечного должника, отвечающего карманами закабалённого населения за разворованные правителями иностранные кредиты.

Вместо реформы налогообложения, правительство шло по пути увеличения штатов контрольных налоговых органов, стимулируя в них коррупцию и наращивая и без того перегруженную затратную часть бюджета. Для усиления контроля финансовых потоков оно ввело обязательное использование в торговле кассовых аппаратов. Но эти формальные меры не способны были заставить людей платить налоги.

Усиление налогового пресса вынудило предпринимателей усовершенствовать способы уклонения от налогов. Стали возникать специальные “аудиторские” фирмы, специализировавшиеся на создании схем проводок финансов в обход казны.

Неизмеримо, по сравнению с советскими временами, выросло значение бухгалтера в структуре коммерческого предприятия. Он стал вторым человеком после хозяина. От него напрямую зависели доходы фирмы. Получая хорошие оклады, бухгалтеры были заинтересованы в сокрытии доходов от налогообложения.

Криминализация экономики.

В условиях социального и экономического кризиса правящий бюрократический класс не мог целиком контролировать гигантские руины советского хозяйства. В них возникали заповедные места, где “на воле” – в отсутствие бюрократического контроля – зарождалась и крепла частная инициатива и предприимчивость.

Источниками такой инициативы становились коррумпированные бюрократы, желающие превратиться из государственных служащих в капиталистов, воры и бандиты, стремящиеся к легализации своих капиталов, бывшие подпольные советские “цеховики”, “торгаши”, кооператоры, сколотившие состояния в годы перестройки или сохранившие “стартовый капитал” с “застойных времён”. Они стремились умножить “нажитое”, легализовать его, пустить в дело, чтобы получить взамен ненадёжного и беспокойного криминального бизнеса или “мёртвых” сокровищ стабильный и легальный источник доходов.

Предпринимательская энергия стала всё чаще просыпаться и в смекалистых наёмных рабах, живших до сих пор “на одну зарплату”.

“Теневой” сектор отечественной экономики возник ещё в советские времена. К нему относились предприниматели, уклоняющиеся от грабительского налогообложения, а также представители криминального бизнеса: наркодельцы, работорговцы, сутенёры, торговцы биологическим материалом (человеческие органы-трансплантанты), торговцы оружием, профессиональные убийцы (“киллеры”), проститутки….

Причины роста и процветании “теневого” экономического уклада:
• коррумпированное криминальное государство, слуги которого кормятся от уголовщины и нелегальных доходов и поэтому искусственно консервируют порождающие их условия;
• грабительская налоговая система, не позволяющая честным людям иметь легальные источники доходов;
• низкий уровень гражданской культуры общества, равнодушно позволяющего криминальному государству помыкать собой.

Власть бережно хранит выгодную для себя налоговую систему. С её помощью она загоняет “в тень” всё большее число и частных, и государственных предприятий, чтобы направлять ход денежных потоков не в бюджет, а в карманы её слуг. Всё,ч то недополучает держава, делится между хозяевами, администрацией предприятий, чиновниками иили бандитами, создающими “крышу”: освобождающими от налогов, спасающими от других бандитов, участвующими в доходах и управлении бизнесом, инвестирующими развитие предприятия, устраняющими конкурентов неэкономическими методами.

И депутаты, и исполнительная власть ведут двойную политику:
1) одной рукой они голосуют за законы повышающие налоги, пенсии, зарплаты, “усиливающие”налоговую дисциплину…,
2) а другой – проводят финансовые потоки мимо казны – в свои карманы, опекают и хранят “теневые” источники доходов.

Торжество криминального беспредела порождено особой политикой, которую независимое украинское государство осуществляло по отношению к правоохранительным органам. Посадив их сотрудников на нищенские заработные платы, лишив необходимого финансирования, материально-технического и информационного обеспечения, растоптали, смешали с грязью остатки их профессиональной совести и сноровки.
Из милиции, прокуратуры, судов, СБУ многие профессионалы перешли на службу в коммерческие структуры. Они знали технологию деятельности своих коллег, оставшихся по ту сторону закона, и могли им эффективно противодействовать. Используя личные связи, сотрудники службы безопасности бизнеса становились каналами, по которым осуществлялся подкуп их коллег, оставшихся на государственной службе.

Постепенно правоохранительные органы перестали служить обществу, перейдя в услужение коррумпированной верхушке чиновников, криминальному миру, активно врастающему в легальный бизнес и власть.

Страну охватил социальный кризис:
• Умирающее производство оставило после себя огромное число безработных. Люди покидали дома и квартиры в поисках заработков. Обезлюдели целые города и посёлки.
• Нищенские зарплаты в государственном секторе экономики, разворовывание чиновниками фонда заработной платы, рост цен заставляли работников искать либо дополнительные источники средств существования, или бросать работу на державу и уходить в частный бизнес, эмигрировать.
• Трудоспособное население стремилось найти работу за рубежом. Страна лишалась обученной молодёжи, квалифицированных рабочих и интеллигенции.
• Отчаявшиеся найти работу парни спивались или шли в бандиты.
• Девушки занялись проституцией.
• Дети и подростки обнищавших безработных родителей забросили школу, попрошайничали и бродяжничали. Нищему ни к чему образование. Детская беспризорность стала обыденным явлением.
• Старики вымирали от голода и болезней. Хлеб, лекарства и молоко были им не по карману. Всю жизнь батрачившие на державу, они нашли её благодарность на мусорниках и свалках.

В 90-е годы ХХ века на пространстве бывшего СССР полным ходом шло первоначальное накопление капитала и формирование рыночной экономики. Рождались и вступали в конкурентную схватку друг с другом новые формы имущественных отношений, новые субъекты экономической и хозяйственной деятельности. Для овладения материальными богатствами страны и монопольным положением на рынке использовались и политические, и криминальные приёмы влияния вплоть до физического устранения конкурентов. Заказное убийство стало обыденным явлением. Чиновничья среда, сохранившая монополию власти, но утратившая сдерживающие её произвол ограничители партийной дисциплины, выплеснула в общество криминальный террор, ложь, воровство, спекуляцию, коррупцию, вымогательство, шантаж, жульничество. Все средства годились. Лишь бы разбогатеть!

Государственное хозяйство было разорёно и дезорганизовано управляющими им чиновниками. Делалось это небескорыстно. Воровство из казны, как и взятки, важный источник накопления первоначального капитала. Разорение и дезорганизация государственного хозяйства расчищала внутренний рынок для импорта, за доступ к которому чиновники имели немалую мзду от благодарных зарубежных “фирмачей”. С другой стороны, это позволяло выйти на свободное от конкурентов рыночное пространство фирме, работающей на чиновника, в качестве нового после государства монополиста.

Основными субъектами национального рынка в 90-е годы ХХ века были:
• государственные предприятия – производители –монополисты, финансируемые из казны;
• акционерные предприятия смешанной формы собственности:
а) открытого типа – с неограниченным кругом обладателей акций,
б) закрытого типа – с ограниченным кругом обладателей акций, частично принадлежащих государству, частично – администрации, частично – трудовым коллективам, частично – частному капиталу;
• арендные предприятия, управление которыми временно перешло в руки трудовых коллективов или частных лиц, имеющих или не имеющих право со временем выкупить у государства его собственность;
•предприятия корпоративной собственности (колхозы, кооперативы...), принадлежащие замкнутому кругу физических или юридических лиц;
• частные предприятия;
• совместные (с иностранным капиталом) предприятия.

Центральной власти приходилось учиться управлять страной в новых условиях. Это было непривычно для советских чиновников. Одинаково не годились ни опыт командного администрирования, ни импортные рецепты капиталистических менеджеров, трансплантированные из современной рыночной цивилизации в джунгли дикого отечественного капитализма.

Непоследовательность экономической политики правительства объясняется, с одной стороны, неумением по-новому управлять обновляющимся обществом, а с другой – хаосом, спровоцированным правителями для создания себе стартовых преимуществ на пути к капитализму.

Приметы близости к расплате
Просты: угрюмо сыт уют,
Везде азартно жрут и тратят
И скудно нищим подают.

1. Общая характеристика населения Украины и его динамики.

По последней переписи населения СССР 1989 года в Украине проживал 51 400 000 человек. Наиболее густо были заселены восточные (Донбасс) и западные области. Самым редким было население южных областей (Херсонщина, Николаевщина).

Доля мужчин составляла 46%, женщин – 54%. Это объяснялось относительно меньшей продолжительностью жизни мужчин и последствиями II мировой войны, выкосившей преимущественно мужскую часть населения.

На протяжении всего ХХ века происходила урбанизация Украины: переселение её жителей из сёл в города. Численность городов с 1940 г по 1990г выросла с 225 до 450. Больше всего городов приходилось на Донецкую (49), Львовскую (39), Луганскую (37), Киевскую (24), Днепропетровскую (19) области. В конце 80-х годов в городах проживало свыше 63% населения страны.

“В нагрузку” к независимости украинское общество получило мучительный и затяжной социальный кризис. Состояние большинства его членов было подобно состоянию человека, вышедшего на волю после многолетнего тюремного заключения. Нет гарантированной пайки, от которой не разжиреешь, но и не умрёшь с голоду. Нет своего места на нарах под убогой крышей. Нет охраны. Никто не гонит на работу. Напротив, теперь нужно самому за ней гоняться. Нет привычных правил и законов. Непонятно: кому и что можно? Что нельзя? Кто на самом деле главный? Кого слушать? Кому верить? Нет своих - все чужие! Нет ни гарантированной работы, ни стабильной, хотя и нищенской зарплаты, ни пенсии. Некому на всё это безобразие жаловаться и не на кого. И непонятно: кто виноват?

Людям, привыкшим жить плохо, пришлось выживать. Рабы, получившие волю после смерти Хозяина, редко бывают счастливы. Хозяйская забота лишает раба способности заботиться о себе.

Состояние немногих, очутившихся на вершине социальной пирамиды, тоже не вызывает зависти. Прохвосту, вору или разбойнику хорошо, пока они среди честных людей. А среди себе подобных да при такой концентрации и им очень неуютно. Нужно постоянно быть настороже и вечно ожидать худшего. Нет друзей – одни партнёры, союзники и враги. Причём никогда неизвестно кто, когда и почему окажется с тобой или против тебя? Кто и когда тебя “кинет” или предаст? Даже власть не прибавляет ни силы, ни уверенности. Неправедно нажитое не бывает источником счастья. Оно не даёт жить свободно, сковывая собой, порабощая своего Хозяина, превращая его в своего Слугу, Сторожа, заставляя во всех окружающих искать и находить своё опасное подобие и подозревать источник угрозы.

2. Социальная и имущественная дифференциация общества.

Под покровом сказок о всеобщем равенстве, братстве и социальной справедливости были в СССР свои и “нищие”, и “бедные”, и “обеспеченные”, и даже “богатые” люди. Но достаток и имущественное благосостояние добывались там иначе. Доступ к ним открывало восхождение по ступеням бюрократической лестницы. Чем выше были чин и должность, тем больше материальных благ полагалось их обладателю.

В условиях хронического дефицита самых необходимых средств существования – продовольствия, качественных одежды, обуви, бытовых приборов… особые преимущества всегда имели люди, занятые их производством, хранением, распределением и продажей. Обходя и нарушая официальные правила распределения дефицитного добра среди членов общества, они имели свой “маленький” бизнес и “левый” доход. За взятку или ответную услугу они нарушали порядок очерёдности доступа к дефицитным благам в пользу своих клиентов. Это было незаконно и формально преследовалось властью. Но чем развитее становился советский социализм, тем больше коррупция поражала всё общество. К 70-м годам ХХ века сформировались и утвердились двойные стандарты общественного поведения:
• официальный Конституционный закон, существовавший лишь в пропагандистских текстах коммунистических агитаторов, и
• закон жизни, по которому дефициты доставались тому, кто был готов и способен за них заплатить дополнительно, помимо их официальной установленной государством цены или по блату – тому, кто был способен отблагодарить за преимущественный доступ к одному дефициту, в свою очередь, доступом к другому дефициту или помощью в уклонении от ответственности за нарушение советских законов.

К концу 80-х годов ХХ века блатные связи опутали советское общество сверху донизу, исказив официальный правопорядок. Из сферы быта их личинки проникли в большую экономику и, источив её корпус и фундамент, подготовили крушение и замену рыночными товарно-денежными отношениями.

При социализме удельный вес в обществе различных по имущественному положению и достатку прослоек и классов распределялся иначе. Индивидуальные потребительские стандарты и потребности были невысоки и примитивны. Полюса абсолютной бедности и абсолютного богатства были не так многолюдны, как в новое время. Статистическое большинство населения располагалось в промежутке между порогами нищеты и роскоши – в зоне достатка и большей или меньшей обеспеченности.

На фоне качества жизни народов капиталистических стран советский уровень жизни выглядел откровенно убого. Но знали об этом лишь те немногие, кто бывал за “железным занавесом”. Остальные равенство в нищете и тождество примитивных материальных потребностей воспринимали как торжество социальной справедливости. Большинство советских людей заботились не о том, чтобы жить комфортнее, богаче, а о том, как бы соседи не зажили лучше их. Колхозный инстинкт требовал: пусть лучше всем будет одинаково плохо, чем по-разному хорошо.

В результате капиталистической трансформации украинского общества его социальная структура изменилась:
• корпоративный капиталист, каким всегда, по сути, было Советское государство, приобрёл конкретный человеческий облик и от этого стал понятнее и узнаваемее;
• углубилась дифференциация среди класса капиталистов: появились финансисты, промышленники, аграрии, торговцы;
• среди наёмных рабочих, батрачивших до сих пор исключительно на государство, стала множиться прослойка занятых в частном бизнесе;
• изменилось значение и положение в обществе “старых” классов – чиновников (служащих), обладателей “свободных” профессий, воров и бандитов, безработных,
• существенно перераспределился удельный вес бедных, зажиточных и богатых прослоек населения.

В 1990 году нищих и бедных в Советской Украине было чуть больше 11% населения, в 1992 – 64%, а в 1996 – 74%.За тоже время численность очень богатых выросла с 5% до 8%. Между ними располагался “зажиточный” или “средний” класс, насчитывавший 18% населения.

В структуре национального дохода упал удельный вес заработной платы – с 60% в 1990 году до 25% в 1997 году. Её место заняли капиталистические прибыли, доходы от приватизации государственной собственности и от воровства из государственной казны. “Укради!” - стало первой заповедью отечественного капитализма.

Возникла огромная разница между минимальной и средней заработной платой. В Украине она достигла 10-кратного размера. В то время как в странах с развитой рыночной экономикой эта разница не превышает 3-4 раз.

Правящая страной номенклатура обеспечила себе благоприятные условия для быстрого и беспрепятственного превращения в буржуев:
1) Используя мощь советского государства с его всемогущим репрессивным аппаратом, охраняющим интересы чиновничества;
2) неорганизованность, неумение и нежелание простых тружеников бороться за свои интересы;
3) жульничая и грабя население и казну;
4) черпая гигантские доходы от контролируемого криминального бизнеса, она в рекордно короткие сроки накопила стартовые капиталы, которые затем “отмыла”, вложив их в легальный бизнес.

Поскольку ни гражданских традиций, ни опыта, ни механизмов демократического контроля и сдерживания произвола властей в постсоветском обществе не существует, оно раскололось на два полюса: богатых всемогущих прохвостов, присвоивших казённое имущество и приватизировавших власть, и наёмных рабов – нищих, потерявших остатки человеческого достоинства, чести, гордости и самоуважения, трусливых, завистливых, озлобленных, готовых за копейку горбатиться на хозяев, воровать, пьянствовать и мстить.

Между этими полюсами сверхбогатства и сверхбедности существует весьма тонкая и зыбкая прослойка так называемого “среднего” класса – сравнительно зажиточных, на фоне всеобщей нищеты, и обеспеченных людей, преуспевающих благодаря личному усердию, смекалистости, трудолюбию, инициативе и добросовестности.

Рабочий класс (промышленные рабочие) утратил искусственно созданное для него коммунистами привилегированное положение в обществе. Его доходы сравнялись с доходами других прослоек населения. С исчезновением товарных дефицитов и расширением сферы товарно-денежных отношений исчезли льготы в доступе к легковым автомобилям, дачам, бытовой, электронной технике, путёвкам и т.п. благам распределявшимся в советские времена в качестве поощрения преимущественно среди “передовиков производства”. Теперь доступ к изобилию товаров был открыт всякому, у кого были деньги.

Исчезла разница в уровнях оплаты труда и обеспеченности городских и сельских наёмных рабочих. Резко снизилась цена наёмной рабочей силы. В Украине она одна из самых низких в Европе и мире и редко превышает $50 в месяц. Велика доля тяжёлого, неквалифицированного, ручного труда. Закупка современного автоматизированного наукоёмкого оборудования иногда не по карману молодому отечественному капиталу. А иногда именно дешевизна ручного труда делает отечественные товары конкурентоспособными на мировом рынке.

В условиях хронического экономического кризиса растёт прослойка безработных. В 1993г году службой занятости было зарегистрировано 128. 000 человек, ищущих работу. В 1995 году их стало уже 527.000. На самом же деле безработных было ещё больше. Далеко не все, лишившиеся работы, регистрировались в государственных учреждениях, потеряв доверие к какой бы то ни было власти.

Множество работников государственных предприятий и учреждений распоряжениями администрации были отправлены в долгосрочные и бессрочные неоплачиваемые отпуска из-за отсутствия заказов и работы. Уволить их администрация не могла и не хотела, поскольку в таком случае по закону длительное время пришлось бы выплачивать из бюджета предприятия или отрасли пособия по безработице. В 1996 году в таких “отпусках” “отдыхало”более 4.000.000 человек. И ими далеко не исчерпывалась вся так называемая“скрытая безработица”. Недобросовестная официальная статистика говорит о 4% безработных среди трудоспособного населения страны, но ей, как и всему, что исходит от государства, трудно поверить.

Немало работников, главным образом высокой квалификации, людей профессионально зрелых и семейных, упорно ходили на работу и даже трудились, если были заказы, месяцами и годами либо вообще не получая заработной платы, либо, время от времени, получая жалкие крохи. Бросить такую “работу” у них не хватало ни сил, ни смелости. Их сбивала с толку надежда на совесть администрации и власти. Было страшно очутиться “на улице” без средств к существованию и какой-то поддержки. Очень хотелось верить в то, что государство, в конце концов, вспомнит о своём “золотом фонде” тружеников, что экономика, наконец, заработает и, терпение и “верность” предприятию и профессии будут вознаграждены.

Неизбежность масштабной безработицы была запрограммирована ещё в годы советской власти:

1)Огромный военно-промышленный комплекс и предприятия тяжёлой индустрии, производившие промышленное оборудование, в новых условиях остались не у дел. Стране с миролюбивой внешней политикой не нужна такая масса оружия, которая производилась в СССР. Продукция тяжёлого машиностроения осталась невостребованной даже на внутреннем рынке, стоило поднять “железный занавес” и пустить сюда высокотехнологичных зарубежных конкурентов. Занятые в этих отраслях работники стали лишними в новой политической ситуации.

2) Техническая и технологическая отсталость предприятий лёгкой, пищевой промышленности, производства бытовых приборов и механизмов стали причинами их экономического краха и разорения.

3) Развал СССР уничтожил все хозяйственные связи между субъектами бывшего социалистического рынка. Лишившиеся поставщиков и потребителей предприятия умирали, плодя новые толпы безработных.

4) Отсутствие опыта хозяйничания без государственной протекции в условиях острой рыночной конкуренции мешало руководству потенциально жизнеспособных, но развращённых монополией предприятий, гибко перестроить производство в соответствии с потребностями рынка. Разорённые по вине руководства, они становились новыми источниками безработицы.

5) Немало предприятий были искусственно разорены накануне приватизации, чтобы уменьшить остаточную стоимость, по которой их приобретал частный капитал. Их работники пополняли ряды армии безработных.

6) В советском государстве был чрезвычайно раздут бюрократический аппарат, а также штаты многообразных научно-исследовательских институтов и отделов на предприятиях. В условиях рынка непроизводственные расходы по их содержанию ложились на себестоимость продукции и вели к её удорожанию. Поэтому администрация предприятий стала сокращать всех, кто непосредственно не участвовал в создании товара. Нищий государственный бюджет в условиях строгого хозрасчёта, тотального уклонения от налогов субъектов хозяйственной деятельности и инфляции не мог прокормить массу служащих разнообразных контор и управлений, инженерно-технических работников, научных сотрудников, которые вынуждены были по сокращению штатов искать себе новое место работы.

7) Вечная проблема советской экономики – связь науки и производства была разрешена в новых условиях…путём уничтожения науки. Поскольку модернизация производства требует масштабных капиталовложений, на которые были неспособны ни уже разворованная казна, ни ещё молодой частный капитал, на ней поставили крест, а заодно прекратили финансирование многочисленных научно-исследовательских институтов, научных проектов вузовских кафедр. Наука стала лишней в независимой Украине и от неё легко избавились. Научные сотрудники, кандидаты, доктора наук, профессоры пополнили ряды безработных и составили 35% их общей массы. Украина прославилась на весь мир высочайшим научным потенциалом... (!) национальной армии безработных.

Резко ухудшилось положение интеллигенции служащих: упали заработки, исчезли льготы, снизился престиж профессии, закрылись многие учреждения, сотрудники которых были уволены. Предприимчивая молодёжь ушла в бизнес, в услужение к частному капиталу. Кто мог, эмигрировал. Общество лишилось огромной части интеллектуальной элиты, на возобновление которой уйдут годы и огромные средства.

В самом плачевном состоянии оказалось сельское население. И в советские годы жители села были гораздо хуже прочего населения страны обеспечены товарами и услугами, медицинской, социальной помощью, информацией, доступом к достижениям духовной культуры. С приходом новых времён качество жизни сельских жителей упало ниже некуда. Спасаясь от романтики сельской жизни, молодежь сбегала в города. Старшее поколение спивалось от беспросветной нужды и каторжного труда. Фермеры героически боролись с непогодой и кознями колхозно-совхозной администрации. Сёла превратились в заповедники престарелых –13 часть сельского населения (5.000.000 человек) были пенсионного возраста. Падает рождаемость. В 1994 году в 15 украинских сёл в течение года не родилось ни одного ребёнка.

Выросла люмпенская прослойка общества: нищие, бомжи, беженцы из разорённых гражданской войной регионов бывшего СССР, алкоголики, наркоманы, проститутки, сутенёры, уголовники, пенсионеры, безработные, беспризорные дети алкоголиков, наркоманов, морально сломленных или погибших родителей, молодёжь, не способная найти работу в государственном или частном секторе экономики, уволенные в запас военнослужащие, инвалиды и больные, одинокие и незащищённые люди, потерявшие жильё, сбережения, имущество – жертвы жульничества и разбоя, разорившиеся предприниматели…

Наряду с социальной структурой в условиях развивающегося капитализма стала меняться и профессиональная структура общества. При советской власти основная часть населения Украины была занята в производственной сфере (1990 – 54%), а в сфере обслуживания 27%. Для сравнения в Великобритании и Франции в производстве занято более 30% населения, а в сфере обслуживания – соответственно 68% и 63%.

С 1992 по 1997 годы население, занятое в материальном производстве, сократилось с 20 млн. до 15,6 млн. человек. Но это не означает, что освободившиеся рабочие, сменив квалификацию, перешли в обслуживающие отрасли хозяйства. В этом сокращении виновато не столько расширение сферы услуг, сколько спад производства, вызванный убыточной экономикой.

3. Уровень жизни населения.

Инфляция и денежные “реформы” последних советских правительств “съели” трудовые сбережения основной массы населения, доверчиво размещавшего свои накопления в государственных банках и сберкассах. Конвертировать советские деньги в иностранную валюту считалось уголовным преступлением. Население было беззащитно перед произволом власти, способной как ей заблагорассудится распоряжаться вкладами подданных. Абсолютное большинство соотечественников оказалось за гранью нищеты.

Отнятые у населения сбережения были пущены в банковский оборот:
• на них скупалась валюта,
• из них давались кредиты,
• финансировались разнообразные политические акции правительства и родственных ему организаций.

Власть использовала сбережения населения как стартовый капитал для скачка в капитализм. Поэтому так быстро разбогател высший слой общества (чиновники, депутаты, опекаемые правительством банкиры, коммерсанты, администрация промышленных, транспортных, сельскохозяйственных предприятий и бандиты), оставив в нищете абсолютное большинство ограбленных сограждан.

Заработная плата. В национальном доходе доля заработной платы упала с 1990 по 1994 годы с 60% до 25% и ниже. В Украине средняя заработная плата в 2,5 раза ниже, чем в России. Доходы от эксплуатации дешёвой рабочей силы выросли с 54% (1990г) до 80% (1994). Государство и частный бизнес увеличивали доходность своих предприятий, интенсифицируя эксплуатацию наёмных рабочих, а не модернизируя производство. Отставание темпов роста заработной платы от роста цен стало законом социальной жизни в Украине.

В Советском Союзе средняя пенсия по возрасту превышала размер минимальной заработной платы. В 1997 году в Украине она составляла менее 50% минимальной зарплаты. Размеры пенсий большинства населения страны были в 3 – 5 раз меньше даже официально установленного прожиточного минимума. Это означало, что шансы не умереть голодной смертью и не копаться на помойках в поисках еды имели только те, кто мог рассчитывать на денежную помощь своих детей или не потерял способности работать. Стоимость лекарств, продовольствия, одежды, плата за жильё намного превышали размеры пенсий. Жизнь в независимой Украине стала для стариков роскошью. Но и смерть не приносила избавления от “радостей” новой жизни. Украв у стариков “гробовые” накопления на сберкнижках, держава обрекла их на нищенские похороны в целлофановых кульках в общих могилах вместе с бомжами и неизвестными. Нередко многие дни лежали умершие “строители коммунизма”, ожидая пока различные государственные ведомства решат наконец, кому и за чей счёт оформить смерть и закопать своего бывшего раба.

Коррумпированные чиновники превратили пенсионный фонд в свою кормушку. Махинации с его средствами стали одним из самых безопасных источников обогащения. Чем могли ответить, как могли постоять за себя немощные старики? И кто в этой стране мог и хотел за них заступиться? В казне, из которой “хапали” миллионы, никогда не хватало средств на пенсии.

Триумф пенсионной политики “самостийной” Украины отбил охоту у многих её жителей делать взносы в пенсионный фонд. По всей стране многомиллионные накопления “на старость” изымались из оборота, переводились в иностранную валюту и оседали “мёртвым” грузом в домашних хранилищах, становясь лакомой добычей уголовников. Недоверие населения к государству лишало обе стороны возможных доходов от коммерческого использования сбережений. О том, что честность может быть источником инвестиций и доходов, жителям Украины ещё предстояло узнать.

Сокращение доходов населения в результате лишения банковских сбережений, снижения, задержек и невыплат зарплаты, инфляции привело к падению уровня потребления, а значит и спроса на товары и услуги. С 1991 по 1994 год покупательная способность населения уменьшилась в 5 раз. Заработная плата не способна была обеспечить прожиточного минимума. 70% семейных бюджетов тратилась на продукты питания, 30% приходилось на одежду, обувь, лекарства. На оплату жилья, коммунальных услуг денег уже не хватало. Это лишило капиталовложений коммунальное хозяйство и привело его в критическое состояние.

Ухудшилось снабжение населения электричеством и топливом. Особенно в сёлах и маленьких городках. Менее 10% их жителей могли пользоваться природным газом. Сократились поставки газа, угля, электричества. Цены на энергоносители выросли, и платить за них было нечем. Многие государственные и частные предприятия и учреждения умышленно задерживали оплату услуг энергетиков, “коммунальщиков”, обслуживавших электрические, водопроводные, канализационные, тепловые коммуникации населённых пунктов. “Сэкономленные” таким образом средства использовались для внутренних нужд предприятий и их администрации.

Кризис пришёл и в сферу бытовых услуг. Людям нечем платить в парикмахерских, банях, прачечных.
Обострилась нехватка жилья. Государственное жилищное строительство умерло. С 1991 по 1997 годы новые строительные объекты не закладывались, а недостроенные остались брошенными. Возродилось гражданское строительство уже в качестве частного бизнеса, ориентированного только на платёжеспособных богачей. Многоэтажные “новострои”с крупногабаритными квартирами повышенной комфортности, приватные коттеджи и дворцы полностью вытеснили из репертуара строительных фирм скромные дома для людей, живущих на одну зарплату. Поэтому 13% жителей Украины проживают в общежитиях. Около 3.000.000 семей нуждаются в улучшении жилищных условий. В абсолютном большинстве это семьи наёмных работников, доходы которых и цены на жильё несопоставимы.

В 1998 году правительство создало программу долгосрочного финансирования строительства жилья для молодых граждан. Она ориентирована на небольшую прослойку зажиточных людей, имеющих стабильный источник доходов и поэтому не способна обеспечить жильём основную массу населения, нуждающегося в нём.

Зарубежные экономисты подсчитали, что общий уровень потребления продуктов питания у трети населения Украины (17 млн. чел.) на 10% ниже уровня физического выживания. Хроническое недоедание, некачественное питание стали распространёнными источниками болезней населения. Участились случаи голодных обмороков и смерти, особенно среди пенсионеров.

Болеть в условиях безденежья стало роскошью. Повысился уровень смертности от ухудшения медицинского обслуживания и экономии на лекарствах. В начале 90-х годов население было обеспечено медикаментами и медицинской аппаратурой лишь на 30%. Многократно увеличилась смертность от несчастных случаев непроизводственного характера. С 1991 по 1998 годы от них погибло 568.000 человек, из них: в транспортных авариях – 76.000, отравились – 82.000, покончили самоубийством – 108.000, погибли от рук бандитов – 51.000, утонули – 37.000, сгорели в пожарах – 13.000. За это же время на производстве погибло ещё около 15.000 человек. Десятки тысяч стали инвалидами, потеряв трудоспособность.

Уголовная преступность унаследована независимой Украиной от СССР. В свободной от законов, морали и здравого смысла стране она нашла для себя благодатную почву, унавоженную хроническим экономическим кризисом и коррупцией. В 1994 году было зарегистрировано 572.000 преступлений. На самом деле их было во много раз больше, но население редко заявляет о преступлениях против себя. Люди не верят правоохранительным органам, справедливо полагая, что, либо они не могут выявить и наказать преступников, либо не хотят, имея с ними общие интересы.

Криминальный бизнес стал одним из самых доходных. Торговля наркотиками, оружием, людьми и человеческими органами для трансплантации, заказные убийства, азартные игры, проституция, жульничество, воровство, порнография, грабёж… приносят их участникам такие заработки, какие немыслимы в легальном бизнесе, а для организаторов и покровителей преступного бизнеса фантастические барыши. Не находя иных источников существования, население избавляется от брезгливости перед преступной деятельностью.

Особенно активно в неё включается молодёжь, не обременённая воспитанием, моральными предрассудками и заботой родителей и государства. Каждое шестое преступление совершается несовершеннолетними. В поисках средств к существованию, лишённые поддержки и помощи родственников, государственных и социальных институтов, дорогостоящего образования, молодые люди берутся за любое дело, сулящее хоть какой-то доход. Этим пользуется криминальный мир, рекрутируя среди молодёжи кадры своих солдат, проституток, сутенёров, кидал, воров, мошенников, наркодельцов…. Так формируется и быстро растёт социальная среда, в которой действуют иные нормы поведения и ценности. К посягательству на человеческую жизнь, здоровье и собственность здесь относятся, как к специфике бизнеса и не находят в них ничего предосудительного, если это приносит доход.

Социальный статус украинской преступности растёт год от года. Из явления бытового, за десять лет “незалежности” она превратилась в полноценный государственный институт, органично вписавшийся в систему власти. Уголовная власть и уголовники у власти стали национальными особенностями украинской политической системы. Криминальное государство стало мощным катализатором ускоренной криминализации всего общества.

Уголовная субкультура проникла и отравила собой и духовную жизнь общества – от эстрады до разговорного языка. “По фене ботают” все – от мала до велика. И в детском саду, и в школе, и в парламенте, и на телевидении и радио, и на производстве, и в быту граждане Украины искуссно выражают сложную гамму обуревающих их мыслей и чувств с помощью универсального уголовного жаргона.

Администрация всех уровней обогатила арсенал профессиональной деятельности и политические технологии методами уголовного террора, вымогательства, воровства, мошенничества. Заказные убийства языкастых журналистов, политических конкурентов, автомобильные катастрофы, фальшивые судебные процессы против оппозиции, искусственное разорение целых банков (банк “Украина”), финансовые пирамиды, грабёж благотворительных фондов, вымогательство средств на благоустройство городов муниципальными администрациями… давно стали привычными и ненаказуемыми.

Уголовники пришли в парламент, в кабинеты исполнительной центральной и муниципальной власти, став “уважаемыми” “государственными” людьми. И вряд ли кто-то из живущих в Украине заметил, как спор между украинским и русским литературными языками был “по жизни” решён в пользу интернационального матерного уголовного сленга.

Снижение уровня жизни украинского населения сузило внутренний рынок, лишив его платёжеспособной массы потребителей, а значит и возможностей саморазвития.
Социальная напряжённость в результате недовольства политикой правящего класса постепенно усиливалась. Это выражалось в росте забастовочного движения и криминализации общества.

4. Межнациональные отношения и миграционные процессы.

В начале 90-х годов в Украине проживало около 130 национальностей и народов. Среди них: 37,4 млн. украинцев, 11,4 млн. русских, 483,6 тыс. евреев, 440 тыс. белорусов, 324,5 тыс. молдаван, 134,8 тыс. румын, 233,8 тыс. болгар, 219,2 тыс. поляков, 163 тыс. венгров, 99 тыс. греков, 87 тыс. татар, 54 тыс. армян, 48 тыс. цыган, 47 тыс. крымских татар, 38 тыс. немцев, а также - чехи, словаки, албанцы, гагаузы, испанцы, корейцы, литовцы, латыши….

1 ноября 1991 года Верховный Совет принял: Декларацию прав национальностей Украины, провозглашающую государственные гарантии равных экономических, политических, социальных и культурных прав всем народам, проживающим на территории Украины. На её основе был разработан и принят Закон “О национальных меньшинствах в Украине”который дал каждому народу право на культурно-национальную автономию:
• возрождение и развитие историко-культурных традиций,
• использование национальной символики,
• свои праздники,
• свою религию,
• издание этнической литературы,
• средства массовой информации на этническом языке,
• получение образования на этническом языке.

1 декабря 1991 года абсолютное большинство многонационального населения Украины проголосовало за её самостоятельность “в составе обновлённого СССР”. С первых дней независимости Украины было провозглашено равноправие всех граждан независимо от национальности. Запрещены нагнетание межнациональной напряжённости, попытки провозглашения верховенства одной нации над другими.

Украинское государство:
• сняло все запреты на развитие этнических культур, оставшиеся в наследство от советской власти.
•разработало законодательную базу, регулирующую межнациональные отношения и позволяющую в зародыше устранять причины межнациональных конфликтов.
• Для координации действия общества и государства в разрешении межнациональных проблем, для выработки политического курса, отражающего этнические интересы многонационального населения, при Кабинете Министров Украины был создан Комитет по делам национальностей, который через некоторое время был преобразован в министерство.

К 1994 году зарегистрировано более 300 организаций национальных меньшинств, представляющих 38 народов, проживающих в Украине.

Украинское государство заботится о преимущественном развитии украинской национальной культуры. Для этого оно финансирует средства массовой информации и книгоиздательство на украинском языке. Внедряет украинский язык в педагогику. Растёт количество украиноязычных учебных заведений. В 1993 году более половины учащихся школ (преимущественно сельских) обучались на украинском языке. Города, за исключением западных областей, оставались русскоязычными.

Власти Украины бдительно следят, чтобы на почве национально-культурной автономии не вырос национальный сепаратизм. И среди граждан Украины, принадлежащих к неукраинским этносам, и среди её соседей встречаются авантюристы, проповедующие идеи, угрожающие суверенитету и территориальной целостности страны. Например:
• о передаче Крыма России или о его самоопределении, как татарского государства,
• о создании разнообразных политико-административных автономий на востоке, юге и западе страны,
• о передаче Северной Буковины, острова Змеиный и ряда других территорий Румынии….

С точки зрения Конституции Украины территориальная и политическая автономия не принадлежат к числу неотъемлемых прав национальных меньшинств. Создание их чревато кровавыми межэтническими и межгосударственными конфликтами.

Миграционные процессы. После провозглашения независимости в Украину стали возвращаться военнослужащие, пожелавшие стать гражданами Украины, репрессированные украинцы и их потомки, проживавшие в местах ссылки, депортированные народы. По инициативе Украины в 1992 году главы государств СНГ подписали соглашение о восстановлении прав депортированных народов. В Украине была создана правительственная комиссия по делам депортированных народов, фонд депортированных народов Крыма.

В 1991 – 1996 годах в Украину вернулись на постоянное место жительства 1.200.000 человек, среди них более 240.000 крымских татар.

Либерализация пограничного контроля и правил въезда в страну, относительная политическая стабильность, развитие международного сотрудничества, туризма, миролюбие внешней политики привлекают сюда иностранцев, особенно из ещё более отсталых и нищих стран Азии и Африки. Многие приезжают сюда на учёбу и остаются навсегда. С каждым годом увеличивается прослойка беженцев из районов гражданских войн и этнических конфликтов. В Украине ищут убежища афганцы, турки-месхетинцы из Закавказья, чеченцы, грузины, азербайджанцы, абхазы, армяне, жители Приднестровья (60.000 человек), вьетнамцы, китайцы, пакистанцы, арабы, африканцы. Законодательство Украины позволяет им получить статус беженца и вид на жительство.

Однако среди эмигрантов растёт прослойка нелегалов. Только в Киеве и области в 1999 году их проживало около 20.000 человек.

Экономический и социальный кризисы породили негативную динамику населения Украины. Навсегда покидает страну людей больше, чем прибывает сюда на постоянное жительство. В 1994 году отсюда выехало на постоянное жительство за рубеж 346.000 человек, а прибыло из-за границы – 201.000 человек. В последующие годы эта тенденция не изменилась.

Украину покидают наиболее энергичные, жизнестойкие, умелые, опытные, предприимчивые, способные и образованные люди. С 1987 по 1992 в Израиль, Германию, США, Канаду и другие страны с более высоким жизненным уровнем выехало более 300.000 граждан Украины. Это были главным образом учёные, интеллигенция, деятели литературы и искусства, квалифицированные рабочие, специалисты высокого класса. Среди них преобладала молодёжь: 76% из них не было ещё 30 лет. Страна потеряла главный капитал: образованных, квалифицированных специалистов, мастеров своего дела, умеющих и желающих честно трудиться. Им не нашлось места в независимой Украине. Зато здесь всегда хватает места для паразитов и прохвостов всех мастей и оттенков. “Дурнiв не сiють, не орють, вони самi родяться”– говорит народная пословица. А квалифицированных, добросовестных тружеников, учёных, мастеров искусства нужно учить и воспитывать не один год. Кто теперь займётся этим в Украине? И во что ей это обойдётся?

5. Природная среда обитания и экологические проблемы населения Украины.

Социалистические эксперименты проводились в нашей стране полуграмотными фанатиками. Сосредоточив в своих руках неограниченную власть, они не щадили ни людей, ни природную среду их обитания. В стране, где даже человеческая жизнь утратила ценность, ещё меньше ценились леса, реки, озёра, горы, луга, пастбища, пашни, звери и птицы…. Руководство воспринимало всю живую и неживую природу, как своего холопа, обязанного исполнять любую прихоть господина. Поэтому Советская власть эксплуатировала природу так же безжалостно, бесполезно и беспощадно, как и людей.

Месть Природы за варварское отношение к ней превратила территорию бывшего СССР в зону сплошного экологического бедствия. Украина унаследовала от Советской власти:
• последствия Чернобыльской катастрофы;
• загрязнённые промышленными стоками водоёмы;
• эрозию и химическое загрязнение почвы;
• загрязнение атмосферы промышленными выбросами и дымами… Наша страна перенасыщена предприятиями с отсталыми и вредными для жизни технологиями. Ни государство, ни общество никак не контролируют накопление и хранение вредных отходов промышленного производства. Никто не занимается их утилизацией. Государство не способно обеспечить:
• экологически безопасный уровень технологической дисциплины;
• создать научные теории экологической безопасности;
• законодательную базу эффективной природозащитной деятельности;
• её финансирование.

Обретение Украиной независимости пока что не изменило существа “природоохранной” политики власти. И хотя принято несколько законов о природоохранной деятельности и создано целое Министерство охраны окружающей среды, но кроме говорильни и бумажно-кабинетной возни вокруг экологических проблем ничего полезного для природы не делается. Министерские чиновники в лучшем случае констатируют её дальнейшее погубление, но никак не могут ему помешать. У них для этого нет ни реальной власти, ни средств, ни знаний. Власть и бизнес по-прежнему “экономят” на природоохранных технологиях, чтобы увеличить доходы. Они не способны предвидеть смертельных для самих же себя и для своих потомков последствий своей деятельности. Поэтому:
• ежегодно с дымами в атмосферу над Украиной поступает 17 млн. тонн вредных веществ.
• В 21 городе, где проживает 22% населения страны загрязнение воздуха в 15 раз превышает предельно допустимые концентрации.
•Донецко-Приднепровский экономический район на 1месте в Европе по убийству окружающей среды.
• В Кривом Роге только из стационарных источников ежегодно в воздух попадает 1,2 млн. т. вредных веществ.
• Ежегодно в 4 искусственных днепровских водохранилища попадает 8 млн. т. грязных веществ.
• Только по официальной (лживой и недобросовестной) статистике 15 часть населения страны снабжается водой, не отвечающей санитарным нормам. Днепр – главный источник водоснабжения страны–сам безнадёжно заражён радионуклидами вследствие Чернобыльской катастрофы и несёт радиационную смерть в Чёрное море соседям Украины – Румынии, Болгарии, Молдавии, Турции, России.
• Уничтожается, используясь не по назначению, уникальное богатство Украины – чернозём. Земли сельскохозяйственного назначения отводятся под застройку промышленными и гражданскими сооружениями. За последние 30 лет ХХ века сельским хозяйством были потеряны более 2 млн. гектаров угодий. Снижается плодородие почвы. В конце ХХ века в украинском чернозёме содержалось уже меньше 3% гумуса (плодородного компонента почвы) – в 6 раз меньше, чем в начале века (18%). Площадь закисленных почв увеличилась на 30%, а засоленных и солонцеватых – на 25%. 13 пахотной земли подверглась эрозии. В результате неграмотной мелиорации многие земли юга Украины приходят в негодность, 5 млн. гектаров оказались в зоне Чернобыльской катастрофы и на многие века потеряны для жизни.
• В ходе ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС сотни тысяч людей получили повышенные дозы облучения и вымирают от онкологических заболеваний. Миллионы жителей Украины, России, Белоруссии и других соседних стран вынуждены жить в болезнетворных условиях повышенной радиации.

К началу 90-х годов естественный прирост коренного населения за счёт рождаемости неуклонно падал. Её население увеличивалось лишь за счёт эмиграции.

Семья, как социальный институт оказалась в состоянии глубокого кризиса: с 1991 по 1997 количество браков на тысячу жителей Украины уменьшилось с 8,8 до 7,4, а количество разводов увеличилось с 3,8 до 4,2.

В 1991 смертность превысила рождаемость на 40.000, в 1992 – на 100.000 человек. В последующие годы этот показатель стабилизировался на уровне 150.000 человек в год. Продолжительность жизни в Украине на 6-7 лет меньше, чем в развитых странах мира. Каждый третий мужчина умирает в трудоспособном возрасте. По детской смертности Украина стала непревзойдённым чемпионом Европы.

85% женщин репродуктивного возраста имеют заболевания, затрудняющие беременность и рождение ребёнка. Чернобыльская катастрофа искалечила генофонд страны на 5-7 поколений.

Из 50.200.000 населения страны 15.000.000 – пенсионеры (из них 12.000.000 ветеранов войны и труда), 2.300.000 – инвалидов, 3.500.000 – пострадавших от аварии Чернобыльской АЭС. Растёт удельный вес старших поколений в населении страны. Украина стареет на глазах. Около 13 её населения достигло пенсионного возраста.

С 1991 по 1997 годы население Украины сократилось на 1.200.000 человек. Если социальная ситуация не улучшится, то при сохранении данных темпов рождаемости и такой средней скорости вымирания (1.200.000чел. : 6 лет = 200.000чел. год) страна лишится коренного населения через (51.400.000чел. – 1.200.000чел.) : 200.000чел.= 251 год.
Общество Украины оказалось в состоянии безвыходного хронического социально-экономического и экологического кризиса, чреватого биологическим вырождением населения страны.

С превращением в независимое государство Украина стала самостоятельным субъектом международных отношений, источником внешнеполитической инициативы. Впервые принципы её внешней политики – демократизм и миролюбие – отразились в разделе “Международные отношения” Декларации о государственном суверенитете Украины (июль 1990). А первым самостоятельным внешнеполитическим шагом стал Договор об основах отношений с Российской Федерацией (19 ноября 1990). В нём Украина и Россия взаимно признали территориальную целостность и государственный суверенитет друг друга, гарантировали полноправие русских, проживающих в Украине, и украинцев, проживающих в России. За ним последовали аналогичные договоры с другими республиками СССР, заключённые до референдума 1декабря 1991 г., и два соглашения с Венгрией. Информация о новом – независимом статусе украинской государственности была доведена до сведения иностранных консульств в Киеве и через постоянные представительства Украины за границей иностранным правительствам. 5 декабря 1991 года Верховный Совет объявил всему миру, что Украина, в соответствии с Уставом ООН, будет стремиться укреплять мир и безопасность между народами и соблюдать международное право. Тогда же суверенитет Украины признала Россия. 10 декабря 1991года был принят Закон “О действии международных договоров на территории Украины”. В нём утверждалось, что “международные договоры, заключённые и ратифицированные Украиной, составляют неотъемлемую часть национального законодательства”.

1. Международное признание Украины.

В 1992 году было заключено 35 международных и 88 межправительственных соглашений на двусторонней основе.
К началу 1993 года независимость Украины признали 132 страны, 106 установили с ней дипломатические отношения. Было подписано 26 межгосударственных и 90 межправительственных соглашений.

В 1999 году дипломатические отношения связывали Украину со 154 государствами.

Принципы внешней политики. 2 июля 1993 года Верховный Совет утвердил “Основные направления внешней политики Украины”. Ими стали:
• сотрудничество в рамках СНГ;
• сотрудничество с государствами Европейского содружества и НАТО;
• участие в деятельности ООН;
• участие в процессе ядерного разоружения;
• участие в работе европейских организаций по безопасности и сотрудничеству.

В их основе были принципы:
• миролюбия;
• соблюдения норм международного права;
• невмешательства во внутренние дела других государств;
• открытости;
• неприсоединения к военным блокам и политическим союзам;
• строительства международных связей на основе двусторонних соглашений с конкретными странами.

Оформление государственной границы. Пока Украина входила в состав СССР, её государственной границе были присущи две особенности:

1) Та часть границы, которая была обращена наружу, совпадала с государственной границей СССР и была чётко обозначена и защищена. Внешними соседями по ту сторону были союзники по социалистическому лагерю, зависимые от СССР и экономически, и политически. Небольшие и слабые, они вечно ощущали себя “на мушке” оккупационных гарнизонов Советской Армии и не смели предъявлять территориальные претензии могущественному соседу, господину и завоевателю, даже если они у них и были.

2) Внутренняя часть границы Украины скорее не разделяла, а соединяла её с территориями братских советских республик. Она была проведена только на карте, весьма приблизительно, и ничем не отличалась от административных границ областей, районов и сельсоветов.
Став независимой, Украина первым делом заключила со своими соседями договоры, подтверждающие отсутствие взаимных территориальных претензий. У Украины претензий не было ни к кому. Зато они появились у некоторых политиков в Румынии и в России в отношении некоторых западных и южных украинских земель, некогда входивших в состав их государств. После непростых переговоров эти претензии были сняты или, по крайней мере “замяты”. Это стало важной дипломатической победой Украины. В результате был заключён договор о стратегическом партнёрстве с Польшей. Была ясно определена граница с Беларусью, Румынией, Молдовой. В 1998 году началась делимитация украинско-российской границы (определение и нанесение на карту). К 2001 году она была в основном успешно и бесконфликтно завершена за исключением границы по Азовскому морю и Керченскому проливу.

2. Украина и страны СНГ.

Россия предложила создать объединённые вооружённые силы СНГ. Перспективу сосредоточения командования ими в руках россиян украинское правительство расценило, как первый шаг России к созданию новой империи. А после опубликования Устава СНГ, дающего чрезмерные полномочия Центру, в который опять могла превратиться Москва, страх украинских политиков потерять “самостийность” усилился, и они категорически отказались от его признания.

В дальнейшем Россия неоднократно стремилась втянуть Украину в интеграционный процесс. Но чем настойчивее она это делала, тем сильнее упирались украинские политики.

В 1992 – 1993 годах нарастает напряжённость между Киевом и Москвой. Логика дезинтеграционных процессов требовала раздела некогда единого народнохозяйственного комплекса.

Сначала Россия предложила Украине расплатиться за энергоносители (газ, нефть), которые бесплатно гуляли по некогда общим трубопроводам в просторах СНГ. Энергоносители были действительно российскими, поскольку “родились” из источников, находящихся на территории России. Украинские власти платить не хотели. Вместо создания правовых и экономических “механизмов” взаиморасчётов, политики переругались, обвиняя друг друга в воровстве и прочих грехах.

Чуть позже возник спор о принадлежности Крыма и Черноморского флота, которые и исторически, и согласно современному международному праву принадлежат Украине. Хотя историческая причастность к их судьбам России безусловна, так же безусловны, в свою очередь, факты:
а) передачи в 1954 году Крыма Украине по решению правительства СССР и
б)принадлежность Украине Черноморского флота, находившегося в её территориальных водах на момент распада СССР.

В мае 1992 года депутаты Верховного Совета Российской Федерации приняли постановление, фактически означавшее призыв к отторжению Севастополя со всем его флотом от Украины в пользу России. Это вызвало приступ паранойи у некоторых украинских политиков преимущественно из Западной Украины, страдающих жаждой крови.

К счастью, правительства России и Украины не поддались на провокацию некоторых свихнувшихся законодателей и обратились к мировому сообществу за дипломатической и политической поддержкой и посредничеством. ООН и влиятельные западные государства в этом споре решительно стали на сторону Украины. Перспектива братоубийственной войны с непредсказуемым результатом отрезвила скандалистов. В ходе переговоров совместными усилиями здравомыслящих российских и украинских политиков Севастополь был признан украинским городом.

Черноморский флот:
• боевые корабли – 10 подводных лодок, 150 надводных кораблей,
• 70 вспомогательных судов,
• около 250 самолётов,
• береговые артиллерийские батареи,
• штурмовые подразделения морской пехоты, разведслужбы...;
• тыловые службы хозяйственного обеспечения;
• громадная инфраструктура: причалы, линии связи, сигнально-наблюдательные посты, склады, ремонтные заводов и мастерские, клубы, библиотеки, магазины и т.п.

В 1993 году на Черноморском флоте служило более 60 000 человек самых разных национальностей. Базировался он главным образом в портах Украины – Севастополе, Одессе, Николаеве, Херсоне, Феодосии, Керчи, Ялте и лишь в небольшой своей части – на российских базах черноморского кавказского побережья – в Новороссийске, Поти, Батуми, Геленджике.

Украина не претендовала на ту часть советского флота, которая в момент развала СССР находилась в российских портах. Нелепо было и России претендовать на украинскую часть Черноморского флота.

Боевой потенциал Черно-морского флота превышал потенциал всех других военных флотов, размещённых в Чёрном море. В новых общественно-политических условиях его существование в прежнем виде теряло всякий смысл, поскольку ни Украина, ни Россия не собирались больше экспортировать революцию. Содержание убыточной военной махины было не по карману в период углубляющегося экономического кризиса. Корабли технически и физически устарели и без финансирования и ремонта становились плавучим металлоломом. Черноморский флот базировался в политически стабильном и спокойном “курортном” внутреннем море, где ни у России, ни у Украины не было агрессивных соседей. От безделья он давно превратился в парадную экскурсионно-туристическую эскадру. Для охраны границ и территориальных вод от браконьеров и прочих мелких нарушителе достаточно небольшого количества специальных лёгких и быстроходных пограничных кораблей.

Тема Крыма и флота была искусственно раздута недобросовестными политиками по обе стороны границы для демонстрации политической активности и отвлечения внимания избирателей от актуальных экономических и политических проблем. Такие действия отвечали также интересам военного лобби, очень сильного в парламентах и России, и Украины. Его члены не хотели терять целый военный флот – выгодную кормушку, в которой плавали деньги, чины, должности, не тревожная служба.

Дополнительный драматизм “крымской теме” добавлял “крымский сепаратизм”, имевший тройственную природу:
А) сепаратизм “пророссийский”, носители которого мечтали присоединиться к России,
Б) сепаратизм автономистский с жаждой отделения Крыма от Украины и создания суверенного Крымского государства,
В) сепаратизм татарский (Крым для татар).

Наличие в Крыму запутанного клубка социально-экономических и межэтнических противоречий было выгодно нечистоплотным и украинским, и российским политикам. При желании обе стороны находили в Крыму союзников, а также повод для провокаций и политических авантюр. У Крыма появились шансы повторить судьбу Чечни.

В 1993 году по инициативе местных властей, без благословения Киева, в Крыму прошли выборы крымского президента. Позиции украинских националистов здесь были очень слабыми. Абсолютным большинством голосов, похоже, не без скрытой финансовой и организационной поддержки Москвы, президентом был избран сторонник российской ориентации Ю. Мешков. Он стал издавать указы и распоряжения, игнорирующие волю Киева, смещать с административных постов в Крыму ставленников Киева, назначая на их место своих людей. В ответ столица слала директивы и распоряжения, опровергающие крымские инициативы. “Война указов” спровоцировала рост анархии на полуострове и оживление активности криминального мира.

Киев объявил крымские выборы антиконституционными. Верховная Рада Украины ликвидировала должность Президента Крымской автономии и потребовала приведения Конституции Крыма в соответствие с Конституцией Украины. Началась тяжба между Симферополем и Киевом по поводу персоналий крымского руководства. В конце концов Киев сумел переманить на свою сторону многих влиятельных лиц из числа крымских административных, криминальных и деловых авторитетов, добиться их политической переориентации. После этого на руководящих постах крымской администрации оказались люди, облечённые доверием украинской столицы. 21 октября 1998 года Верховный Совет Крыма принял новую Конституцию Крыма, не противоречащую Конституции Украины и соответствующую статусу автономии Крыма в рамках украинского суверенного государства.

Киев победил в дипломатической битве за Крым. После этого стало легче бороться за флот и Севастополь.

Руководству Украины и России хватило выдержки, мудрости и воли удержать свои страны от военного конфликта. Несмотря на всю остроту противоречия между соседями решались исключительно политическими и дипломатическими средствами. Много раз встречались правительственные делегации – и в Ялте, и в Дагомысе, и в Массандре, пока, наконец, в 1995 году проблема Крыма и Черноморского флота не была решена. Флот по-братски поделили, Севастополь и Крым безоговорочно были признаны украинскими, а российской части черноморской эскадры на условиях аренды позволили квартировать на украинских военных базах и пользоваться военной инфраструктурой.

31 мая 1997 года Президент Украины Л. Кучма и Президент России Б. Ельцин подписали Договор о дружбе, сотрудничестве и партнёрстве между Украиной и Россией. В нём стороны обязывались строить отношения между собой без применения силы и давления друг на друга, а также – не заключать с третьими странами соглашений, направленных против одной из них.

Членство в НАТО. Другим источником противоречий Украины и России стал вопрос о возможности членства Украины в НАТО.

В советские времена Североатлантический оборонительный союз развитых капиталистических стран был главным пугалом советского обывателя. Его мнимыми кознями, сочинёнными коммунистической пропагандой, оправдывал и многие глупости советского внешнеполитического курса, участие в гонке вооружений, милитаризацию экономики и советского образа жизни.

Похоронив СССР, бюрократия России и Украины изменили своё отношение к НАТО. В России армейский генералитет и командиры военно-промышленного комплекса сохранили ведущие роли в политическом шоу. Поэтому милитаризм здесь остался особенностью национальной политики и без привычного пугала – НАТО, его адептам было одиноко и неуютно.

Правящие круги Украины не имели столь многочисленной и влиятельной милитаристической прослойки. Им было не по карману содержать многочисленную армию. Чтобы выбраться из экономического кризиса, Украине нужны были внешние рынки. Чтобы выйти на них, не следовало портить отношения с развитыми капиталистическими странами, бывшими также и членами НАТО. Лишённая такого изобилия полезных ископаемых, какими обладала Россия, Украина стремилась к интеграции в капиталистическую рыночную экономику. Она не могла позволить себе роскошь милитаристической изоляции от цивилизованного мира. С другой стороны, агрессивность российской внешней политики в Средней Азии, в Закавказье, в Чечне, претензии России на Крым заставляли искать ей серьёзный политический и военный противовес. Поэтому в НАТО украинское руководство видело не старого врага, а партнёра, потенциального заказчика, кредитора, возможного союзника и стремилось с ним теснее сблизиться и подружиться.

Правительству России не понравилось заигрывание бывшей “младшей сестры” с НАТО. Егонерадовала перспектива непосредственного соседства с серьёзной политической и военной силой. От сильных политических конкурентов Россию традиционно отделял санитарный кордон малых и слабых стран, с которыми она привыкла позволять себе недопустимые в большой политике вольности. Перспектива жизни бок о бок с серьёзным сильным соседом, способным потребовать к ответу за политические шалости, не улыбалась “героям” чеченской, афганской, финской и тому подобных авантюр. Поэтому правительство России выступило категорически против вступления в НАТО стран, входивших в прошлом в состав СССР или в зону его оккупации и, в том числе, Украины.

На это правительство Украины заявило, что отношения с НАТО – её внутреннее дело и посторонним незачем сюда вмешиваться. А чтобы смягчить ответ, добавило, что, вступив в НАТО, не будет спешить размещать на своей территории импортное ядерное оружие. На фоне недавней передачи России своего ядерного потенциала Украину трудно было заподозрить в коварстве.

В июле 1997 года в Мадриде Украина подписала “Хартию об особом партнёрстве” между Украиной и НАТО. Здесь определились механизмы сотрудничества в области безопасности, предотвращения конфликтов, нераспространения ядерного, биологического и химического оружия, контроля над вооружениями. Страны НАТО заявили о поддержке суверенитета, независимости, территориальной целостности, а также демократического вектора развития Украины и её статуса безъядерного государства. В Киеве открылся Центр информации и документации НАТО – административно-разведывательная структура для наблюдения за событиями в Украине и сбора информации.

В отличие от других соседей по СССР Украина пока что входит в новый этап своей истории без крови, военных жертв и постыдных братоубийственных войн.

4. Украина и “дальнее зарубежье”.

По величине территории и численности населения Украина – одно из крупнейших государств Европы. Геополитическое положение – на стыке Европы и Азии – превращают её в перекрёсток на путях движения разнообразных культур. Это позволяет её народу обогащаться лучшими культурными достижениями близких и далёких соседей. С другой стороны, при соответствующей политике, Украина может служить барьером на пути негативных влияний на Европейскую цивилизацию, адресованных “варварскими” странами Востока и Юга (наркотики, работорговля, проституция, контрабанда, терроризм, экспорт человеконенавистнических идеологий).

Борьба за европейский имидж. Украина с трудом избавляется от духовных травм, причинённых коммунистической утопией. Искалеченному сознанию населения нелегко в исторически короткий срок усвоит ценности европейской цивилизации, формировавшиеся у западных соседей на протяжении нескольких веков. Теоретическое знакомство с ними ещё не делают их привычкой, устойчивым стереотипом, определяющим поведение людей, фактом массового сознания, веры и убеждения. Поэтому украинские политики чаще декларируют европейский статус Украины, чем доказывают его наличное бытие. Географическая принадлежность к Европе сама по себе ещё не делает Украину европейской страной. По уровню духовного и нравственного развития (по распространённости гуманистических принципов человеческого общежития) ей ещё очень далеко до “европейства”.

Долгие годы Украина была отделёна от Европы “железным занавесом”. Активно участвуя в европейской и мировой политике, она стремится компенсировать своё советское прошлое, доказать, что она не только преодолела вирус коммунизма, но и выработала к нему устойчивый иммунитет.

Буржуазный мир не забыл, чем совсем ещё недавно была Украина. Там понимают, что распад СССР и образование СНГ– результат деградации бюрократической верхушки, не способной удержать власть, а не следствие демократической освободительной инициативы. Что у власти остались прежние люди. Что суть украинской “независимости” это независимость власти от народа. Что демократизм, миролюбие и приверженность общечеловеческим ценностям на самом деле столь же свойственны руководству стран СНГ, как аппетит больному волку. Западные соседи с недоверием и опаской относятся к бывшим строителям коммунизма. После того, как семь десятков лет ими было прожито в напряжённом ожидании мировой революции, военных авантюр и политических провокаций, Европа готова смириться с любым балаганом на территории бывшего СССР и даже подыгрывать клоунам. Лишь бы они опять не принялись строить “светлое будущее”.

Законодательными основами внешней политики Украины стали:
• Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ,1975),
• Парижская хартия для новой Европы (1980),
• декларация “Вызов времени перемен” (1992), одобренная в Париже на встрече стран участниц Хельсинского процесса, в которой участвовала и украинская делегация.

Вместе с европейскими коллегами украинские дипломаты выступают против этнических войн и локальных конфликтов, против пересмотра существующих границ. На разнообразных международных форумах они охотно декларируют необходимость обеспечения прав человека, приведения украинского законодательства в соответствие с нормами международного права, ратуют за расширение гуманитарного и экономического сотрудничества для преодоления экономического спада в государствах, возникших из осколков бывшего СССР.

Правительство Украины добивается её принятия в Совет Европы (координирующий административный орган политического сотрудничества), в Европейское содружество (координирующий административный орган экономического сотрудничества). Но пока безуспешно. Не залеченные язвы социализма не позволяю ей полноценно участвовать в жизни Европы наравне со “старыми” европейцами, придерживающимися по отношению к ней “политики карантина”. Страсть украинской власти к европейской интеграции во многом объясняется стремлением получить кредитную милостыню и экономические льготы. Кроме того, она прокладывает себе дорогу к эвакуации из разграбленной ею страны на тот случай, если когда-нибудь придется отвечать за независимую от своего народа политику.

В 1992 году Украина стала членом Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР), созданного для кредитования проектов рыночной трансформации экономики бывших социалистических стран.

Правительство Украины послало в Югославию украинский батальон в составе миротворцев ООН. Финансировали эту экскурсию богатые страны. Так Украина стала экспортировать “пушечное мясо”.

В феврале 1992 года в Стамбуле Украина стала соучредителем Парламентской ассамблеи Черноморского экономического сотрудничества (Турция, Албания, Азербайджан, Болгария, Грузия, Греция, Молдова, Румыния, Россия), принявшей Декларацию о Черноморском экономическом сотрудничестве.

На 47-й (1992 г) и 48-й (1993 г) Сессиях Генеральной Ассамблеи ООН украинские дипломаты предложили свои проекты разоружения и урегулирования вооружённых конфликтов. По инициативе Украины ООН приняла резолюцию об обеспечении прав национальных меньшинств.

В ноябре 1994 года в выступлении Президента Украины Л. Кучмы на 49-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН были провозглашены новые приоритеты и принципы украинской внешней политики:
• важность для Украины сотрудничества с мировыми экономическими структурами с целью получения кредитов, необходимых для успешного развития рыночных реформ;
• необходимость более тесного двустороннего сотрудничества с государствами “дальнего” зарубежья, особенно наиболее развитыми;
• отношения со странами СНГ остались приоритетным направлением внешней политики, но акцент делался не на возобновлении системы прежних союзных связей вокруг того или иного внешнего Украине центра, а на налаживании эффективных двусторонних взаимовыгодных связей.

С декабря 1994 года Украина участвует во всех встречах глав государств и правительств стран – участниц Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ).

В ноябре 1995 года Украину приняли в Совет Европы. Это обязало её ввести у себя общие для всех участников этой организации законы и порядки, принятые в цивилизованных странах. Для этого необходимо было решительно и бескомпромиссно расстаться со всеми остатками советского наследства: конституцией развитого социализма, произволом исполнительной власти, отсутствием гарантий частной собственности, полицейским институтом прописки, государственным нотариатом, коррупцией.… На фоне матёрых европейцев Украина выглядела дикарём, которого за примерное поведение пригласили на вечеринку в приличное общество. Членство в Совете Европы не давало Украине ни преимуществ, ни льгот. Это был жест, демонстрирующий веру соседей по континенту в то, что, в конце концов, джунглям социализма она предпочтёт современную буржуазную цивилизацию.

С 2000 года Украина выступает в качестве непостоянного члена Совета Безопасности ООН.

Внешнеэкономическое сотрудничество Украины координируется Министерством внешнеэкономических связей, имеющим региональные представительства на периферии. Государство предоставило каждому товаропроизводителю: право непосредственного выхода на внешние рынки со своей продукцией, упростило соответствующую административную процедуру, инициировало новые формы инвестирования иностранных капиталов в национальную экономику – совместные (с зарубежным капиталом) предприятия (СП), обеспечило им таможенные и налоговые льготы.

Верховный Совет принял законы, обеспечившие правовое регулирование всех видов внешнеэкономической деятельности:
1) о внешнеэкономической деятельности,
2) об иностранных инвестициях.

В 1992 году Украина вступила в Международный валютный фонд (МВФ), в Международный банк реконструкции и развития (МБРР). Это открыло ей доступ к кредитам, которых развитые капиталистические страны не жалели на святое дело буржуазной трансформации одного из последних европейских дикарей. Какие только государственные инвестиционные программы не разрабатывались под импортные инвестиции?! Деньги клянчили и на реконструкцию промышленности, и на выпуск приватизационных сертификатов, и на создание отечественной валюты, и на конверсию, и на закрытие Чернобыльской АЭС, и на приватизацию земли, и на помощь инвалидам…. Но государственные займы были обречены раствориться в карманах чиновников. И даже милостыня бывшим рабам фашистского рейха, имевшим несчастье дожить до наших дней, не стала им поперёк горла.

Не одно поколение соотечественников в будущем обречено с процентами возвращать иностранным кредиторам их вклады в становление нашего капитализма. Это будет делаться незаметно – в форме налогов, из которых ещё не один миллион уйдёт в карман их сборщиков, учётчиков и распорядителей.

С 1996 года внешнеторговый оборот Украины приобретает положительное сальдо (стоимость вывозимых товаров превышает стоимость ввозимых). Правительство призывает иностранцев инвестировать капиталы в экономику Украины. Однако тех сдерживает политическая нестабильность Украины; медленный темп рыночных реформ; масштабная коррупция власти; отсутствие серьёзных гарантий государства; нечистоплотность и недобросовестность деловых партнёров; грабительское налоговое законодательство.

Украина оставалась зоной повышенного риска для долгосрочных капиталовложений. Иностранцы осторожно вкладывали деньги в её экономику. К началу 1993 года в Украине работало всего около 650 совместных предприятий. Главным образом в посреднической деятельности, в торговле бывшими в употреблении техникой, вещами и компьютерами, в экспорте первичного и переработке вторичного сырья. Их доля в экспорте составляла 5,7%, а вклад в общий объём производства – 0,5%. С 1994 по 1999 годы иностранные инвестиции всё же возросли с 484 млн. долларов до 3122 млн. долларов.

Структура экспорта из Украины с каждым годом всё больше приобретала “колониальный” характер: возрастала доля сырья, материалов, полуфабрикатов, полезных ископаемых, энергоносителей и сокращалась доля готовой техники, приборов, сложных наукоёмких изделий, законченной продукции лёгкой и пищевой промышленности. Деньги, вырученные за продажу экспортной продукции, как правило, в Украину не возвращались. Спасаясь от грабительского налогообложения, они либо оседали на частных счетах в зарубежных банках, либо на них закупали дефицитные товары народного потребления для продажи в Украине. Новые торговые доходы опять уходили за рубеж, чтобы ещё раз совершить подобный кругооборот. В 1992 году экспорт из Украины составил 4 млрд. долларов США, из которых в страну вернулось всего 170 миллионов.

Сижу с утра до вечера
С понурой головой:
Совсем нести мне нечего
На рынок мировой.

В первые годы независимости бывшие советские республики без оглядки рвали налаженные связи внутрисоюзного разделения труда. Производители стремились самостоятельно выйти и утвердиться на международном рынке. Никто не задумывался о конкурентоспособности своего товара. Но отечественные товары оказались невостребованными из-за низкого качества и дороговизны. Немногие конкурентоспособные отечественные товары вытеснило с зарубежных рынков антидемпинговое законодательство.

Не сумевшие пробиться на внешний рынок отечественные негоцианты принялись восстанавливать хозяйственные связи в географических пределах бывшего СССР. Это сопровождалось неизбежным экономическим сближением с Россией, в котором мерещился призрак имперской централизации и перспектива потери политической независимости. Восстановлению экономических связей бывших советских партнёров мешали: таможенные барьеры, ценовая война, государственный протекционизм, создающий иллюзию спасения “своего” производителя от внешней конкуренции, платёжная недобросовестность, несовершенное валютное законодательство, вынуждавшее экспортировать товары по заниженным ценам, а импортировать – по завышенным для сокрытия от налогообложения валютных прибылей.

С той же целью было введено валютное кредитование и административное регулирование валютного курса карбованца и рубля. Это опустило стоимость официального курса доллара в 2 – 3 раза ниже рыночного. Поэтому экспортёры при расчётах несли огромные убытки и вынуждены были махлевать, вести двойную бухгалтерию, давать взятки. Это привело к ещё большему оттоку валютных средств из Украины.

Ядерное разоружение Украины. На территории Украины располагалась огромная часть ядерного потенциала бывшего СССР, делавшая её третьей в мире после США и России ядерной державой.

В первые дни независимости правительство заявило о стремлении достичь безъядерного статуса. Горький опыт Чернобыля помог понять, что нищая страна не сможет обеспечить безопасное хранение и эксплуатацию ядерного вооружения, которое, в противном случае, способно угробить самих его обладателей.

Чтобы избавиться от ядерного оружия правительство взяло на себя обязательства исполнить:
1) договор о стратегических наступательных вооружениях от 31 июля 1991 года;
2) Лиссабонский протокол к нему (подписан также Белоруссией, Казахстаном, Россией и США) от 23 мая 1992 года;
3) договор о нераспространении ядерного оружия.

Не дожидаясь юридического оформления гарантий собственной безопасности, обещанных участниками переговорного процесса, поверив “на слово” партнёрам, правители Украины к марту 1992 года вывезли в Россию всё тактическое ядерное оружие (2600 мобильных ракет).

Но очень скоро депутаты ВС забеспокоились. До них, наконец, дошло, что подаренное России оружие можно было бы выгодно продать или хотя бы получить за него компенсацию. Тем более, что Украина так и не получила гарантий безопасности – ни от бывших соседей по СССР, ни от НАТО. Под давлением парламентариев правительство приостановило отправку в Россию ожидавших своей очереди стратегических ядерных вооружений. Политики заспорили о том, что с ними делать дальше? Мнения простирались от – оставить у себя и вступить с ним в НАТО до – поскорей избавиться любой ценой.

Как раз в этот момент российские политики выдвинули территориальные претензии на Крым, Севастополь и Черноморский флот. В нервной обстановке в больных головах некоторых украинских политиков родились проекты отправки стратегических ракет в Россию по воздуху.

18 ноября 1993 года ВС Украины ратифицировал Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (“Старт – 1”). Украина обязалась сократить 36% общего количества ракет-носителей и 42% ядерных боезарядов. Для демонтажа 200 ядерных боеголовок, 176 межконтинентальных баллистических ракет и их стартовых площадок нужны были деньги, которых в казне, разумеется, не оказалось. Тогда их стали клянчить у соседей, шантажируя памятью Чернобыля и тем, что у “европейской” страны нет средств для безопасного хранения ядерного оружия.

Непоследовательность Украины в решении проблемы ядерного разоружения вызвала недовольство правительства США. Оно было прекрасно осведомлено о высокой степени дезорганизованности украинской власти, о продажности и беспринципности её политиков, способных продать ядерное оружие кому угодно. Поэтому США предпочитали, чтобы ядерное оружие перекочевало в Россию, где власть казалась предсказуемее и надёжнее.

С приходом к власти администрации Президента Л. Кучмы 14 января 1994 года в Москве было подписано трёхстороннее соглашение между Украиной, Россией и США о вывозе стратегического оружия из Украины в Россию. В ноябре 1994 года Украина присоединилась к Договору о нераспространении ядерного оружия, продемонстрировав миролюбие и стремление к статусу безъядерного государства. В награду Украина получила иностранные инвестиции в экономику и Меморандум о гарантиях безопасности, в котором лидеры ядерных государств – США, Великобритании и России подтвердили обязательства:
• уважать независимость, территориальную целостность и суверенитет Украины;
• избегать по отношению к ней угроз и действий с позиции силы;
• не вмешиваться в её внутренние дела;
• никогда не использовать никакого оружия против Украины, кроме как в случаях самообороны от неё;
• воздерживаться от экономического давления на неё;
• требовать защиты от Совета Безопасности ООН в случае, если Украина станет жертвой акта агрессии с использованием ядерного оружия.

Украина и США. Лишившись ядерного оружия, Украина заслужила больше доверия и внимания к себе со стороны США. В 1995 году Президент США Б. Клинтон посетил Украину с официальным визитом. В 1996 году было создана Межгосударственная комиссия по сотрудничеству между Украиной и США для организации взаимодействия в области национальной безопасности, внешней политики, торговли и инвестиций. Её возглавили Президент Украины Л. Кучма и вице-президент США А. Гор. В 2000 году Б. Клинтон ещё раз посетил Украину. В этот его визит с Л. Кучмой обсуждались проблемы двусторонних отношений в области европейской безопасности, охраны окружающей среды, торговли и инвестиций в экономику Украины. Украине была обещана помощь в развитии малого и среднего бизнеса. Её пригласили участвовать в совместных проектах исследования и освоения космоса. Ей была обещана поддержка при вступлении во Всемирную организацию торговли. Было также решено сотрудничать в обеспечении ядерной безопасности на АЭС и в развитии ядерной энергетики.

Культурное сотрудничество. Украина заключила более 60 соглашений о культурном сотрудничестве с различными государствами. Свыше 100 украинских творческих коллективов в 1992 – 1993 годах побывали в зарубежных командировках.

Став вождями государственной культуры, украинские националисты сделали всё возможное, чтобы скомпрометировать и обесценить генетические связи украинской и российской духовности, развернуть украинскую культуру спиной к Москве, лицом, как им казалось, к Европе. Они попытались резко и грубо ограничить доступ культурной информации из России, мотивируя это её русскоязыкостью. Им казалось, будто книги на украинском языке популярны в Украине меньше, чем на русском не потому, что уступают по своим художественным свойствам, а исключительно в силу коварного “магического обаяния”, которым в отличие от украинского, якобы, обладает “имперский” русский язык.

Политическая либерализация и электронные информационные технологии сокрушили остатки барьеров, воздвигнутых советским варварством на путях информационных потоков. Это не только позволило миру непосредственно познакомиться с культурами народов бывшего СССР, но и открыло неограниченный доступ бывших узников социалистического лагеря к сокровищам мировой культуры. Население СНГ получило право выбора информации и свободу её истолкования. Отныне никакие государственные структуры не способны были запретить или регламентировать доступ граждан к информации. С монополией на истину было покончено.

Попытки министерств культуры и просвещения ограничить и дозировать распространение русской культуры в Украине не имели успеха. В условиях рынка право свободного выбора информации ограничивалось индивидуальным вкусом и наличием средств для приобретения её носителей и источников. Граждане Украины легко игнорировали все неуклюжие попытки национал-комиссаров установить новую монополию на истину.

Параллельно с государственным независимо от него существует негосударственное информационное поле, в котором все могут найти любую интересующую информацию. Его развитие является главным условием гуманистической эволюции отечественной духовной культуры.

1. Статистическая характеристика украинской диаспоры.

В “дальнем зарубежье” – в Европе: в Польше – 600 000, в Румынии – 300 000, в Словакии – 150 000, в Чехии – 50 000, в Хорватии – 50 000, в Великобритании – 35 000, во Франции – 35 000, в Словении – 25 000, в Германии – 22 000, в Австрии – 6 000, в Венгрии – 3 500, в Греции – 1 500. В Австралии – 35 000, в Новой Зеландии – 500. В странах Азии и Африки – 35 000. В странах Америки: в США – 1 200 000, в Канаде – 1 100 000, в Аргентине – 250 000, в Бразилии – 18 000, в Парагвае – 12 000, в Уругвае – 10 000, в Мексике – 5 000, в Венесуэле – 3 500.

2. Образование украинской диаспоры в “ближнем зарубежье”.

В конце XVIII в. по инициативе московской власти начинается принудительное переселение запорожских казаков на Кубань, Северный Кавказ, Южный Урал, Сибирь, Казахстан, Дальний Восток. Население Украины принимает активное участие в хозяйственной колонизации пограничных с Россией Воронежской и Белгородской областей. Пока Украина входила в состав Российской империи, украинцы и русские жили вперемешку, и никого из них не беспокоило, кто на чьей территории живёт.

И при советской власти население не воспринимало всерьёз национально-территориальное размежевание страны. Все осознавали себя прежде всего гражданами СССР и лишь потом вспоминали, если вспоминали, о своей национальной принадлежности. Такой интернационализм был следствием того, что:
• всё население страны, независимо от национальной принадлежности, по отношению к государству было одинаково бесправно.
• Все, не имеющие доступа к номенклатурной кормушке, независимо от национальности, были одинаково нищими.
• Гигантские индустриальные стройки, рытьё каналов, прокладка магистралей, трубопроводов, освоение целины, сибирских месторождений нефти и газа… на протяжении семи десятилетий перемешивали огромные массы советских этносов, вырывая их с корнем из родной почвы и пересаживая далеко-далёко от мест первоначального исторического расселения.
• Государственная пропаганда всеми силами насаждала “пролетарский интернационализм”.
• Бесконечные войны, эвакуации, репрессии, единая политико-административная система перемешивали советские этносы в социально однородную массу – “советский народ”, имевшую два полюса: интернациональный класс правящей номенклатуры и интернациональная масса государственных рабов.

Крушение СССР и этнические войны в Азербайджане, Армении, Нагорном Карабахе, Приднестровье, Ферганской долине, Таджикистане, Северной Осетии, Чечне похоронили “дружбу народов”.

Украина избежала ужасов этнических войн. Большая часть украинцев проживала преимущественно в политически стабильных регионах ближнего зарубежья. Поэтому мало кого из них затронули военные катаклизмы.

На востоке Европы нет народов более близких и по исторической судьбе, и по образу жизни, и по ментальности, и по языку, чем украинцы, русские и белорусы. Тем не менее, националисты (в семье не без урода) с разных сторон неоднократно пытались перессорить братьев. Не прекращаются эти попытки и по сей день.

3. Образование украинской диаспоры в “дальнем зарубежье”.

В “дальнем” зарубежье украинская диаспора формировалась на протяжении всего ХХ века. За это время случились четыре “всплеска” бегства людей с исторической родины, обусловленных:
1) нищетой в результате превращения Западной Украины в аграрно-сырьевые задворки европейской капиталистической цивилизации в конце Х1Х – начале ХХ века;
2) ужасами I мировой войны, революции 1917 года и гражданской войны 1918 – 1920гг;
3) насильственными перемещениями народов (эвакуации, депортации, угон в рабство) во время II мировой войны (1939 – 1945гг) и после неё – стремлением спастись от социализма;
4) бегством из-под обломков рушащегося СССР в 90-е годы ХХ века.
До недавнего времени в нашей стране к эмигрантам относились с опаской и подозрительностью. Советская пропаганда называла их “изменниками родины”. При Сталине их расстреливали, если ловили.

Самой мощной была третья волна эмиграции, вызванная II мировой войной. В 1945 году в освобождённой от гитлеровской оккупации Европе пребывало 14 миллионов граждан СССР:
• 5 миллионов “остарбайтеров” – рабов, принудительно вывезенных на работы в немецком государственном и частном хозяйстве,
• военнопленных узников концлагерей,
• участников движения Сопротивления,
• коллаборационистов,
• зажиточных жителей Западной Украины, уцелевших в советском довоенном терроре и уходивших на Запад вместе с остатками германской армии.
В соответствии с договорённостями между союзниками по антигитлеровской коалиции, западные страны были обязаны принудительно возвращать в СССР его граждан, очутившихся в зоне их оккупации. После войны было репатриировано 11миллионов человек, среди которых украинцев было около 300 000.

Узнав об ужасах советского гостеприимства по отношению к бывшим пленным концлагерей, ссылках в неприспособленные для жизни окраинные районы, слежке, недоброжелательности, подозрительности, казнях, союзники стали помогать желающим остаться на западе. Около 2 500 000 бывших граждан СССР получили статус “перемещённых лиц”. Для них были созданы специальные условия:
• помощь в психической адаптации к буржуазной цивилизации,
• помощь в выборе нового места жительства,
• финансирование транспортных расходов,
• выплата пособий по временной нетрудоспособности.

В специальных лагерях для перемещённых лиц земляки из первых эмиграционных потоков проводили с новичками культурно-просветительную работу, вычищая из их сознания советскую пропаганду. Для них создавались специальные учебные заведения, культурные и информационные центры, издавалась литература и периодика.

В 1945 году под эгидой ООН была создана Международная организация беженцев, занимавшаяся организацией их обустройства на новых землях. С её помощью в 1945 – 1951годах третья волна украинских беженцев рассеялась по планете, стремясь преимущественно туда, где уже пустили свои корни и обустроились земляки-первопроходцы: 80 000 – в США, 35 000 – в Великобританию, 35 000 – в Канаду, 30 000 – в Австралию, а также в Аргентину, Бразилию, Чили, Уругвай, Францию….

Политическая жизнь украинской эмиграции.

“Холодная война” между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции проходила при активном участии эмигрантов в антисоветской деятельности. Изгнанники мстили Советской власти, пропагандируя из-за рубежа чуждые ей ценности и идеи, проникая на территорию Советской Украины и устраивая диверсии, террор против её граждан и руководства, собирая разведывательную информацию для своих новых хозяев.

И хотя далеко не все украинские эмигранты выбрали путь активной борьбы со своей покрасневшей родиной, среди политически активной части эмиграции развиваются преимущественно агрессивные авторитарные националистические течения.

Организация украинских националистов заграничные части (ОУНЗЧ) во главе со С. Бандерой и Я. Стецко действовала преимущественно на территории ФРГ и Австрии. С 60-х годов ОУНЗЧ была переименована в ОУНР (революционная). Её членов объединяла фашистская идеология “интегрального национализма”, списанная Д. Донцовым у идеологов немецкого нацизма, и патологическая ненависть ко всему неукраинскому и коммунистическому. Бандеровцы мечтали о создании национальной державы по принципу “Украина – для украинцев”.

Они вели активную провокационно-террористическую и разведывательно-диверсионную деятельность в приграничных районах соседних государств и на территории западных областей Советской Украины, опираясь на поддержку местного населения.

Чекисты эффективно боролись с украинскими националистами за рубежом и с их пособниками в СССР. К концу 50-х годов были выведены из строя наиболее активные и агрессивные участники антисоветской борьбы. В октябре 1959 года в Мюнхене агентом советской разведки был убит С. Бандера.

В 60-е годы ХХ века вокруг ОУНР объединяется ряд групп националистов, действовавших до сих пор разрозненно. Совместно издаются журнал “Визвольний шлях”, газета “Шлях перемоги” и т.п. периодика. Обескровленные и обезглавленные бандеровцы утратили инициативу и превратились в заказных исполнителей подсобных ролей в играх западных разведок против СССР.

Менее авторитетной и популярной среди украинских эмигрантов была ОУНС (солидаристы) во главе с Мельником. Её организации действовали преимущественно в Великобритании, Франции и других государствах Европы и Америки. В отличие от бандеровцев, с которыми у солидаристов не прекращалась междоусобная свара, мельниковцы отличались меньшей кровожадностью и предпочтением политических методов борьбы за власть. Главным своим врагом они считали “российский империализм” и ради освобождения от него готовы были сотрудничать даже с украинскими коммунистами и социалистами. Мельниковцы сотрудничали и с правительством УНР в изгнании.

70 лет кочевало по миру правительство УНР в изгнании (Польша – Германия – Франция – Англия – Канада – США), создавая видимость политической деятельности. За модный в условиях “холодной войны” антисоветизм оно получало подачки от правительств буржуазных государств, пожертвования благотворительных организаций и частных лиц из числа разбогатевших украинских эмигрантов.

В 1992 году на его 10-й сессии было решено передать полномочия Государственного Центра УНР и Украинской Народной Рады киевским властям. 24 августа 1992 года в Мариинском дворце изгнанники передали символическую эстафету государственности в руки своих бывших гонителей и врагов.

Союз гетманцев–государственников, созданный ещё П. Скоропадским, стоял на либерально-националистических позициях. Он жил в атмосфере политических иллюзий, исторических воспоминаний и сожалений о нереализованных в годы революции возможностях.

Среди демократически настроенных эмигрантов была популярной Украинская главная освободительная Рада – организация украинских националистов за границей, сокращённо ОУНЗ. Она образовалась в 1943 году в результате раскола ОУН, когда не разделявшие демократических идеалов бандеровцы отказались от единства и сотрудничества со сторонниками демократизации Украины. С тех пор она опиралась преимущественно на интеллигенцию, выступая за цивилизованную политическую борьбу парламентскими методами. Ею издаются: “Летопись УПА”, “Энциклопедия Украинской диаспоры”. В 1954 году в Нью-Йорке лидер ОУНЗ М. Лебедь основал издательство “Пролог”, публиковавшее аналитические и исследовательские работы по украинской истории, культуре, политологии. Позже там стали издаваться журнал “Сучасна Украина” и “Украiнска лiтературна газета”, вскоре объединившиеся в журнале “Сучаснiсть”. На его страницах издавались документы по истории Украины, появление которых в СССР было невозможно.

После II мировой войны в эмиграции возникла Украинская революционно-демократическая партия (УРДП), объединяющая главным образом выходцев из восточных областей Украины. Её лидером и идеологом был писатель И. Багряный. Её члены отрицали коммунизм, фашизм и прочие формы тоталитаризма. Их идеалом была независимая демократическая Украина с рыночной экономикой.

Недолго просуществовала в качестве активной политической силы Украинская социалистическая партия. Она исчезла уже во второй половине 50-х годов.

Общественные организации украинской диаспоры.

Для удовлетворения разнообразных социальных и культурных потребностей украинские эмигранты объединялись в различные неполитические организации. Общение в них позволяло сохранять язык, традиции, веру и, на первых порах, этническую чистоту эмиграции. На новом месте переселенцы стремились держаться друг друга и поэтому придерживались земляческого принципа расселения. Так возникли самые распространённые общественные организации – территориальные земляческие общины.

Помимо них в различных ситуациях рождались иные формы общественных объединений. В 1940 году для участия в борьбе против немецкого фашизма возник Конгресс украинцев Канады. Позже для пропаганды идей политической демократии и буржуазных свобод в Торонто возник Мировой конгресс свободных украинцев, объединяющий более 140 организаций украинской диаспоры всего мира.

Достаточно многочисленными и авторитетными являются Общество объединённых украинцев Канады, Лига американских украинцев, Лига освобождения Украины (сторонники бандеровцев), движение скаутов “Пласт”.

Украинские эмигранты не жалели сил и добились экономического процветания, став полноправными членами гражданского общества на новой для себя родине. Их потомки стали принимать активное участие в политической жизни, становясь министрами, сенаторами. В 1989году генерал-губернатором Канады стал Рамон Гнатишин.

Религиозная жизнь.

К 60-м годам завершается становление на новых землях религиозных общин украинских греко-католиков. Они пустили корни в Западной Европе, США, Канаде, Бразилии, Новой Зеландии, Австралии. Вскоре у них возникла тяга к конфессиональной консолидации. По просьбе Президента США Джона Кеннеди советский лидер Никита Хрущёв выпустил из ГУЛАГа узника совести И. Слипого. Его деятельность в качестве митрополита и религиозного вождя греко-католиков стала мощным объединяющим их фактором. Обладающий огромным авторитетом в католическом мире, И. Слипый в Риме основал Украинский Католический университет им. Св. Климента с филиалом в Вашингтоне, построил собор Святой Софии. В результате его просветительской деятельности идеалы христианства стали доступными большому количеству украинских эмигрантов. Он сумел объединить разбросанные по миру греко-католические общины в единую конфессиональную семью.

Украинскую автокефальную православную церковь в изгнании возглавил митрополит Илларион (Иван Огиенко) – философ, богослов, историк церкви. С 1951 года он, будучи митрополитом Канады, организует новые приходы, исследует и публикует труды по истории украинской церкви, переводит на украинский язык “Библию”. После него УАПЦ возглавил митрополит Мстислав (в миру Скрыпник), провозглашённый в 1990 году её патриархом.

Более 150 000 украинских эмигрантов примкнули к различным протестантским церквям: евангельских баптистов, пятидесятников….

Культурная жизнь диаспоры.

Утратив родину, украинские учёные обрели в эмиграции свободу мысли, без которой не может быть настоящей науки. Вдали от земли своих отцов они честно исполнили свой профессиональный долг, создав ряд талантливых исследований родного языка, братских славянских языков, проблем этнической духовной истории. Благодаря учёным-эмигрантам население Украины с первых дней независимости получило доступ к высшим достижениям современной науки.

В 1945 году из Праги в Мюнхен переехал Украинский Вольный Университет. В нём обучалось около 600 студентов и работало 80 преподавателей, среди которых известные учёные: А. Жуковский, В. Кубиевич, И. Мирчук, О.Оглоблин, Н.Полонская-Василенко, Ю.Шевелев, Я.Рудницкий.

В 1947 году в США, Канаде, Австралии, Франции было возрождено Научное общество им. Т. Шевченко, члены которого занимались исследованиями истории, философии, математики, медицины….

С 1950 года действуют международные структуры Украинской Вольной Академии Наук.

В 1968 году при Гарвардском университете по инициативе выдающегося историка О. Прицака был создан Украинский научный институт.

В 1976 году возник Канадский институт украинских студий.

Учёные украинской диаспоры внесли огромный вклад в исследование украинской истории и культуры. Но жителям советской Украины до 90-х годов их работы были недоступны.

Развитие зарубежной украинской научной мысли было бы невозможным без многогранной просветительской деятельности, в которой принимали активное участие и именитые учёные, и педагоги, и волонтёры. Вдали от исторической родины сохранение украинского языка стало важнейшей культурной и педагогической задачей. В чуждой романо-германской языковой среде сберечь украинский язык от растворения оказалось во многом проще, чем в советской Украине. Носители буржуазной культуры с уважением относились к стремлению своих новых соотечественников сохранить язык исторической родины. Политический климат в странах эмиграции, общественное мнение создавали для этого благо-приятные условия. В местах компактного проживания украинцев на средства переселенческих общин стали возникать просветительские центры, светские и религиозные учебные заведения. Наиболее высокой педагогической культурой славились греко-католические общины. В 70-е годы в них насчитывалось более 50 общеобразовательных школ, 6 вузов, 2 колледжа, где обучались свыше 16 000 человек. Основным языком преподавания был английский, но украиноведческие дисциплины – история, культурология, литература преподавались на украинском языке.

Гораздо многочисленнее были субботние и воскресные школы, где учебные программы целиком состояли из украиноведческих предметов. В 80-е годы в США их было свыше 60. В них обучалось около 5 000 человек разного возраста. Примерно такого же развития достигло украинское просвещение и в Канаде.

Украинская художественная культура в эмиграции жила полноценно и плодотворно. В США работало более 150 украиноязычных писателей. После II мировой войны они создали литературное объединение “Слово”, которое двадцать лет возглавлял известный литературовед Г. Костюк. Американский украинец Василь Барка прославился эпическими романами из украинской истории, стихами, а также переводами на украинский язык Данте и Шекспира. Большой популярностью среди эмигрантов пользовался философ и писатель Юрий Клён. Широко известна литературная переводчица из Канады Мария Скрипник. Даже в СССР вышли с десяток её книг. В Бразилии Вера Селянская Вовк перевела и издала на португальском языке “Антологию украинской литературы” и сборник современной украинской поэзии.

Александр Кошиц – композитор, хормейстер и дирижёр – основал зарубежную украинскую хоровую школу. В 1949 году из Германии в США переехала капелла бандуристов во главе с Григорием Кистатым.

В 50-е годы были широко известны театральные труппы Владимира Блаватского и Иосифа Гирняка.
Мировую славу приобрели скульптуры Александра Архипенко, купленные многими музеями и частными коллекционерами. В 1964 году Л. Моложанин создал в Вашингтоне памятник Т. Шевченко.

4. Власти Украины и украинская диаспора.

В советские времена правители Украины относились к эмигрантам, как к изменникам Родины и “агентам мирового империализма”. “Самостийность” резко изменила отношение украинских бюрократов к бывшим землякам. Крутая смена политического курса от отчаянной ненависти к беззаветной любви имеет простое и понятное объяснение. Как только прекратилось партийно-государственное финансирование враждебности к капиталистическим “найманцам”и “запроданцам”, палитра чиновничьего менталитета окрасилась в новые цвета. Среди них абсолютно преобладает зелёный цвет американской валюты. А поскольку украинские эмигранты являются её источником, гнев по отношению к ним сменился милостью. Их стали призывать к возвращению на Родину (разумеется, вместе с капиталами), приглашать к финансированию разграбленной страны, клянчить пожертвования на возрождение национальной культуры и спорта.

В первые месяцы “незалежности”, поддавшись эйфориии и освободительным иллюзиям, немало эмигрантов сделали щедрые подарки своей Родине. Но счастья у неё от этого не прибавилось, а подарки достались тем, кто и без того не был обижен судьбой. После этого спонсорский зуд в диаспоре поутих, и она стала осмотрительнее распоряжаться своими благотворительными средствами, держа их подальше от загребущих лап ненасытных слуг державы.

В 1990 году в Киеве состоялся 1-й Конгресс Международной ассоциации украинистов, на котором обсуждались проблемы возрождения и развития науки и культуры Украины. В январе 1992 года прошёл Конгресс украинцев независимых государств. В 1994 году в Киеве состоялся фестиваль “Украинцы всего мира, объединяйтесь!” Его организаторам так и не удалось избавиться от привычных штампов и стереотипов коммунистической пропаганды. Её трупный запашок сквозил уже из самого названия фестиваля и навязчиво вызывал из памяти ещё незабытый коммунистический слоган “Пролетарии всех стран , объединяйтесь!”

Подобные форумы были организованы украинской бюрократией в духе советских пропагандистских шоу. Это были помпезные и бесполезные фестивали за счёт налогоплательщиков, под шумок которых немалые суммы из их бюджетов легли в карманы режиссёров и организаторов.

В 1996 году Кабинет Министров Украины утвердил Государственную программу, направленную на расширение всесторонних связей государства с диаспорой. Зная, как уважает диаспора вороватую государственную администрацию, легко представить, что на самом деле Программа стала формой легализации зарубежного чиновного туризма за государственный счёт.

Положение украинской культуры в странах социализма не выдерживало никакого сравнения с буржуазным миром. В Румынии и Польше власти проводили откровенную политику ассимиляции этнических украинцев, лишая их всякой культурной автономии. Лишь в Словакии украинцы имели возможность сохранять свою культурную идентичность. Им позволялось издавать литературу на украинском языке и иметь этнические культурно-просветительские центры.

В годы хрущёвской оттепели и брежневского застоя возникли эпизодические контакты верхушки украинского истеблишмента с украинскими эмигрантами. Под неусыпным оком сексотов КГБ делегации деятелей культуры и искусства Советской Украины ездили в гости в Канаду, Австралию, США пропагандировать “расцвет” украинской культуры при социализме. За особые заслуги советское правительство наградило свиданием с цивилизацией артистов танцевального ансамбля Павла Вирского, певцов Беллу Руденко, Дмитрия Гнатюка, Анатолия Соловьяненко, писателей Степана Олийныка, Ивана Драча и Дмитрия Павлычко.

Четвёртая волна эмигрантов хлынула на Запад после краха СССР. Люди спасались от экономического хаоса, политической анархии, коррупции и уголовщины, захлестнувших руины социализма. С исчезновением “железного занавеса”, похоже, всё трудоспособное население бывшего СССР готово было “слинять” за рубеж. Там их ждала самая грязная и неквалифицированная работа. Но даже нищенские по западным меркам зарплаты позволяли людям из бывшего СССР(с их невысокими потребностями и жизненными стандартами) не только выжить, но ещё и материально помогать своим оставшимся в СНГ родственникам.

К последней волне эмиграции Запад отнёсся с небывалой осторожностью. Европейские страны, Израиль и Америка стали ограничивать и тщательно фильтровать переселенческие потоки. Их мутные воды скрывали человеческую нечисть – уголовников, аферистов, жуликов, наркоманов, шлюх и просто бездельников, искавших возможности “на халяву” вкусить прелестей буржуазной обеспеченности в виде высоких пособий по безработице и благотворительности.

1. Нарастание экономического и политического кризиса к середине 90-х годов ХХ века.

В 1 пол. 90-х годов ХХ века публичные социально-экономические реформы в Украине буксовали. При этом шла тайная бюрократическая приватизация государственной собственности, незаметно для общественности превращавшейся в частную капиталистическую. Социалистический уклад постепенно растворялся в формирующихся рыночных отношениях. Пользу от вялых и воровских социально-экономических преобразований имела лишь правящая верхушка: депутаты, члены правительства, главари региональных администраций, руководители предприятий и учреждений. Основная масса населения не допускалась к участию в приватизации и в рыночные отношения вступила в качестве дешёвой и бесправной рабочей силы. То, что простому человеку делать было нельзя, за что можно было угодить за решётку в соответствии с остающимися в силе советскими законами, номенклатуре и опекаемым ею дельцам было дозволено. Поэтому они беспрепятственно крали банковские кредиты, богатели на валютных операциях, торговали с заграницей в обход налогов и таможни, заводили игорный бизнес, культивировали наркотики, проституцию и работорговлю, воровали государственное имущество и присваивали доходы от его эксплуатации.

Несмотря на препятствия со стороны власти неуклонно развивался и рос низовой слой капиталистов. Общество разделилось на тех, кто всеми правдами и неправдами делал деньги, и тех, кто послушно ждал команды: “Можно обогащаться!” Власть намеренно задерживала такую команду, так как это позволяло ей и её ставленникам продлить своё существование за счёт эксплуатации закабалённого государством народа.

К середине 90-х гг. ничтожное меньшинство населения сказочно разбогатело, а большинство зажило ещё хуже, чем при социализме. Дальнейший саботаж экономических реформ грозил обернуться катастрофой.

• Национальный доход с 1991 по 1994 сократился на 56%, в том числе только за 1994 год – на 24,5%.

• По сравнению с 1993 годом объёмы промышленного производства сократились на 23%.

• Объёмы сельскохозяйственного производства падали: в 1991 – на 6,5%, в 1992 – на 5,1%, в 1993 – на 7,9%, в 1994 – на 17%.

• Из-за отсутствия финансирования прекратилось гражданское и промышленное строительство.

• С развитием приватизации сужалась сфера государственного контроля и регулирования цен. Приватизированные предприятия сами формировали цены на продукцию. Монопольное положение на внутреннем рынке позволяло завышать цены на свои товары, делая их недоступными массовому потребителю.

• На внешних рынках эти товары оставались невостребованными из-за низкого качества, технологического и технического несовершенства. За этим следовало разорение, если на помощь не приходило государство, дававшее кредиты и займы. Государственный протекционизм по отношению к плохим хозяевам заражал частный бизнес советской безответственностью и бесхозяйственностью, консервируя его слабость и неконкурентоспособность на мировом рынке.

• В условиях падения производства, чтобы не допустить социального взрыва правительство печатало “липовые” деньги, что приводило к новым виткам инфляции: её индекс в 1994 году составил 501%.

Ситуация когда всё, что делается одними, разворовывается другими рано или поздно неизбежно заканчивается хозяйственным хаосом и гражданской войной. Большинство населения продолжало работать на государство и не имело иных источников дохода, кроме зарплаты. Оно оказалось за гранью нищеты. Социальное напряжение между полюсами абсолютного богатства и абсолютной бедности нарастало.

С развитием капитализма множилось число людей нового типа, не желающих превращаться в наёмных рабов. Они по-разному зарабатывали деньги, богатели и с некоторых пор стали покупать политиков и администраторов, заставляя их действовать в своих интересах. Они создавали рабочие места, платили зарплаты, поставляли на рынок качественный товар и тем самым формировали в лице своих наёмных работников и потребителей социальную силу, заинтересованную в их существовании, способную выступить в качестве их политического союзника – за дальнейшее развитие капиталистических реформ.

Население всё больше убеждалось в том, что жить под Хозяином - капиталистом лучше, чем под Чиновником. Всё больше граждан осознавало необходимость и неизбежность последовательного рыночного развития страны, и всё активнее выступало в качестве его сторонников.

К середине 1993 года в оппозиции правительству Украины оказалось абсолютное большинство политически активного населения страны. И “левые”, и “правые”, и “центристы” - каждые по-своему хотели настоящих реформ и требовали переизбрания Верховного Совета и Президента.

Летом 1993 года забастовали шахтёры. Это грозило лишить хозяйство важнейшего источника энергии, после чего неминуемо последовал бы экономический коллапс, ответственность за который легла бы на Президента и правительство. Этим мог воспользоваться “левый” парламент и добиться отставки правительства.

26 сентября 1993 года правительство решило провести референдум о доверии Верховному Совету и Президенту. В ходе подготовки к нему противоречия между парламентом и Президентом достигли стадии конфронтации. Противники обвиняли друг друга во всех бедах и неустройствах в стране. В конце концов, было решено вместо референдума в 1-й половине 1994 года провести досрочные выборы Верховного Совета и Президента.

13 ноября 1993 года был принят Закон о выборах. Он сохранил мажоритарную избирательную систему, уменьшил срок полномочий депутатов с 5-ти до 4-х лет и установил, что новый парламент будет работать на постоянной основе, не допускающей совмещения парламентской деятельности с исполнением административных функций в аппарате исполнительной власти.

Готовясь к выборам, политические силы стали сбиваться в избирательные блоки и объединения. Понимая, что ни у одной из них не хватит собственных сил и авторитета, чтобы получить доступ к участию в выборах, они, временно, прекратили междоусобные свары и попытались организоваться в крупные политические блоки по идеологическому принципу.

Коммунистическая, Социалистическая и Селянская партии слиплись в блок левых сил. Они поносили рыночные реформы, ругали правительство за неспособность преодолеть экономический кризис, прославляли советское прошлое и звали избирателей назад – в социализм.

Национал-демократам внутренняя грызня не позволила создать эффективного объединения правых сил. Потеряв главных противников – “коммуняк” и “москалей”, перед лицом которых приходилось как-то считаться друг с другом и держаться вместе, они увязли в междоусобных дрязгах за право возглавить правый блок. После нескольких попыток консолидироваться, они “сгуртовались” в вялом и рыхлом блоке Демократическое объединение “Украина” (во главе с Л. Лукьяненко), которому с трудом удалось дотянуть до выборов.

Политическая опора исполнительной власти – центристы – в декабре 1993 года создали Межрегиональный блок реформ (во главе с Л. Кучмой и В. Гринёвым), шедший на выборы с ясной программой:
• последовательных рыночных реформ в экономике и демократических реформ в политике,
• расширения прав регионов и последующего перехода к федерально-земельному административному устройству страны,
• возобновления тесного союза с Россией.

2. Формирование нового парламента и правительства Украины.

Что царь или вождь – это главный злодей,
Придумали низкие лбы:
Цари погубили не больше людей,
Чем разного рода рабы.

С 27 марта по 10 апреля 1994 года в два тура прошли выборы в Верховный Совет Украины 13 созыва. Голосовало 28,8 млн. чел. (75,6% избирателей). Выборы контролировали представители отечественных общественных и политических организаций, около 600 зарубежных наблюдателей из 50 стран мира, от ООН и Европейского Союза. Из 450 депутатов полного состава депутатского корпуса были избраны 338, однако и в таком составе, согласно Конституции, парламент мог приступить к работе. Из 188 депутатов предыдущего созыва, выставивших свои кандидатуры на новый срок, лишь 50 были переизбраны.

Новый парламент отличался от предыдущего тем, что в нём:
• было представлено уже не 5, а 20 политических партий;
• увеличилась прослойка экономистов, юристов, бизнесменов;
• сократилось число бывших партийно-советских номенклатурщиков.
Политическая структура нового парламента:
• более 25% (101депутат) - коммунисты,
• 5,9% (20 депутатов) - Рух,
• 5,3% (18 депутатов) - Крестьянская партия,
• 4,1% (14 депутатов) - Социалистическая партия Украины,
• менее 1% - УРП, УКРП, УХДП, ДПУ, КУН, ПДВУ, ГКУ и т.п.
• Из 397 избранных депутатов 123 принадлежали к левым партиям. В целом 1/3 депутатов нового парламента была больна “левизной”.
• Большинство избранных (170 чел.) баллотировались и были избраны как беспартийные, что, однако, не мешало им в работе парламента выступать на стороне той или иной политической силы.
• Украина получила “левый” парламент, в котором преобладали коммунисты, социалисты и аграрии.

Председателем Верховного Совета стал лидер Социалистической Партии Украины А. Мороз.

Премьер-министром левые избрали В. Масола.

Сформировались 23 депутатские комиссии.

В результате последующих довыборов в Верховном Совете возросло число центристов и правых. Но руководство парламентом так и осталось “левым”.

Сторонники разных программ социальных преобразований разделились на 10 фракций и групп, среди которых самыми многочисленными были:
• фракция “Коммунисты Украины за социальную справедливость и народовластие”(84 депутата),
•фракция“Народного Руха Украины”(27 депутатов),
• группа “Центр” (38 депутатов).

Среди парламентариев оказалось много государственных чиновников. В соответствии с законодательством Украины, став депутатами, они обязаны были прекратить прежнюю деятельность в качестве должностных лиц. Но 90 человек не пожелали расстаться со своими прежними должностями, демонстрируя тем самым, что в Украине чиновник по- прежнему стоит над законом.

Демократическое избрание парламента с сильным левым флангом продемонстрировало сохранность социалистических иллюзий у части населения страны. Прожив несколько лет в условиях воровского чиновничьего “капитализма”, многие затосковали по тем временам, когда “у руля” стояла КПСС, способная предотвращать или скрывать наиболее скандальные акты бюрократического произвола, либо давать им успокаивающее пропагандистское истолкование. Из-за отсутствия в стране настоящей демократической оппозиции, левые стали единственным центром притяжения всех недовольных общественных сил. Голосуя “за” левых, многие избиратели на самом деле высказывались не за их программы общественных преобразований, а против политики власти. При этом они забывали, что и те, кто был у власти, и те, кто их критиковал – одного поля ягоды. Им было невдомёк, что левые рвались к власти не потому, что действительно хотели вернуться в социализм, а потому, что власть даёт пропуск в сытый и богатый авангард строителей капитализма.

Первой пробой сил левого парламента стала попытка отменить запрет на деятельность компартии. Но большинство депутатов их в этом не поддержало.

Понадобилось совсем немного времени, чтобы избиратели убедились, что новый состав парламента ничуть не лучше прежнего. Поэтому на выборах Президента они продемонстрировали уже гораздо более “правую” политическую ориентацию.

3. Выборы нового Президента Украины.

Кандидатами в Президенты были зарегистрированы:
• В. Бабич – лидер “Украинской финансовой группы”, представляющий интересы банкиров;
• Л. Кравчук – действующий президент Украины;
• Л. Кучма – председатель Союза промышленников и предпринимателей Украины, представляющий интересы заинтересованной в капиталистической трансформации части директорского корпуса;
• В. Лановой – экономист, руководитель Центра рыночных реформ;
• А. Мороз – Председатель ВС Украины, убеждённый коммунист, ставший лидером социалистов, потому, что не сумел стать лидером коммунистов;
• И. Плющ – народный депутат Украины, представляющий интересы номенклатуры, заинтересованной в таком движении к капитализму, которое не лишило бы её власти;
• П. Таланчук – министр образования Украины, автор националистической модели “модернизации” просвещения.

В выборах участвовало 70,4% избирателей. В первом туре 26 июня 1994 ни один из претендентов не набрал достаточного для победы количества голосов.

Во 2-й тур прошли – Л. Кравчук и Л. Кучма. Через две недели в ходе повторного голосования убедительную победу одержал Л. Кучма (более 52% голосов). Её источниками стали:
• огромные средства, пожертвованные на избирательную кампанию Днепропетровским “землячеством”.
• В сознании основной массы избирателей Л.Кучма ассоциировался с курсом на сближение с Россией.
• От него ждали рыночных реформ, предоставления русскому языку статуса государственного.
• С ним связывали обуздание оголтелого национализма, уголовной преступности и коррупции.
• Особенно много проголосовали за него на индустриальном Востоке (особенно в Донбассе), Юге Украины и в Крыму.

19 июля 1994 года на торжественном заседании Верховного Совета Украины Л. Кучма принёс присягу на верность народу Украины, пообещав:
• соблюдать Конституцию и Законы Украины;
• уважать права и свободы человека;
• защищать суверенитет страны;
• добросовестно выполнять обязанности Президента.

Основными направлениями деятельности новой администрации были провозглашены:
• укрепление государственности и её безопасности;
• мир;
• социальная защита населения;
• стабильность;
• радикальные рыночные реформы;
• соблюдение законности;
• расширение международного сотрудничества особенно с СНГ.

В состав “команды” нового президента вошли:
• премьер-министр – Е. Марчук (бывший Главный Кагебист Украины),
• вице-премьер – В. Пинзенник (экономист-теоретик),
• министр обороны – В. Шмаров,
• министр внутренних дел – В. Радченко,
• министр иностранных дел – Г. Удовенко,
• министр образования – М. Згуровский,
• глава администрации президента – Д. Табачник.

Параллельно с парламентскими прошли выборы в муниципальную власть, сохранявшую прежнюю советскую форму. Администрация нового Президента с самого начала принялась устанавливать тесные контакты с новоизбранными председателями местных советов, чтобы найти в их лице союзников реформаторскому курсу. По инициативе президента был создан Совет регионов – совещательный постоянно действующий орган, состоящий из руководителей областей. Работа с ним позволяла зондировать настроения и влиять на мнение той части периферийного управленческого корпуса, от которой зависело успешное осуществление правительственных реформ в регионах.

4. Программа социально-экономических реформ новой власти:

5. Реформы и общественное мнение.

В отношении населения к реформам условно можно выделить три типа:
1) активные сторонники реформ – предприимчивые инициативные люди, желающие и готовые жить в условиях рынка;
2) активные противники реформ –
а) представители консервативной, паразитической номенклатуры,
б) обленившиеся государственные холопы, согласные жить на привязи за хозяйские объедки;
3) вялое прагматическое большинство, готовое повиноваться любой доминирующей политической силе.

Реальная власть в стране принадлежала чиновникам, желающим стать капиталистами. Поэтому следом за ними к капитализму (а куда денешься?) устремилось и население, осознавшее, что пришёл конец и “социальной защищённости” с её государственным гарантиям “по-советски”, и бюджетной благотворительности за счёт “социальных фондов потребления”. Слишком очевидно было, что казна разворована и отныне каждый, если он нуждался в услугах медиков, учителей, юристов, коммунальщиков, транспортников…, должен был оплачивать их работу из своего кармана.

К середине 90-х годов население свыклось с безработицей. Оно научилось рассчитывать только на себя и, не дожидаясь помощи государства, находило источники существования далеко за пределами прежней профессии, наплевав на былые стаж и должности. Люди становились предприимчивыми, инициативными и, не гнушаясь никакой работы, приносящей доход, овладевали новыми профессиями.

Когда государство определило размер минимальной заработной платы в 17 гривен, при прожиточном минимуме, превышавшем 200 гривен, общество безучастно отреагировало и на этот плевок в свой адрес. Активные социальные элементы уже не зависели от государственной милостыни и жили сами по себе. А жалобный скулёж обиженных “вольноотпущенников” никого не трогал.

6. “Левый” вклад в экономические реформы.

Левые парламентарии всеми силами мешали принятию законов, защищающих частную собственность и буржуазные отношения в экономике. Под предлогом устранения злоупотреблений в ходе приватизации, они вовсе затормозили её ход: в 1993 году из запланированных 23000 предприятий было приватизировано лишь 2 300. В 1994 году было запланировано передать в частные руки 20 000 предприятий, но по инициативе левых приватизацию вообще приостановили. Казна потеряла доходы от выкупа государственной собственности.

Идя на выборы, левые не поскупились на обещания увеличить зарплаты, пенсии, компенсации, стипендии и прочие социальные выплаты. При этом их не интересовало, выдержит ли затратная часть государственного бюджета такие расходы. Голословно обещая покончить с коррупцией и расхищением казны, они сулили за счёт такой экономии увеличить финансовую помощь бедным слоям населения. Но не капиталисты разворовывали государственное имущество и казну. Это было делом рук “красных директоров”, председателей колхозов, чиновников, интересы которых в парламенте представляли левые.

Чтобы оправдать доверие избирателей, левые приняли ряд законопроектов о повышении зарплат, пенсий, пособий, стипендий, выплат обнищавшим категориям населения. Но:
1) без изменения порядка распределения государственного бюджета,
2) не прекратив разворовывание казны,
3) не наполнив её за счёт либерализации налогового законодательства,
4) не оживив производства,

выполнить их было невозможно. Поэтому законодательная возня, обозначающая заботу о трудящихся, была на самом деле дешёвым пропагандистским фарсом. Вину за невозможность исполнить бредовые затеи, способные, якобы, защитить население от разорения, левые взвалили на правительство и Президента.

7. Экономическая политика правительства Е. Марчука.

Торможение приватизации и налоговой реформы лишало казну главных источников доходов. Государственный бюджет развалился в прах. Для его спасения правительство не придумало ничего лучше замораживания зарплаты. Несмотря на рост цен, зарплату вовсе перестали индексировать, что ударило по доходам наёмных рабочих, но позволило хозяевам получать больше прибыли за счёт удешевления себестоимости продукции.

Чтобы подсластить пилюлю, правительство решило продемонстрировать “заботу” о населении, создав иллюзию его участия в приватизации государственного имущества. В ноябре 1994 года Президент издал Указ об индексации вкладов в сберкассах. В соответствии с ним сбережения, украденные и съеденные ещё советским государством, виртуально “увеличивались”. Но получить свои вклады в денежной форме граждане Украины так и не смогли. При мёртвом производстве обеспечить платёжные требования вкладчиков можно было, лишь напечатав новую кучу липовых денег. А это усиливало инфляцию. Поэтому вклады, сделанные в своё время живыми деньгами, выдавались приватизационными сертификатами, символизировавшими долю каждого гражданина в общенародной собственности. Население свободно выбирало объекты государственного и частного имущества, в которые вкладывало свои сертификаты, дававшие право на участие в будущих прибылях, если бы они когда-нибудь появились.

Это выглядело издевательски, во-первых, потому что Верховный Совет приостановил приватизацию. Во-вторых, из-за неопределённости сроков возврата долгов. И, наконец, в-третьих, потому что государство перекладывало свой долг на плечи частного капитала без всяких гарантий его возврата. Расплатиться с населением из сумм, приходящих в казну в качестве выкупа за приватизирующиеся объекты, у правительства не хватило то ли ума, то ли денег, то ли совести.

К концу 1994 года обнаружились некоторые положительные макроэкономические результаты правительственной политики:
• дефицит государственного бюджета сократился с 20% до 10%;
• возросло долгосрочное кредитование экономики;
• за 4-й квартал полностью были оплачены все поставки энергоносителей;
• в январе 1995 года инфляцию удалось затормозить на 12% – украинскую национальную валюту стало меньше лихорадить;
• темпы роста цен в конце 1994 года были в 2 раза ниже, чем год назад.

Положение сельского хозяйства оставалось безнадёжным. Искусственно консервируемая колхозная система земледелия демонстрировала возрастающие убыточность и паразитизм. Немногочисленные фермерские хозяйства не могли преодолеть бюрократические барьеры на пути своего развития. Не имея ни источников финансирования, ни законодательной поддержки, редкие храбрецы, рискнувшие выйти из колхозов и завести собственное фермерское хозяйство, влачили жалкое существование во враждебном климате бюрократического произвола, зависти соседей, беззакония, безденежья, безземелья и отсутствия технической базы. Однако, в отличие от убыточных колхозов фермерские хозяйства, несмотря на все препятствия, были хоть сколько-нибудь доходными или, как минимум, рентабельными. В колхозную же прорву год за годом проваливались и без остатка растворялись гигантские куски государственного бюджета. К примеру, в 1993 году на финансирование сельского хозяйства было затрачено в 2,4 раза больше бюджетных средств, чем сельское хозяйство принесло в бюджет.

Колхозная система в принципе не поддавалась реформированию и нуждалась единственно в похоронах. Первый шаг в этом направлении был сделан 16 ноября 1994 года Президентским Указом “О неотложных мерах по ускорению земельной реформы в сфере сельскохозяйственного производства”. В нём впервые после 1917 года говорилось о праве украинского крестьянина стать собственником и хозяином земли.

8. Политико-административные реформы.

Для защиты собственников Президент издал указы “О неотложных мерах по усилению борьбы с преступностью” и “Об усилении борьбы с коррупцией и другими преступлениями в области экономики”.С них начинается новый этап в развитии украинской государственности, когда борьба за власть между миром уголовной преступности и криминальным государством вступила в завершающую фазу.

Крушение советской государственности сопровождалось неизбежным ростом анархии и расцветом уголовщины. Негодность старого советского законодательства из-за несоответствия происходящим в обществе переменам и отсутствие нового создавало феномен узаконенного беззакония. Законодательная власть не обеспечила общество новой Конституцией, легализующей перемены. Исполнительная власть, обязанная охранять закон, демонстративно стала над ним и публично попирала его. Спровоцированное властью беззаконие вдребезги разбило гражданское правосознание населения, дезориентировало стражей закона, породив в их профессиональной среде растерянность, ощущение бессилия и продажность.

В условиях углубляющегося экономического кризиса резко сократилось финансирование правоохранительных учреждений. Развал армии, падение дисциплины и страсть к обогащению любой ценой облегчили доступ к оружию, хранящемуся в военных арсеналах. Коррупция и разгильдяйство таможни и пограничников сделали границы проницаемыми для притока оружия из-за рубежа.

Гражданские и этнические войны, сокращение армии, коррупция в правоохранительных органах, духовный кризис, порождённый сменой идейных ориентиров обеспечили страну профессиональными убийцами и нравственными уродами, для которых человеческая жизнь ничего не стоила.
Повсюду возникали и множились банды, формируемые главным образом из безработной молодёжи. Они брали под “контроль” целые районы, облагая данью предпринимателей, и постепенно стали подминать под себя даже государственные предприятия. Уголовные “бригады” защищали свои территории и от посягательств других “братков” и от “наездов” государственных органов.

Многие бизнесмены, не надеясь на помощь государственных правоохранительных структур, формировали собственные отряды самообороны – так называемые службы безопасности и охраны. В них шли демобилизованные военные, уволенные или ушедшие в отставку сотрудники милиции, прокуратуры, СБУ и остепенившиеся бандиты.

Нищенствующие на государственной службе сотрудники правоохранительных органов в приватном порядке стали брать под защиту тех, кто способен был оплатить их услуги.

Предприниматели получили возможность выбирать “крышу” – криминальную или “конторскую”.

Вскоре руководство МВД сообразило, что можно не зависеть от вечно пустой казны и самостоятельно зарабатывать деньги. Были созданы хозрасчётные части милицейской охраны – специальные подразделения “Титан”, “Беркут”,“Барс”, “Кобра”... За большие деньги обитателей этого зоопарка можно было нанять и для личной охраны, и для защиты бизнеса.

Те, у кого денег не было, оставались беззащитными и от уголовного “беспредела”, и от бюрократического произвола, разница между которыми становилась всё незаметнее.

В середине 90-х годов между субъектами внутреннего рынка началась борьба за его передел. В атмосфере беззакония она велась криминальными средствами. Стали обыденными заказные убийства бизнесменов, государственных чиновников, уголовных “авторитетов”, криминальные разборки с перестрелками и целые гангстерские войны. В борьбу за передел сфер влияния на внутреннем рынке включились“государственные” силовые ведомства: “менты” и “СБУшники” стали “мочить” уголовников. В конце концов, украинская держава и уголовный мир поделили сферы влияния над обществом.

В условиях затянувшегося маразма законодательной власти исполнительная власть приобретала всё больший удельный вес и авторитет. С одной стороны, это компенсировало “левый” консерватизм и вялость законодателей, перенося центр тяжести реформаторских инициатив в поле ответственности исполнительных структур. С другой стороны, особенно на фоне эмбрионального состояния отечественной судебной “ветви” власти, перевес сил в пользу “исполнителей” отодвигал перспективу правового государства в далёкое будущее.

Перевыборы парламента и Президента не принесли желанной политической стабильности и гражданского порядка. И дело было не только в ничтожестве человеческих и профессиональных качеств представителей власти. Сама украинская политическая система была фантастическим мутантом, сочетавшим и атрибуты парламентской республики, и президентского правления, и советской власти. Такому уродцу место в музее психиатрических галлюцинаций. Но ждать от него хоть какой-то полезной работы бессмысленно.

Постыдная свара законодательной и исполнительной ветвей власти в отсутствие законности и правосудия были главным источником анархии в стране. Чем дальше шла приватизация, тем ожесточённее грызлись между собой политики, тем труднее удавалось им находить общий язык друг с другом. <

8 июля 1994 года Верховный Совет принял в первом чтении Закон “О местных Советах народных депутатов”:
• лишавший Президента и правительство влияния на региональную политику,
• подчинявший муниципальные органы власти – Советы непосредственно Верховному Совету,
• ликвидировавший периферийную государственную администрацию, подчинявшуюся Президенту. Так левый парламент попытался совершить мирный государственный переворот и реанимировать полусдохшую советскую власть.

В ответ 6 августа Л. Кучма издал Указ о подчинении Президенту всех председателей областных, городских и районных Советов. Началось “перетягивание каната” между законодательной и исполнительной властями.

Конфронтация парламентариев и Президентской власти достигла опасной черты, за которой замаячил призрак гражданской войны. Такой исход не устраивал обе стороны, поскольку ни одна из них не рассчитывала на серьёзную поддержку населения. Поэтому противники ещё раз попытались договориться.

Для этого решили, наконец, сочинить новую Конституцию. Была создана Конституционная комиссия, сопредседателями которой стали вожди враждующих сторон – Президент Л. Кучма и Председатель Верховного Совета А. Мороз. Комиссия состояла из идейных противников, каждый из которых “тянул одеяло на себя”: левые стремились сохранить как можно больше “завоеваний” социализма из Конституции 1977 года, правые – наоборот. По регламенту каждая статья проекта новой Конституции должна была быть принята большинством в 23 голосов. Работа комиссии затянулась и увязла в спорах и скандалах.

3 декабря 1994 года Президент предложил Верховному Совету проект Конституционного Закона о власти и органах местного самоуправления. Стране был необходим хотя бы такой временный суррогат Конституции. Нарастающая анархия грозила гибелью государственности. Необходимо было, наконец, развести ветви власти, определить каждой её функции и заставить работать. В президентском законе:
• ясно разграничивались полномочия законодательной, исполнительной и судебной властей;
• создавалась стройная вертикаль центральной и местной исполнительной власти, подчинённая непосредственно Президенту и ответственная перед ним;
• Премьер-министр и правительство подчинялись непосредственно Президенту;
• на местах ликвидировалось двоевластие советов и их председателей, а сама муниципальная власть включалась в общую структуру исполнительной власти, подчиняясь Президенту.

Левые фракции в Верховном Совете осудили покушение на советскую власть и попытались саботировать закон.
В ответ 22 декабря 1994 года Президент издаёт Указ “О государственной власти и местном самоуправлении”, которым подчинил непосредственно себе все местные и центральные органы исполнительной власти, сделав их неподотчётными и независимыми от Парламента.

Парламент его отклоняет.

Тогда Л. Кучма издаёт новый Указ о проведении в июне 1995 года общенародного референдума о доверии Президенту и Верховному Совету, который грозил досрочным переизбранием парламента и Президента.

Зная свою непопулярность, парламентарии почуяли, что могут вовсе потерять власть, не будучи переизбранными, и пошли с Президентом на мировую.

1 марта 1995 года Президент добился отставки Премьер-министра В. Масола – ставленника левого парламентского большинства и провёл на этот пост Е. Марчука, за плечами которого стоял призрак всемогущей СБУ (КГБ). Из всех государственных структур на тот момент политическая полиция меньше всего подверглась коррупции и разложению. Она была могучей автономной силой, с которой политические оппоненты не могли не считаться. Имея за спиной такого союзника, Президент и Премьер-министр сумели убедить защитников советского наследия принять Закон о власти в первом чтении.

8 июня 1995 года Председатель ВС А. Мороз и Президент Л. Кучма подписали Конституционный Договор о принципах организации и работы государственной власти и местного самоуправления. Это было перемирие между законодательной властью и исполнительной. В отсутствие дееспособной Конституции Конституционный Договор стал основным документом, регламентирующим полномочия и деятельность “ветвей” и органов государственной власти. Он был действителен до принятия новой Конституции, но не дольше одного года с момента его заключения. Согласно ему устанавливались временные полномочия законодательной власти (парламент) – заслушивать программу деятельности кабинета министров и выражать ему доверие или недоверие и исполнительной власти (Президент) – назначать министров, 12 членов Конституционного Суда, снимать при необходимости с должности избранных населением председателей облгосадминистраций. За это Президент лишался права распускать Верховный Совет.

9. Изменения в позициях политических сил.

На выборах Президента многие левые, особенно во втором, решающем туре, поддержали Л. Кучму, надеясь на то, что он сохранит неприкасаемой административно-командную систему и будет способствовать возрождению СССР. Однако последовательный рыночный курс Л. Кучмы разочаровал их, и левые ушли в оппозицию. Их место вокруг Президента заняли центристы и националисты.

В противовес сплочённому левому “крылу” правые парламентарии и центристы тоже приступили к консолидации.
17 декабря 1994 года создана партия “Межрегиональный блок реформ” (МБР), относящаяся к либеральной части спектра политических организаций. Её лидером стал В. Гринёв – советник Л. Кучмы. Её программой стало:
• реформирование экономики на основе частной собственности;
• экономическая самостоятельность регионов;
• соблюдение прав человека;
• стратегическое экономическое партнёрство со странами СНГ;
• земельно-федеративное устройство Украины.
“Правая” угроза вызвала сплочение левых политических сил. В январе 1995 года на учредительном съезде Социал-демократической партии Украины (СДПУ) объединились Социал-демократическая партия, Украинская партия справедливости и Партия прав человека. Их вождём стал В. Онопенко.

Весной 1995 года в Украине официально существовало около 40 политических партий. За исключением политических тяжеловесов – Коммунистической партии, Социалистической партии, Руха и Конгресса Украинских Националистов в основной своей массе это были малочисленные, слабые и непопулярные организации. У них не было ни ярких авторитетных лидеров, ни перспективных программ реформ, ни финансовых и материальных средств, позволяющих проводить независимую политику. Их мелочные скандалы, склоки, пошлая суета и безответственная болтовня создавали иллюзию существования демократического политического процесса. Однако серьёзного влияния на политическую жизнь ни одна из них не оказывала. Политическую ситуацию всецело определяла бюрократия, цепко державшаяся за административные рычаги управления.

10. Принятие новой Конституции Украины.

Конституция “победившего социализма” (1978 года) существовала в “независимой” Украине в качестве “пятого колеса у телеги”. Мёртворождённое дитя социалистической “демократии”, она была инструментом коммунистической пропаганды, предназначенным для того, чтобы скрыть от населения бюрократический произвол Советской власти.

Первым делом всякая новая власть разрабатывает и принимает свою - новую Конституцию, на фундаменте которой впоследствии строится всё законодательство, определяющее новые “правила игры” в государстве. Но это в странах, где привыкли играть по правилам.

Политическая жизнь Украины и при Советской власти, и после неё была и остаётся игрой без правил. Хотя какие-то негласные правила в ней всё-таки существуют. И когда их нарушают, гибнут в автомобильных катастрофах и от пуль наёмных бандитов парламентарии, отрезают или разбивают головы слишком самостоятельным журналистам, средь бела дня на глазах у всех расстреливают и взрывают чересчур удачливых бизнесменов. Повинуясь каким-то таинственным законам, политики путешествуют по лабиринтам власти, меняя кабинеты, портфели, партбилеты, чередуя время от времени тюремные и зарубежные командировки. Но каковы на самом деле эти законы, кто их автор, похоже, не всегда догадываются даже те, кто действует от их имени. Иначе они, по крайней мере, сами бы не страдали от их нарушения.

Пять лет – с 1991г по 1996 г – прожила “независимая” Украина со старой советской Конституцией. И, как в советские времена, это была жизнь с Конституцией, но не по Конституции.

В новой Украине старая Конституция никому не мешала, поэтому её не спешили менять. О ней мало кто вспоминал, кроме политиков. Да и то лишь время от времени, когда приходилось объяснять избирателям, почему правительством была совершена очередная гадость и почему её нельзя было предотвратить. Когда же всё-таки старой Конституции не хватало, чтобы сообщить произволу властей видимость легитимности, её “усовершенствовали” дополнениями. За пять лет “незалежности” их накопилось более 200. Созданные авторами из разных политических лагерей и группировок, они противоречили друг другу, самой Конституции и здравому смыслу. Однако вреда от этого было так же мало, как и пользы. Неупорядоченность и несовершенство законодательства не может навредить стране, где царит беззаконие.

Украина жила не по законам, а по “понятиям”. Её настоящей Конституцией было криминальное “Право Сильного”, согласно которому прав был тот, кто, либо силой мог заставить других людей повиноваться себе, либо мог купить такое повиновение за деньги. Вооружённые бандиты – в форме или в штатском– остались подлинными Хозяевами страны.

Населению было не привыкать к “беспределу” власти. У него не было выбора. Кто бы ни побеждал в борьбе за центральную или местную власть – команда ли Президента, или колхоз левых парламентариев, благочинная бюрократия или “отмороженная братва” – в жизни простого человека ничего не менялось. Он оставался безвольным, бесправным и бессильным холопом любой власти. И не Конституция государства, какой бы она ни была, а его душевная личная конституция была тому причиной. Потому что не Конституция творит Человека, а Человек Конституцию. Людям, которые по своей рабской природе хотят быть живыми больше, чем быть свободными, не поможет никакая, даже самая лучшая Конституция. Слово на бумаге тогда чего-нибудь стоит, когда за ним стоит Человек, готовый любой ценой, хотя бы и ценой собственной жизни, доказывать его истинность. За буквой украинского Закона стоим Мы. Отсюда его и наше ничтожество.

Ускоренные темпы первоначального накопления капитала привели к тому, что в рекордный в исторических масштабах срок – всего за несколько лет – в Украине сформировался класс людей, заинтересованный в прекращении анархии и установлении выгодного ему порядка. Анархия была нужна, пока шёл делёж государственной собственности. А когда всё, или почти всё, было украдено и делить стало нечего, понадобились стабильность и законность, позволяющие подкрепить право сильного иллюзией справедливости. Вот тогда-то заинтересованные общественные силы и взялись всерьёз за создание новой Конституции.

Вялая возня вокруг её текста тянулась ещё с 1990 года. За это время сочинили целых 15 проектов Конституции. Казалось, конца не будет их обсуждениям, поправкам, дополнениям, согласованиям, спорам. Но принятие Конституционного договора “включило счётчик”. Участники политического спектакля поняли, что если в течение года не появится новой Конституции, их прогонят со сцены. И процесс пошёл.

Команда Президента и сторонники рыночных реформ в парламенте оперативно создали конституционную комиссию. В неё вошли представители и левой, и правой оппозиции. В деловой обстановке был создан окончательный проект Конституции. В его основу заложили самые современные и гуманистические международно-правовые акты:
• Всеобщую декларацию прав человека (1948),
• Европейскую конвенцию о правах и основных свободах человека (1950),
• Международный пакт о гражданских и политических правах (1966),
• Парижскую хартию для новой Европы (1990),
• а также выдержки из конституционного опыта самых передовых и развитых стран мира. Без проволочек его обсудили в парламенте и вынесли на голосование.

28 июня 1996 года Верховный Совет принял, наконец, новую Конституцию Украины. Она провозглашала украинское государство:
• суверенным – независимым, самостоятельным;
• демократическим – единственный источник власти – народ, формирующий её путём выборов. Народ имеет право оказывать сопротивление любому, кто создаёт опасность государственности Украины, её единству, суверенитету и конституционному порядку;
• правовым – живущим исключительно в соответствии с публичными законами;
• унитарным – единым, не раздробленным на самоуправляющиеся федеральные территории;
• национальным – воплощающим право украинской нации на политико-административное самоопределение.

Гражданам Украины она “гарантировала”:
• право на жизнь – никто не может быть произвольно лишён жизни; граждане имеют право защищать свои жизни и здоровье от противоправных действий кого бы то ни было;
• право на свободу передвижения;
• право на свободный выбор места проживания;
• неприкосновенность жилья;
• тайну переписки, телефонных разговоров;
• защиту от незаконного увольнения с работы;
• право на свободу мнения и слова, собственные взгляды и убеждения;
• право принимать участие в управлении государством: избирать и быть избранными в органы государственной власти и местного самоуправления, участвовать в референдумах;
• право на свободное объединение в политические организации;
• право частной собственности и предпринимательской деятельности;
• право на труд;
• право на забастовку;
• право на образование;
• право на отдых;
• право на социальную защиту;
• право на жильё;
• право на здравоохранение и медицинскую помощь.

В ней было сказано, что эти права и свободы не могут быть упразднены и, что защищать их и поддерживать обязан весь аппарата украинского государства. Но, в отличие от “старой” Советской Конституции, государство уже не выступает гарантом исполнения этих прав. Это значит, что оно как бы не возражает и не будет чинить препятствий в осуществлении гражданами своих прав. Но граждане должны сами позаботиться о том, чтобы их права из декларированных благих пожеланий превратились в жизненную реальность.

В структуре государства создавался специальный институт Уполномоченного Верховного Совета по правам человека, для контроля за соблюдением конституционных прав и свобод. Он стал жалобной бутафорской инстанцией, не способной помешать всесильным чиновникам “иметь” суверенных граждан Украины, как им это заблагорассудится, и всюду, где только они способны их достать.

Конституция не предусматривала возможности гражданского сопротивления в случае неконституционных действий самого государства в лице его слуг – чиновников. Она также не давала гражданам Украины права свободно приобретать и владеть оружием для защиты своих конституционных прав и свобод от вооружённых слуг державы. Без такой “мелочи” все “гарантии” и разнообразные посулы в исполнении недобросовестного и коррумпированного государства остаются дешёвым пропагандистским фарсом.

Система органов государственной власти. Согласно последней европейской моде государственная власть в Украине формально разделена на три “ветви”: законодательную, исполнительную и судебную. Каждая из этих “ветвей” имеет собственную систему административных органов (аппарат).

•Верховная Рада Украины – законодательная власть, уполномоченная вносить изменения в Конституцию, принимать законы, утверждать бюджет, определять направления и принципы внешней и внутренней политики.

• Президент – глава исполнительной власти, ответственный (“гарант”) за поддержание конституционного порядка в стране, верховный главнокомандующий её Вооружёнными Силами. Имеет право:
а) прекратить полномочия Верховной Рады, если в течение 30 дней одной очередной сессии пленарные заседания не начинаются;
б) наложить вето (запретить исполнение) на принятый парламентом закон, если он противоречит Конституции.
Аппарат исполнительной власти - кабинет министров (правительство) Украины, министерства, государственные комитеты, территориальные (областные, городские и районные) государственные администрации.

• Конституционный Суд Украины и суды общей юрисдикции, нотариат, арбитражный суд (хозяйственные споры) – органы судебной власти.
Хотя стремящиеся к европейскому статусу украинские чиновники и разделили власть на три ветви, но, как и встарь, исполнительная власть всё ещё имеет относительно больший удельный вес, чем её “противовесы” - парламент и суд. Это даёт возможность её представителям вмешиваться в судопроизводство, игнорировать и преступать законы, злоупотреблять своими полномочиями, превращая их в неконституционные привилегии. В этом “виновата” не Конституция, а граждане, не обладающие пока что достаточной волей, силой и способностью привести свою жизнь в соответствие с конституционными нормами.

1. Всплеск законодательной активности.

Новая Конституция стала фундаментом несоветского законодательства Украины. Её принятие позволило, наконец, приступить к систематическому буржуазному законотворчеству. В числе первоочередных парламент принял законы, регламентирующие деятельность:
• Кабинета Министров,
• территориальных государственных администраций;
• Высшего совета юстиции,
• Уполномоченного Верховной Рады по правам человека.

Были приняты Законы “О гражданстве Украины” и “Об обращениях граждан”.

Вирус конституционной модернизации дошёл из Киева до мятежного Крыма и заразил автономных парламентариев главного советского курорта. Очарованные перспективой стать первыми в СНГ “европейцами” в составе независимой Украины, они окончательно изменили ориентацию с Москвы на Киев. 21 октября 1998 года их выбор был закреплён в тексте новой Конституции Крыма, сохранявшей автономию, но уже не противоречащей Конституции Украины.

В духе рыночных реформ началось усовершенствование законодательства в сфере экономики:
• в вопросах собственности и имущественных отношений;
• в приватизации государственной, муниципальной и кооперативной собственности;
• в предпринимательской деятельности;
• в бюджетной системы;
• в налоговой системы;
• в антимонопольной деятельности.

Новая Конституция расширила контрольные функции Верховной Рады. Парламент стал заслушивать ежегодные и внеочередные доклады Президента и отчёты правительства о деятельности во внутренней и внешней политике.

2. Рождение Конституционного Суда и главные особенности украинской законности.

17 апреля 1997 года заработал Конституционный Суд, определяющий соответствие Конституции законов и других правовых актов, принимаемых Верховной Радой, Президентом, Кабинетом Министров, территориальными администрациями, а также законность действий высших государственных чиновников. С его помощью удалось несколько ограничить юридическую некомпетентность разнообразных субъектов отечественного законотворчества. Но положить конец принятию законов, противоречащих Конституции и друг другу, оказалось не по зубам и Конституционному Суду. В некоторых случаях его слабость и недееспособность приходилось компенсировать Президенту, применявшему своё право вето. За 1998 – 1999 годы президентское вето было использовано по отношению к 117 законам.

Конституционный Суд мог бы стать арбитром в продолжающемся противоборстве парламента и Президента, но для этого ему не хватило авторитета, опыта и личного мужества его членов. Формально самостоятельная судебная власть продолжала фактически зависеть от исполнительной власти и была вынуждена учитывать её волю и интересы.

Принятие новой Конституции не только не уменьшило кавардак и неразбериху в украинской юриспруденции, но ещё добавило путаницы и бестолковщины. В стране продолжало действовать старое советское земельное, жилищное, трудовое, уголовное, хозяйственное, гражданское, налоговое законодательство, грубо противоречащее новой Конституции Украины. И Конституционный Суд ничего не мог с этим поделать. Отмена старых законов в отсутствие новых создала бы законодательный вакуум, очевидно свидетельствовавший о никудышности всего государства в целом и парламента, как главного законотворца, в частности. Поэтому Конституционный Суд не спешил отменять советские законы.

Новые законы на основе новой Конституции принимались очень медленно и вяло. Законодателям было вечно некогда этим заниматься. У них были дела поважнее: лоббирование интересов “своих” групп капитала и чиновничьих кланов, участие в приватизации, политико-административные интриги. Кроме того, многочисленные и влиятельные “красные” депутаты не торопились прощаться с советскими законами, надеясь вернуть советские порядки.

Наличие в Украине формальных атрибутов цивилизованной государственности – Конституции, Конституционного Суда, парламента, Президента, каких-то законов – не должно вводить в заблуждение. За всеми этими декорациями по-прежнему скрывается всевластие и произвол чиновника, живущего ради собственной выгоды и всячески использующего неограниченную власть для того, чтобы навязать свою волю стране в качестве основного закона. И при старой, и при новой Конституции настоящей Конституцией Украины была и остаётся ВОЛЯ БЮРО-КРАТИИ. Противоречия, путаница или недостаток формальных законов ничуть не смущают украинского чиновника и не уменьшают его власти. Он знает, как из них выпутаться, как повернуть тот или иной закон в свою пользу. Кавардак в законодательстве не мешает ему управлять страной, поскольку не по тем законы, которые написаны на бумаге, на самом деле живёт Украина.

3. Парламентские выборы.

Верховная Рада ХIII созыва просуществовала полный срок – с 1994 по 1998 год. Всё это время парламентарии делили власть и государственную собственность, “бодались” друг с другом, с Президентом, с правительством, выясняя: кто главнее? За это время они разбогатели, прибавили в весе и под нажимом Президента “успели” принять новую Конституцию, 753 закона и 1627 постановлений. Однако среди их творчества так и не оказалось законов, в которых так нуждалась страна: Гражданского, Уголовного, Земельного, Налогового кодексов. А неуклюжие попытки реформировать систему просвещения, пенсионное обеспечение, науку и социальное страхование привели эти чиновничьи заповедники в ещё более удручающее состояние.

Ухудшалось экономическое положение страны:
• гибло производство промышленной и сельскохозяйственной продукции;
• импорт продолжал выдавливать с внутреннего рынка отечественного товаропроизводителя;
• росла задолженность по заработной плате;
• умножалось число убыточных предприятий;
• паразитическая налоговая система искусственно сужала сферу денежного обращения и расширяла применение бартерных операций;
• не прекращалась инфляция национальной валюты. Однако всё это мало беспокоило парламентариев, поскольку, чем хуже жил народ, тем лучше было его “избранникам”. Разваливая государственное хозяйство, они наращивали собственные капиталы, укрепляли власть. Обвиняя в развале экономики правительство, Президента, друг друга, они использовали хозяйственный кризис как козырь в борьбе за власть.

Накануне выборов в Верховную Раду и левые, и правые парламентарии заговорили о необходимости “устранения конституционным путём антинародного режима”. Это была пропагандистская подготовка общественного мнения. Настроив его против реформаторской исполнительной власти, законодатели хотели очистить её институты от сторонников буржуазной модернизации и подмять под себя. Изменив соответствующие статьи Конституции, они собирались подчинить исполнительную власть парламенту, лишив Президента политического и административного могущества.

Политическая борьба между партиями и фракциями, парламентом и Президентом вновь обострилась. Её участники перегруппировались: закадычные враги – левые и правые – объединились против реформаторского центра. В такой ситуации управлять страной, принимать и исполнять законы “ветвям власти” было уже некогда – руки не доходили, занятые борьбой друг с другом. Всё это напоминало тонущий корабль, команда которого, вместо того, чтобы заделывать пробоину в днище, дерётся за место у штурвала.

В сентябре 1997 года был принят новый закон о выборах. В его основу была заложена пропорционально-мажоритарная система, представлявшая собой синтез двух противоречивых принципов организации избирательной кампании.

Пропорциональная система представительства –определяет результаты голосования на выборах в представительные органы власти и распределяет места в парламенте между партиями в соответствии с совокупным количеством голосов, полученных их кандидатами. Устанавливается так называемая “избирательная квота”, т.е. количество голосов, необходимое для получения одного депутатского места (мандата). Избирателям предлагают голосовать не за конкретных людей, а за партийные программы и списки кандидатов от партий. Это позволяет партиям, не получившим большинства голосов по избирательным округам, по совокупности голосов, набранных в масштабе всей страны, всё равно провести своих представителей в парламент.

Мажоритарная система представительства – определяет победителя по результатам голосования на выборах в представительные органы власти, если кандидат получает абсолютно большее (50%+1 голос) или относительно большее (чем у каждого другого кандидата) число голосов избирателей, участвовавших в выборах в рамках данного избирательного округа. Она отражает волю большинства населения страны и препятствует проникновению в парламент непопулярных партий.

Такая противоречивая избирательная система родилась в результате компромисса между оппозиционными политическими силами в Верховной Раде. Она позволяла левым партиям, теряющим популярность, но всё ещё сохраняющим остатки авторитета, цепляться за ускользающую власть. В конечном итоге гремучая смесь неоднородных избирательных правил позволила сохранить парламент в качестве консервативной силы, охраняющей пережитки социализма и тормозящей реформы.

Накануне и в ходе избирательной кампании в Верховную Раду 1998 года всё многообразие политической жизни свелось к борьбе за депутатские мандаты. Решение животрепещущих экономических и социальных проблем было отложено “на после выборов”. Страна утонула в недобросовестной пропаганде, политических скандалах, безответственных и неисполнимых обещаниях. Содержание предвыборных программ, призывов и лозунгов разных партий мало чем отличалось и друг от друга, и от обещаний, звучавших четыре года назад на предшествующих выборах.

Правым, как всегда, для полного счастья не хватало этнического дизайна, европейского имиджа и, разумеется, власти, чтобы чудесным образом в один миг превратить соотечественников в“щирых” европейцев.

Левые звали вернуться в социалистический концлагерь, где все, кроме справедливого и мудрого руководства и его охраны, опять будут одинаково бедными и трудоустроенными.

Центристы манили в светлое буржуазное будущее, обещая, разбогатев, пожаловать от своих щедрот нищих и разорённых ими сограждан.

За места в Верховной Раде по правилам мажоритарной системы соревновались 3539 кандидатов в депутаты, выставив свои личности на суд избирателей в одномандатных округах.

40 политических партий боролись за места в парламенте по правилам пропорциональной системы. Здесь личное ничтожество кандидата растворялась в партийном списке и украшалось партийной программой. Двери в парламент им открывало получение не менее 4% голосов избирателей. 21 партия выступала на выборах самостоятельно.19 объединились в9 блоков.

Решающими факторами для победы на выборах стали: административный ресурс и количество денег, вложенных в рекламу кандидата.

29 марта 1998 года состоялись выборы в Верховную Раду. Были избраны 449 депутатов, из которых 335 (75% депутатского корпуса) представляли 22 политические партии. Больше всех получили в парламенте мест: Коммунистическая партия, Народный Рух, блок Социалистической и Селянской партий, Партия зелёных, Народно-демократическая партия, Всеукраинское объединение “Громада”, Прогрессивная социалистическая партия, Социал-демократическая партия Украины (объединённая).

Политическая структура нового парламента: левые – 174 места; центристы – 108 мест; правые – 53 места.

Ни одна политическая партия не получила явного преимущества в парламенте и не была способна самостоятельно формировать политический курс. Это означало, что парламент по-прежнему останется ареной скандальных депутатских спаррингов, а не источником регулярного законотворчества.

Сразу же после выборов началась делёжка руководящих постов в парламенте и в его комитетах . В конце концов, Председателем Верховной Рады стал А. Ткаченко (блок социалистов и “селян”), а его заместителями – А. Мартынюк (коммунист) и В. Медведчук (объединённый социал-демократ). Завладев в очередной раз “рулём”, левые сохранили политический курс на бюрократическую приватизацию и дальнейшее разорение населения, удержав парламентский “корабль” в мутных водах беззакония, коррупции и административного произвола.

4. Выборы Президента.

В марте 1999 года Верховная Рада приняла Закон “О выборах президента Украины”. Центральная избирательная комиссия зарегистрировала 15 претендентов на пост Президента. Среди них были известные политические фигуры: действующий Президент Л. Кучма, вождь Прогрессивной социалистической партии Н. Витренко, Е. Марчук от блока партий “Социал-демократический Союз”, вождь Социалистической партии – А. Мороз, вождь Коммунистической партии – П. Симоненко, вожди Народного Руха – Г. Удовенко и Ю. Костенко.

В первом туре голосования 31 октября 1999 года ни один из кандидатов не набрал достаточного количества голосов. Во втором туре 14 ноября 1999 года боролись Л. Кучма и П. Симоненко, получившие большинство голосов в первом туре. За каждым из них стояли специально созданные блоки политических партий – “Наш выбор – Л. Кучма” и блок левых партий. Но не политические комбинации с блокированием обеспечили Л. Кучме повторный доступ к власти. В этот раз ему помог победить так называемый “административный ресурс”. По команде Президента под бдительным контролем его региональных представителей все государственные чиновники под угрозой увольнения и прочих административных кар изо всех сил обеспечивали явку своих подчинённых на избирательные участки и голосование за действующего Президента. В учебных заведениях были даже специально переделаны расписания занятий, чтобы студенты на выходные, на которые попадали выборы, не разъехались по домам и не увильнули от голосования. Школьных учителей обязывали проводить соответствующую “воспитательную” работу с детьми, чтобы те рекомендовали своим родителям голосовать за Л. Кучму. Гнусная бюрократическая избирательная технология обеспечила действующему Президенту голоса многочисленных государственных служащих. Так Л. Кучма остался Президентом, получив 56% голосов избирателей, в отличие от П. Симоненко, получившего 38%.

Давая честную оценку украинским правилам политической игры, не следует забывать, что в исторической перспективе повторное избрание Л. Кучмы означало сохранение реформаторского курса. Отвоевание коммунистами вершины государственной власти грозило стране куда худшими последствиями. Трудно забыть, как совсем ещё недавно – при власти коммунистов – в избирательных бюллетенях вообще стояла одна единственная фамилия. В те времена за ошибки в политической ориентации наши соотечественники расплачивались жизнями, а не карьерами и зарплатами. Поэтому, объективно, следуя формуле “меньшего из двух зол”, Украина сделала единственно правильный в данной ситуации выбор.

В декабре 1999 года переизбранный Президент сформировал новый кабинет министров во главе с В. Ющенко. В новой команде управленцев возросла численность профессионалов экономистов по сравнению со старыми мастерами советских аппаратных интриг. С нею Президент энергично приступил к дальнейшему рыночному реформированию экономики страны.

5. Революция в парламенте – формирование парламентского большинства.

Важнейшей политической предпосылкой успеха реформаторского курса по-прежнему оставалось преодоление сопротивления, оказываемого ему многочисленными парламентскими защитниками “завоеваний социализма”. В новом составе Верховной Рады сторонников рыночной трансформации страны стало больше, чем её противников. Но депутаты-реформаторы были разобщены принадлежностью к разным партиям и не способны действовать согласованно друг с другом и заодно с правительством. Поэтому аппарат Президента и правительство В. Ющенко занялись организацией и сплочением своих союзников в новом составе парламента. Им это удалось. В январе 2000 года 237 депутатов (членов 11 парламентских групп и фракций, а также немало “неорганизованных” “депутатов - одиночек”) провозгласили о своей готовности прекратить междоусобные склоки и интриги и взяться, наконец, за исполнение своих главных конституционных обязанностей – создание новых законов. Иными словами, депутаты, наконец, решили приняться отрабатывать зарплату и исключительные депутатские привилегии – бесплатные квартиры в самых престижных районах столицы, персональный транспорт, государственные средства на содержание личного административного аппарата и прочие льготы источником которых является труд ограбленных и обманутых по их вине сограждан. До сих пор законотворчество было побочной деятельностью парламентариев. Им они занимались в свободное от остальных дел время. К примеру, в 1999 году на рассмотрение Верховной Рады было внесено 573 законопроекта, из которых доработан и принят лишь 171. Из 27 внеочередных законопроектов, внесённых на рассмотрение парламента Президентом “в пожарном” (неотложном) порядке, было принято всего 9. Такое отношение парламентариев к своим основным обязанностям было одним из главных источников беззакония, анархии и коррупции в стране.

Психический сдвиг в сознании депутатов способствовал прекращению конфронтации между законодательной и исполнительной “ветвями” власти. Это позволило им начать согласованную работу по созданию законодательной базы реформ. В результате “мирной парламентской революции” только за три месяца новый состав Верховной Рады принял столько законов, сколько старый состав за все четыре года работы.

• В апреле 2000 года Верховная Рада одобрила рыночную программу деятельности Кабинета Министров “Реформы ради благосостояния”.
• Наконец началась разработка Уголовного, Гражданского, Хозяйственного и Налогового кодексов.
• Изменено законодательство, регулирующее использование ядерной энергии и обеспечивающее радиационную безопасность страны.
• Приняты законы, определяющие порядок действия государства и общества по защите от аварий, катастроф и несчастных случаев техногенного и природного характера.
• Законодательно урегулированы проблемы планирования, застройки и использования территорий населённых пунктов, упорядочивающих их развитие.
• Принят в новой редакции Закон “Об охране культурного наследия”.
• Внесены изменения в Закон “О библиотеках и библиотечном деле”, гарантирующие свободный доступ к информации.
• Принят Закон “О компенсации гражданам потери части доходов в связи с нарушением сроков их выплат”.
• В марте 2000 года принят Закон “О государственной помощи малообеспеченным семьям”.

Победа нового вектора в деятельности парламентариев потребовала организационных перемен в руководстве Верховной Рады. Теперь её Председателю нужно было руководить взаимодействием депутатов между собой и с правительством, а не дирижировать их склоками и противостоянием. Поэтому новое парламентское большинство избрало новое руководство Верховной Рады. И. Плющ стал её Председателем, а В. Медведчук и С. Гавриш – его заместителями. Был переизбран состав комитетов парламента: в 19 из 24 комитетов стали доминировать представители парламентского большинства. Были внесены изменения в регламент (порядок голосования).

Согласованные действия исполнительной и законодательной власти сообщили новый импульс реформаторскому процессу, способствовали оживлению хозяйственной и общественной активности населения. Это, в свою очередь, заставило теснее сплотиться противников буржуазных реформ, которых ещё немало осталось в парламенте. Оказавшись в меньшинстве, они стали действовать агрессивнее. Потеря контроля над деятельностью парламента вывела их из состояния психического равновесия и повергла в отчаяние. Не в силах удержать ускользающую власть, “левые”из солидных вершителей судеб страны превратились в истерических драчунов. Скандальные потасовки в стенах Верховной Рады во время её заседаний и в кулуарах, хулиганские выходки во время голосования, блокады трибуны, спарринги с оппонентами и тому подобные босяцкие аттракционы украсили скучную историю отечественного парламентаризма элементами уличного “вертепа”. На какое-то время Верховная Рада превратился в нечто среднее между милицейским “обезьянником”, палатой для буйных психиатрической лечебницы и уроком физкультуры в пятом классе, который проводит студентка-практикантка. Депутатская неприкосновенность мешала охране и милиции по-своему угомонить расходившихся не на шутку участников классовой борьбы. В конце концов, психически здоровое парламентское большинство, спасаясь от распоясавшейся красной босоты, было вынужденно на некоторое время перенести работу в другое здание. Передача же полномочий парламентского “спикера” от А. Ткаченко вновь избранному И. Плющу и вовсе превратилась в забавную клоунаду с отрыванием “высокого” зада от нагретого кресла и с выносом трепещущего тела переизбранного спикера за пределы президиума.

Сторонники реформ продолжили мирную политическую борьбу с “красными” парламентариями. По инициативе исполнительной власти был организован и 16 апреля 2000 проведен всеукраинский референдум. В результате оплаченной правительством пропагандистской кампании, вероятно, не без административной корректировки результатов голосования, было выявлено и сформулировано такое мнение народа Украины, которое позволяло исполнительной власти и реформаторским силам одержать новую победу над “левыми”. Более 80% участников референдума высказались за необходимость парламентской реформы:
1) превращении парламента из однопалатного в двухпалатный;
2) уменьшении количественного состава Верховной Рады;
3) предоставлении Президенту права досрочно прекращать полномочия Верховной Рады (распускать парламент) и объявлять внеочередные выборы в парламент, если он в течение месяца не способен сформировать постоянно действующее парламентское большинство или в течение трёх месяцев не утвердит представленный Кабинетом Министров проект Государственного бюджета.

6. Административная реформа.

Развивая успех, без основательной подготовки, впопыхах, Президент пытается осуществить административную реформу. В её процессе были исписаны горы бумаги и сказано много правильных слов о необходимости усовершенствования системы государственного управления:
• о повышении эффективности работы органов государственной администрации и правопорядка,
• о соблюдении законности,
• о необходимости борьбы с коррупцией,
• о сокращении бюрократического аппарата и расходов на его содержание,
• о демократическом контроле со стороны общества за деятельностью чиновников и политиков….

В результате:
1) были составлены и утверждены положения о министерствах, государственных комитетах и иных органах исполнительной власти. Их исполнение должно было усилить порядок, повысить исполнительскую дисциплину и организованность в административных органах власти.
2) Вступление в государственную службу стало сопровождаться театрализованным ритуалом торжественной присяги.
3) В местных администрациях стали формировать кадровые резервы, подлежащие ежегодному пересмотру и утверждению.
4) Был введён конкурсный отбор на замещение вакантных административных должностей.
5) В апреле 1999 года была сделана ещё одна неудачная попытка законодательно определить функции территориальных государственных администраций и их место в структуре органов исполнительной власти. В законе было сказано, что, с одной стороны, территориальная государственная администрация входит в систему органов исполнительной власти, а, следовательно, как бы подчиняется правительству и Президенту. Но, с другой стороны, “полномочия” ей “делегирует” местный Совет народных депутатов. Такая неразбериха, когда местный чиновник оказался в положении “слуги двух господ”, была результатом консервации пережитков советской власти. Она была выгодна чиновничеству и цепляющимся за остатки власти “левым”, поскольку оставляла лазейки для безответственности, бесконтрольности, а значит и коррупции. Кроме того, возникала иллюзия сохранности советского наследия и мнимого народовластия, что ставили себе в заслугу “левые”.

Однако, несмотря на все принятые меры, чиновники не стали работать лучше, не перестали брать взяток, злоупотреблять служебным положением и нарушать закон. Административный аппарат продолжал барахлить и халтурить из-за пережитков советской власти и абсолютной бесконтрольности со стороны общества. Население в основной своей массе держалось в стороне от активной политической жизни, занятое, главным образом, борьбой за биологическое выживание и кусок хлеба. Его сознание ещё не озарила мысль о тщетности таких усилий без коренных политических преобразований, невозможных без его непосредственного и самоотверженного участия.

7. Развитие экономических реформ.

В декабре 1999 года президент издал Указ “О некоторых неотложных мерах ускорения реформирования аграрного сектора экономики”. В нём органам исполнительной власти поручалось до конца 2002 года реформировать коллективные сельскохозяйственные предприятия (КСП) – бывшие колхозы – на основе частной собственности на землю:
1) обеспечить право членов КСП на свободный выход из них с выделением им земельных участков и имущества,
2) оказать содействие в создании частных предприятий, фермерских хозяйств, хозяйственных сельских общин, основанных на частной собственности на землю,
3) разрешить на договорной основе передавать земельные участки в аренду с выплатой владельцу арендной платы в натуральной или денежной форме,
4) оформить новые поземельные отношения в виде выдачи сельским жителям сертификатов на право владения земельными участками (паем), а также государственными актами на право частной собственности на землю.

В марте 2000 года по инициативе “селян” и их “левых” друзей, Верховная Рада издала Закон, “списавший” (ликвидировавший) бюджетную задолженность коллективных и других сельскохозяйственных предприятий, преобразуемых в частные товарищества. В предшествующие годы государство вложило в село огромные бюджетные средства, которые без всякой отдачи и пользы для общества были добросовестно разворованы администрациями колхозов (КСП), совхозов и сельских советов. “Списание” долгов позволило ворам избежать ответственности, а также продемонстрировало способность “левых” использовать борьбу за “народное дело” на благо своего кармана.

В мае 2000 года Верховная Рада приняла Закон о государственной программе приватизации, предусматривающий ответственность государства за неэффективное управление приватизируемыми объектами. Это должно было положить конец практике умышленного разорения и банкротства государственных предприятий накануне приватизации ради искусственного занижения их выкупной стоимости либо ради перепрофилирования их деятельности.

8. Особенности политической борьбы в новых условиях.

На грани ХХ и ХХI веков широкие массы украинской общественности по-прежнему не принимали активного участия в политической жизни. Они пребывали в состоянии амёбного приспособленчества, игнорирования власти или вялого противостояния ей. И если всё-таки как-то участвовали в политике, то не по собственной инициативе, а по команде властей – в соответствии с официальными циклами политической жизни (парламентские, президентские выборы, референдумы, выборы в местные органы полусоветской власти).

Политический триумф исполнительной власти, которая, наконец, взяла под контроль власть законодательную и направила на путь рыночных реформ, вызвал суету в мире украинской политики. На съездах, совещаниях, конференциях пересматривались программы, стратегия и тактика деятельности в новых политических условиях, избирали и переизбирали руководство, анализировали и оценивали итоги борьбы за власть, пытались заключить или расторгнуть не оправдавшие себя союзы. Соблазнённые впечатляющими успехами исполнительной власти многие политические силы, до сих пор тяготевшие к левым и правым окраинам политического спектра (НРУ, УРП, КУН, УНП…), стали подтягиваться к проправительственному центру. Стремясь приобщиться к его благодати, они искали расположения и “дружбы” у партий власти.

Во второй половине последнего десятилетия ХХ века неустойчивое политическое равновесие сторонников и противников рыночных реформ постепенно разрешилось в пользу первых. Президент, бывший до сих пор главным источником и инициатором прогрессивных общественных преобразований, не только сохранил власть, но и упрочил её, получив в союзники парламентское большинство. Потеряв контроль над Верховной Радой, левым пришлось учиться играть в меньшинстве. Политическое бессилие, потеря популярности и умственная ограниченность отбросили их на обочину легального политического процесса. Отчаяние и неуважение к обществу, лишившего их своего предпочтения, заставляли хранителей советского наследия прибегать ко всё более хулиганским и провокационным методам борьбы с оппонентами, роднивших их с фашиствующими националистами.

Динамика политической жизни требовала для приобретения влияния на общество участия в легальном политическом процессе. Правители настолько окрепли, что совершенно не оставляли оппонентам надежды на возможность иного доступа к власти. Времена заговоров и романтика политической нелегальщины безвозвратно ушли. Подполье было всецело оккупировано скрывающимися от сумасшедшего налогообложения предпринимателями и из политического превратилось в сугубо экономическое. На смену уголовной нелегальщине пришёл кокетливый имидж зажиточной “тени”, побеждающей не бомбами и не баррикадами, а щедрыми взятками и услугами “хорошим людям”, живущим в недрах “плохой власти”. Рецидивы террора сохранились в арсенале политических технологий, но как крайнее средство, применяемое и властью и её оппонентами в исключительных случаях, когда не удавалось договориться по-хорошему и то лишь после тщательной маскировки под “уголовщину”.

Регулярная политическая деятельность становилась всё более привлекательной для развивающегося бизнеса. Он теперь не ограничивался покупкой депутатов, подкупом должностных лиц, финансированием уже существующих партий, формированием своего парламентского лобби, личным участием в политической жизни “чужих” партий. Всё чаще отдельные крупные бизнесмены или их группы стали создавать приватные партии, чтобы иметь послушные команды для цивилизованной политической борьбы за собственные интересы. Поэтому на рубеже веков политических партий в Украине становилось всё больше и больше. К середине 2000 года их стало уже более 90. Самыми свежими из них были Украинский коммунистический союз молодёжи, партия “Всеукраинское объединение “Справедливость” и партия “Солидарность женщин Украины”. Первый сдуру взялся оживлять труп украинского коммунизма, вторая благоразумно вознамерилась помогать правительству бороться с экономическим кризисом традиционными политическими методами, а третья решила отчаянно мобилизовать на святое дело украинского державотворчества не только свой невостребованный социальный, но и сексуальный потенциал.

Чтобы разобраться в этом политическом винегрете и определить, кто чего стоит, кто за что стоит, и что от кого можно на самом деле ожидать, необходимо отвлечься от партийной пропаганды, сосредоточив внимание на делах их авторов. И тогда сквозь скуку и раздражение от агитационной брехни, убогой рутины организационно-массовых мероприятий и пошлых скандальчиков, из которых состоит пока что внешняя, показная часть партийной жизни, приходит понимание причин унылого однообразия, серости и пошлости всех наших современных политических импульсов.

1) Абсолютное большинство отечественных политических партий родилось не “снизу”, а “сверху” – в результате “отпочковывания” от разлагающегося тела КПСС и смещения образовавшихся “отпрысков” в сторону “правой” части политического спектра. Их профессиональная немощь, нищета и уродство объясняются в конечном итоге дурной наследственностью, непосредственно переданной украинской политической элите её прямыми коммунистическими предками.

2) “Правый” фланг украинского политического расклада занят националистами, которые, с одной стороны, на словах вроде бы тяготеют к ценностям современной буржуазной цивилизации, но, с другой стороны, готовы не поскупиться на кровавые жертвы ради голубой мечты о европейском статусе.

3) Убогость и идиотизм нашей политической жизни объясняется во многом ещё и тем, что у власти нет по-настоящему сильной, культурной и политически зрелой демократической оппозиции. Население пока что неспособно её создать. На протяжении 70 лет опытные КГБешные акушерки старательно абортировали любые зародыши политической оппозиции. Советская власть всей своей подлостью формировала в людях принципиальное отвращение к любому участию в политических играх с государством “рабочих и крестьян”. После такого “воспитания” десять лет карикатурной “незалежной демократии” - слишком малый срок для созревания и пробуждения украинской общественности к полноценной и самостоятельной политической жизни.

4)Нет в Украине харизматической личности национального политического лидера. Нет Вождя. Нет всеобщего Авторитета. Исполнители политических ролей бесцветны и бездарны во всех отношениях. Среди них даже нет ни гениальных политических клоунов вроде Жириновского, ни вдохновенных генетических скандалистов наподобие Лимонова, ни свирепых дуболомов-милитаристов вроде Макашова, ни фанатичных коммунистов вроде Анпилова или Зюганова. Украинская политическая элита стяжала славу бездарных казнокрадов даже не способных профессионально замести следы своих преступлений. Они с трудом отличают личную “пыхастость” (гонор, гордость) от партийных, общенациональных или государственных интересов и лишены уважения не только сограждан, но, кажется, и своего собственного.

“Мы не сделали скандала-
Нам вождя недоставало:
Настоящих буйных мало –
Вот и нету вожаков”
- это В. Высоцкий про нас.

Похоже, что страна в принципе изжила в себе партийную форму политической организации общества. За последние 10 лет народ разуверился во всех политических партиях и ни от одной не ждёт для себя ничего хорошего. С 1917 года у нас не существовало цивилизованного политического процесса. В годы Перестройки возникла иллюзия возрождения политической жизни, но это продлилось недолго. После крушения СССР население вновь очутилось за рамками политики. Ему теперь не до неё. Нужно как-то выживать – искать работу, источники доходов. Политика тут не при чём. Она стала забавой для богатых, которые смешали её с уголовщиной, засорили террором, испачкали коррупцией. В стране, где безраздельно господствует чиновничий произвол, где нет граждан, а есть лишь безразличное к своей судьбе, безоружное и неорганизованное население, нет и не может быть здорового политического процесса. Для него необходимо гражданское общество, которое пока что для наших стран остаётся мифом.

Густы в Отчизне перемены,
Но чуда нет ещё покуда;
Растут у многих партий члены,
А с головами очень худо.

Диалектика современного этапа украинской истории в том, что в условиях политической пассивности и индифферентности народа в качестве ведущей силы прогрессивных реформ выступила исполнительная власть, а законодательная - играла роль силы консервативной и тормозящей общественный прогресс. В ходе борьбы между законодательной и исполнительной властью, благодаря “административному ресурсу”, победа доставалась исполнительной власти. Усиливаясь, в результате побед над “левым” парламентом, исполнительная власть, особенно в лице Президента, его администрации и “силовых ведомств”, сосредоточивала в своих руках всё больше фактических полномочий и неконституционных рычагов управления. Это противоречило Конституции и принципам пропорционального распределения политического веса и влияния между основными “ветвями” власти и действующими субъектами политического процесса.

На раннем этапе эволюции бывшего советского общества к буржуазной цивилизации в контексте противоборства сторонников и противников прогрессивных рыночных реформ подобное усиление исполнительной власти играет позитивную роль. Без него невозможны никакие реформы в экономике, поскольку в обществе нет других сил, способных их осуществить. Однако с точки зрения дальнейшей демократизации общественной жизни подобные тенденции серьёзно угрожают слабым эмбрионам свободной от государственного диктата и опеки общественной активности и гражданской инициативы. Разумеется, в случае политического реванша “левых” демократии в стране не станет больше. Но это утешение вряд ли облегчит в перспективе здоровым общественным силам борьбу с авторитаризмом укрепляющейся исполнительной власти. Велика вероятность того, что, исполнив историческую миссию “ледокола” – проложив путь в “чистые воды” рыночного хозяйства, исполнительная власть в прежнем своём виде превратится в опасный айсберг, способный повредить, а то и вовсе пустить страну на дно. Если только не сформируются и не приступят к активной политической жизни здоровые общественные силы, способные стать источником демократической модернизации украинского политико-административного уклада.

ЧАСТЬ II.

---

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ В УКРАИНЕ В КОНЦЕ ХХ ВЕКА.

Где скрыта душа, постигаешь невольно,
А с возрастом только ясней,
Поскольку душа – это место, где больно
От жизни и мыслей о ней.

Духовная культура это итоговая форма целостной организации психики как отдельного человека, таки человеческого социума. Это совокупность мыслей, чувств, настроений, желаний, надежд, мнений, стереотипов поведения, привычек, верований, идей, носителями которых являются как живые люди, так и памятники их прошлой духовной деятельности, сделанные из камня, дерева, глины, книги, киноленты, магнитные плёнки, лазерные носители – словом всё, к чему так или иначе прикасалась рука человека, ведомая его мозгом. В разных уголках нашей планеты люди живут в неодинаковых природных и социальных условиях, под влиянием которых формируются непохожие друг на друга стили мышления, формы переживания и выражения чувств, поведенческие стереотипы. Из неповторимых узоров индивидуальных духовных конституций складывается причудливая картина группового – племенного, этнического или национального духа.

Корни всех общественных проблем – в человеческой психике: в том, как люди понимают смысл своего существования, какие жизненные цели и задачи ставят перед собой, какие средства и методы их достижения считают правильными. Без изменения содержания человеческой души – молекулы духовной культуры общества – ни рыночная экономика, ни либеральные законы, ни благоприятнейшая международная обстановка сами по себе не способны принести процветание и благополучие на эту землю. Пока у власти в стране находятся люди старой закалки, пусть без партбилетов, но с советскими рефлексами, убеждениями и поведенческими стереотипами, пока население покорствует перед властью, осознавая себя её рабами, нам не бывать ни хозяевами в своей стране, ни властелинами собственных судеб.

В содержании духовной культуры всегда есть некоторая ведущая идея (господствующий миф), определяющая, так или иначе, все явления духовной жизни. Всё, что делается в душах людей, это:
•либо индивидуальные разновидности (интерпретации) доминирующей идеи;
• либо конструктивный диалог с ней, стимулирующий обоюдное развитие участников;
• либо категорическое отрицание её в той или иной форме.
Ведущая идея может существовать в разных интеллектуальных формах:
• примитивной веры, в которой идея питается исключительно энергией страсти, мощного желания, рождающегося стихийно – непосредственно в материальной жизни, затмевающего мысль и подчиняющего все прочие чувства;
• рациональной религии, где, с одной стороны, идея опирается на сложную систему разумных аргументов, убеждающих в её истинности силой логических доказательств, а с другой – на художественные образы (модели) её воплощений, убедительные в силу заложенного в них заряда художественной правды;
• научной концепции, убеждающей силой объективных фактов, добытых в естественных исторических и лабораторных экспериментах, из которых выстраивается доказательство предвидения.

Независимо от своей формы ведущая идея определяет лицо и суть всякой культуры и предопределяет её судьбу.

В основе ведущей идеи социализма было, в конечном итоге, примитивное стремление некоторых людей устроить личную жизнь так, чтобы, заняв господствующее положение в обществе, стать его хозяевами, господами и, превратив других людей в своих слуг и рабов, жить в высшей степени комфортно. Эту цель они украсили романтическим первобытным мифом о райском коммунистическом обществе, в котором все люди будут равны, безмерно богаты, могущественны и счастливы.

Для сотворения коммунистического рая на земле они считали необходимым:
• перевоспитать или физически уничтожить всех несогласных жить по-коммунистически;
• добиться абсолютного повиновения населения руководящей верхушке общества, обладающей уникальным “знанием” как построить земной рай;
• заставить население самоотверженно и беспощадно работать “на благо общества и государства” для создания мистического всеобщего изобилия и могущества, способного сделать всех одинаково равными и счастливыми;
•использовать труд одураченного народа для создания исключительно комфортных и обеспеченных условий жизни политической верхушки общества.

Главными инструментами строительства коммунизма и его защиты от инакомыслящих стали:
а) огромный чиновничий аппарат, контролирующий каждый шаг каждого подданного;
б) террористические военно-полицейские методы управления населением и
в) сказка, будто бы административный монстр одинаково служит всем гражданам и, поэтому, нуждается в безоговорочном к себе доверии и повиновении.

Просвещённые современники большевиков не верили этой примитивной легенде. Но в России начала ХХ века просвещённых людей было ничтожно мало. Придя к власти, жрецы коммунистической идеи либо вырезали всех несогласных с нею, либо выгнали из страны, либо под страхом смерти заставили держать язык за зубами.

Лишённые альтернативных источников информации десятки миллионов сельских варваров и полуграмотных горожан легко поверили в возможность коммунистического чуда, тем более, что оно было так похоже на знакомые с детства сказочные чудеса этнического фольклора и христианской мистики. С тех пор душа нашего народа очутилась под строгим и жёстким идеологическим контролем партии и государства. Всё, что хоть сколько-нибудь противоречило идеологии коммунизма и интересам правящей номенклатуры, осуждалось и безжалостно уничтожалось. В политической полиции – КГБ существовал специальный отдел, следивший за состоянием умов граждан. Всё, что влияло на мысли и чувства населения, подвергалось контролю и управлению со стороны власти. Для этого были созданы разнообразные административные структуры – от Идеологического отдела при ЦК КПСС до “творческих” союзов – писателей, художников, композиторов…. Их сотрудники боролись с “искривлениями” в духовной жизни советских людей, поучали, как надо и как не надо думать, чувствовать и мечтать. Если же кто-либо не желал “исправлять” свой образ мыслей, к “воспитанию” заблудшей души подключался КГБ и на непокорного “умника” обрушивалась вся мощь репрессивного аппарата советской власти вплоть до карательной психиатрии.

Вера в коммунизм просуществовала сравнительно недолго. Как только население убедилось в том, что начальство, построив для себя рай, не зовёт в него остальных соотечественников, оно превратило коммунистическую идею в посмешище. Духовная смерть социализма наступила гораздо раньше физической. Коммунистический миф растворился в лавине анекдотов и цинизма. Речи партийных вождей 70-80х годов были его агонией. Поминальную молитву спел ему В.Высоцкий. А пыльные пирамиды сочинений классиков марксизма-ленинизма стали его макулатурными обелисками.

Когда вдруг рухнули святыни
И обнажилось их уродство,
Душа скитается в пустыне,
Изнемогая от сиротства.

После крушения СССР жрецы коммунистической идеи растворились в дебрях административных аппаратов новых государств, построенных национальными бюрократиями из обломков Советского Союза. Сменив мундиры, “бойцы идеологического фронта” стали искать новую духовную ориентацию. Интеллектуальная нищета ограничила их выбор арсеналом бывших идейных “врагов”:
• защитников прав человека;
• “буржуазных” националистов;
• попов всех мастей и конфессий;
• истерических “идолов” массовой культуры.

К высоким гуманистическим идеям закалённые марксизмом-ленинизмом чиновничьи мозги остались невосприимчивы. Зато средневековая религия и пещерный национализм оказались близки и понятны. Из этой первобытной смеси конструкторы национальной идеи слепили постулаты и символы “новой” державной веры, с которыми двинулись в ХХI век.

Где лгут и себе и друг другу,
И память не служит уму,
История ходит по кругу
Из крови – по грязи – во тьму.

Социально-экономическое и политическое ничтожество “независимой” Украины, с одной стороны, на фоне современной европейской цивилизации, а с другой – былого могущества Советского Союза, которому ещё вчера служили нынешние слуги украинской державности, оскорбительно их самосознанию. Они унаследовали из своего недавнего коммунистического прошлого комплекс чванного высокомерия советского бюрократа, управлявшего агрессивным гигантским государством, наводившим ужас на соседей и державшим в напряжении всю буржуазную цивилизацию. Советские чиновники привыкли, чтобы их все боялись. Теперь вместо “советской гордости” их сознание нуждалось в новой разновидности административной “пыхастости”.

Этот идеологический зуд с готовностью удовлетворила бывалая украинская историческая “наука”, блестяще освоившая в университетах марксизма-ленинизма искусство лести и холопства перед властью. Она сочинила для своих “новых” хозяев сказку о “тысячелетней истории украинской державности”, чем, сама того не подозревая, глубоко оскорбила украинцев. Ведь если более тысячи лет народ никак не может построить своего государства, поневоле возникает вопрос о его умственной полноценности. А как понимать намёки на то, что и библейский Адам был украинцем? Не окажется ли завтра, что Библия написана украинцами, и что не Киев, а Иерусалим должен быть нашей столицей?

Испанец, славянин или еврей
Повсюду одинакова картина:
Гордыня чистокровностью своей –
Святое утешение кретина.

“Национализм” - это болезненная любовь к своему этносу, мешающая понять другие народы, оценить их по достоинству и с уважением относиться к ним. В зависимости от исторической ситуации он способен превращаться в “патриотизм” или “шовинизм”. Распространённой причиной национализма является политическая незрелость этноса, выражающаяся в отсутствии своей государственности. Когда этнос дорастает до понимания своей самобытности, он стремится её сохранить, обособившись от других народов. Для этого он создаёт своё государство. Успехи его развития и социально-экономическое благополучие - следствие расцвета национальной государственности - становятся источниками самоуважения и гордости за свою страну. Лишённое зависти к благополучию других народов, свободное от подозрения их в причинности собственных бед и неустройств, позитивное отношение к себе, своему народу и своей земле превращается в патриотизм. В этом состоянии население этнического государства способно вступить в равноправный и плодотворный диалог с представителями других культур.

Если же этническая государственность не способна обеспечить населению страны необходимые условия процветания, возникает стремление как-то объяснить собственную ущербность. Искать причины “негораздов” в себе самих беспощадно для самолюбия. Кому приятно признаваться в какой бы то ни было несостоятельности, хотя бы и самому себе? Куда утешительнее найти её причину на стороне – в кознях злонамеренных иноплемённых соседей. Так рождается оправдательный миф и болезненное преувеличение значения собственной нации среди прочих народов планеты, которая бы могла…, если бы ей все вокруг не мешали. Из такой психической защиты от травмирующих душу переживаний личного и национального ничтожества, в свою очередь, возникает шовинизм – агрессивная ненависть к народам, которым обиженный вымысел присвоил роль мистической причины собственных бед.

Нередко, не имея заметных и признанных личностных достоинств, человек щеголяет национальной принадлежностью как последним и единственным козырем, чтобы доказать и себе, и остальным, что он чего-нибудь стоит, и что есть какой-то высший смысл в его существовании.

Безработица, коррупция, обман и грабёж населения властями расшатывают психику нормального человека, заставляя искать олицетворённую, понятную, правдоподобную и, что очень важно, лично досягаемую и устранимую причину ухудшения своего состояния. Власть натравливает свой народ на соседей, убеждая в том, что не её собственная политика, а другой народ – причина всех бед. Побуждаемая таким образом тупая ненависть к другому народу становится ещё одним источником шовинизма. В процессе подготовки грабительских войн власти специально поощряют и насаждают шовинизм для психической подготовки своих народов к превращению в убийц.

В годы Советской власти многие её противники, особенно на Западе Украины, облекали свой политический и социальный протест в форму отрицания социализма как явления инородного, привнесенного чужеземцами – “москалями”, евреями, литовцами, поляками. Однако не следует забывать, что у истоков украинской государственности стояли тоже социалисты, составлявшие абсолютное большинство Центральной Рады. В начале ХХ века Украина была обречена на социализм в той или иной политической редакции. Этого националисты “не замечают” не случайно. Ведь тогда это нужно как-то объяснять. В противном случае их теория об инородности социализма для Украины трещит по швам.

Часть украинских националистов выходит из этого противоречия через утверждение, что “украинский национальный социализм” лучше – гуманнее, справедливее, чем, к примеру, русский социализм. Как будто мерзости социализма принадлежат на самом деле собственно не ему, а той или иной нации, в руках которой оказывается это учение. Почему, в таком случае, во всех национальных проявлениях социализма – от немецкого до кампучийского – обнаружилась исключительно его негуманная, варварская сущность? Почему всюду, где он побывал, от него одинаково остались пустыни, руины, моря крови и безымянные братские могилы? На эти вопросы у любителей украинского национального социализма нет другого ответа, кроме утверждения, будто украинцы по своей природе лучше всех прочих народов и, будто именно поэтому, если бы им не мешали “москали” и прочие внешние враги, им удалось бы, на зависть другим народам, построить украинский коммунистический рай.

В сущности, украинский национал-социализм не лучше и не хуже любого прочего. Вся разница в том, что с точки зрения его сторонников для процветания Украины необходимо, чтобы власть в стране принадлежала исключительно украинской бюрократии, на которую бы “ишачили” государственные рабы, в жилах которых была бы исключительно “украинская кровь”.

Из всего многообразия националистических мифов официальная идеология облюбовала сегодня в качестве основного сказку о том, что:
1) все наши проблемы происходят от неразвитости “нового” национального государства;
2) и что главное условие их разрешения – “розбудова” украинской “державности”, во имя которой все мы должны трудиться, не покладая рук.

Эта странная “розбудова” требует, например, чтобы все граждане непременно и немедленно заговорили на “державной мове”. При этом у державы почему-то не хватает средств для создания эффективной системы национального просвещения, способной учить “рiдной мове” с самого детства. Зато физиономии державотворцев не вписываются в экраны телевизоров от “добробута”, чудом снизошедшего на них из нищей государственной казны. Очевидно, смена серпа и молота на трезубец, а иконы бородатого Маркса на усатого Шевченко, сами по себе не меняют социальной сущности нашего государства.

Миф о неразвитости украинской державы удобен тем, что позволяет списать на её “молодость” и “неопытность” скандальные результаты бездарной и губительной для нации политики власти. Но так ли на самом деле неопытно и беспомощно наше государство?

Украина унаследовала от социализма громадный работоспособный административный аппарат, обеспеченный кадрами опытных чиновников. Устойчивая, скоординированная, централизованная система бюрократических органов позволяет осуществить любую волю власти. Для этого она располагает всеми необходимыми средствами: аппаратом информации, пропаганды, принуждения, развитыми системами просвещения, здравоохранения, социального страхования, пенсионного обеспечения, относительно боеспособной армией, сложным и богатым государственным хозяйством…. В чём не откажешь коммунистам, так это в умении строить систему власти.

Могущественное советское государство охраняло нежизнеспособную систему экономических отношений, построенную на насилии, обмане и воровстве. Однако её отсталость и неэффективность не должны мешать оценивать по достоинству хозяйственный потенциал Советской Украины. Это было не самое передовое в мире, но достаточно развитое индустриальное и сельскохозяйственное производство. Оно ощутило мало влияния новейших достижений науки и техники, сосредоточенных главным образом в военно-промышленном комплексе, но было обеспечено богатейшей сырьевой базой и квалифицированными кадрами работников, которым не доставало заинтересованности в результатах своего труда, чтобы реализовать весь потенциал отечественного хозяйства. Одним словом, у нас было неплохое хозяйство, но не было Хозяина. Формально хозяином всего этого добра был сначала Советский народ, а затем народ Украины. Но на самом деле в стране хозяйничал чиновник. Сначала советская номенклатура обманом и насилием принуждала население трудиться для её блага, а когда разложилась и раскисла от собственного могущества, лени и тупости, выронила вожжи и стала напоследок воровать сама у себя. Сменив всесоюзную прописку на украинскую, она умножила масштабы воровства за счёт увеличения численности чиновного класса, приватизации государственной собственности, разворовывания иностранных кредитов, взяток, которые несут ей все от мала до велика.

Нет, не государственного могущества нам не хватает для счастья и процветания, а могущества гражданского общества, способного заставить бюрократическую махину работать не саму на себя, а на общество.

Сегодня царствующим чиновникам недостаёт былого идейного единства власти и народа. Им мало просто красть. Хочется, чтобы при этом благодарный народ их благословлял и боготворил. Им нужна наша вера в их монопольное право грабить нас бесконечно. Они мечтают о возврате единомыслия – хотя бы националистического. Поэтому сперва новая власть попыталась по старинке управлять культурой, как это делалось раньше – в Советской Украине. Но очень скоро выдохлась: финансировать развитие культуры нечем, а расстреливать за инакомыслие – некому. Хотя просвещение и частично средства массовой информации остались в монопольной собственности государства, денег в казне на то, чтобы заставить всю эту систему работать на национализм не оказалось. Кроме того, насильственное внедрение единомыслия осуждается зарубежными кредиторами. Либеральные западные соседи, от милостыни которых очень зависит “независимая” Украина, не одобряют духовное насилие и могут отказать в экономической помощи. Поэтому власти стремятся не портить с ними отношений.

Развитие рынка средств массовой информации и информационных услуг на базе современных электронных технологий сделало абсурдной саму идею какого-либо контроля и коррекции умов. Обилие информационных источников, несущих самые разнообразные точки зрения, в зародыше сгубило главное условие сохранения государственной монополии на истину – не информированность подданных и отсутствие доступа к альтернативным конкурентным мнениям.

Националистическая пропаганда действует сегодня в ограниченном диапазоне убогих государственных изданий и непопулярных программ в средствах массовой информации вроде 1-го телевизионного канала. Вернуть единомыслие в страну, пережившую социализм, жрецам национализма не удаётся. Культура в ней развивается теперь автономно от государственной опеки. И начинает привыкать к своему новому – нищему, но свободному – образу жизни.

Когда нас учит жизни кто-то,
Я весь немею;
Житейский опыт идиота
Я сам имею.

1. Протекционистские утопии власти.

В 1992 г Верховный Совет Украины утвердил “Основы законодательства о культуре” (принципы государственной политики в области духовной культуры). В нём говорились правильные слова о том, что культура это условие преодоления социально-экономического и политического кризиса, духовного возрождения страны. Что важно сохранить самобытность этнических культур народов Украины и создать условия для их всестороннего развития. Перечислялись меры по спасению и развитию культуры Украины в непростых условиях перехода общества от социализма к капитализму. Не отставал от парламента и Президент Л. Кравчук. Он издал указ, в котором определил действия правительства по социальной защите деятелей культуры и искусств в это непростое для них время.

2. Националистический геноцид культуры.

Понадобилось совсем немного времени, чтобы обнаружилось позорное лицемерие планов государственного протекционизма по отношению к отечественной культуре. Увлёкшиеся дележом власти и государственной собственности, новые хозяева страны вспоминали о культуре лишь тогда, когда принимались за приватизацию очередного помещения библиотеки, детского садика, школы или больницы или накануне выборов, сочиняя новые “обещалки” для электората. Благодаря их “неусыпной заботе” в кратчайший срок был на корню загублен основополагающий костяк культуры, её животворящая основа. Сотни тысяч профессионалов, творящих и врачующих души сограждан, формирующих дух нации: врачи, медсёстры, санитары, нянечки, воспитатели, учителя, учёные, тренеры, библиотекари, артисты, социальные и музейные работники, занятые в государственном секторе и традиционно кормящиеся из государственного бюджета, были брошены националистической державой на произвол судьбы. Государство не просто издевательски дёшево оценило их труд. Оно вообще перестало его оплачивать, месяцами и годами “задерживая” даже те нищенские гроши, которых не всегда хватало и на хлеб с молоком. Спасаясь от голодной смерти, подлинные хранители и творцы национальной духовности стали искать источники пропитания подальше от заботливой державы: в рыночной торговле, в услужении, в эмиграции, а кому не повезло – на помойке.

Потеря людей в результате их ухода из профессиональной деятельности не просто лишила страну уникальных работников. Были хамски оборваны гуманистические традиции интеллектуальной профессиональной деятельности, уцелевшие и бережно хранимые в среде интеллигенции и деятелей культуры даже в кровавые годы советской власти. Эти традиции не передаются формальным образом в результате научения, в каких бы то ни было учебных заведениях. Законы их формирования не описаны в монографиях и учебниках. Они незаметно и стихийно возникают в процессе нравственного профессионального общения, хранятся и передаются из поколения в поколение профессионалов в виде неуловимых, но столь важных для культурного здоровья нации феноменов “добросовестного отношения к своему делу”, “профессионального кодекса чести”.

3. Пропаганда национальных культурных героев.

Время от времени государственная пропаганда демонстрирует обществу улыбающихся и, похоже, благоденствующих в лучах державной заботы официальных представителей культурной элиты Украины. Для них были учреждены Государственная премия Украины, Национальная премия имени Т. Шевченко. Чтобы продемонстрировать своё перерождение и разрыв с коммунистическим прошлым, чиновники от культуры дали премии некоторым своим фаворитам – художникам Н. Максименко, Г.Синице, М. Тимченко, А. Антонюку, скульптору В. Чепелюку, писателям И. Гнатюку и И. Чендею, певцу В. Зинкевичу, композитору И. Караманову, хореографу А. Шекеру, представителям диаспоры – капелле бандуристов из Детройта (США), канадскому хору и даже своим бывшим жертвам – узникам сталинских концлагерей: Б.Антоненко-Давидовичу, И.Калинцу, Т. Мельничуку (и те приняли подарки из рук своих палачей!).

Но благодеяния державы по отношению к единицам “народных” и “заслуженных” генералов и звёзд культуры, хранимых то ли “на племя”, то ли для рекламы “культурной политики”, даже при самом высоком качестве их “профессиональной пробы” не способны компенсировать пренебрежение судьбами сотен тысяч незаметных, не “народных” и не “заслуженных”подлинных творцов и оберегов общественной человеческой души.

В таинстве очеловечивания не бывает ролей первого и второго плана. История сама назначает своих лауреатов. Стерильность палаты для рожениц, ловкие пальцы акушерки не менее важны для душевного здоровья будущего человека, чем хорошие книги, вовремя попавшие в его руки, или учителя, хотя бы не вырабатывающие к ним отвращения. Менее 10 лет понадобилось украинской державе для того, чтобы разорить, распылить по белу свету, варварски угробить плодотворный, но беззащитный самый главный культурный слой социальной почвы страны. Ломать – не строить! И не скрыть этого подвига шеренгами лауреатов. Вряд ли когда-нибудь мы сумеем в полной мере осознать масштабы культурной катастрофы, сотворённой “незалежной” от здравого смысла и от своего народа украинской державой. Ведь когда нет работы, нечего есть и нет крыши над головой, людям не до книг, не до музыки и не до театра. И если в больнице нет ваты и бинтов, света, тепла и воды, то не о культурной политике и не о политике вообще думают и те, к то в недобрый час попал на больничную койку, и те, кто их на этой койке обслуживают.

В государственных департаментах культуры служат разные люди. Среди них немало таких, кто искренне стремится верой и правдой послужить отечеству на своём поприще. Они заботятся и о сохранении памятников культуры, и об открытии доступа к ним населению страны, и о возврате культурного наследия прошлого. По их инициативе из-за рубежа возвращаются архивы, библиотеки, книги, музейные экспонаты и иные духовные ценности, вывезенные туда либо эмигрантами, спасающимися от советской дикости, либо бывшими властями в центральные общесоюзные музеи и хранилища. В феврале 1992 года была создана специальная государственная комиссия для возврата перемещённых культурных ценностей и подписано соответствующее соглашение между правительствами стран СНГ, по которому вывезенные из Украины материалы археологических раскопок, иконы, ювелирные и художественные изделия, рукописи и архивы должны были совершить обратный путь на родину. Так вернулись в Украину личные архивы А.Олеся, О. Ольжича, академика А. Жуковского (председателя научного общества им. Т. Шевченко), Л. Морозовой, профессора И. Огиенко, архив правительства УНР в изгнании, копии документов об Украине и её связях со Швецией в XVII – XVIII веках из Государственного архива Швеции. Были изданы литературные произведения писателей-эмигрантов – И. Багряного, В. Барки, Е. Телиги, С. Гординского, Л. Мосёндза, книги авторов эпохи “расстрелянного возрождения” – Н. Зерова, М. Хвылевого, Е. Плужника, Г. Косынки, украинских диссидентов – В. Стуса, И. Светличного, Е. Сверстюка, В. Рубана, Н. Руденко.

4. Забота о памятниках архитектуры.

Благодаря заботам неравнодушных людей государство взяло под охрану свыше 160 000 памятников архитектуры и искусства. Из них 49 ансамблей и историко-архитектурных комплексов было объявлено государственными заповедниками. В список всемирного наследия ЮНЕСКО были включены Софийский собор и Киево-Печерская лавра в Киеве, архитектурный комплекс старого Львова. После этого в казне нашлись средства для реставрации наиболее аварийных исторических памятников.

Нет ничего странного в том, что в одной и той же стране, в одном и том же государстве существуют люди, одни из которых губят культуру, а другие стремятся её сохранить и продолжить. Истории известны и не такие противоречия. Хочется верить, что в нашей стране творческий импульс, в конце концов, возобладает над разрушительным, но это никогда не произойдёт само по себе – без нашего заинтересованного участия. Заботясь о духовной культуре, нужно помнить, что главное в ней – люди, без которых сами по себе материальные памятники духовности – экзотичный, но бесполезный антикварный хлам.

1. “Религия” как историко-психический феномен.

Религия – это вера человека в некоторую сверхъестественную силу, далеко превосходящую по своим возможностям самого человека, являющуюся причиной тех или иных событий, происходящих с ним и окружающим его миром. Вероятно, религия в тех или иных своих исторических формах существует столько же, сколько существует сам человек. И будет существовать, пока существует человечество. Она возникла вместе с человеческим разумом и является своеобразным продуктом его деятельности.

Размышляя над причинами происходящих с ним и вокруг него событий, человек формирует их вероятностные модели – догадки, гипотезы, в которых он соединяет эти события в такой логической последовательности, когда одни из них становятся причинами, а другие следствиями. В тех мыслительных “цепочках” (вероятностных моделях происходящего и возможного будущего), где человеку не хватает знания естественных фактов и причин осмысливаемых событий, он придумывает их разнообразные гипотезы. Воображая себе причину мыслимого явления или события, ограниченное в своих возможностях мышление человека придумывает гипотезу некоей сверхъестественной мистической причины или силы, способной влиять на него и окружающий мир. Так человек создаёт прообраз своего Бога. Позже он обогатит его мечтой о высшем совершенстве, высшей доброте и добродетели – словом обо всём том, чего ему так не хватает в обычной жизни.

Дальше человеку остаётся лишь поверить в реальное существование своей гипотезы. Если такая гипотеза человеку понравится, и он очень захочет, чтобы придуманное им существовало на самом деле, он будет вести себя так, как будто оно на самом деле существует. Так мышление и желание порождают веру.

Люди мыслят по-разному, поэтому, даже если они принадлежат к одной религии, они всегда по-разному представляют себе одного и того же Бога. Образ Бога складывается в уме из звуковых, зрительных, двигательных, обонятельных, вкусовых и других образов ощущений, порождённых реальным человеческим опытом. Поэтому люди с развитым воображением способны очень живо представить себе своего Бога и в дальнейшем выразить, передать другим свой иллюзорный духовный опыт словами, рисунками, музыкой, танцем, математическими и иными научными формулами, усиливающими впечатление достоверности. Но, в конечном итоге, явление Бога не бывает автономным, независимым от Человека.

В духовном мире человека всегда было, есть и будет место Богу и вере в него. Бог есть даже у атеистов. Их Бог это либо вера в отсутствие Бога, либо обожествление собственных умственных способностей, не нуждающихся в гипотезе Бога. Но место, которое Бог занимает в душе человека, и то, каким человек представляет себе своего Бога, всякий раз разные. Чем старше или моложе человек, чем больше или меньше он знает, чем богаче или беднее его чувственный опыт, чем больше или меньше он верит себе, своим силам, близким ему людям, тем больше отличаются друг от друга представления о Боге у разных людей или даже у одного и того же человека, но на разных этапах его жизни. Бог, как конечная и высшая Причина, как Знак границы между знанием и незнанием, как Вопрос, порождающий сам мыслительный процесс, как Символ вынесенного за пределы человека образа желаемого будущего, всегда и всюду будет присутствовать в человеческой культуре.

Религия – следствие веры в Бога. Это своеобразная систематизация, обобщение всех представлений о Боге, свойственных тому или иному народу или какой-то его части. Она состоит из идеологической и обрядовой Религиозный культ состоит из магических действий, совершаемых человеком для того, чтобы вступить с Богом в непосредственный контакт и получить его совет или поддержку.

Все люди способны верить в Бога, но далеко не все обладают развитым воображением, позволяющим непосредственно ощутить и пережить контакт с ним. Кроме того, всякий здоровый человеческий мозг способен вообразить себе некоторое несуществующее в реальной жизни явление и в течение некоторого непродолжительного времени сделать его объектом своего пристального внимания. Но далеко не всякий человек способен сделать этот свой вымышленный психический конструкт постоянной частью своей настоящей жизни и вести себя с ним так, будто он на самом деле в ней существует, как реальное материальное явление. Это под силу либо обладателям очень развитого воображения, либо ловким мистификаторам и пройдохам.

Неспособность к личному контакту с мистическими силами, с одной стороны, и вера в их существование, с другой стороны, породили мнение о необходимости специального “профессионального” общения с ними и профессию контактёра – шамана, жреца, священнослужителя. Это были люди либо исключительно глубоко и искренне верующие в существование Бога, либо отпетые жулики и прохвосты, паразитирующие на вере в Бога и доверии к себе. Первые служат Богу и людям, удовлетворяя чистую потребность собственной души в таком служении. Вторые превращают религию в грязную политику, используя авторитет Бога для усиления своего влияния на людей.

Усилиями культовых “профи” развиваются представления о богах, создаются новые религиозные тексты, повествующие о контактах человека и Бога, формируются всё более сложные и продолжительные ритуалы, организующие и символизирующие общение человека и его Бога. В конце концов, незаметно и для верующих, и нередко для самих себя, пророки теряют ощущение границы, разделяющей их самих и Бога, которому они служат. И тогда искренняя небрежность в пылкой вере, эгоистическая гордыня или пошлая корысть заставляют человека говорить от имени Бога, привязывать свои мнения к его высокому Авторитету, чтобы затем навязывать их другим людям.

Объединение верующих в одного и того же Бога, возглавляемое и организуемое жрецами (священнослужителями) для совместного совершения религиозных обрядов, называется религиозной общиной или церковью. После того, как религия становится неотъемлемой и важнейшей частью жизни человека, она нуждается в систематическом управлении, упорядочении религиозных ритуалов и их координации с другими сферами жизни и деятельности общества. Поэтому возникает и развивается церковная администрация, организующая ход религиозной жизни общества. Бюрократы от религии по существу мало чем отличаются от светской бюрократии. Выходя из-под контроля верующих, они так же, как и государственные чиновники, из слуг Божьих и слуг религиозной общины превращаются в их хозяев. Они опошляют веру и, превращая её в средство собственного обогащения, удовлетворения корыстных амбиций, достижения власти над обществом, низводят глубокую духовную потребность до уровня грязной политики.

2.Православие и православная церковь в культурной истории отечества.

Население нашей страны с самой глубокой древности состояло из разных народов, каждый из которых обладал собственной религией. Правящая верхушка общества в разные времена тоже состояла из представителей разных религий. Поэтому в духовном пространстве отечественной культуры всегда более или менее мирно уживались самые разные Боги и религиозные культы. Превращение православного христианства в государственную религию на некоторое время стало причиной внутренней конфронтации, вражды и религиозных войн между приверженцами старой языческой веры и христианами. Но монголо-татарское нашествие очень скоро объединило разноплеменное население Руси против общего врага, а христианская церковь, выполнив в этой борьбе важную утешающую, организующую и вдохновляющую функцию, повысила свой авторитет в обществе и приобрела всенародную популярность.

Став господствующей в русском государстве, опираясь на поддержку могущественной державы, православная церковь и тогда не запятнала себя агрессивными религиозными войнами ни внутри страны, ни с соседями, предпочитая им мирное миссионерство. Личная верность всегда ценилась русскими монархами больше, нежели лицемерная религиозная однородность подданных. Поэтому в многонациональном Российском государстве придворную, государственную или общественную карьеру подданные делали независимо от вероисповедания. Духовная толерантность всегда была характерной особенностью отечественной культуры.

В 1917 году большевики покончили с религиозной терпимостью, как впрочем, и со всеми проявлениями инакомыслия. Отныне всё население страны под страхом смерти должно было чувствовать, думать и верить точно так же, как коммунистические вожди. Веру в Бога сменила вера в коммунизм. Коммунистические жрецы насаждали её огнём и мечом. За инакомыслие поплатились жизнями десятки миллионов соотечественников. Власть убивала людей подряд – от мала до велика, не добившись изменения их сознания.

Православная церковь поначалу ввязалась в борьбу с большевиками и коммунизмом на стороне Белого движения, а после его разгрома ушла в духовную оппозицию. Этим она вызвала против себя мобилизацию всего окаянного могущества Советской власти и была поставлена на грань гибели. Однако, после уничтожения в ходе революции и гражданской войны самой совестливой и непримиримой части православного духовенства, уцелевшая его часть пошла на компромисс с властью, утешившись тем, что, в конце концов, всякая власть от Бога. Коммунисты сохранили обескровленную и духовно сломленную православную церковь после того, как она капитулировала перед Красным Антихристом. Оставшаяся от православия административная церковная оболочка ничем не угрожала Советской власти после умерщвления животворящего духа подлинной веры.

Для сотрудничества с Советской властью православная церковь мобилизовала самые скверные стороны христианского вероучения и собственной административной организации. По сути, она выродилась в типичную бюрократическую машину, механически совершающую формальные обряды, сотрудничающую с государством и КГБ, участвующую в слежке за неблагонадёжными, нарушающую тайну исповеди, пишущую доносы на своих прихожан, оправдывающую и благословляющую преступления властей, проповедывающую смирение и покорность перед ними.

Залив страну кровью, окутав облаками страха, коммунисты добились внешнего, лицемерного единодушия и единомыслия всего населения. Некоторая часть общества ушла во внутреннюю эмиграцию и там затаилась, не в силах сопротивляться грубому насилию власти. Живое, искреннее религиозное чувство, свежая, свободная мысль были загнаны в глубины индивидуальной человеческой психики и законсервированы в ожидании лучших времён. Только в очень узком кругу абсолютного доверия люди извлекали сокровенное и делились им друг с другом.

Другая часть общества поверила в искренность намерений Советской власти служить трудовому народу и сделать его жизнь счастливой.

Власть способна искалечить и уничтожить человеческое тело. Но доступ в душу ей закрыт. Потому-то и вырезали коммунисты миллионы носителей неугодного им мировоззрения, не рассчитывая на возможность их духовного изменения. Потому затем стали обманом формировать души подданных, сызмала воспитывая их в нужном для себя духе с помощью безальтернативной коммунистической пропаганды, пропитавшей и подчинившей себе и систему образования, и искусство, и художественную литературу.

Всякий обман недолговечен. Особенно, если обманщики на глазах у всех говорят одно, а делают совершенно другое. Крах коммунизма как общественной системы начался в душах людей с крушения доверия к советской власти, которую перестали считать своей. Внешне власти было не к чему придраться: население формально исполняло все предписанные государством ритуалы: посещало разнообразные собрания, митинги, участвовало в “выборах”, ходило на демонстрации, подписывалось на партийные журналы и газеты. Но в быту, в личной жизни веру в коммунизм вытеснили скепсис, издёвка и критика фальшивой духовности. Люди стали искать некоммунистические духовные ценности, и тогда многие из них вспомнили о религии.

Православная и прочие церкви при Советской власти влачили жалкое существование, став уделом либо фанатических подвижников, либо сексотов и агентов КГБ. Верхушка православной церковной администрации слиплась с Советским государством, пропитавшись насквозь его гнилью и коррупцией. И лишь в самом низу церковной иерархии – вдали от соблазнов власти и дележки доходов, приносимых культовыми отправлениями, непосредственно в гуще верующих истинно и бескорыстно служили им верой и правдой сотни и тысячи неизвестных “рядовых” пастырей. Их искреннее нелицемерное служение людям, нуждающимся в Боге, ещё на закате Советской власти стало причиной роста авторитета церкви и популяризации религии. Уже в 70-е годы ХХ века всё больше коммунистов - и рядовых, и членов номенклатурной шайки, тайно стали посещать церковь, участвовать в культовых обрядах.

Перестроечные свободомыслие и свободословие, состояние хронической неопределённости и неустойчивости общества из-за вялотекущих реформ стимулировали рост религиозных настроений. Утратив привычные духовные ценности, экономическую стабильность и обеспеченность, привычную политическую атмосферу, население ощутило себя один на один с непредсказуемостью человеческой судьбы. Слабость отдельного человека перед природными и социальными стихиями становится причиной неврозов и психиатрических патологий. Она же толкает его к поискам новых социальных связей и общественных форм, способных оказать поддержку, избавив от мучительного переживания одиночества. В условиях краха советских социальных учреждений куда более устойчивыми оказались религиозные общины. И только очень сильные или очень глупые люди были способны обойтись без их помощи.

Отмена политической и духовной монополии КПСС сняла последнюю формальную преграду на пути массового движения населения страны к религии. На просторах бывшей коммунистической империи начался религиозный ренессанс. Религия входит в моду. Прежние культовые сооружения, атрибуты религиозного обряда из музеев, хранилищ КГБ и прочих государственных фондов, куда они попали во времена атеистических кампаний, стали возвращаться религиозным общинам. Как грибы, невесть за какие средства, повсюду стали расти церкви, мечети, синагоги, соборы. В больницах не хватало бинтов, ваты, лекарств, медикам не платили даже нищенских зарплат. Зато на территории разорённых властью лечебниц строились величественные православные храмы. Так украинская светская власть перенимала у церкви опыт корыстолюбивого утешения своих жертв.

3. Политика суверенного украинского государства по отношению к религии и религиозным общинам. Религиозная жизнь в Украине.

В апреле 1991 года Верховный Совет Украины принял Закон “О свободе совести и религиозных объединениях”. В нём говорилось о разделении церквей и государства, невмешательстве церквей в государственные дела, а государства в дела церквей, о праве свободного выбора гражданами мировоззрения и отказе государства от монополии на истину. В 1994 году в Украине действовало уже 67 различных зарегистрированных конфессий и культов. Были возрождены и основаны 20 монастырей, 10 духовных семинарий, 2 духовные академии. К 1999 году держава вернула религиозным организациям более 3300 культовых сооружений, тысячи атрибутов религиозных культов, конфискованных Советской властью.

Ещё при Советской власти в январе 1990 года была легализована Украинская греко-католическая церковь. Около 1500 христианских приходов на западе Украины, насильственно отданные советской властью под опеку московскому патриархату, вернули себе административную автономию и изначальные греко-католические обряды.

В июне 1990 года была официально восстановлена Украинская автокефальная православная церковь. Её патриархом был избран митрополит Мстислав (Скрипник), до сих пор возглавлявший эту церковь в США.

По примеру светской власти и не без её поддержки верхушка Украинского православия тоже захотела “незалежности” от Москвы. Она вдруг вспомнила, что до присоединения Украины к России киевская митрополия подчинялась не Московскому патриарху, а Константинопольскому (Византийскому). В ноябре 1991 года был организован собор епископов Украины, который обратился к администрации Московского патриархата с просьбой предоставить Украинской православной церкви автокефалию (административную самостоятельность). Эту просьбу со своей стороны поддержал Президент Украины Л.Кравчук, чем продемонстрировал неприличное вмешательство светской власти в дела церковные.

Однако, в отличие от светской власти, церковная сохранила волю и способность к борьбе за сохранение единства общерусского православия. Опираясь на абсолютное большинство паствы (5998 приходов) и простых священников, в большинстве своём русскоязычных, Патриарх Московский Алексий II категорически отклонил просьбы об автокефалии. Он объявил митрополита Киевского Филарета раскольником, лишил его за это сана, созвал в Харькове собор православных епископов Украины и организовал там избрание нового Киевского митрополита – Владимира (Сабодана), бывшего до сих пор митрополитом Ростовским и Новочеркасским.

Светские власти Украины стремились всячески углубить трещину между Украиной и Россией. Им очень не хотелось сохранения опасных своей неуловимостью и неуправляемостью духовных уз религиозного единства братских народов. В древние времена феодальной раздробленности и монголо-татарского ига, когда Русь раскололась на десятки мелких уделов, единство православной церкви стало мощным объединительным фактором, способствовавшим собиранию русских земель в сильное централизованное государство. Вкусившим прелестей самостийной власти современным киевским князькам очень не хотелось возвращаться под строгую руку самодержавного Кремля. Поэтому от имени светской администрации Совет по делам религии при Кабинете Министров Украины заявил, что Харьковский собор и его решения грубо нарушают решения октябрьского 1990 года архиерейского собора Русской православной церкви, предоставившего Украинской православной церкви самостоятельность. Одержимые бесом раскола, светские правители Украины продолжили вмешательство в дела церковные, всячески углубляя трещину в теле православия. В июне 1992 года при активной поддержке и финансировании руководства Украины в Киеве состоялся церковный собор, на котором сторонники раскольного митрополита Филарета (1932 прихода) объединились с Украинской автокефальной православной церковью (289 приходов), провозгласив создание Украинской православной церкви Киевского патриархата (УПЦКП). Её патриархом был избран Мстислав (Скрипник). Однако свежеиспечённый “патриарх” Мстислав неожиданно отказался от предложенной ему чести и предпочёл ограничиться прежней автокефальной паствой. Вскоре Мстислав умер. Вместо него главой УАПЦ был избран Дмитрий (Ярема), который не побрезговал патриаршеством и, организовав собор своей церкви, избрал себя очередным патриархом Украины.

Аналогичный собор провела и УПЦ КП, избрав своего патриарха – Владимира (Романюка), бывшего правозащитника. В 1995 году Патриарх Владимир умирает. Его сторонники попытались самовольно похоронить его у ворот колокольни Святой Софии в Киеве, которую контролировал Московский патриархат. Навстречу траурной процессии вышли беснующиеся толпы “верующих” в московского патриарха Алексия II, чтобы не дать совершиться “кощунственному”, по их христианскому мнению захоронению. Началась безобразная потасовка, которую освятили своим участием стражи “общественного порядка”. “Братья во Христе” пошли друг на друга с кулаками “стенка на стенку”, валяя гроб с покойником, топча и круша иконы, хоругви и прочие атрибуты культа, а милицейские дубинки щедро благословляли их веру, крестя мятежные спины и головы вдоль и поперёк. Скандальные похороны ознаменовали собой небывалую “высоту”, на которую низверглась православная духовность в Украине, добившаяся независимости не только от России, не только от Христианского Бога, но и от элементарного уважения к усопшим.

Так религиозная жизнь Украины обогатилась постыдной сварой между братьями по вере, а православный религиозный канон – новой интерпретацией таинства троицы – тремя патриархами и тремя православными церквями.

Ощущение высшей руки
В нас отнюдь не от воплей ревнителей;
Чувство Бога живёт вопреки
Виду многих священнослужителей.

На фоне безобразно грызущихся между собой православных “братьев во Христе” выгодно отличаются дружные и сплочённые греко-католическая (2932 приходов) и римско-католическая (588 приходов) религиозные общины.

В условиях демократических свобод, благодаря активной деятельности и финансированию зарубежных миссионеров, умножаются и крепнут разнообразные протестантские христианские общины: Лютеране, Церковь Христова, Евангельские христиане-баптисты (1364 общины), Союз христиан веры евангельской (798 общин), Свидетели Иеговы (458 общин), Адвентисты седьмого дня (380 общин) и другие числом более 60, а также религиозные общины нехристианских культов: Иудаизма (66), Мусульманства (77), Буддизма, Индуизма…

Началось возрождение даже дохристианских языческих культов Перуна, Мокоши, “Родной украинской национальной веры”… В молодёжной среде возникли религиозные маргинальные* культы сатанистов, “Белого братства”, “церкви Муна” и т.п. “отморозков”, превративших собственное больное самосознание в предмет религиозного поклонения. Их духовные лидеры, “пророки” и “учителя” эксплуатируют психологические особенности юношеского возраста как времени формирования персонального мировоззрения, духовных поисков смысла жизни, своего места в обществе, самоидентификации, формирования индивидуального социального имиджа.
Духовные искания молодых людей, главным образом из обеспеченных семей, нередко несут в себе тягу к экзотике. Поэтому все эти “живые Боги”, “мессии”, “гуру” и прочие “сенсеи”проповеди обожествления своего “Я” и его извращённых психических комплексов строят на скандальном отрицании традиционных гуманистических ценностей, общечеловеческой нравственности, разбавляют их культами соблазнительных особенно в молодости неупорядоченных сексуальных связей внутри общины, использованием наркотиков, эзотерическими мистическими обрядами, нередко сопровождающимися щекочущими нервы жертвенными кровопролитиями и даже ритуальными убийствами.

Спекулируя доверием неопытной и психически неустойчивой экзальтированной молодёжи, монополизировав право неограниченно распоряжаться жизнями и судьбами своих учеников и последователей, духовные фюреры изолируют их от семей и остального общества и устанавливают в своих общинах авторитарный культ собственной личности. При этом они ловко паразитируют на материальном достатке родителей своих жертв, побуждая уходящих в общину брать с собой из дому деньги или часть имущества семьи в качестве вступительного взноса. Одним из главных и непременных элементов их “учений” является полное пренебрежение нормами гуманистической морали и абсолютное подчинение личности духовному лидеру, основанное на некритическом её восприятии и обожествлении.

Современный духовный коктейль из демократических свобод, информационной открытости и отсутствия всяческой цензуры, попав на почву хронического экономического кризиса, некроза доступного и качественного медицинского обслуживания, создал питательную среду для выращивания дичайших феноменов мистического мракобесия и жульничества – колдунов, магов, целителей, бабушек, гадалок, прорицателей и ясновидящих всех мастей. Отчаявшиеся вылечиться в условиях хронической нищеты, заблудившиеся в дебрях психических проблем, люди несут свои последние рубли и последнюю надежду на помощь повелителям оккультных сил. И … остаются без денег и при всех своих болячках.

Печальный зритель жутких сцен,
То лживо-ханжеских, то честных,
Бог бесконечно выше стен
Вокруг земных религий местных.

1.“Интеллигент”, как общественно-исторический феномен.

Интеллигент – это человек, создающий духовные ценности – главный источник развития духовной культуры. В советские времена было два типа интеллигентов, которых условно можно назвать: “служители муз” и “государственные холопы”. И те, и другие имели высшее образование и получали зарплаты за непотный умственный труд. Различие заключалось лишь в том, что первые трудились, движимые инстинктом познания, рефлексом передачи культурного наследия новым поколениям, стремлением выразить себя. Их таланты и мастерство приносили радость им самим и пользу другим людям.

Пока первые служили обществу, вторые ублажали державу, выполняя государственные заказы по оболваниванию населения: сочиняли и распространяли мифы научного коммунизма и социалистического реализма, громили и разоблачали идейных противников советской власти, обслуживали государственное хозяйство и командовали талантами.

2. Место интеллигенции в советском обществе и её роль в истории СССР.

За годы советской власти служащая интеллигенция подверглась духовному террору монопольной коммунистической идеи, развращающему влиянию бюрократического паразитизма, безответственности и недобросовестности. Сросшаяся с державой, она разделила её судьбу, пройдя все фазы гниения и деградации. В погоне за карьерой она растеряла главные признаки своей социальной “породы”: свободу воображения и мышления, независимость суждений и право на ответственное исключительно перед своей индивидуальной совестью профессиональное творчество.

“Служители муз”прославились небывалой при социализме политической активностью. Ещё в дремучие доперестроечные времена они смело выражали недовольство политикой державы. Ими было создано движение диссидентов и правозащитников, члены которого пытались доказать, что не так надо управлять страной. Советская власть, согнувшая под себя население огромной страны, так и не смогла сломить волю кучки “упёртых” интеллектуалов, которые фанатично бодались с ней до самой Перестройки.

В годы Перестройки интеллигенты стали опорой реформаторского руководства партии. Сначала они доказали всему народу, что у нас не такой социализм, каким он должен быть. Потом – будто социализма вообще не должно быть. И, наконец, что не нужен не только социализм, но и СССР.

Обаяние интеллигенции опасно всякой власти. Ленин и Сталин это хорошо понимали. Поэтому при них интеллигенцию безжалостно уничтожали или держали в узде. Первые вожди социализма – люди умные и начитанные– чувствовали и вели себя на равных по отношению к своим интеллигентным современникам. Обуянные сверхценной идеей строительства социализма, они обладали самосознанием новых мессий. У них не было сомнений в истинности своей коммунистической веры, а следовательно и комплекса неполноценности по поводу собственной умственной ущербности.

Иначе осознавали себя следующие поколения советских руководителей. Несмотря на покорённые вершины власти, им так и не удалось избавиться от ощущения собственной интеллектуальной ограниченности. Жажда быть или хотя бы казаться не только могущественными, но ещё и умными требовала удовлетворения. Её утоляли фиктивными дипломами о высшем образовании, “липовыми” диссертациями, фальшивыми учёными степенями, литературным плагиатом, лауреатскими значками и премиями, громкими титулами покровителей наук и искусств…. Но символическая атрибутика интеллигентности лишь подчёркивала духовное ничтожество её обладателей, делая посмешищем в глазах подлинных интеллигентов. Однако, по мере неизбежного при советской власти исчезновения интеллигенции как социального вида, “планка” критериев интеллигентности неуклонно снижалась.

К концу ХХ столетия остатки “служителей муз” были замещены дипломированными чиновниками. Некоторые, не пожелавшие изменять призванию, уехали за границу, где ум в цене сам по себе – без “довесков” из чинов и капиталов. Оставшиеся не ограничиваются неприбыльной “чисто” духовной деятельностью, сочетая её с политикой и бизнесом, где помимо духовного богатства можно заработать деньги или хотя бы политический капитал.

3. Интеллигенция в суверенной Украине.

“Незалежнизация” Украины и становление рыночных отношений нанесли сокрушительный удар по интеллигенции как общественному классу, и по интеллигентности, как признаку культурности души.
Воровской, по своему характеру украинский капитализм не нуждается в интеллекте в принципе. За исключением, разве что, области бухгалтерской деятельности, где развитые мозги всё-таки нужны для выдумывания способов ухода от налогообложения. Богатство и экономический успех доступны, главным образом, обладателям связей с властными людьми, с чьей помощью можно беспрепятственно пастись в “закромах родины”. Высокий ум, образованность, нравственная щепетильность и прочие признаки изощрённости души, органически сочетающиеся с развитым чувство собственного достоинства не только не способствовали деловой успешности, но, напротив, мешали ей.

Политика украинской державы по отношению к просвещению, медицине, искусству, науке привела, с одной стороны, к потере огромного числа добросовестных специалистов, изменивших профессии, призванию - делу всей своей жизни ради биологического выживания и перешедших в поисках спасения от голодной смерти в мир бизнеса или вовсе эмигрировавших. С другой стороны, было нарушено воспроизводство кадров интеллигенции. И хотя высшие учебные заведения Украины не испытывают недостатка в студентах, уровень их подготовки снизился во много раз даже по сравнению с советскими временами. Кроме того, наличие диплома о высшем образовании является формальным, но не единственным и, главное, даже не самым важным критерием интеллигентности. Отечественную интеллигенцию всегда отличал высокий нравственный потенциал, от которого её не успела освободить даже Советская власть. Но с тех пор, как зарплата украинских “интеллигентов” сравнялась с ценами на жильё, одежду и продовольствие, а затем безнадёжно отстала от них, незыблемые моральные устои, на которых с самого ХVIII века держалась вся субкультура гордых своей неподкупностью и честностью образованных умников, превратились в иллюзорную субстанцию.

В советские времена зарплата интеллигента позволяла ему выжить хотя и ценой предельного ограничения своих материальных потребностей. Аскетическое отношение к своему телу было той жертвой, которую “очкастый умник” легко приносил на алтарь личного Духовного богатства. В суверенной Украине интеллигенцию напрочь лишили какой-либо материально-экономической почвы, заставив либо воровать вместе со всеми, либо менять профессию и социальный статус, либо эмигрировать, либо кончить жизнь на мусорнике.

Граница с Россией отделила Украину от традиционных источников духовного прогресса и центров высокой культуры - российских театров, библиотек, университетов, музеев, издательств..., став труднопреодолимым препятствием на путях культурных движений. Цены на услуги пассажирского транспорта надёжнее колючей проволоки и минных полей оградили основную массу населения Украины от “тлетворного” влияния российской духовности. А пропаганда державного украинского национализма замещает образовавшийся в душах соотечественников вакуум продуктами примитивной и убогой хуторской ментальности.

В эпоху научно-технической и информационной революции во всём мире возрастает роль интеллигенции в обществе и значение её творчества для прогрессивного развития страны. В борьбе за мировое лидерство больше шансов на успех и процветание имеют те страны, где интеллигенция имеет неограниченные условия для творчества, где она заинтересована в нём и не имеет препятствий для духовного развития. Судя по состоянию отечественной интеллигенции, по её положению в обществе и государстве, Украине не грозит стать лидером мирового прогресса.

1.Основные причины “увядания” украинского языка.

Одним из злейших врагов советской власти во все времена был национализм. Считалось непозволительным любить свою страну больше, чем “коммунистическую партию” или “дело Ленина”. Сначала фанатики коммунизма уничтожали фанатиков национализма самыми варварскими способами, пока случайно не обнаружили, что самым эффективным средством борьбы с национализмом является “лингвоцид”. Постепенное сужение сферы применения украинского языка незаметно, без скандальных социальных потрясений, напрочь снимало проблему украинского национализма. Откуда ему взяться в стране, где нет украинцев? Для этого всего лишь нужно было, чтобы население Украины перестало пользоваться украинским языком. Тут не нужен был революционный террор. Всё незаметно решалось как бы само собой.

Советская школа с каждым годом учила всё хуже и хуже. В том числе и украинскому языку. Она-то и стала невольно главным могильщиком украинского национализма. Хотя корни её триумфа уходят глубоко за пределы советской истории.

Исторически обусловленное стадиальное отставание украинской духовной культуры от русской, дискриминационная политика самодержавия привели к тому, что языком науки, администрации, политической и хозяйственной элиты страны ещё до 1917 года стал русский язык. Таким он остался и после большевистской революции.

Урбанизация, пришедшаяся на годы советской власти, растворила украиноязычную сельскую культуру в культуре русскоязычного города. В результате оттока населения из села в город носители украинского языка попадали в новую культурную среду. Здесь без всякого внешнего принуждения родная речь забывалась, вытесняемая городским наречием, состоящим из смеси украинского и русского языков, интернационального уголовного жаргона и агитационно-пропагандистского словоблудия полуграмотной коммунистической элиты.

Не допускавшая никакого инакомыслия русскоязычная Советская власть под корень вырезала все его реальные и мнимые источники и носители. И пишущих на полунепонятном украинском языке литераторов заодно – в общей массе. Выжили лишь те “художники слова”, которые променяли свободу пера на кормушку Союза писателей. Так Украина лишилась современной украиноязычной художественной литературы. И хотя в советские времена книги на украинском языке издавались, это была главным образом либо несовременная и потому скучная дореволюционная классика, либо литература “социалистического реализма”. Отвращение к первой воспитывали в школе. Вторая так смердела пропагандой, что от неё тошнило даже фанатиков украинского языка.

Год за годом мелел источник украинского литературного и обиходного бытового языка. На нём всё реже говорили, всё меньше писали и издавали, всё хуже думали. По данным министерства образования Украины в 1987 году в стране было 15000 украиноязычных школ, что составляло около 75% общего числа школ в республике. Но это были преимущественно сельские школы, г де обучалось меньше половины всех учащихся. Больше половины школьников обучались в русскоязычных городских школах. В Киеве из 300 000 школьников в школах с украинским языком преподавания обучались лишь 70 000. К концу ХХ века в Украине появились города, в которых не осталось ни одной школы с украинским языком обучения. Перепись населения 1989 года показала, что среди проживающих в Украине 72,6 этнических украинцев, свободно владеют своим языком 67%.

Не лучшим было положение и русского языка. В чистом виде с ним можно было встретиться разве что на концертах фольклорных ансамблей, на филологических факультетах высших учебных заведений и на пыльных страницах литературной классики. К 90-м годам ХХ века в деревнях и Украины, и России говорили преимущественно матом. В городах мат обогащался административно-блатным жаргоном чиновников и бандитов.

2.Языковая политика суверенного украинского государства.

29 октября 1989 года Верховным Советом Украины был принят Закон о языках в Украинской ССР. Он объявил все этнические языки народов Украины равноправными и обеспечил юридические основы для их всестороннего и неограниченного развития. Украинскому языку он по праву присвоил статус государственного. Юридически это никак не ущемило другие языки, не лишило их возможностей свободного развития. Став государственным, украинский язык превратился в средство официального административного общения. На нём стали вести государственное делопроизводство и документацию. Переход к администрированию на государственном языке происходит постепенно, давая всем желающим время для овладения им. Ошибки в его использовании не становятся причинами крушения карьер. Поэтому украинизация административных отношений происходит культурно и гуманно, без насилия над личностью, не вызывая протестов со стороны здравомыслящих носителей иных языков народов Украины.

В Украине свободно развивается сеть национальных школ с преподаванием на этнических языках. Уже в 1989 году работало более 160 средних школ и высших учебных заведений с преподаванием на молдавском, польском, венгерском, болгарском, чешском, греческом языках. В местах компактного проживания этнических групп стали создаваться национально-культурные общества, любительские театры, религиозные общины. Уже в 1989 году в Украине действовали 4 еврейских, татарский, венгерский, польский театры. Местное радиовещание и телевидение стали переходить на национальные языки.

3.Что мешает развитию украинского языка в “незалежной” Украине?

Однако постепенность возрождения и распространения украинского языка среди населения страны не устраивает некоторых политиков и деятелей культуры. Их поддерживают те, кому нужны скандалы для поднятия политического рейтинга и привлечения внимания избирателей. Психическая неуравновешенность мешает им спокойно воспринимать факт мирного сосуществования в одном культурном поле двух братских языков - украинского и русского. То ли нервная, толи интеллектуальная ущербность заставляет их болезненно реагировать на присутствие русского языка в интернациональном духовном пространстве Украины. Их бесит то, что за годы независимости доля украиноязычной литературы на книжном рынке неуклонно снижалась и к 1993 году достигла 36% тиража всех изданий. Тираж периодических изданий на украинском языке с 1990 по 1994 годы сократился в 10 раз. “Защитники” языка требовали от правительства принять самые решительные (разумеется, административные) меры, чтобы остановить русификацию информационного пространства.

Если бы та энергия, с которой они добивались административного ограничения сферы применения русского языка, была потрачена на создание конкурентоспособной украинской литературы! Но бездарь всегда ищет причины неудач за пределами своей личности. Таков механизм психической защиты. Иначе придётся признаться, что дело не в самом языке, и не в читателе, предпочитающем русскоязычных авторов, а в собственной бесталанности, от которой не спасает даже владение “державной мовой”.

Украинский язык не нуждается в политическом протекционизме. Это унизительно для него. Ему нужны всего лишь (!) хорошие преподаватели, талантливые литераторы, остроумные журналисты и издатели с хорошим эстетическим вкусом. Этого вполне достаточно, чтобы очень скоро население Украины пользовалось им так же легко и свободно, как сегодня русским языком. Не вражда языков нужна украинской культуре, а их взаимодополнительность, комплиментарность. Особенно таких родственных, как украинский и русский. И если пока что одним из них население Украины владеет несколько лучше, нужно понимать, что это проблема педагогическая, а не политическая. Если бы в школы Украины пришло множество хороших учителей, преподающих на украинском языке, через десять лет вся молодёжь щебетала бы по-украински. Проблемы культуры решаются исключительно культурными средствами. Владеют ли ими “защитники” украинского языка?

С развалом СССР в новоявленных “независимых” государствах проблема национальных языков стала предметом недобросовестных политических спекуляций и провокаций. Правящая бюрократия охотно эксплуатирует её, чтобы отвлечь внимание недовольного населения от социально-экономических проблем. К примеру, просвещенческие чиновники свели модернизацию отечественного просвещения к переводу преподавания на украинский язык, похоронив достигнутые в годы перестройки позитивные результаты гуманистической реформы советской школы.

Но ошибочно полагать, будто языковая проблема относится к разряду второстепенных среди прочих проблем отечественной духовной культуры. Возрождение и украинского, и русского литературных языков невероятно актуально. По степени приоритетности её следует отнести к числу первоочередных. Без правильного литературного языка нет и не может быть корректного плодотворного мышления. Серьёзные программы общественных реформ не выразить ни на популярной “фене”, ни на том убогом административном суржике, на котором изъясняются наши политики. Развитие научной мысли тоже невозможно вне пределов современных профессиональных языков, имеющих в своей основе языки литературные. Поэтому возрождение национальных языков – и украинского, и русского, и прочих языков народов нашей страны, требует самого серьёзного к себе отношения и участия, прежде всего, профессионалов - лингвистов, литераторов, педагогов, журналистов, а также самого широкого спектра заинтересованных общественных сил и, разумеется, государства.

1. Репродуктивная и оргиастическая функции секса.

Важнейшая биологическая функция человека, обеспечивающая продолжение человеческого рода – секс. Он – причина деторождения и осуществляется в течение времени, свободного от забот о материальном обеспечении жизни. Кроме биологической потребности в продлении человеческого рода, секс удовлетворяет также важнейшую психологическую и физиологическую потребность в получении особого вида наслаждения – оргазма.

Человеческая природа не прощает людям ни злоупотребления, ни угнетения сексуальной функции организма, превращая их за это в неврастеников и психопатов. Сексуальное бескультурье распространённый и мощный психотравмирующий фактор, разрушающий и общественную мораль, и человеческое здоровье.

2. Эволюция культуры сексуальных отношений.

Наша сексуальная “культура” до сих пор складывается стихийно и бессистемно из случайных и нередко недобросовестных источников вроде слухов, сплетен, анекдотов, ханжеских нравоучений, просвещенного словоблудия, стихийного эмпирического опыта сексуальных контактов, похабной бульварной прессы, порнографических фильмов, как правило, скучной научно-популярной и паранаучной литературы. Многие века христианская традиция, поддерживаемая православной церковью и её союзником государством, агрессивно преследовала все проявления сексуальности, связывая их происхождение с кознями Беса. Сексуальные инстинкты оценивались исключительно как спровоцированные Дьяволом проявления “грязной и греховной” Смертной Плоти, нацеленные отвлечь “светлую и чистую” Бессмертную Душу от “спасительного” диалога с Всевышним. Вечный идеал христианства – Дух Бесплотный (и Бесполый!) внедрялся в сознание населения всеми силами пропагандистского и инквизиторского арсенала церкви и государства. Психиатрические традиции христианской аскезы проникли из замкнутого мирка фанатиков-отшельников в светскую жизнь нормальных людей и прочно засели в их сознании в качестве комплексов неполноценности, порождённых угнетением здоровой сексуальности. Наши предки были обречены жить с психотравмирующим комплексом вины, умело эксплуатировавшимся церковью и державой. Если человек давал волю своей сексуальности, в какой бы то ни было форме, он становился виновным в капитуляции перед Дьяволом. Если же он подавлял её, безудержные Силы Природы, не находя себе естественного выхода, побуждали человека к самым противоестественным и нелепым способам утоления их зова. Люди не располагали эффективными механизмами сублимации сексуальной энергии.

Всего сто лет назад 80% населения нашей страны жило в условиях патриархального земледельческого уклада, мало способствовавшего расцвету сексуальной культуры. Борьба с постоянной угрозой голодной смерти, каторжный ручной труд от зари до зари, каверзы изменчивой погоды, необходимость кормить помимо своей семьи агрессивную и алчную бюрократическую надстройку над обществом оставляли ничтожно мало времени на личную жизнь. Крестьянская семья была устойчивым, но, в первую очередь, хозяйственно-экономическим коллективом. Прочность её брачных уз закалялась не в огне любовной страсти, не в заботах о счастье детей, не в свободном выборе партнёров. Бремя налогов, податей и повинностей, налагаемых на семью, как фискальную единицу, замешанное в поте и слезах, цементировали её нерушимое единство.

На грани ХIХ и ХХ веков З. Фрейд реабилитировал секс в сознании современников, заложив основы его научного понимания и исследования. В восторге от собственного открытия учёный таки сильно преувеличил масштабы и глубину воздействия сексуального начала на человеческую психику и культуру. Однако именно с него начинается всестороннее исследование проблем человеческой сексуальности всеми отраслями науки – физиологией, психологией, психиатрией, педагогикой. Сексуальные темы и сюжеты становятся распространёнными объектами отображения средствами искусства. В общественном сознании секс постепенно теряет навязанный ему христианскими церквями статус табу.

И сегодня цивилизация всё ещё находится в самом начале познания и освоения заповедных закоулков человеческой натуры. Разумное отношение к человеческим половым проблемам – редкость, встречающаяся, главным образом, в узких научных или медицинских сферах. На уровне профанной повседневной бытовой культуры варварское отношение к собственным сексуальным потребностям и представителям противоположного пола остаётся не преодолённым. В густых слоях прагматического демоса плоды научных изысков воспринимаются сугубо технологически и потребительски: “а чем, а как, а куда?” В повседневной жизни ещё очень не хватает адекватных специальных общественных учреждений для организации культурного удовлетворения сексуальных инстинктов. Например, в дидактических программах учебных заведений рассматривается исключительно репродуктивная функция секса, а оргиастическая стыдливо умалчивается. Нет настоящей массовой культуры контрацепции, системы оперативного диагностирования и лечения венерических заболеваний, просветительских программ научных знаний о культуре секса, традиций безопасной и гармоничной добрачной, брачной и внебрачной сексуальной жизни. Отсутствует инфраструктура, обслуживающая удовлетворение сексуальных потребностей, с гарантиями соблюдения физиологической и психологической гигиены. С древнейших времён в человеческой культуре неискоренимо присутствует практика профессионального оказания сексуальных услуг, но до сих пор она окружена атмосферой ханжеского презрения, лицемерного осуждения и непонимания.

3. Семья и секс при Советской власти.

В начале ХХ века, круша в революционном экстазе всю предшествующую культуру, большевики одним махом попытались было расправиться и с семьёй. На короткое время в обширном коммунистическом бреде возникла тема неограниченной сексуальной свободы. Вожди революции, комиссары и всяческие советские начальнички и сами беспорядочно “трахались” направо и налево, и подданным этого не возбраняли. Это было полезно для поддержания в сознании населения мифа о свободе, скомпрометированного кровавым политическим террором. “Свобода” сексуальной жизни должна была компенсировать несвободу жизни политической.

Но очень скоро власть опомнилась, смекнув, что, разрушая семейные привязанности между людьми, она лишается источника естественного воспроизводства своих рабов и остаётся наедине с неуправляемой аморфной массой похотливых человекообразных существ, лишённых важных социальных ограничителей и ориентиров. С тех пор Советская власть стала по-своему заботиться о семье, оберегая её от стихийных всплесков сексуальной инициативы “на стороне”. Семья получила официальный статус фундаментальной “ячейки общества”, своеобразной молекулы государства. Её стабильность стала гарантом устойчивости политического режима и дисциплины подданных. Члены семьи превратились в заложников, ответственных друг за друга перед военно-полицейской державой. Связанные круговой порукой родственники знали, что за политические грехи одного из них держать ответ перед государством будут все остальные. Немилость Советской власти по отношению к одному из них автоматически влекла за собой для всех остальных увольнение с работы, лишение жилья, продовольственных карточек, исключение детей из учебных заведений, ссылку, тюрьму, концлагерь и даже смертную казнь.

Настоящая семья неизбежно содержит внутри себя атмосферу интимной автономии от остального общества. Укрепляя семью, государство тем самым создавало социальный микрокосм, опасный своей неуправляемостью и бесконтрольностью. Поэтому оно бдительно оберегало приоритеты строительства коммунизма от конкуренции “мещанских” идеалов “личной жизни” и автономного от властей благополучия. Всеми силами Советская власть внедряла в сознание подданных идею приоритета государственных ценностей перед семейными. Например, миф о “союзе семьи и государственной школы” обеспечивал единство действий учительствующих чиновников и послушных им родителей в обуздании стихии детской свободы. Героизация “павликов морозовых”, сексотящих на своих родителей, задушевные беседы классных руководителей с детьми, про “что сказал папа?” позволяли мягко зондировать идейный и психический климат семьи и вовремя сигнализировать “компетентным органам” о случаях идейного “разброда и шатаний” в её рядах. Так государство боролось с вирусом анархии в семейной среде. Так предохранялось от её неуправляемости и обособленности.

4. Сексуальная культура в современной Украине.

В “независимой” Украине сексуальная культура населения представляет собой мозаичную неоднородную картину, содержащую как неизжитые атавизмы прошлого, так и эмбрионы будущего. Политические реформы, экономические катаклизмы, крушение старых социальных структур и нарождение новых трансформируют человеческую психику, вызывая разнообразные идейно-психические мутации. Это не может не отразиться на семейной и сексуальной жизни общества, в которой при всём разнообразии стилей и сценариев отношений между мужчинами и женщинами на разных возрастных, имущественных и образовательных “этажах” улавливаются некоторые общие тенденции, особенно ощутимые в молодёжной среде с её собственной субкультурой.

I. Культура сексуального созревания и первые опыты половых контактов.

“Платонический” интерес к особам противоположного пола и анатомическим особенностям половых органов просыпается уже в раннем детстве. Он проявляется в разнообразных знаках внимания к своим и чужим “пипискам”, в стихийных исследовательских играх с ними, в наивном осмыслении гигиенических процедур, в ходе которых совершаются манипуляции с половыми органами, в пристальном внимании к фактам сексуальной жизни родителей и в щекотливых вопросах к взрослым. В статистическом большинстве случаев этот интерес наталкивается на табуирование щекотливой темы растерянными родителями и нередко сопровождается карикатурной мифологизацией или мистификацией сферы интимных отношений мужчины и женщины. Нерушимый авторитет возраста и неисчерпанный кредит доверия к родителям на какое-то время избавляет их от поисков других ответов и новых неудобных вопросов.

Но капитуляция перед проблемой не есть её решение. Уход от ответа не отменяет и не снимает вопроса. Он остаётся, но переходит в жаждущем ответа сознании ребёнка в режим самостоятельных поисков и моделирования вероятных ответов. Интерес к теме, в оболочке стыдливого запрета и неловкого умолчания, загнанный в подсознание ребёнка, живёт там сам по себе. В тёмной пучине бессознательной части детской психики он развивается стихийно и бессистемно, обрастая случайной, разнородной, противоречивой информацией, произвольно складывающейся в невообразимо причудливые метафорические картины, загромождающие естественный и прямой путь к постижению сути.

С наступлением школьного возраста родители перекладывают ответственность за половое воспитание своих детей на педагогов. Заключённый в унылую стерильную академическую оболочку живой интерес школьников к сексуальной стороне человеческого бытия безнадёжно увял бы и усох на корню, если бы не подпитывался неукротимым гормональным брожением растущего организма и “тлетворной”, “грязной” информационно-педагогической поддержкой Улицы с её ближайшими родственниками – Подворотней, Подвалом, Чердаком и зарослями ближайшей Посадки. В их вонючих романтических закоулках и чащах многие молодые люди впервые вкушают запретные плоды совокупления, непреодолимо соблазнительные непревзойдённым единством “педагогической” теории и практики. Так формируется опыт животной половой любви к “ближнему” (в смысле “доступному”) существу, которым в такой неформальной обстановке может оказаться и особа противоположного, и однородного пола, а то и вовсе какая-нибудь животина. Примитивный дух первобытного соития витает и на молодёжных тусовках – в свободных от “слинявших” “предков” квартирах, на дачах, в гаражах, в тёмных классах и аудиториях учебных заведений во время вечеров и дискотек, в молодёжных клубах. В студенческих общежитиях и армии будущее нашей страны овладевает уже академическими вершинами уличной сексуальной культуры.

II. Брачный этап эволюции сексуальной культуры личности.

Нагуляв первые мозоли и шанкры от дикообразной эксплуатации своих половых органов, пролечившись от первых венерических болезней, молодёжь, когда осмысленно, а когда и “по залёту” созревает к вступлению в брак с его более планомерной и упорядоченной эксплуатацией гениталий. Наевшись мёда в первый месяц совместной жизни, молодые люди начинают осваивать её бытовые прозаические стороны.

• Проблема лидерства в семье. Уже в ранних сексуальных манёврах на брачном ложе можно разглядеть первые признаки претензий на лидерство в семье. Причём верхние позиции в любовных конструкциях отнюдь не гарантирует их исполнителям статуса Хозяина Дома. В семье, как и в прочих общественных организмах, власть достанется обладателю сильнейшей воли – тому, кто вознесёт желание обладать властью превыше прочих семейных ценностей и добродетелей.

Из всех общественных форм семейная наиболее невосприимчива к демократии. Любые республиканские эксперименты приводят здесь либо к анархии, либо к тому, что источник власти оказывается вообще за её пределами – у друга семьи, у духовного наставника, наконец, у государства. К примеру, ещё совсем недавно патриархи советских семей наслаждались иллюзией безраздельного монархического деспотизма в своих крошечных вотчинах. Рабская покорность домочадцев утешала и лечила их психику, исковерканную внесемейным холуйством перед начальством и унизительными государственными повинностями на работе. Однако, наступал день и час, когда держава напоминала “кто в доме хозяин”, неукоснительно требуя исполнения вассального долга. И тогда семейные “бароны” с бараньей покорностью верноподданных патриотов отдавали на заклание собственных чад державному Молоху, благословляя “на подвиг” выпестованное и выкормленное пушечное мясо, лишая тем самым свою семейную жизнь всякого смысла.

Но неверно думать, будто все люди только и мечтают взвалить на себя бремя семейной власти. Для этого нужен особый склад характера с непреодолимой жаждой повелевать и навязывать свою волю другим. Таких “природных” деспотов не так уж много. Большинство же людей возглавляют семейное строительство по необходимости – из чувства долга и осознания, что больше для этого в семье никто не годится. Без восторга принимают они на себя лидерство, а с ним и груз ответственности за судьбы домочадцев.

• Семья и государство. В здоровом обществе семья есть главная и высшая форма человеческой социальной организации. Прочие общественные организмы – партии, союзы, общины, разнообразные корпорации и самоё государство служат ей, как взятой целиком, так и каждому её отдельному члену.

Украинская бюрократическая держава из последних сил пытается сохранить остатки советской крепостной зависимости семьи от бесчеловечного государства. Но с каждым годом в разных социальных слоях нашего общества появляется всё больше семей, упорно расширяющих свою автономию от державы. А в немногих семьях высокопоставленных государственных администраторов тупую, бездушную бюрократическую машину удалось даже заставить работать на благо отдельных конкретных людей.

• Бюджет и власть идут рука об руку не только в государственной, но и в семейной жизни. Но не всегда тот, кто наполняет семейную казну, всецело распоряжается расходами из неё. Хотя в статистическом большинстве случаев вносящий в семейный бюджет большую лепту имеет преимущества (хотя бы нравственные) в определении векторов расходов и трат.

Заботы о семейном бюджете и управление бытом, особенно с появлением детей, составляют с каждым годом всё более ощутимую конкуренцию сексуальным отношениям супругов. Масштабы её во многом определяются размерами семейного обиталища. Чем меньше тот “пятачок”, на котором ежедневно толкутся друг у друга по ногам домочадцы, тем губительнее для здорового семейного климата непроизвольное раздражение, накапливающееся постепенно у супругов из-за отсутствия возможности уединиться хотя бы на время и побыть друг с другом, как полноценные сексуальные партнёры. Бытовые хлопоты, работа, уход и забота о других членах семьи без остатка съедают всё больше времени и сил, а отсутствие недосягаемых посторонним интимных уголков в родном жилище оставляют для секса исключительно ночное время. А ночью её владыка Сон неумолимо вытесняет Секс к случайным обочинам суток или в глубины бессознательного.

В конце концов, территория семьи становится зоной свободной от супружеского секса. И вскоре утомлённая воздержанием человеческая плоть начинает искать лазейки своему либидо за её пределами. Так в истории семьи возникает соблазн супружеской неверности. Его энергия тем разрушительнее, чем меньше сексуального опыта было приобретено супругами в добрачной жизни и привнесено в совместный банк интимных забав, чем они моложе, невоспитаннее и нетерпеливее, чем меньше у них шансов в ближайшее время раздвинуть тесные рамки своего нынешнего жилища (а значит и бюджета) до тех размеров, когда геометрическое пространство семейного бытия перестанет конкурировать с могущественным космосом естественных человеческих желаний. Утрата сексуального потенциала делает хозяйственно-экономические, воспитательные, родственные узы, а также Её Величество Привычку основными опорами и скрепами семьи и брака.

• Традиция ранних браков. В странах старой (европейской и северо-американской) буржуазной цивилизации инициаторами брака выступают уже вполне зрелые взрослые мужчины (лет под 30) – экономически самостоятельные, способные обеспечить необходимый материальный антураж брачной жизни в виде собственного жилья, капиталонакоплений, доходной профессии, стабильного социального статуса. Они гарантируют своим, как правило, гораздо более молодым избранницам некоторый минимум принятого в этих странах и на самом деле необходимого материального комфорта и обеспеченности. Без него брак теряет свой смысл, превращаясь в губительную и для сексуального чувства, и для успешного родопродолжения борьбу за выживание с противостоящими семье внешними социальными силами и обстоятельствами, которая рано или поздно, перерастает в семейную междоусобицу, где супруги мстят друг другу за несбывшиеся надежды и ожидания.

Подобная традиция невозможна в стране, население которой на протяжении восьми веков рождается, живёт и умирает, неся проклятие государственных холопов. Ведя непрерывные войны с соседями и со своим народом, русское государство постоянно нуждалось в солдатах, полицейских и рабах. Поэтому в нашей культуре исторически сложилась традиция ранних браков.

Целью отечественной семьи было не личное счастье супругов, не воспроизводство их в своих детях, а ускоренное инкубаторское тиражирование государственных рабов и гладиаторов, готовых покорно ишачить на бесчеловечную державу, драться за неё и наспех, кое-как – в грязи, в тесноте, впроголодь, в муках, болезнях, но в изобилии рожать новых холопов, бесследно и бесполезно для себя уходящих в небытие и ложащихся неразличимыми безымянными песчинками в основание пьедестала варварской власти.

Само устройство жизни в нашей стране делало неотвратимыми ранние браки. Попадая с 18 лет в государственную кабалу – сначала армейскую, а затем трудовую, подданные державы только в молодые годы находили в себе достаточно сил и энергии, чтобы после каторжного труда, в обстановке абсолютной бытовой неустроенности (в казармообразном общежитии в окружении 3 – 4 соседей по комнатке или на 30 квадратных метрах жилой площади родительской квартирки, вместе с бабушками, дедушками, братьями и сёстрами) “крутить романы” и строить семью – “в тесноте, да не в обиде”. Но необузданному юному либидо по силам и не такие чудеса.

Дети советских номенклатурных чиновников тоже вступали в брак рано. Этого нередко требовали династические интересы и карьерные соображения родителей. Объединяя административные потенциалы, капиталы, корпоративные связи и возможности разных семей они повышали устойчивость своих кланов в зыбком мире бюрократической подлости и предательства.

Заботясь о живучести чиновных династий, родители щедро опекали молодых супругов. Невообразимые для простого человека масштабы квартир, домов, коттеджей, специальные услуги, карьерная поддержка и денежные субсидии создавали куда более выгодные предпосылки семейного счастья тем, кого угораздило с рождения принадлежать правящей верхушке.

В новые времена бытовые условия жизни подавляющего большинства населения Украины пока что мало чем отличаются от советских аналогов. Нередко они даже сравнительно ухудшились. Поэтому по-прежнему наша среднестатистическая семья лишена нормальных по европейским стандартам условий бытового комфорта, необходимых для психически и физиологически здоровой семейной жизни. Однако всё заметнее становятся новые тенденции в семейном строительстве. Особенно они ощутимы в социальных слоях, связанных с бизнесом. Здесь неуклонно растёт стремление и со стороны родителей, и со стороны детей приступать к созданию новой семьи не раньше, чем для этого будут созданы достаточные материальные основания, причём не без активного участия кандидата в отцы семейства. Миф о немеркантильном “союзе двух сердец”, которым и “в шалаше – рай”, сохраняется нынче лишь в полоумном заповеднике национального просвещения – где-то в вольере дремучей литературной классики.

• Диалектика семьи и секса. Семья и секс – две основные диалектические опоры человеческой культуры. Они вечно спорят друг с другом и делят между собой душу и тело человека. Их скандальное противоречивое единство – естественное состояние нашей души, обречённой на вечную работу по укрощению или пробуждению то одной из них, то другой. Необходимость выбирать между ними, соизмерять свои возможности и потребности, пришпоривать или обуздывать желания и есть тот самый “крест”, нести который по жизни человек обречён сам без всякой посторонней помощи. Чувство меры и ощущение волевой свободы выбора, ожидание неизведанных сладострастных восторгов от новых сексуальных партнёров и покой тихих семейных радостей – вечные “магнитные” полюса человеческой души, приводящие её в движение в неистребимом мире щедрой на возможности и соблазны человеческой цивилизации.

В родственном человеку животном мире стихийно выработались свои– рефлекторные “механизмы”, обеспечивающие воспроизводство и существование зоологического рода и вида. Они действуют неуклонно и неотвратимо, не оставляя животным особям выбора. Поэтому наши далёкие предки самой природой избавлены от смущённых колебаний, от раздвоенности и неуверенности в правоте и “чистоте” своих побуждений и поступков.

Зато им неизвестны оргиастические восторги секса ради секса. Их совокупление преследует единственную цель – оплодотворение и воспроизводство вида. Переживание оргазма как цель любовного соития – явление сугубо человеческое, с которого, вероятно, и начинается существование собственно человеческой – неживотной культуры, обречённой на вечное “проклятие”свободы выбора между неисчислимыми возможностями и всегда единственной необходимостью.

В поисках правильного выбора в ходе стихийных многовековых экспериментов складывается человеческий разум и его физиологическое вместилище – нервная система с венчающим её архитектуру мозгом. Разум объективно позволяет нам совершить правильный выбор, но не содержит в себе готовых схем и правил поведения, годных на все случаи непредсказуемой из-за свободы выбора нашей изменчивой жизни. Это делает каждого из нас персонально ответственным за то, как мы используем свой разум, какое направление ему сообщаем и каких результатов от него требуем. И кто бы ни учил нас правилам его “эксплуатации”, как бы ни называли великую и загадочную способность к суждению наши учителя – “Божьим даром” или “Дьявольским соблазном”, не следует забывать, что, на самом деле, они знакомят нас исключительно со своим личным и далеко не всегда успешным опытом её эксплуатации.

Счастливая жизнь не выстраивается по чужим чертежам. Её успехи всегда обеспечены исключительно творческим проектированием архитектуры персональной судьбы. А поражения и неудачи – последствия отказа от самостоятельной её режиссуры. В жизни каждого из нас рано или поздно наступает тот момент, когда мы ясно понимаем, насколько правильно мы живём. Ощущение полноты авторства собственной судьбы едва ли не самая важная основа вывода о том, что жизнь удалась.

В настоящее время нашему обществу очень недостаёт мощной, ясной и откровенной пропаганды семейных ценностей и сексуальной культуры, имеющей разностороннее научное – медицинское, физиологическое, историческое, нравственное, экономическое обоснование и материальную поддержку со стороны государства и заинтересованных общественных сил и организаций. Пока что церковь у нас – единственный социальный институт серьёзно, хотя и по-своему однобоко, занятый пропагандой семейных ценностей. В государственных же учреждениях национального просвещения и социальной помощи молодёжи творится лишь вялая формальная бюрократическая суета, обозначающая причастность (в рамках бюджета) к решению проблем семейного строительства и сексуального воспитания молодёжи.

Прокладывая курс в океане человеческих страстей и лабиринтах семейной жизни очень трудно не перепутать любовь к свободе и свободу любви. Теоретически гранью между ними является чувство стыда, обозначающее сознание ответственности за свои поступки перед собой и близкими тебе людьми. Но человек не укомплектован с самого своего рождения индикатором совести. Переживание стыда – результат особого педагогического искусства людей, ответственных за его воспитание. Умение же вовремя “включать” совесть – накануне поступка, способного возбудить её угрызения – всецело зависит от её обладателя и достигается неустанными упражнениями.

Общество, члены которого не стремятся к высшей и, собственно, единственной его цели – воспроизводству человеческого генофонда, обречено на неминуемую гибель. Следовательно, семья – высшая социальная форма, найденная цивилизацией, обеспечивающая биологическое и культурное воспроизводство человечества. Это даёт ей право диктовать правила игры всем прочим общественным институтам и, в первую очередь, государству. Умение строить свою семью едва ли не самое главное в жизни каждого человека. Но до сих пор он обречён стихийно овладевать им, невольно совершая вслепую мучительные и часто непоправимые ошибки.
Искусство семейного строительства заключается в том, чтобы не превратить угнетение сексуальной функции её членов в условие её прочности и жизнеспособности. Напротив, в здоровой семье супружеский секс является её таким же естественным фундаментом, как заботы о выращивании и воспитании детей, хозяйственные хлопоты, интерес к духовному миру супруга. Какой будет наша семья, зависит исключительно от индивидуального выбора её авторов, ограниченного, в конце концов, своевременным или запоздалым, но неизбежным раскаянием перед самими собой.

1. Роль и значение педагогической деятельности в развитии духовной культуры общества.

Решение разнообразных проблем современной культуры требует комплексного участия буквально всех “рабочих органов”системы “культурного тела” – театра, кино, многообразных ветвей изобразительного искусства, музыки, художественной литературы…. Но ведущая - стратегическая роль - принадлежит системе просвещения.

Педагогическая деятельность – главный инструмент культурного прогресса. Её смыслом и целью является передача духовного наследия от одного поколения к другому. От неё зависит, каким будет духовный мир населения страны завтра? Что и как будут знать, думать, чувствовать живущие в ней люди? Что из культурного опыта предков потомки осудят и оставят в прошлом, а что одобрят и унаследуют? Как оценят они своё прошлое, какие уроки из него извлекут? Как поймут смысл жизни? Как будут строить её для себя и себя в ней?

Традиционно педагогической деятельностью занимаются два общественных организма – семья и система специальных учебно-воспитательных учреждений.

2. Значение и место семьи в педагогической культуре общества.

В жизни семьи педагогическая деятельность осуществляется спонтанно, органично и постоянно. Живя рядом со взрослыми, в непрерывном общении с ними, дети незаметно и для самих себя, и для родителей перенимают их манеры и стиль жизни, бессознательно копируя привычки, стереотипы поведения, речи, мышления. Родители, бабушки и дедушки воспитывают детей и тогда, когда сознательно чему-нибудь их учат или от чего-то отучают, и непроизвольно – сами того не подозревая, занимаясь каким-нибудь своим делом. Взрослые, как правило, не замечают, что всё, что они делают или не делают, каким-то образом оказывает воспитывающее влияние на детей, формируя в них те или иные качества.

Первые шесть – семь лет жизни ребёнок воспитывается главным образом в семье. Детский сад, ясли, няни, гувернёры оказывают на него важное, но дополнительное педагогическое воздействие. Не потому, что с ними он проводит меньше времени, чем с кровными родственниками. Чем меньше ребёнок, тем сильнее в нём говорит “голос крови” – биологическая зависимость от людей, которым он обязан своим появлением на свет. Генетические связи очень долго вытесняются и замещаются социальными связями и до некоторых пор абсолютно доминируют в сознании и поведении человека. Их модификации – безграничное доверие к родичам, непроизвольная имитация их поведения, некритическое усвоение их взглядов и мнений, жертвенность во имя рода и тому подобные делают ребёнка менее податливым по отношению к несемейным источникам педагогического воздействия. Поэтому именно в семье формируются фундаментальные основы его личности – совесть, честь, воля, уважение к себе, чувство справедливости, исследовательский инстинкт. Дальнейшая жизнь обогатит личности новыми свойствами, усовершенствует “старые”, но не изменит их психическую конституцию, заложенную в годы раннего детства.

3. Влияние профессиональной педагогики на развитие духовной культуры общества.

Семья создаёт область непрофессионального педагогического воздействия на ребёнка. С некоторых пор развитие человека нуждается в участии педагогов-профессионалов. Современной цивилизацией накоплена огромная информация, от творческого овладения которой зависит дальнейшая судьба человека. Информационное поле семьи, формируемое взрослыми её членами, ограничено акцентированностью на тех или иных фрагментах картины мира – в зависимости от родительской профессии. Поэтому родители, если они не профессиональные педагоги, редко способны в полном объёме обеспечить детям доступ к Вселенной Человеческой Культуры, сформировать у них системное, целостное её восприятие как Космоса, обладающего особой внутренней организацией и собственными законами трансформации.
Научить ребёнка самостоятельно ориентироваться в Культуре, творчески пользоваться её сокровищами, помочь выбрать персональный путь в лабиринтах её загадочной архитектуры, научить методам строительства Индивидуального Духовного Мира – под силу только педагогам-профессионалам.

Уровень развития педагогической культуры даже в экономически развитых странах невысок. В большинстве случаев молодым людям приходится самостоятельно, методом проб и ошибок, тратя понапрасну уйму времени и энергии, наугад прокладывать себе путь в информационных джунглях. Мир электронных коммуникаций лишь с виду упростил, а на самом деле ещё больше усложнил ориентацию в Океане Человеческого Духа. Получающий образование молодой человек чаще всего вынужден сам решать: что во всей лавине информации, которую обрушивают на него в учебных заведениях, нужно ему лично? Что наиболее подходит его психической конституции? Что отвечает его индивидуальным склонностям, способностям, возможностям? Что может понадобиться, а что нет? Что нужно запомнить навсегда, а что при необходимости можно взять из справочника?

На нынешнем этапе развития человечества успехи и процветание народов зависят от степени разумности, а значит, научности их отношения к собственной жизни. Чем больше наука участвует в самых разнообразных сферах человеческой жизнедеятельности, тем эффективнее они развиваются, а значит, тем больше человеческих потребностей находят своё всё более качественное удовлетворение. Развитие и внедрение науки требует всё более высокого и качественного образования и для тех, кто эксплуатирует наукоёмкие технику и технологии, и для тех, кому всё это служит. Культуры, способные воспитать большее количество непохожих друг на друга научно мыслящих и творчески работающих людей, ориентированных на гуманистические ценности, в конечном итоге жизнеспособнее. Люди, принадлежащие к ним, живут счастливее, эффективнее и здоровее. Массовое “производство” таких людей – задача педагогическая. Страна, способная обеспечивать себя из года в год всё возрастающим количеством волевых, непослушных никому, кроме голоса собственных разума и совести, умниц станет лидером мировой цивилизации. Как сейчас в мире лидируют страны, лучше других овладевшие электронными информационными технологиями, так в будущем их место займут те, кто в совершенстве овладеет технологиями формирования творчески и критически мыслящего, тонко и изящно чувствующего Человека.

4. Советское наследие современной педагогической культуры Украины.

Если в начале ХХ века наша страна лидировала по уровню развития педагогической и психологической культуры, то к концу века она не только не продвинулись вперёд, но и утратила былые достижения. Наследие замечательных российских педагогов и психологов оставалось невостребованным более 80 лет и “потерялось” для населения СССР. Оно не просто было лишним и “не вписывалось” в “культуру победившего социализма. Оно было глубоко ей чуждо и враждебно. Ориентированные на всестороннее развитие личности организующие сотрудничество ребёнка и педагога в форме культурного диалога, гуманистические традиции отечественной педагогической культуры угрожали советской системе государственной пропаганды, заменившей дореволюционную систему просвещения. Разнообразно информированные, свободно мыслящие, имеющие собственное мнение, волевые, с развитым чувством собственного достоинства молодые люди советской культуре были смертельно опасны. Правящей бюрократии были нужны фанатичные, доверчивые, безвольные, полуграмотные рабы, готовые в любой момент стать “пушечным мясом” или дешёвой и послушной рабочей силой. Для их конвейерного производства и была создана система советского “просвещения”.

В Советском Союзе государство установило монополию на педагогическую деятельность. Никакие альтернативные источники педагогических услуг не допускались. Чему и как учить решало государство, выполняя заказ руководящей им коммунистической партии. Советский подданный должен был уметь читать, писать, считать, иметь некоторую техническую подготовку и квалификацию, быть физически здоровым, чтобы добросовестно работать на правящий класс. Ему полагалось верить, что он самый счастливый человек на свете, потому что родился и живёт в СССР под неусыпной заботой КПСС и Советского государства.

Аппарат партийно-государственной пропаганды, в котором учреждения “просвещения” были одним из звеньев, формировал сознание подданных в интересах государства. В области гуманитарных предметов (история, обществоведение, литература, языки) всецело господствовала тщательно подобранная, специально отредактированная информация, представляющая коммунистическую идеологию абсолютным венцом духовного творчества всего человечества. В отсутствие конкурентных точек зрения и альтернативных источников информации, коммунистическая идея насаждалась и усваивалась как догма. Малейшие сомнения в её истинности строго наказывались “педагогическими”, а если этого было мало, то и административно-политическими средствами.

Предметы естествоведческого и физико-математического циклов меньше страдали от облучения коммунистическими идеями. Хотя догматический стиль обучения проник и сюда.

Советские руководители панически боялись малейшего инакомыслия. Зародившись, к примеру, в области политически нейтральной математики, оно могло проникнуть в сферу гуманитарных дисциплин. Здесь его присутствие было недопустимо и преступно. За воспитание критически мыслящих мудрецов советская власть жаловала “сумой да тюрьмой”. Спасая карьеры, просвещенческие администраторы на корню уничтожали малейшие намёки на самостоятельное мышление и все его возможные источники.

Учителя, учившие мыслить, были редкостью. Имея собственные мнения по поводу того, как нужно учить и воспитывать детей, они плохо поддавались управлению со стороны школьного начальства. Поэтому, как правило, от них стремились избавиться. И в средних, и в высших учебных заведениях преобладали педагоги, насаждающие тупую зубрёжку и послушные руководству. Незанятые полезной работой молодые люди дурели от скуки. Уроки, лекции и семинары превращались в пытку безделием. Организованная педагогами нудьга провоцировала молодёжь на хулиганство. Нарушения дисциплины вызывали административные кары. Наказания требовали отмщения. И начиналась война, уничтожавшая остатки культурного смысла педагогического процесса, уцелевшие в огне коммунистической паранойи. В единоборстве педагогов и детей, длящемся по сей день, безнадёжно гибнет культурное содержание педагогического процесса. Сохранившиеся в той или иной степени его убогие формы не способны скрыть очевидного превращения школы в жалкое подобие концентрационного лагеря с тюремными методами даже уже не воспитания, а поддержания порядка для создания иллюзии покорности “военнопленных”.

Занятия в учебных заведениях продолжаются до двух-трёх часов пополудни. Освободившиеся от них дети до возвращения с работы родителей предоставлены сами себе. Чтобы контролировать их поведение в течение этого времени учебные заведения обязаны организовывать разнообразные “воспитательные мероприятия” с непременной идеологической “нагрузкой”. Это ложилось на плечи уставшего после преподавательской работы учителя, лишая его времени, необходимого для отдыха и подготовки к следующему учебному дню. Постепенно педагоги всё больше превращались в клоунов-затейников, теряя остатки учительской квалификации и уважения своих подопечных. “Воспитательная работа” выродилась, в конце концов, в пошлую “развлекаловку”, где дети творили что хотели, а уставшие педагоги делали вид, что не замечают происходящего, пока оно не угрожало жизни и здоровью подопечных.

Однако в доперестроечные времена мало кого заботило ухудшение работы системы просвещения. О его качестве судили по отчётам просвещенческих чиновников, которые из карьерных соображений врали, искажая истинное состояние дел. Формально около 70% населения СССР имело высшее и среднее образование. Хотя на самом деле никто и никогда не проверял подлинное качество работы советских учебных заведений.

Несмотря на оптимистические рапорты, ни для кого в СССР не было секретом, что государственная система просвещения работала из года в год всё хуже и хуже. И конечной причиной было то, что педагогические учреждения оставались в руках нечистоплотных и невежественных государственных чиновников. Поэтому в 1988 году по инициативе высшего руководства страны, как составная часть Перестройки, началась школьная реформа, поощряющая педагогическое новаторство.

Перестроечный климат создал благоприятные условия для развязывания инициативы творческих педагогов, стеснённой до сих пор идеологическими стандартами и бюрократическим регламентом. Оригинальное педагогическое творчество вошло в моду. Просвещенческая бюрократия включила показатель количества педагогов экспериментаторов в обязательную отчётность. То, с чем до сих пор боролись, стали поощрять.

Как из рога изобилия посыпались новые учебные программы, учебники, педагогические технологии и новые формы организации педагогического процесса. В экспериментальном вихре родились первые негосударственные учебные заведения.

В ходе педагогических реформ обнаружилось, что педагогика прекрасно обходится без начальства. Что чем его меньше, тем легче учить и воспитывать. Оказывается, авторитет педагога, построенный на профессионализме и гуманизме, не нуждается в административном подкреплении. Настоящего учителя не нужно заставлять работать ещё лучше, поскольку он и так всегда работает на пределе своих сил и возможностей. Таково “проклятие профессии”. А административный контроль лишь мешает и унижает. Настоящего учителя не нужно принуждать повышать профессиональный уровень, заниматься самообразованием, загоняя на курсы повышения квалификации. Инстинкт саморазвития и духовного творчества в нём неистребим и требует лишь свободного времени и материального стимулирования.

К началу 90-х годов ХХ века верховное руководство осознало нелепость огромного просвещенческого бюрократического аппарата. Утратив пропагандистские функции, сориентированное на свободное творческое развитие личности, просвещение перестало нуждаться в чиновниках. Возникли проекты ликвидации бесполезных районных отделов образования, институтов повышения квалификации, сокращения штатов министерства просвещения. Высвободившиеся бюджетные средства собирались пустить на улучшение материальной базы учебных заведений и на повышение зарплаты педагогам.

5. Педагогика и национальное просвещение в суверенной Украине.

Но крушение СССР и приход к власти в странах СНГ национальной бюрократии положил конец просвещенческим реформам. В новой политической игре, развернувшейся вокруг делёжки государственной собственности, недоходная педагогика осталась на периферии внимания влиятельных общественных сил. Ею расплатились с националистами, купив их невмешательство в макроэкономические процессы. Тихой сапой сменившая идейную ориентацию просвещенческая бюрократия растоптала все следы гуманистических экспериментов и новаций, угрожающих её существованию.

Лебединой песней гуманистической реформы просвещения в Украине стала программа “Освiта” (“Украина ХХI века”), вышедшая из недр национальной Академии Педагогических наук. Она была утверждена Кабинетом Министров и сразу же вошла в историю в качестве… прекрасного утопического проекта. По силе теоретической мысли, ясности и лаконизму формы, по строгой направленности на интересы просвещения и детства это уникальный памятник современной гуманитарной мысли. Ему бы родиться не в Украине! Но в жизни отечественного просвещения она была явлением инородным и осталась памятником плодотворной профессиональной мечте.

Реформа просвещения, к которой одно время было приковано внимание всех прогрессивных общественных сил, так и не была завершена. Этому помешали трагические экономические и политические катаклизмы, потрясшие нашу страну в начале 90-х годов. Но и за то малое время, которое ей было отведено историей, она успела:
• растиражировать импульс гуманистического отношения к ребёнку, порождённый учителями-новаторами;
• накопить ценнейший материал экспериментальных поисков нового содержания образования;
• сделать замечательные открытия в области психологии дидактики и методики обучения;
• создать продуктивные гуманные формы воспитательной работы;
• направить вектор эволюции организации педагогического процесса от администрирования к менеджменту …

Всё это нашло применение и развитие в России, но было бездарно погублено в Украине. Здесь просвещение стало разменной картой в политической торговле между делящими власть представителями советской номенклатуры и националистами. За то, чтобы националисты не вмешивались в экономику и не мешали разворовывать промышленность, транспорт, сельское хозяйство, бывшие коммунисты откупились от них неприбыльными учебными заведениями, учреждениями культуры и пропаганды, позволив творить здесь всё что угодно. Апостолы национальной идеи доказали, что учебные заведения способны не только поглощать бюджетные средства, но и приносить прибыль – если не в казну, то, как минимум, в карман “освитянских” гетманов. Система просвещения в их руках стала кормушкой. Спекулируя бюджетной нищетой, её руководство научилось находить внебюджетные источники финансирования и учебных заведений, и своих карманов, разница между которыми, в конце концов, стёрлась.

Сама система просвещения при этом ничуть не изменилась по сравнению с советским периодом. Если не считать:
• смены вывесок (средние школы стали “гимназиями”, “лицеями”, “учебно-воспитательными комплексами”, техникумы и ПТУ превратились в “колледжи” и “коллегиумы”, “институты” выросли в “университеты” и “академии”, а университетам уже не осталось ничего иного, как из просто государственных превратиться в “национальные”),
• внедрения “украинских” предметов обучения,
• полного развала централизованного хозяйственного обеспечения педагогического процесса и
• связанной с этим легализацией поборов с учащихся и их родителей под видом дополнительной платы за педагогические услуги, ремонты, приобретение учебников….

В 90-е годы в Украине работало 21517 общеобразовательных школ, в которых обучалось 6700000 детей. Помимо них существовало около 4300 специальных школ с углубленным изучением отдельных предметов, 179 гимназий, 130 лицеев, 11 авторских школ, 17 частных школ. В них по специальным программам училось более 150 000 учеников. В 995 профессионально-технических училищах училось более 500 000 подростков. Государственное финансирование системы просвещения год от года сокращается: в 1992 году – на нужды образования ушло 12,6% госбюджета, в 1993 – 11,7%, в 1994 – 9,5 %.

Самыми доходными для просвещенческих чиновников являются высшие учебные заведения. За право обучаться здесь нужно платить большие деньги. Неофициально платить за поступление в престижные юридические, торговые, медицинские вузы начали ещё при советской власти. Но и после легализации коммерческого образования в Украине сохранилась практика дополнительной мзды мимо кассы… только за право подойти к ней.

Административный гений облёк мздоимство в цивилизованную форму ритуалов лицензирования и аккредитации учебных заведений. Государственные чиновники монополизировали процедуру предоставления права на образовательную деятельность (лицензирование). В отсутствие каких-либо объективных критериев определения качества педагогической деятельности, они спекулируют субъективными формальными показателями, вымогая многотысячные валютные взятки. Чтобы не ограничиваться одноразовыми поборами и заставить вузы регулярно делиться своими доходами процедура лицензирования была дополнена аккредитацией – определением уровня (качества) образовательной деятельности. Всего таких “уровней” придумали четыре. Это значит, что за весь период существования вуза его администрация четыре раза должна отвезти в Киев большие суммы денег, чтобы иметь право выдавать студентам дипломы бакалавров и магистров, соответствующие 3 и 4 уровню аккредитации. Уже в первой половине 90-х годов ХХ века высшие уровни аккредитации купили себе более 160 государственных вузов Украины. За ними ждали своей очереди ещё около 500 негосударственных вузов. В “независимой” Украине просвещение превратилось в золотое дно. Бюрократические методы обеспечения “качества” педагогического процесса не просто обогатили верхушку просвещенческой администрации. Они вызвали цепную реакцию всплеска коррупции во всём государственном организме. Чтобы платить за обучение детей в вузах родители, состоящие на государственной службе, в свою очередь должны были брать взятки у себя на работе. Небывалые в отечественной истории метастазы коррупции проникли буквально во все закоулки национальной системы образования.

Торговля оценками и дипломами несовместима с подлинной педагогикой. Она не просто лишает страну интеллигенции. Она извращает смысл педагогической деятельности и уничтожает корни национальной культуры, превращая население в дипломированных изолгавшихся дикарей.

Формальный авторитет высшего образования и тяга к нему среди широких масс населения страны всё ещё достаточно высоки. “Корочка” диплома – пропуск к хорошо оплачиваемой работе или “хлебной” должности. Отсутствие гласности в жизни вузов, круговая порука, в которой невольно участвуют и студенты, желающие оправдать родительские деньги, а не воевать с администрацией “за правду”, отсутствие нравственных ориентиров и тотальный характер коррупции в государстве формируют у большинства населения мнение, что так оно и должно быть, что это и есть неистребимые особенности национального просвещения.

Спрос на дипломы о высшем образовании стимулировал создание новых вузов, среди которых много негосударственных. Среди них особняком стоит Киево-Могилянская академия – элитный заповедник просвещения детей украинской знати, созданный по европейской модели. Она выгодно отличается от прочих отечественных вузов и педагогической идеологией, и материальной обеспеченностью учебного процесса, и хорошими преподавателями, и высокой методической культурой, и свободой студенческого творчества. Всем этим она обязана высоким покровителям, сумевшим вынести её за скобки системы отечественного просвещения со всеми его пороками. Секрет успеха этого вуза в том, что он создан вопреки законам отечественной образовательной архитектуры.

Реформаторские бюрократические манёвры:
• модернизация просвещенческого жаргона “европейскими” терминами – “бакалавр”, “магистр”, “лицензирование”, “аккредитация”,
• внедрение информатики,
• переход на 12-балльную систему оценивания знаний,
• растягивание срока обучения до 12 лет,
• “новые” учебники… - не должны вводить в заблуждение. Просвещение в Украине не только не преодолело кризиса, начавшегося ещё при советской власти. Напротив, состояние его стало катастрофическим. Это значит, что сегодня здесь учат и воспитывают ещё хуже, чем при социализме и, чтобы скрыть это, чиновники провоцируют фальшивые модернизации.

Бесспорным достижением является освобождение системы образования Украины от коммунистической идеологии. Хотя и этот “подвиг” принадлежит не украинской державе. Коммунизм как мировоззрение издох сам по себе ещё в советские времена. Скверные учебники обществоведения и истории, изолгавшиеся учителя, казарменные методы обучения сформировали стойкое отвращение к предметам, заражённым коммунизмом. Вынужденные соблюдать учебный ритуал ученики делали вид, будто учатся, учителя – будто учат, но на самом деле и те, и другие коммунизм игнорировали. Никто его по-настоящему не знал, и знать не желал.

“Деидеологизация” просвещения в независимой Украине свелась к тому, что вместо коммунистических идолов детям столь же грубо и невежественно стали навязывать идолов национальных. Над классной доской иконы с подлым ленинским прищуром сменились иконами с похмельно набыченным Т.Шевченко. У прежних героев-комиссаров отломали ангельские крылья и прилепили гетманам и атаманам. Православные попы стали освящать учебные заведения. А поскольку от этого учиться в них лучше не стали, нужно ожидать, что, в конце концов, “святые отцы” придут сюда “комиссарить”. Свято место пусто не бывает.

Но не фанатичная верность национальной идее, а чисто шкурные соображения вынуждают чиновников цепко держать в руках отечественное просвещение, не допуская малейших ростков альтернативной – негосударственной педагогики.

Качество образования не волнует освитянских бюрократов. О работе учебных заведений начальство, как в советские времена, судит по оценкам, которые педагоги ставят своим ученикам. Ставя оценку ученику, педагог, тем самым, ставит её самому себе. Чего стоит объективность такой оценки? Других же критериев для определения эффективности работы учреждений просвещения не существует. И их даже не пытаются искать. А ведь именно с этого только и может начаться подлинная реформа просвещения.

Помимо оценок о качестве учебного заведения начальство судит ещё по тому, в какой мере оно украинизировано: как овладели “державной мовой” учащиеся и педагоги, какое место занимает в учебных планах и программах история Украины, украинознавство, украинская литература и язык. При этом теряется из виду, что язык не цель, а средство – общения и мышления. Научить мыслить своих учеников на украинском языке нашим педагогам удаётся пока что не лучше, чем они это делали до сих пор на русском. Очевидно, дело не только в языке. Но что-то мешает понять это тем, от кого зависит реформирование национальной “освиты”.

Не Чиновник, а Учитель – Профессионал спасёт отечественное просвещение от развала и деградации. И пока он не станет подлинным хозяином учебных заведений – быть беде. Сегодня профессия педагога одна из самых не престижных. Нищета, безденежье, мелочная зависимость от чиновников, убогое материальное и методическое обеспечение учебных заведений отпугивают талантливую молодёжь, делая педагогику уделом неудачников или фанатиков.

6.Рыночные реформы в просвещении.

Первыми заразили просвещение “рыночным стяжательством” “репетиторы”. Ещё в советские времена, работая на дому и с каждым учеником индивидуально, они в считанные месяцы успешно обучали тому предмету, над которым в школе ребёнок попусту бился несколько лет. Но стоили такие услуги недёшево, и позволить их себе мог не каждый.

Педагоги брали деньги за умение научить. Педагогическое начальство учить не умело, но тоже хотело денег. Так на закате социализма расцвела торговля оценками, аттестатами и дипломами, необходимыми для успешной карьеры. Не переступая порога учебного заведения, можно было заполучить государственное свидетельство о его окончании с оценками, отражавшими не учебное прилежание, а платёжный потенциал покупателя.

Вслед за романтическим периодом реформирования просвещения педагогами-новаторами наступил бюрократический этап, когда реформаторскую инициативу приватизировали чиновники. Спекулируя нищетой казённого просвещения, они законодательно закрепили право использовать внебюджетные источники финансирования учебных заведений. Если до сих пор поборы с родителей и учащихся за оказание педагогических услуг назывались взятками и были незаконными, то теперь они легализовались и стали официальным источником доходов.

Бюрократические реформы затронули многие формальные атрибуты украинского просвещения. Кое-где в учебных заведениях появилась новая мебель, компьютеры. Дорогие спонсорские ремонты до неузнаваемости изменили их интерьеры. Учебные программы освежились модными предметами, вроде “Основ банковского дела”, латыни или “Закона Божьего”. Штаты сотрудников обогатились не брезгующими лишней копейкой кандидатами и докторами наук. Фасады украсились вывесками – “гимназия”, “колледж”, “лицей” …

Но триумфальные реформаторские иллюзии легко рассеиваются после знакомства с “вершинами” педагогического “мастерства”, процветающего под сводами новоявленных храмов национального просвещения. Учат здесь не лучше, хотя и за деньги.

7.Элитные учебные заведения. Педагогика для богатых.

Социальное неравенство, в том числе и в системе просвещения существовало ещё в СССР. Охраняя миф о всеобщем равенстве, власть тщательно скрывала от общественности существование закрытых детских садиков, “элитных” школ с преподаванием на иностранных языках и спецотбором учащихся, вузов и факультетов, куда поступить простому человеку было практически невозможно. В учёбе и поведении детям советской знати многое прощалось, от них меньше требовали, не желая связываться лишний раз с их родителями. Если учёба давалась с трудом, педагоги “помогали” им вплоть до исполнения экзаменационных заданий, которые затем экзаменуемым оставалось лишь переписать своей рукой начисто. Карьеры номенклатурных деток определялись не образованностью и не личным усердием, а местом родителей на ступенях чиновной “лестницы” и полезными связями с “нужными людьми”. Поэтому просвещённость никогда не относилась к числу популярных в “верхах” добродетелей.

Специальные учебные заведения не исчезли в независимой Украине. Но исключительного отношения к себе требуют теперь не только дети хозяев властных кабинетов, но и денежных мешков. Поэтому пропуском туда стали не только должности родителей, но и их капиталы.

В эпоху становления рынка среди богачей стало модно щеголять уникальными условиями обучения и воспитания детей, как атрибутом благосостояния. Кроме того, жизненный успех стал зависеть от умения творчески мыслить, владеть информацией и иностранными языками. Поэтому одни богачи отправляют своих наследников учиться за рубеж, другие определяют их в отечественные “элитные” учебные заведения.

Последние отличаются комфортом и красотой интерьеров, модными названиями, современным техническим оснащением учебных кабинетов, особенно соблазнительными на фоне скандальной нищеты обыкновенных государственных школ. Но на этом различия заканчиваются. Учат и учатся здесь так же, как и в обычной школе. Потому что методы обучения и воспитания остались неизменными.

Хорошее учебное заведение может существовать лишь как элемент здоровой системы гуманистических педагогических институтов, свободных от бюрократического варварства и некомпетентности. Не бывает хороших учебных заведений в разворованной и изолгавшейся стране. Даже за большие деньги.

Современная система национального просвещения остаётся индустрией неучей и невежд. И ни богатство, ни власть не способны создать в ней оазис эксклюзивного педагогического рая для одного ребёнка или отдельно взятого учебного заведения. Компромисс невозможен: либо просвещение работает на детей – неважно чьих, либо остаётся кормушкой его начальства.

В мире искусства появились свои менеджеры, извлекающие из него коммерческую выгоду. Они устраивают выставки, концерты, фестивали, демонстрации мод, рекламируют авторов, продают их работы.

Государство создаёт видимость поддержки деятелей искусства, придерживающихся академической и классической фольклорной манеры творчества. Но в основном, политика и художественное творчество сосуществуют лишь во времени. Пространственно они принадлежат разным мирам.

Автор воздерживается от выборочного перечисления списка деятелей искусств, не имея возможности в рамках данного издания дать представление хотя бы о некоторых их работах. Без качественного воспроизведения образцов художественного творчества голый перечень фамилий авторов не станет сколько-нибудь полезной информацией, а, следовательно, не должен отвлекать внимание читателя. С другой стороны, оценка художественного произведения – дело исключительно личного вкуса. Не стоит тратить слова на то, чтобы выразить в принципе непередаваемые ими переживания.

Переживания и чувства, возбуждаемые общением человека с артефактом – прекрасным или безобразным – интимны. Они не должны становиться предметом публичной демонстрации и обсуждения. Это сокровище всегда остаётся с нами, и в нас, и любая попытка его опубликовать или прокомментировать не просто обесценивает, но умерщвляет его.

1.”Свободное время” и его значение для развития духовной культуры.

Время человеческого отдыха один из главных смыслообразующих факторов нашей жизни. Только здесь мы целиком предоставлены сами себе и живём предельно свободно – так, как хотим. Ради этого, собственно, и суетимся в наше рабочее время. Поэтому анализ содержания свободного времени – того, как проводят его люди – является одной из важнейших характеристик качества их духовности и целой жизни.

Естественные ритмы жизнедеятельности. Жизнь человека, как и всех живых существ, состоит из периодов деятельной активности, в ходе которой совершается работа по удовлетворению его разнообразных материальных и духовных потребностей, и чередующихся с ними периодов отдыха, когда потраченные силы накапливаются и восстанавливаются. Человеческая активность протекает в двух основных природных формах: физической и интеллектуальной. Обе они потребляют большое количество разнообразной энергии, производимой человеческим организмом. Для компенсации энергетических затрат в человеческой культуре существуют специальные виды деятельности – приём пищи, сон, развлечения (отвлечение от привычных форм и видов утомившей и наскучившей деятельности), гигиенические процедуры и гимнастические упражнения. В процессе их совершения человеческий организм восстанавливает потраченные запасы химических веществ, кислорода, позволяет расслабиться и отдохнуть отработавшим мышцам и суставам. Или наоборот, если деятельность человека была исключительно духовной, и его физический потенциал бездействовал, в периоды отдыха специальные гимнастические упражнения удовлетворяют естественную потребность организма в движении и механической работе, сохраняя его целостность, гармонию и здоровье. Из примерно 40 000 лет, которые длится собственно человеческая история (история рода Гомо Сапиенс), лишь последние какие-то 100 – 200 лет, и то лишь исключительно в странах передовой европейской цивилизации и в Северной Америке, в жизни большинства населения тяжёлый физический труд уступил место механизированному машинному труду или интеллектуальной деятельности. Поэтому проблема гармонизации разнообразных видов человеческой деятельности (физической и духовной) стала актуальной для нормального развития человеческого телесного и психического здоровья, но далеко не на всей Земле и не для всех её обитателей.

В течение рабочего времени человек имеет дело с ограниченной информацией, связанной, главным образом, с его профессией. Остальная информация – интеллектуальная и эмоциональная – потребляется и перерабатывается им в свободное от профессиональной деятельности время.

Время, которое занимает человеческая деятельность, не связанная непосредственно с удовлетворением материальных потребностей, условно именуется “временем отдыха” или “свободным временем”. Оно наполнено не менее важными для здоровой жизни видами культурной активности, чем “рабочее время”.

Социально-культурные функции “свободного времени”:
• рекреационная (отдых, физическая и психическая реабилитация – освобождение от воздействия однообразных раздражителей),
• энергетическая (питательная, дыхательная),
• компенсаторная комплиментарная (компенсация односторонней физической, интеллектуальной, эмоциональной нагрузки на человеческий организм, обусловленной профессиональным однообразием или однобоким образом жизни),
• сексуальная (продолжение рода, оргиастическая),
• информационная (интеллектуальная и эмоциональная).

Та часть человеческой культуры, которая посвящена организации и наполнению свободного времени, называется “культурой отдыха”. Люди и народы, не умеющие отдыхать или делающие это неэффективно, в конце концов исчерпывают свои энергетические, биологические, духовные ресурсы, обессилев, заболевают и, выродившись, прекращают своё существование. Культура организации и проведения свободного времени является важнейшей составной частью духовной культуры нации, во многом определяющей её здоровье и судьбу.

2. Культура организации свободного времени и отдыха в советские времена.

Советская власть в разные периоды своей истории по-разному относилась к культуре свободного времени. С момента своего рождения и вплоть до конца 50-х годов, по мнению её вождей, свободного времени должно было быть не больше, чем необходимо, чтобы государственные рабы восстановили свои силы для участия в очередном жертвенном трудовом цикле во имя мировой коммунистической революции и блага её вождей. И романтические вампиры ленинского засола, и прагматические палачи сталинского закваса трудились – одни на мировую революцию, другие на её оплот – советское государство, не щадя ни себя, ни населения. Авралы, штурмовщина, рабочий день по 15 – 18 часов в сутки были распространённым явлением, порождённым, с одной стороны, административным дилетантизмом, а с другой, страхом потерять власть в условиях непрерывных внутренних и внешних войн, которые вела Советская власть против своего народа и его соседей в 20-е – 50-е годы ХХ века. Варварской сверхэксплуатацией населения руководство страны безуспешно пыталось компенсировать своё административное и политическое невежество, и экономический идиотизм. Логика рабовладельческого уклада требовала от хозяина контроля и управления буквально каждым шагом подневольного работника. Поэтому надсмотрщики не могли отдыхать больше своих рабов. А чтобы стража не ленилась, вынуждено было не дремать и её начальство, и начальство её начальства. Мода на удлинённый рабочий день, заканчивающийся с рассветом следующего дня, шла из самого Кремля и заражала всю правящую свору, превращая её членов в невротиков и психопатов. Вредительское отношение к своему здоровью, принесённому советскими вождями в жертву мировой революции и строительству социализма в отдельно взятой стране, лишило их способности трезво мыслить и принимать разумные политические решения. Каждый новый год их правления приносил стране всё новые политические ошибки, сопровождавшиеся всё более губительными последствиями. Логика абсурда всё гуще пропитывала собой весь духовный климат страны, превращая её в заповедник иррационализма, в царство буйных и тихо помешанных.

С точки зрения соответствия биологическим ритмам образ жизни простого советского труженика выгодно отличался от образа жизни бюрократа. Первый чаще имел гарантированный минимальный отдых, а если его не хватало, и труженик был лишён коммунистического фанатизма, он всегда выкраивал себе время на перекур, пересып, переплёв даже на рабочем месте, невзирая на “неусыпный” контроль шакалов-сексотов и цепных псов из администрации.

После завершения фанатического периода Советской власти, когда бюрократия, наконец, решила пожить в своё удовольствие, к свободному времени в Советском Союзе стали относиться с большим уважением. Чиновники и сами стали учиться смаковать жизнь, и население к этому поощряли. Увеличилось число выходных и праздничных дней, удлинились периоды отпусков. Многие отрасли хозяйства были переведены на пятидневную рабочую неделю. С большей помпезностью и торжественностью отмечались праздничные даты.

Начавшаяся после второй мировой войны научно-техническая революция не миновала и нашей страны. Она потребовала значительного роста образовательного уровня всего населения сверху до низу. Народ стал дольше и тщательнее учиться, занялся самообразованием, в том числе и в свободное от работы время. Это привело к всеобщему росту уровня образованности и культуры и благотворно отразилось на мышлении бюрократического класса. Его представители, наконец, осознали, что сытый и отдохнувший работник трудится лучше, чем голодный и усталый. Кроме того, ограниченный гедонизм должен был разрядить социальное напряжение, периодически возникавшее в разных слоях советского общества из-за недовольства политикой правительства. Уставшему от трудового фанатизма, террора, войн и разрухи советскому подданному, начиная с 60-х годов ХХ века, позволили вкусить некоторых самых примитивных и дешёвых радостей жизни. Сытнее кушать, чаще закусывать, перекинуться в выходной с соседями в домино или картишки, сходить вечерком в кино, театр, на футбол, съездить в отпуск на курорт, отвести душу на рыбалке, охоте или на дачной грядке.

Во все советские времена нерабочее время было свободным от физического труда, но не от пропаганды. Лицемерная агитационная ложь изъязвила и просвещение, и искусство, и развлекательные аттракционы, и зрелища, пытаясь проникнуть в самые заповедные уголки души. Распространённой формой спасения от неё был туризм или внутренняя духовная эмиграция. На диком пляже, в тесном кругу друзей за чашкой чая или бутылкой водки, в тайге или высоко в горах, забившись в уголок квартирки-маломерки и, отключив радио и телевизор, люди находили или искусственно создавали себе психически стерильные зоны, свободные от “промывания мозгов”. Здесь они собирались с мыслями, приводили в порядок изгаженные советским образом жизни чувства, отряхивались от навязываемых стандартов мышления и поведения, собирали и пестовали свою личность вопреки насаждаемой стадности. Именно в пространстве свободного времени стали возникать и развиваться ростки свободомыслия, политической оппозиционности, эстетической самостоятельности и плодотворной эмоциональной субъективности. Здесь рождалось заветное чувство, а затем и осознание: “мне это не нравится”, распространявшееся постепенно на всё более широкий круг общественных явлений и, в конце концов, растворившее идейные устои власти коммунистов и психические корни покорности ей.

3. Особенности содержания современной массовой духовной культуры и свободного времени.

Содержание современной массовой духовной культуры оставляет противоречивое ощущение. С одной стороны – упадок интеллектуализма, стандартов и ориентиров высокой духовности, “обыдление” и профанация просвещения, науки, искусства. Буржуинизация общества принесла с собой новые ценности, духовные ориентиры, новый образ жизни. Уже не бюрократия и не интеллигенция, а буржуазия стала законодателем духовной моды. Шоубизнес агрессивно формирует культуру проведения свободного времени и образ “героя нашего времени”.

С другой стороны – невиданная до сих пор у нас свобода индивидуального творчества и самовыражения, ограниченная лишь содержанием души и кошелька “маэстро”. Нередко она лишена и эстетического вкуса, и элементарных ремесленных навыков, и нравственных ограничителей. Порою и формой, и содержанием она напоминает сумасшествие. Но это не самая высокая цена, которой стоит свобода, присутствовавшая до недавнего времени в нашей культуре лишь в качестве экзотики.
Содержание свободного времени зависит сегодня от социальной принадлежности, уровня духовной культуры личности, благосостояния и семейного статуса. В новые времена разгула дикого капитализма у населения нашей страны свободного времени появилось более чем достаточно. Власть заботливо освободила нас от всех форм собственности и материального достатка, щедро наградив независимостью политической и духовной. Безработица и нищета превратили свободное время в источник угрозы голодной смерти. Иллюзия свободы, пожалованная прежними хозяевами, а не добытая самостоятельно, не может быть источником здоровья, счастья и процветания.

4. Культура проведения выходных дней, отпусков и каникул.

Выходные дни, отпуска, каникулы. Выходные дни в нашей культуре приходятся, как правило, на субботу и воскресенье. Эта традиция установилась с досоветских времён и сохраняется по сей день. Хотя развивающийся капитализм нередко нарушает её соблюдение. И сами предприниматели, и их наёмные работники из 7 дней недели работают 6, а нередко и вовсе обходятся без выходных. Это объясняется желанием побыстрее выполнить заказ, чтобы затем успеть получить новый, увеличив доходность своего бизнеса. За этим желанием стоит не столько жадность и страсть к обогащению, сколько ощущение неустойчивости, случайности успеха в условиях рыночной конкуренции и желание создать необходимый “на чёрный день” запас финансовой и экономической прочности. Такая работа “на износ” физически и духовно истощает и калечит организм тех, кто пренебрегает отдыхом. И они, в тайне от самих себя, начинают работать на аптеку, создавая платёжеспособную клиентуру медицинскому бизнесу.

Накопление усталости у не знающих пощады к себе “трудоголиков” рано или поздно достигает того предела, когда утомление формирует устойчивое отвращение по отношению к своему делу. И тогда отношение к бизнесу из созидательного невольно превращается в разрушительное. Неведомая сила срывает людей “с тормозов” и, забросив на произвол судьбы вдруг опостылевшее дело, они пускаются “во все тяжкие”, стремясь расточительным, неуёмным и нередко диким загулом утолить накопившуюся жажду наслаждений и отдыха.

Мудрее поступают те, кто даёт себе регулярную хотя бы кратковременную разрядку, не позволяя усталости накопиться до критического предела, за которым неизбежно начинается её разрушительная работа. Угощая себя, время от времени, скромными маленькими радостями жизни, они не только сохраняют своё здоровье, но и, в конце концов, бизнес. Успешная работа всегда является следствием, в том числе и хорошего отдыха, позволяющего человеку восстановить силы и формирующего отношение к работе не как к самоцели, а как к необходимому источнику средств, обеспечивающих в дальнейшем качественный отдых, жизненный комфорт и время, свободное для развития личности.

Если в частном бизнесе лишение его участников законного регулярного отдыха продиктовано конкуренцией и борьбой за заказчика, то в государственном секторе это, как правило, следствие бюрократического произвола начальства, не способного правильно организовать и использовать рабочее время. И хотя авралы и сверхурочные иногда компенсируются эпизодическими прибавками в жаловании или добавочными днями к отпускам, “отгулами”, на самом деле все эти меры уже не способны восстановить нарушенный цикл биологических ритмов человеческого организма и компенсировать причинённый здоровью ущерб.

Люди, имеющие стабильный благополучный бизнес, заботясь о своём здоровье, всё чаще устраивают себе маленькие праздники жизни, деля один большой отпуск на ряд непродолжительных, но частых – в среднем по неделе в каждом сезоне. Они стремятся так упорядочить свой рабочий день, чтобы в нём нашлось место регулярным занятиям физкультурой, спортом, хобби и прочим удовольствиям для души. Это возвращается к ним возросшей плодотворностью трудовой деятельности, ростом качества их физического, нравственного и умственного здоровья, психической стабильностью и уравновешенностью.

Наёмные работники и государственные служащие редко способны так же разумно и гигиенично распоряжаться временем своего отдыха. Этого не позволяет господствующая у нас допотопная культура администрирования, в которой отношение руководителя к работнику лишено не только человечности, но и элементарного понимания очевидных выгод от эксплуатации свежей и отдохнувшей “рабочей силы” по сравнению с “загнанной клячей”. Периодичность и продолжительность времени отдыха определяется в большинстве своём “механически” воспроизводимой государством традицией: месяц отпуска - после одиннадцати месяцев работы и каникулы для учащихся четыре раза в год – одни длинные, три коротких, а для студентов – два раза. При этом никого не интересует, существует ли на самом деле объективная потребность именно в такой продолжительности и периодичности фаз отдыха.

5. Праздники в независимой Украине.

Праздники. До Советской власти праздниками на Руси были торжественные даты православного календаря, связанные с мистическими событиями религиозной истории и мифологии – Рождество, Крещение, Благовещение, Пасха и т.п. Большевики из всех старых праздников сохранили лишь Новый год, заменив прочие чествованием революционных событий, а также профессиональными праздниками в честь той или иной государственной структуры (День Советской Милиции, День Советской армии, День Пограничника, День Медика, День Учителя…). Советские праздничные ритуалы были банально однообразны и состояли из официальной и неофициальной частей. Официальная часть складывалась из торжественного собрания, на котором после косноязыкой речи, прочитанной начальником “по бумажке”, “передовикам” труда вручались награды. Затем следовал концерт с участием профессиональных или самодеятельных артистов, а за ним – неофициальная часть праздника, а попросту пьянка.

В новые времена “самостийные” наследники советской государственности реформировали праздничную культуру. Они отменили самые одиозные и скандальные советские праздники, олицетворяющие коммунистическую идеологию, вроде 7 ноября, заменив их ритуалами, символизирующими “национальные ценности”: Днём Независимости Украины, Днём Соборности Украины и церковными праздниками вроде Рождества или Пасхи.

Новая праздничная культура формируется, как элемент идеологии националистического государства. Она стремится так сориентировать мозги подданных, чтобы их деятельность не угрожала власти своим критическим к ней отношением. Поэтому в праздничном пропагандистском коктейле плавают и льдинки христианства с его прощением врагов и призывами к покорности властям, и прокисшие ягодки иллюзий надклассового соборного единства населения вокруг символа трезубой вилки, и мутный осадок романтизированных призраков свирепых бандюг из запорожских плавней XVI – XVII веков. Голубая мечта административного гения – собрать вокруг себя и объединить в праздничном экстазе всех придурков земли Русской, сохранивших доверие к родной державушке и её рулевым. Поэтому на создание вокруг “национальных”ценностей праздничной атмосферы тратятся немалые бюджетные деньги. Однако праздничное настроение от этого возникает лишь у тех, в чьи карманы эти деньги ложатся. Остальное же население хладнокровно относится к очередным попыткам власти одурманить его новыми “державными идеалами. Оно воспринимает праздничные “реформы” без фанатизма, в лучшем случае, как повод к очередной пьянке, в которой “национальные ценности” не присутствуют даже в тостах.

6. Шоубизнес. Эстрада: “попса” и “барды”.

Если самостийных государственников в праздничной культуре интересует исключительно её пропагандистский потенциал, то новоявленных импресарио или, говоря по-модному, шоумейкеров в ней привлекает возможность качать отсюда немалые “бабки”. Ловкие деляги быстро “просекли” возможность делать деньги из стремления толпы поклоняться каким-нибудь идолам. Убожество персонажей политических новелл настолько отвратительно, что народ вынужден искать своих кумиров среди скандальных эстрадных “звёзд”. Организуя шумные тусовки вокруг истерических эстрадных “комет” и “метеоритов”, сопровождая их торговлей спиртным и табаком, акулы шоу бизнеса снимают с разогретых алкоголем и “искусством” сограждан обильные урожаи прибыли. Подобные фестивали и прочие зрелищные показухи стильного “элитного” образа жизни помогают обеспеченной молодёжи лихо спустить наворованные родителями денежки.

Своеобразным антиподом эстрадным тусовкам являются фестивали бардов. Они популярны среди иного сорта публики. Если современная молодёжная эстрада это искусство для тела, то искусство бардов – для души. Эстетическая продукция “попсовой” эстрады адресована спинному мозгу. Она провоцирует дикие реакции своих почитателей, выражающиеся воплями стихийного восторга, свистами, конвульсивными подтанцовками. Эстрадные идолы опрокидывают своих поклонников в бездну животных инстинктов и рефлекторных импульсов, чтобы насладится своей властью над их ничтожеством. Так они компенсируют своё вынужденное служение толпе с её грубыми вкусами. Их культурный “подвиг” состоит в том, чтобы, опустившись до примитивного уровня потребностей эстетически невоспитанных людей, стать повелителями мира художественной безвкусицы. Глядя с высоты эстрадного помоста на корчащихся в экстазе у его подножия фанатов, исполнители наслаждаются местью толпе за своё унизительное для настоящего артиста служение её безобразию. Одновременно это и месть самим себе – за творческое бессилие и бесталанность.

Искусство бардов родом из больших полушарий человеческого мозга и к ним же адресовано. Оно возвышает публику до уровня исполнителя, вызывая резонансные его умонастроению тонкие движения взволнованной души. Барды относятся к публике не как к обычным зрителям и слушателям и не становятся в позу пророка. Их немудрёный артистизм состоит из искреннего желания поделиться с аудиторией своими невыдуманными тревогами, радостями и разочарованиями, деликатно пошутить над извечными человеческими слабостями, отдать дань уважения подвигам свободного духа. Этим барды привлекательны для тех наших современников, чья мозговая архитектура не вписывается в примитивные геометрические орнаменты популярных напевов. Барды поют не так, как хотелось бы другим людям, а так, как хочется петь им самим. Они не потакают низким вкусам толпы ради того, чтобы получить над ней власть. Над ними не глумится бес гордыни. Поэтому их аудитория – это всегда взыскательные, чуткие к фальши и не прощающие безвкусицы единомышленники и сочувствованники. От чего и возникает на бардовских концертах и фестивалях гармония и красота – вечные проводники человеческой души в её путешествии по чудесному миру высоких дум и изящных чувств.

7. Индустрия развлечений.

Шоу-бизнес не единственный источник современной культуры отдыха и развлечений. Снять свой “навар” с естественного желания сограждан как следует “оттянуться” после трудовых будней стремится немало обладателей капитала. В создание условий для культурного и не очень культурного отдыха вкладываются огромные деньги. Сфера развлечений привлекательна для вкладчиков тем, что капиталы оборачиваются здесь гораздо быстрее, чем в хозяйственных отраслях экономики. Кроме того, чтобы ублажить мятущуюся душу, не нужны особо сложные наукоёмкие технологии и дорогостоящее оборудование. “Лекарства” для души мало изменились за последние пять тысяч лет, и представляют собой:

1) более или менее “крутые” разновидности авантюризма:
• лёгкое щекотание нервных окончаний умеренными дозами риска для тела (туризм, спорт, охота, рыбалка, аттракционы) и кошелька (азартные игры),
•обжорство, символизирующее торжество слабой человеческой души над извечным страхом голода,
• секс или его виртуальная имитация в исполнении профессиональных жриц любви и стриптизёрш,

2) терапевтическое воздействие на тело инструментами физической культуры, медицины, бани, любимой, но бесприбыльной трудовой деятельности (хобби),

3) различные виды удовлетворения эмоционального голода инструментами киноискусства, театра, литературы,

4) удовлетворение информационного голода путём накопления информации, необходимой для вероятностного прогнозирования своей судьбы и опережающего моделирования стратегий поведения в возможных альтернативных ситуациях и обстоятельствах,

5) исповедальный диалог с реальным (друг, родитель, исповедник, психотерапевт) или ирреальным (Бог, животное, часть собственной расщеплённой личности) авторитетным собеседником,

6) одурманивающее химическое воздействие на мозговые центры удовольствия алкогольными напитками, табаком и прочими наркотиками.

Созданием подобных душевных бальзамов или их суррогатов сегодня занимается целая индустрия отдыха и развлечений.

8. Спорт и физкультура.

Современная цивилизация избавила человека от необходимости с риском для жизни повседневно напрягать все силы для выживания в извечной борьбе с Природой. Триумфы умственного развития, всякий раз вооружавшие человека новыми поколениями техники, лишали экономического смысла его дальнейшее физическое усовершенствование. Понимание тесной связи и взаимозависимости душевного и физического здоровья пришло к людям не сразу и до сих пор ещё далеко не ко всем. Поэтому спорт, как самостоятельная отрасль человеческой деятельности, возник сравнительно недавно – чуть более ста лет назад. Сначала это была забава для обеспеченных слоёв общества, но очень скоро он заразил собой и простолюдинов.

При советской власти спорт был действительно массовым, но лицемерно “любительским”. Доказывая всему миру эксклюзивные прелести социализма, власть делала вид, будто советские граждане занимаются спортом “в свободное от основной работы время”. Поэтому спортивные поражения объяснялись закономерным торжеством профессионалов над “любителями”, а победы свидетельствовали о феноменальной крепости тела и духа “простого” советского человека.

В наши дни спорт стал откровенно профессиональным. Из-за отсутствия масштабного государственного финансирования прекратили существование или сузили привычные сферы деятельности многие спортивные объединения и клубы. Гораздо меньше людей стали заниматься спортом. Изменился и социальный состав спортсменов. Спортом стали заниматься люди, не избалованные изобилием средств к существованию и, поэтому, относящиеся к спорту, как к бизнесу. Они превратили свои тела в инструменты зарабатывания денег и готовы эксплуатировать свой природный дар в короткую пору его физического расцвета самым безжалостным образом, чтобы, сколотив капитал, жить на него остаток жизни.

С другой стороны, спорт остался уделом любителей авантюр и острых ощущений, испытывающих неутолённую жажду риска, приключений, экстремальных ситуаций, требующих от человека мобилизации всех физических и духовных сил. Абсолютно бескорыстная тяга к преодолению всё новых и новых трудностей, стремление доказать себе и окружающим, что не существует такого препятствия, которое устояло бы перед их волей, разумом и силой, неудержимо влекут представителей этой особой человеческой породы к штурмам горных вершин, океанских глубин и просторов, знойных пустынь и непроходимых джунглей, неподъёмных тяжестей, нечеловеческих скоростей. Расширяя мыслимые пределы человеческих возможностей, они не только ублажают свои мятущиеся души, но и приносят человечеству бесценные сведения о неизведанных уголках природы, о принципиальных возможностях человеческой натуры, опыт поведения в экстремальных ситуациях, а главное – веру в неограниченные возможности слабого и уязвимого человеческого тела, вооружённого непреклонной волей, упорством, знанием и способностью к творческому мышлению. То, что сегодня кажется феноменальным подвигом и одиночным чудом, став предметом подражания, завтра становится доступным десяткам, затем сотням людей, а по прошествии времени явлением распространённым и обычным.

Естественный риск травмы, способной ограничить трудоспособность человека, а то и вовсе превратить его в калеку, наличие стабильной кормящей профессии, отсутствие выдающихся природных задатков, нежелание приносить развитие собственного духа в жертву культу физического тела, а порою, банальная лень удерживают многих людей от непосредственного участия в профессиональном спорте. Однако для них остаётся притягательной зрелищная сторона спорта с её извечной соревновательной интригой, страстью и заразительной энергией борьбы. Ощущение личной безопасности и близость происходящего порождают иллюзию сопричастности, которая вкупе с разбуженным авантюризмом приводят зрителя и болельщика к тотализатору. Делая ставки и рискуя кошельком, люди деньгами оплачивают извращённое удовольствие, доставляемое испытанием судьбы, противоестественно сочетающееся с телесным комфортом и безопасностью.

В наши дни классический ассортимент и структура стандартных видов спорта в основном сохранились: игровые командные и индивидуальные виды разнообразной борьбы за мяч и шайбу, лёгкая и тяжёлая атлетика, единоборства, различные виды стрельбы, путешествия и разнообразные гонки по суше, воздуху, льду, снегу и воде, альпинизм, подводное плавание, охота, рыбалка, шахматы, шашки… хотя приоритеты и фавориты изменились. Например, футбол остался наиболее массовым и демократичным видом, а большой теннис – самым аристократичным. Но к ним добавились некогда экзотические для СССР своей “буржуазностью” гольф, бейсбол, регби, американский футбол, восточные единоборства, бои животных, биллиард. Кроме того, видимо в ответ на недостаток мужского внимания, женщины решили преодолеть монополию мужчин в “крутых” видах спорта: тяжёлой атлетике, боксе, борьбе, футболе, хоккее. Однако очевидная уродливость женской агрессии и противоестественность эксплуатации женского организма грубыми физическими нагрузками привлекает сюда в качестве участников и зрителей лишь людей с очевидными психическими отклонениями или нравственных калек.

Распространение таких современных профессий, как “киллер”*, охранник, “бандит” привели к популяризации агрессивных видов спорта – пулевой стрельбы, борьбы, поднятия тяжестей и особенно восточных разновидностей мордобоя. Примитивная архитектура мозговых извилин отечественных гладиаторов позволяет им самозабвенно жертвовать своим здоровьем во имя мифа о собственной неуязвимости.

Нельзя не заметить роста популярности индивидуальных видов спорта и упадка коллективных. Это отражает господствующие в обществе тенденции сепаратизации, обособления его членов в результате роста взаимного недоверия, зависти, эгоизма и чёрствости, свойственных психической атмосфере раннего капитализма.

Важной особенностью современной спортивной жизни является прекращение государственной поддержки и финансирования отечественного спорта. Сохранение верхушки спортивной государственной администрации не должно быть источником иллюзий и надежд на возможность серьёзного и добросовестного участия державы в развитии спорта. Государственные чиновники живут своей жизнью, далёкой от нужд и интересов спорта. Их спорт в том, кто раньше запустит лапу в казну и кто оттуда больше вытащит. После них спорту там делать уже нечего.

Финансированием и развитием спорта сегодня у нас занимаются капиталисты. Причём объектами их небескорыстной опеки становятся те виды спорта, которые обладают самым могучим зрелищным потенциалом – футбол, хоккей, бокс. Организация состязаний, собирающих вокруг себя массы людей, выгодна с коммерческой точки зрения. Места зрелищ и праздничного скопления людей удобны для размещения рекламы и торговли. С другой стороны, царящие здесь азарт и жажда легко “срубить бабки” чреваты неисчислимыми и не облагаемыми налогами доходами от тотализатора. Наконец, пропаганда спорта выгодна производителям спортивного инвентаря и аксессуаров, а также торговцам живым товаром (профессиональными спортсменами).

В отличие от спорта, физкультура - это соревнование с самим собой в преодолении собственных телесных несовершенств. Она была и остаётся инструментом развития и усовершенствования телесного и психического здоровья средствами спорта, медицины, косметики, профилактических процедур (физиотерапия, массаж, баня). В отличие от советских времён в наши дни физкультурой занимается гораздо меньше людей. Изменились социальный состав физкультурников и их любимые занятия. Лишь достаточно обеспеченные люди или фанатики собственного здоровья могут позволить себе регулярные занятия модным заморским “бодибилдингом” (атлетизм), “шейпингом” (аэробика) и тому подобной экзотикой. Фитнес-клубы и подобные им предприятия, делающие коммерцию на эксплуатации стремления людей быть здоровыми и физически совершенными, стали у нас новым и перспективным культурным явлением. Всё больше обеспеченных людей предпочитают убивать свободное время не сигаретой и бутылкой вина, а проводить его с пользой для своего здоровья. Менее денежные соотечественники удовольствуются кроссами, играми в футбол на поляне и тому подобными недорогими утехами.

Подавляющему же большинству населения, едва сводящему концы с концами, не до физкультуры. “Не до жиру – быть бы живу”! Весь их образ жизни подчинён задаче выживания и добыче средств к существованию. Они просто не могут позволить себе растрачивать и без того ограниченные силы и энергию без соответствующей экономической отдачи и выгоды. Свою психотерапевтическую разрядку они находят, в лучшем случае, в благотворном для семейного бюджета рукоделии в дачном и подсобном хозяйстве. Это различные виды полезных поделок на продажу, рукоделие, изобретательство, кустарные формы земледелия и скотоводства – разведение свиней, коров, коз, овец, собак…, которых выращивают для собственного употребления и на продажу.

Если же характер трудовой деятельности по основному месту работы не оставляет ни времени, ни сил ни на что иное, остаются лишь суррогатные разновидности отдыха и развлечений – телевизор да бутылка дешёвого “шмурдяка” в романтической кампании таких же измождённых беспросветной нуждой существ. Спортом для этих людей является отчаянное соревнование один на один с паразитической чиновничьей державой, которая веками душит, тянет жилы и пьёт кровь из всего живого, имевшего несчастье родиться и жить на земле с названьем страшным “Русь”.

9. Искусство и прочие виртуальные наркотики.

Театр, кино, телевидение, изобразительное искусство, художественная литература, коллекционирование, спонтанная научная и изобретательская деятельность, путешествия в просторах “электронной реальности” – скромные виртуальные “наркотики”, употребляемые во спасение души отдыхающим от трудовых подвигов малочисленным и робким “средним” классом. В отличие от обыкновенных наркотиков, приводящих в действие “низшие” мозговые структуры, ответственные главным образом за рефлекторные реакции и инстинктивные галлюцинации, эти “достают” человеческую душу сверху – через кору больших полушарий. Они формируют образы сложных интеллектуальных и сенсорных иллюзий, многие из которых, становясь идеалами, способны изменить мышление и поведение как отдельного человека, так, со временем, и целых общественных классов.

10. Секс, эротика и азартные игры.

В бывшем СССР, благословляемый государством моральный климат, был вполне пуританским. Официальная мораль мало чем отличалась от христианских семейных добродетелей: супружеской верности, заботы о детях, добросовестного труда на благо семьи, покорности власти, скромности и умеренности потребностей. Она лицемерно осуждала роскошь и излишества, плотские утехи, азартные игры, грех прелюбодеяния и прочие лукавые соблазны. И хотя советская “элита” была знакома с кознями Беса не понаслышке, уважение традиций революционного аскетизма и здоровое чувство политического самосохранения заставляли начальство пьянствовать, блудить и всячески морально разлагаться в специально отведенных для его выгула местах. На закрытых дачах, в специальных ресторанах, санаториях, в “охотничьих домиках” к услугам властных “шалунишек” была предоставлена специально вымуштрованная, проверенная КГБ и испытанная в боевых застольях, охотах и рыбалках гвардия холуёв, проституток и тому подобного спецперсонала, всегда готового самоотверженно, не щадя ни живота, ни других частей тела, утешать любимых политических лидеров, дабы те с усталости не заблудились на пути коммунистический рай.

Во времена демократической независимости власти от своего народа ни политическое руководство, ни наевшиеся из бюджетной кормушки богатеи уже не находят нужным скрывать от общества, которое они обобрали и глубоко презирают, свои “маленькие слабости” и скандальные пристрастия. Они даже не стараются создать иллюзию демонстративного целомудрия. Психиатрическая атмосфера тотального воровства, продажности и подлости, царящая в большой политике и экономике, окончательно “косит” набекрень и без того слабые мозги большого и малого руководства. Вечно натянутые в непрерывном ожидании очередной пакости друг от друга, их нервы требуют “развязки”. В своём загуле, не ограниченном ни совестью, ни деньгами, ни чувством меры, новые хозяева страны выворачивают наизнанку свои подлые душонки, соревнуясь друг с другом в их убогости и мерзости. Для этого к их услугам раскинута необъятная сеть индустрии развлечений. Казино, где украденные миллионы азартно и беззаботно переходят из одного воровского кармана в другой. Стриптиз – бары, борделеобразные гостиницы и сауны с опытными “массажистками” и профессиональными “горничными”, где утомлённые семейным уютом и однообразием комфортабельной супружеской верности царствующие кобельки пытаются вернуть утраченную в боях за деньги и власть борзость своих унылых “хвостиков”.

Не встречая со стороны “опущенного” народа никакого сопротивления, измученные безнаказанностью, будоражимые готовностью к агрессии, возбуждённой бизнесом и властью, национальные боссы ищут безопасного для своей шкуры выхода своей психиатрической начинке. Рефлекторная привычка “снимать пенки” прибыли с любого дерьма заставляет их и в свободное время тешить свои первобытные инстинкты азартными играми в карты, рулетку, на биллиарде, боями собак и человекообразных гладиаторов. Их искалеченное сознание способны тронуть лишь грубые раздражители – запах чужой крови, смрад потной плоти нищей стрептизёрши и риск лишиться денег - единственной цели и смысла всей их жизни. Наслаждение бескорыстной игрой свободных умственных или физических сил им неведомо. У них вообще нет других сил кроме силы денег и силы кодлы. Поэтому они обречены оставаться в меркантильном трусливом плену собственной подлости и скотства – главных источников их сплочённости и могущества.

Убогий диапазон утех, неограниченность средств и возможностей их получения, пресыщенность доступностью и однообразием развлечений заставляют сильных мира сего искать новых острых ощущений. Банальное пьянство и блядство их уже не спасают. Нужны средства покруче. И они находятся – наркотики.

Несмотря на демонстративную борьбу с ними “всей” державы, наркомания стала хронической болезнью нашего общества. Причины – шкурная заинтересованность коррумпированных “борцов” в тех немерянных доходах, которые приносит наркоторговля. Поэтому показушные кампании против неорганизованных поставщиков дурмана или залётных с чужой территории конкурентов не должны вводить в заблуждение по поводу “серьёзности” намерений власти искоренить зло. Наркотики неистребимы в обществе, где на всех его уровнях царят скотские вожделения, где культура гуманистической педагогики растоптана националистическим варварством и где невоспитанная человеческая душа не способна без помощи губительной дури хоть на мгновение вырваться из грязи собственных выделений.

Пресыщенность гуляющей публики однообразием развлекательного репертуара стандартных увеселительных заведений толкает их владельцев к новаторскому синтезу удовольствий и развлечений. Так на смену монотонной однородности классических “ловушек для души” пришли монументальные развлекательно-реабилитационные комплексы.

• Сауны и бани, массажные кабинеты из заведений профилактической терапии превратились в храмы сексуальной гимнастики.
• Старая идея комплексных обедов трансформировалась в попытку комплексного окормления плотского и духовного тела в интернет-кафе.
• Репертуар ночных клубов и казино вобрал весь спектр соблазнов, известный грешному люду от сотворения мира.
• В фитнес-клубах их мускулистая однообразность стала растворяться в тепле задушевных бесед за чашкой чая с пирожным и с прокладками сетевого маркетинга.
• Разнообразные биллиардные, боулинги и гольф - клубы превратились в филиалы банков, деловых офисов и бирж, где завязываются или под звон бокалов и треск шаров триумфально завершаются доходные сделки.

1. Элита и её роль в жизни общества.

Элитой называют высший слой общества, члены которого либо осуществляют функции управления в какой-то из сфер общественной жизни, либо к ней причисляют людей за выдающиеся заслуги перед обществом в области политической, экономической, интеллектуальной, эстетической, военной, религиозной деятельности. Иными словами, элита - это лучшие из лучших, образцы для подражания, гордость нации.

Элита всякого общества, хочет она того или нет, обречена на ответственность перед ним за те модели и стандарты поведения, которые она, вольно или невольно, несёт с собой и внедряет в общественное сознание. Люди непроизвольно тянутся за ней следом, подражая тем, кто олицетворяет в их сознании политический успех, материальную обеспеченность и принадлежность к миру “избранных”. Повадки и стиль жизни социальных верхов неизбежно становятся эталонами и стандартами для простолюдинов.

В стране, где “элита” сплошь состоит из оголтелых казнокрадов и бандитов, клятвопреступников и лжецов, порок неизбежно превращается в“двигатель” национальной культуры. Он влечёт население к тем горизонтам, за которыми пределом мечтаний для всех, кто не отмечен печатью элитной благодати, станет профессиональное холуйство перед “отцами нации” и их шаловливыми деткам. Следуя и дальше курсом, намеченным нынешним руководством, мы неминуемо придём, если уже не пришли, к тому “духовному” состоянию, когда пределом мечтаний наших дочерей станет “должность” штатной шлюхи в свите какого-нибудь наркобарона или губернатора, а наши сыновья в сладких снах будут видеть себя охранниками или лакеями при их продажных и преступных шкурах.

2. Социальная сущность советской элиты.

По своей социальной сути СССР был Царством Уголовников. Полуграмотные фанатики, воры и убийцы захватили власть в стране и, вырезав всех, кто был не согласен жить с ними одной жизнью, постепенно опустили до своего уровня всё население. Ложь, насилие и страх стали основами государственной политики. Поверхностный лоск косметической “законности” и декоративные атрибуты демократического государства не отменяют бандитского паразитического естества Советской власти.

Чтобы удержаться у власти в разорённой и изнасилованной стране, коммунистические “авторитеты” превратили её в гигантский концлагерь. Под страхом смерти за голодную пайку население ишачило на начальство и охрану, тупо и покорно снося безудержный террор и издевательства. Призрак Палача незримо витал над страной, сея животный страх в душах, подавляя волю к сопротивлению. Тюрьма, голод, пытки, казни и ложь стали главными инструментами управления. Народ разделился на тех, кто “сидит”, кто уже “оттянул свой срок” и кто ожидает “посадки” за колючую проволоку. Вся духовная атмосфера в СССР была насыщена гнойным духом зоны. Её миазмы поглотили даже слабые испарения коммунистической пропагандистской хлорки.

Кто родился и вырос в этом климате и не дышал свежим воздухом гражданских свобод, находили и в нём своё убогое счастье. Но те, кто хотя бы ненадолго оказывался на воле – за границей – получал сокрушительную духовную травму.

Блатняцкая культура уголовного мира была органическим элементом советского образа жизни. Тюремные стандарты поведения, лагерные стереотипы мышления, жизнь “по понятиям”, а не по закону, наконец, язык матерной “фени”, обогативший и административный жаргон, и повседневный язык простонародья, неумолимо свидетельствуют об этом. Даже принудительная дисциплина в детских садах и школах больше напоминала правила тюремного режима, чем гуманистические воспитательные отношения взрослых и детей.

Когда тюрьма из исключительного инструмента наказания становится формой государственного устройства и формирует образ жизни всего населения, страна выходит на финишную прямую своей истории. Насилие и несвобода – основные принципы тюремной жизни – губительны для производительного хозяйства и экономики, для нравственной человеческой души. Тюрьму кормит и содержит внешний мир, находящийся по ту сторону колючей проволоки. Но если взбесившаяся “тюрьма” поглотит внешний мир и уничтожит “волю”, автоматически включается счётчик движения страны к неизбежному позорному концу.

Так погиб СССР. Страх и безысходность растворили у людей ощущение ценности ТАКОЙ жизни и перестали понуждать к труду. Население, в порядке самообороны от государства, в совершенстве овладело искусством ЛЖИ и ВОРОВСТВА. Делясь украденным с охраной, народ довёл КОРРУПЦИЮ до такого масштаба, когда она изнутри и до основания растлила государственность. Тупой агрессивный монстр, наводивший ужас на весь мир, погиб не от рук врагов. Его прикончили собственные владыки – одни сдуру, другие за ненадобностью.

3. Элита суверенной Украины.

В разделе наследия рухнувшей тюрьмы преимущество имеют администрация, охрана и уголовные авторитеты. Им достаются самые лакомые куски “государственной общенародной собственности”. “Быки” вышли “на волю” без денег, без имущества, без работы и без крыши над головой. Им позволили приватизировать и забрать с собой завшивленные матрацы, койки и посуду. Голодные и беззащитные, они были вынуждены либо бежать из этой страны, куда глаза глядят, либо вернуться в кабалу к бывшим хозяевам, сменившим административное принуждение на чисто экономическое. Не страх политической расправы, не сказки о всеобщем коммунистическом рае отныне заставляют их работать, а страх вселенского одиночества, беззащитности и голодной смерти.

Какой из бандита хозяин? Кто умеет только отбирать, никогда не научится СОЗДАВАТЬ. Бывшие партийные и советские секретари и председатели хотя и стали капиталистами, но порядка и благополучия стране не добавили. Не получается у них хозяйничать. Опять тырят да грабят. Теперь уже у самих себя да из нищего государственного бюджета: у пенсионеров, врачей, учителей – шакалят, одним словом. Генетика у них такая.

Чтобы выжить в таком “капитализме”, опять приходится воровать. Для советского человека это привычное дело. Воровство стало ведущей формой экономических отношений на просторах бывшего СССР. Изменились лишь его формы и технологии. Воры при власти грабят воров при деньгах. Те, в свою очередь, грабят державу, увиливая от налогообложения. Время от времени Большие Воры охотятся друг на друга, торгуют государственными должностями, чинами и званиями, садятся по очереди в тюрьму. Уже никто не удивляется, когда вчерашний министр или глава правительства сегодня оказывается за решёткой. Значит, не поделился. Жадность наказуема и в уголовном мире: вместе воровали, вместе и делиться нужно – по честному.

С пониманием относится общественное мнение и к приходу в Большую Политику классических уголовников. Грабя простых людей, они разбогатели, усовершенствовали свой профессионализм, обросли солидными связями с коррумпированными чиновниками и доросли уже до государственных масштабов разбоя. Пропуском в высшие политические сферы становятся для них депутатские мандаты. Они легко покупают эти индульгенции и из государственных преступников становятся “государственными людьми”.

В “независимой” Украине на почве, унавоженной Советской властью, сложился небывалый в человеческой истории политический уклад – криминальное государство. Его экономика представляет собой систему тотального воровства всех у всех. А поскольку формальные атрибуты государственности – чиновничий аппарат, лицемерные законы, границы, правоохранительные органы, парламент… – сохраняются, сохраняется и политический фасад, придающий видимость государственной солидности всему творящемуся за ним уголовному мракобесию.

4. Криминализация духовной жизни Украины.

Тотальная криминализация украинского государства и общества, в свою очередь, вызвали криминализацию всей духовной атмосферы страны. Атрибуты маргинальности стали признаками хорошего тона. Влияние блатняцкой культуры ощущается сегодня буквально повсюду. Прокуренный и пропитый хриплый надрыв вытеснил с эстрады другие голоса, музыкальные и песенные стили и жанры. Грубость и хамство стали настолько обыденными, что превратились в форму выражения благорасположения к человеку. Мат стал обиходным языком общения даже в детских садах. Похоже, скоро первым словом новорожденных граждан Украины вместо “мама” станет “… твою мать”. Литературные и телевизионные герои нашего времени – насильники, жулики, воры и бандиты или “менты”, одерживающие над блатарями сомнительные победы вопреки закону. Монументальные образы нравственных уродов заполонили телеэкраны, радиопередачи. Судьба приличного человека, похоже, сегодня никого уже не интересует в этой стране. Да и где они остались – “приличные люди”? Стрижки “под уголовников”, “прикид” под “братка” или “босса” стали “криком” мужской моды. Дамы овладели шармом бульварной шлюхи. Причёски, одежда, макияж, а с ними интеллект и речь светских львиц ничем не отличаются от вызывающего антуража жриц панели.

В начале ХХ века, наблюдая начинающуюся революционную вакханалию, один из умнейших и образованнейших наших соотечественников – Д. Мережковский печально констатировал приход Царства Хама. С тех пор много воды утекло и не одно поколение подданных этого страшного царства выросло, состарилось и ушло в землю. Их потомки, не зная другой жизни, просто не могут себе представить, что можно и нужно жить иначе. Те же, до кого это доходит, стремятся всеми правдами и неправдами любой ценой покинуть страшные развалины советского хамства, обживаемые сегодня призраками национализма и уголовной нечистью. И нет в стране здоровых общественных сил, способных и желающих жить иначе.

1. Противоречие общества и государства как двигатель общественного прогресса.

История человечества движима конфликтами. Принципиальная основа такого конфликта – противоречие между переживанием (ощущением, осмыслением) некоторой потребности и отсутствием условий её удовлетворения. Одним из вечных противоречий в человеческой истории является конфликт между обществом и его администрацией. Оно, на разных этапах истории различных народов и стран, капризно меняло свой облик, то превращаясь из противоречия конструктивного и созидательного в деструктивный и разрушительный конфликт, то совершая обратную эволюцию.

Авторитетный лидер, вожак стаи, способный навязать свою волю остальным особям животного сообщества, возникает уже в Зверином Царстве. Но в животном мире неумолимые законы естественного отбора делают волю вожака концентрированным воплощением объективных потребностей стада. Она является могучим инструментом подавления и подчинения животного индивидуализма коллективному целому.

В первобытной человеческой истории авторитетная фигура вожака трансформируется в “патриарха”, “старосту”, “вождя”, олицетворяющих функции политического и хозяйственного руководства родовой, а затем и территориальной общиной. Впоследствии из неразделённых функций управления выделяется функция духовного руководства, олицетворяемая жрецами, колдунами, шаманами и прочими “комиссарами”. За ней обособляется функция сбора и учёта налогов и податей. Следом становятся особыми профессиями - военное дело, управление финансами, законодательная, судебная, педагогическая и т.п. деятельности. В ходе дальнейшего развития разделения труда, профессиональная и имущественная дифференциация общества делают необходимой правильную координацию действий представителей различных профессий, каст, сословий и классов, согласование их всё более противоречивых интересов ради сохранения общественного целого – рода, племени, союза племён. Так, в конце концов, административная функция, обеспечивающая согласие и собирание воедино разнонаправленных векторов обособленных индивидуальных интересов и воль, становится ведущей и решающей. Уровень её зрелости и степень совершенства и профессионализма исполнения превращается в фактор, определяющий жизнеспособность того или иного сообщества. Сила или слабость государства становится главным условием выживания народов в борьбе за существование с силами Природы и друг с другом.

С этих пор отношения общества и государства приобретают характер обоюдоопасного трагического конфликта. Чрезмерное усиление одной из сторон одинаково губительно для обоих. Как общество без совершенного государства обречено сгинуть в пучине анархии и междоусобной смуты, так и государство, поработившее общество, гибнет от яда паразитической коррупции, безнаказанности и произвола.

Искусство обретения зыбкого и неустойчивого равновесия (иным оно не бывает) в извечном споре государства и общества, гармонизации их отношений – одно из высших достижений человеческой цивилизации, присутствующее сегодня в культуре далеко не всех стран. К примеру, им до сих пор так и не овладели народы, рассеянные сегодня в руинах советской империи. И, возможно, в этом ключ к пониманию одной из причин их несчастий и ничтожества.

2. Порабощение государством общества, как ведущий конфликт отечественной истории.

Конструктивное равновесие общества и государства существовало в отечественной истории до начала XIII века, пока, ослабленная междоусобицами, наша страна не была завоёвана монголо-татарами. С тех пор равновесию пришёл конец.

Исполнявшие административную функцию древнерусские феодалы вступили в союз с завоевателями против “своих” сельских и городских гражданских общин. Войска чужеземцев нужны были им в качестве союзной силы, способной решительно и безоговорочно подавлять любое сопротивление сограждан. Самостоятельно поработить свой народ русские феодалы были не в состоянии, и чужеземцы тут пришлись как раз кстати. Такую помощь русские феодалы с готовностью оплатили двумя веками раболепного унижения и холуйства перед завоевателями в качестве послушных вассалов. Трагический смысл нашего средневековья заключался в том, что завоеватели мучили нас руками наших же князей и бояр. Подлым предательством был оплачен управленческий опыт, экономическое могущество и военная сила, накопленные нашей знатью за два столетия и позволившие, в конце концов, стать единственными хозяевами страны.

“Татарскому игу” настал конец не тогда, когда ослабла Золотая Орда. В XV веке она сама по себе была ненамного слабее, чем в XIV или XIII. К концу XV века отечественная феодальная бюрократия сформировалась как класс. Она настолько подчинила своему безраздельному господству растоптанное, обескровленное, разорённое и обманутое с помощью православной церкви общество, настолько развила и упрочила свой аппарат власти, что перестала нуждаться в помощи и опеке иноземцев, с которыми, за это время, породнилась в генетическом и профессиональном смысле слова. Славянско-татарский административный “интернационал” возник на Руси гораздо раньше пролетарского. Общее дело порабощения племён Восточной Европы профессионально сблизило и кровно породнило военных паразитов, легко преодолевших ради этого разницу этнического происхождения, веры и обычаев. Экономическому интересу по плечу склеивать и не такие противоположности.

Противоестественная административная гегемония над обществом в конечном итоге обусловила многие характерные уродства исторического облика отечественной экономической, политической и духовной культуры. К ним можно отнести и отсутствие свободного города, как главного источника буржуазной демократической культуры, и тупой вековечный консерватизм православной церкви, граничащий с маразмом, и извечная неумеренная милитаризация всех сторон общественной жизни, и непреодолимые традиции коррупции, и террор - излюбленный инструмент управления, и, наконец, неуемное повальное пьянство, как устойчивая традиция образа жизни всего населения страны сверху донизу…Население страны, из поколения в поколение подвергавшееся их тлетворному влиянию, давно уже воспринимает их даже не как болезни, а как экзотические “приколы” родной сторонушки, эдакую остренькую анекдотическую приправу к пресным блюдам своего унылого холопьего бытия.

С XV и вплоть до самого ХХ века ход отечественной истории определялся безусловной доминантой интересов феодальной бюрократии. От её сословных потребностей, так или иначе, зависели и выбор направлений внутренней и внешней политики, и динамика территориального роста страны, и социальная политика крепостного рабства, и бюрократизация церкви.

Всё это время власть на Руси панически боялась оппозиции. В каких бы формах она не проявлялась. Поэтому львиная доля её усилий и забот всегда была направлена на уничтожение любых источников оппозиции. Идеалы тотального единообразия – от единомыслия до единой формы одежды и размера надгробия никогда не покидали сознания и сердца русского бюрократа. Стремление к абсолютной покорности и предсказуемости подданных стало конечной причиной выбора властью православного христианства в качестве государственной религии. Выбирая православие, русские князья оказали предпочтение не идеологии, не вере, а византийской церкви, прославившейся опытом неподражаемого холуйства перед светской властью. Именно её административная модель легла в основу идеала государственной структуры, по образцу которого строили свою власть русские князья.

Не все древнерусские феодалы искали союзников против своего народа на востоке. Знать западных и юго-западных земель отдалась Польше и Литве, чтобы с их помощью защититься и от татарского нашествия, и от справедливого гнева порабощаемых крестьян-общинников. У польских и литовских феодалов проходили школу закабаления свободных сельских и городских общин их украинские коллеги.

К XVII веку на землях Украины сформировался и окреп класс украинской феодальной бюрократии. Служа польскому и литовскому государству, украинские феодалы приобрели необходимый административный и политический опыт, сформировали собственные вооружённые силы, накопили материальные ресурсы в виде земельных владений и денежных капиталов. Они были готовы и хотели стать полноправными хозяевами на своей земле, чтобы не делиться доходами от эксплуатации её населения с чужеземцами. Но история внесла поправку в их освободительные замыслы, введя в игру могущественные внешние силы в лице агрессивных Турции и России. Стремление украинской феодальной бюрократии к независимости и самостоятельности совпало с началом территориальной экспансии на её земли, соперничавших друг с другом за обладание ими соседей. В этой ситуации у разобщённой междоусобными склоками украинской “элиты” не оставалось шансов на самостийность. Она была вынуждена выбирать из трёх зол меньшее. Им стала Московская Русь.

Но и такой выбор расколол слабое единство украинской знати и вызвал кровавые междоусобицы, совпавшие по времени с приступами иноземных нашествий. Раздрай среди украинской элиты, её изменнические метания при выборе союзников между Речью Посполитой, Швецией, Турцией и Россией помешали украинскому этносу объединиться для эффективного противостояния захватчикам. Несмотря на многочисленные всплески повстанческой активности и героический общенародный подъём освободительной борьбы в середине XVII века, титаническая энергия народного гнева и страданий была потрачена впустую. Украинская знать так и не смогла подняться над эгоистическими амбициями, мелочными индивидуальными выгодами и капризами до осознания общеэтнических интересов.

Так закладывались устойчивые традиции политического и нравственного ничтожества отечественной бюрократии, не преодолённые ею и по сей день. Вековая привычка к холуйству перед чужеземцами не дала вырасти в душах украинских феодалов чувству Хозяина на своей земле. Даже личная храбрость на поле боя и профессиональное презрение к смерти не стали той психической основой, на которой смогла бы вырасти воля к политической самостоятельности и независимости. И дело не в могуществе завоевателей, и не в недостаточности на этом фоне хозяйственных, человеческих, военных ресурсов Украины для оптимистических прогнозов. Букашечные Нидерланды в это же время не менее отчаянно дрались с могущественной Испанией за свою независимость. И, в конце концов, победили. Но население Нидерландов было свободным от крепостного рабства, и их знать не опустилась до столь масштабного и гнусного предательства этнических интересов.

В конце концов, судьба Украины определилась без её участия. Московская Русь, продемонстрировав более высокую политическую и военную организацию и коварство, победила своих соперников в борьбе за Украину и постепенно, кусок за куском, съела её большую часть, поделившись западными землями с Австрией. Обескровленный длительной и отчаянной борьбой за волю, народ Украины, преданный своей феодальной “элитой”, равнодушно принял присоединение к Московии. Из трёх возможных зол это было наименьшим и из-за этнической, и религиозной однородности, из-за языковой и исторической близости русских и украинцев. Совместное крепостное рабство в бюрократической империи Романовых скрепило судьбы братских народов России и Украины общими потом и кровью.

Русское самодержавие стало предельным воплощением неограниченного могущества и торжества бюрократии над порабощённым и растоптанным ею обществом. Но это же могущество стало главной причиной необратимого гниения государства от коррупции и единоначалия. Государственная машина Российской империи работала исправно до тех пор, пока ею правили опытные волевые машинисты. Стоило безвольному семьянину Николаю II стать монархом, как империя забуксовала и на ходу развалилась, не вписавшись в очередной крутой поворот отечественной истории.

Отсутствие традиций гражданской общественной жизни привело к тому, что взбунтовавшаяся в 1917 году чернь привела к власти фанатиков коммунистической идеи, психически невменяемых недоучек с мощными уголовными инстинктами. Их ненависть к самодержавию была столь же огромной и жгучей, сколь и невежественной. Воспитанные и выросшие в холопстве, они представляли себе социальную справедливость примитивно, как механическую смену социальных позиций – “кто был ничем, тот станет всем” или “из грязи в князи”. Октябрьская революция 1917 года была именно “переворотом”, в том смысле слова, что в её результате “униженные и оскорблённые” перебрались из нижней позиции в верхнюю и, в свою очередь, стали унижать и оскорблять всех, кто очутился под ними. Переделывая по-своему общество, они повергли страну в бездну анархии, а затем, залив её кровью, построили на костях миллионов соотечественников такую агрессивную и могущественную бюрократическую империю, какая и не снилась их дворянским предшественникам.

Коммунистическая держава просуществовала до 1991 года и, как монархия Романовых, не погибла в борьбе ни с внутренними, ни с внешними врагами. Она насквозь прогнила изнутри и рухнула, не выдержав собственного идиотизма и ничтожества, лишив себя всех возможных социальных опор и связей с обществом, которым она помыкала, как хотела. Беспрецедентная в мировой истории коррупция, полное отсутствие обратной связи власти с управляемым обществом, ложь и абсолютное неприятие всякой критики, боязнь любой, даже конструктивной оппозиции лишили советское государство и созданный им общественный строй способности к развитию и самоусовершенствованию.

Но в отличие от 1917 года в 1991 у нас не было “переворота” и перехода власти в другие руки. Она осталась у прежних хозяев страны. В отличие от своих исторических предшественников не все представители коммунистической бюрократии утратили волю к власти и здравый смысл. Среди них нашлось немало конструктивно настроенных реформаторов, которые, осознав бесперспективность социализма, сумели от него, наконец, отказаться и решительно похоронить.

Губя социализм, реформаторская власть, как всегда, действовала автономно от общества, бдительно следя за тем, чтобы никто снизу не лез “поперед батьки в пекло”. Партийная дисциплина, подкрепляемая вездесущим и неумолимым призраком КГБ, сковывала активность внутрипартийной оппозиции.

Для создания иллюзии демократических преобразований равнодушному советскому обществу швырнули кость “гласности”, чтобы некоторые просыпающиеся от политической спячки особи забавлялись этим суррогатом свободы слова и не лезли в большую политику, где решались судьбы “общенародной собственности”. Заняв зашевелившиеся у общественности мозги игрой в виртуальную оппозицию, власть сама порождала нужные ей формы социального протеста, умело трансформируя их в локальные гражданские и этнические войны, украсившие закат Перестройки. Народ отваживался и на шахтёрские забастовки, и на этническую резню не иначе, как по зову своего начальства. Так бюрократы отвлекали просыпающееся от политической спячки общество от непосредственного участия в дележке земель и государственного имущества. Верхушечная возня “революционного” 1991 года, окончившаяся распадом СССР и “парадом суверенитетов”, была инспирирована противоречиями правящих центральных и региональных бюрократических кланов, изменивших классовой солидарности ради этнической “самостийности”.

Не допуская малейшего неконтролируемого сверху социального протеста, конструктивная часть коммунистической бюрократии решительно покончила с социализмом, Советской властью и грубо ринулась в светлое капиталистическое будущее, давя и топча на своём пути всё, что хоть сколько-нибудь мешало её движению.

3. Диалектика нынешнего этапа нашей истории.

Сегодня мы стихийно движемся к капитализму, и у нас нет альтернативы. Такой выбор стоил нам океана крови, пота и слёз, которыми мы расплатились за коммунистические эксперименты. Печальными указателями на этом скорбном пути стали миллионы надгробий, безымянные братские могилы замученных во имя “светлого будущего” соотечественников. Их нельзя не заметить и обойти стороной.

Пока что наше путешествие в капитализм мало чем отличается от провалившегося похода к коммунизму. Ведь мы так и остались стадом, гонимым прежними пастухами. Мы неподвижны внутренне. Мы мертвы, как граждане, как хозяева своей судьбы. И наши владыки ведут себя с нами так, как мы им это позволяем. Как мы того заслуживаем. В основе любой современной формы нашей общественно-политической активности заложена подлая холопская мыслишка: чем упираться и сопротивляться снизу, проще лизнуть и проскользнуть наверх – в ряды тех, кому сопротивляться бесполезно. И дело тут не в какой-то генетической испорченности или историко-этнической предрасположенности нашего общества к хроническому холуйству. Наше политическое раболепие – прямое следствие духовной и экономической нищеты.

Власть в руках нищего всегда была, есть и будет средством его обогащения.

Что делают с властью захватившие её рабы, мы знаем из советской истории.

Власть в руках полуграмотного негодяя – этот урок как раз и преподаёт нам нынче история.

И только очень образованные и, вместе с тем, очень обеспеченные люди способны к свободному от корысти отношению к власти и использованию её огромных возможностей в интересах всего общества, а не только своей семьи или клана. Власть всегда была и остаётся уделом очень богатых, очень умных и очень свободных людей. Пока что ни в нижних, ни в средних, ни в высших эшелонах нашей власти мы не находим людей, соединяющие в себе такие качества.

Сегодня средства массовой информации с разнообразными оттенками одобрения и зависти дразнят нас упоминаниями о некоей “элите”. Так называют у нас тех, кто, в отличие от неудачников, не успевших или не сумевших вовремя хапнуть из казны, живёт над законом, над обслуживающим их обществом, своей особой обеспеченной и недосягаемой жизнью.

Изначально слово “элита” обозначало выведенный путём длительной и кропотливой селекции сорт растений или породу животных, соединяющую в себе лучшие черты и признаки данного вида. Им также называют людей, принадлежащих высшим слоям общества, способным наиболее совершенно и мастерски выполнять свои социальные и профессиональные функции: управлять страной (политическая элита), совершать судьбоносные научные открытия (научная элита),создавать замечательные и неповторимые произведения искусства (художественная элита). И в преступном мире тоже есть мастера своего дела, способные искусно убивать, ювелирно воровать, изощрённо и вдохновенно мошенничать. Но в здоровом обществе уголовникам недосягаема вершина политического Олимпа. Они там могут быть и очень богатыми и очень влиятельными, но… бандитами и уж никак не социальной “элитой”.

Ещё ни один народ в человеческой истории не был избавлен от причитающейся ему доли собственных негодяев и мерзавцев. И в этом смысле мы не исключение. Мы примечательны другим. Пожалуй, ещё никогда помои общества не всплывали в таком количестве в его верхние слои и не застывали там так прочно и так надолго. Кажется, нигде больше в мире подонки не превращаются в “сливки” общества, если только общество не стало помойной ямой.

Наша элита в исторической перспективе представляет собой жалкое и уродливое зрелище. Ведь если отвлечься от внешнего шика и лоска, от тех атрибутов успеха, славы, признания, могущества и богатства, которыми она себя окружила, что останется? – Человеческое ничтожество – закономерный результат социальной селекции начитанных уголовников, уличной шпаны и царствующих чинодралов, начатой в 1917 году и сформировавшей популяцию советской бюрократии. Она опутала своими щупальцами огромную богатейшую страну, высосала из неё все соки и даже теперь не слезает с её полуразложившегося трупа. Организм, которым завладели паразиты, обречён, как, кстати, и сами паразиты с той лишь разницей, что они погибают последними. Советскую бюрократию сгубило её могущество. Она сгнила изнутри, предварительно умертвив все жизнеспособные общественные силы вокруг. Выродившиеся потомки большевистских монстров не сумели сохранить доставшееся им государственное наследие. Они перегрызлись между собой, деля остывающий труп безумной державы. Генетически не способные ни к какой полезной производительной деятельности, годные лишь на то, чтобы отнимать и потреблять чужое, они ищут сегодня спасения в воровском капитализме. Но в отличие от коммунизма, капитализм нельзя построить в отдельно взятых чиновничьих семьях. Его законы не работают в одну сторону и одинаковы для всех. И хотя с помощью “административного ресурса” бюрократия первой сумела разбогатеть, оставив далеко позади ограбленное и обманутое общество. Но присвоить то, что и так твоё и чем ты давно и бездарно распоряжаешься, не одно и то же, что сохранить и приумножить украденное. Тут нужны другие человеческие и профессиональные качества. Поэтому время, если нам его хватит, рано или поздно всё расставит на свои места. Способные хозяйничать в условиях настоящей рыночной конкуренции выживут. Неспособных не спасёт и административный трамплин.

Ни одно общество не может обойтись без элиты. Всегда должны быть люди, являющиеся для других образцами, заразительными примерами для подражания. Но упаси нас Бог в чём бы то ни было подражать нашей теперешней элите. Это лишь ускорит наш конец. Ведь у нас нет пока что богатых людей, разжившихся исключительно благодаря своему уму, смекалке и образованности. Наши миллионеры и олигархи разбогатели воровским путём, благодаря монопольному доступу к государственной казне, безнаказанности и “теневому” бизнесу. Безусловно, среди обладающих сегодня властью немало людей умных, смекалистых, хитрых, опытных. И поскольку именно они сегодня управляют страной, задают тон в обществе, формируют вкусы, политическую моду, постольку их действительно можно назвать “элитой”. Но что же это за общество, у которого такая элита? Что от него останется завтра? И кто вспомнит о нём и его “героях” лет через сто?

Высокие титулы присваивает людям История. Посмертно. Ещё никому не удавалось пробиться на её страницы методом самовыдвижения. Не нам и не сегодня судить, кому из наших современников войти в историю в качестве национальной элиты.

Наш капитализм – это не только верхушечное явление. Снизу крепнет и подрастает слой предпринимателей нового типа. Они пробиваются в бизнес, преодолевая сопротивление бюрократии, которая душит их налогами, административным террором и коррупцией. Слабость экономического потенциала и политическая инфантильность пока что не позволяет им участвовать в политической игре на стороне собственных интересов.

Пройдёт немало лет, прежде чем потомки обуржуазившейся советской бюрократии и выдвинувшихся из социальных низов нуворишей достигнут той степени внутренней свободы и имущественного благосостояния, когда использование воровских методов обогащения станет для них источником нравственного дискомфорта. Когда им попросту станет стыдно красть у нищих, стариков и детей.

Это, кстати, никогда не случится само по себе, если общество не научится больно бить за воровство по рукам.

Не скоро мы избавимся от властных воров и грабительской власти. Нам ещё предстоит заслужить у беспощадной и справедливой Истории милость быть пожалованными хотя бы такими правителями, которые бы, если и воровали, то хотя бы “не с убытков, а с прибылей”. Дожить бы! Не вымереть бы от болезней, аварий и рукотворных катастроф, живя в стране, где медикам нечем нас лечить? Где ограбленные и обманутые государством люди дохнут от безработицы, безденежья, голода и болезней. Где кончают жизнь самоубийством, не находя в себе сил даже на то, чтобы удрать отсюда? Где военные учатся воевать, убивая собственный народ? Где с каждым годом становится всё больше “специалистов” с “высшим образованием”, купивших себе дипломы за деньги и не умеющие даже за деньги ни учить, ни лечить, ни защищать общество от воров и бандитов? В чьей экономике авторитет честного производительного труда напрочь вытеснен идеалом воровской сделки или романтикой торговой операции, в которой один вор продаёт другому то, что украл у третьего? Не сгинем ли мы по дороге к капитализму в хамстве, мерзости и подлости, которые выделяет из себя вырвавшийся из рабства на волю невоспитанный цивилизацией человеческий дух?

С самых древних времён люди устраивали кладбища на окраинах своих поселений. Сегодня Украина стяжала себе славу хозяйственной окраины цивилизованной Европы. Здесь, на задворках, размещены вредные для здоровья людей производства металла, химических веществ, склады вредных промышленных отходов. Ни население, ни власть не заботятся о том, чтобы как-то смягчить их вредоносное воздействие на экологию страны, а значит и на наше здоровье. Первые – по глупости и врождённому безразличию к своей судьбе, по унаследованному от социализма неумению и непривычке бороться с властью за свои интересы. Вторые – из прибыльной экономии на природоохранных мероприятиях.

Наше начальство относится к жизни и работе в своей стране по принципу “вахтового метода”. Эксплуатируя административный потенциал, оно крадёт, сколько есть сил, вывозит капиталы за границу, переправляет туда свои семьи и, наконец, само валит отсюда, оставляя нам, живущим здесь, руины и пустыню. Ему безразлично состояние здравоохранения и просвещения в этой стране, потому что они сами лечатся и учат своих детей за границей. Его мало беспокоит превращение Украины в индустриальную и сырьевую окраину Европы, потому что на их жизнь здесь хватит и полезных ископаемых, и пока что трудоспособной квалифицированной рабочей силы, готовой “пахать” за гроши, лишь бы не умереть с голоду. Что будет с этой землёй, с этими людьми завтра – им безразлично, потому что это уже не их земля и мы - не их соотечественники. Как совсем ещё недавно отечественная бюрократия успела первой построить для себя коммунизм и всласть пожить в нём, так и теперь, благодаря неограниченной власти, она опять первой среди соотечественников совершила “европейский выбор”. Став “европейцами”, чиновники хищнически и безжалостно относятся и к уже чужой для них стране, и к населяющим её “неудачникам”.

А почему, собственно, это должно волновать их, если самим людям безразлична их собственная судьба? Если они сами позволяют правителям творить с собой всё, что угодно? Если голодовками протестуют на спровоцированный властью голод? Если предпочитают лишать жизни себя, а не тех, кто довёл их до смерти в расцвете лет и сил?

Похоже, мы уже подошли к той черте, за которой наша “окраина Европы” начинает необратимо превращаться в кладбище. И если ничего не изменится, наша “незалежность” в ближайшее время украсится эпитафией: “Се прах варваров, не переживших собственной свободы”.

Можно, дав волю эмоциям, ругать наш капитализм “воровским”, “криминальным”. Можно жаловаться на него так же, как мы скулили ещё лет 15 – 20 назад на социализм. Он от этого не пострадает и не изменится. И капиталисты не очень обидятся. Им ли не знать, кто они есть на самом деле? Однако руганью горю не поможешь. Разве может быть другим ранний капитализм? Вспомним зарубежную историю. Неужели в Англии, Голландии или Северной Америке он был изящнее и симпатичнее?

Нам, живущим в эти непростые времена (а когда времена были проще?), нужно ясно и без иллюзий понимать, в какой стране нам выпало жить и в какую эпоху. Это необходимо, чтобы выжить и не дать растоптать себя неумолимым общественным силам и безжалостным обстоятельствам. Это нужно, чтобы во всеоружии встретить наш жестокий век и заставить его отдать нам отпущенную по нашим заслугам меру человеческого счастья.

Есть ли у нас основания с надеждой смотреть из наших времён в будущее?
– Думается, есть. И это, в первую очередь, невиданная у нас во все прошедшие времена духовная свобода личности, основанная на потенциально неограниченном доступе к альтернативным источникам независимой от власти информации. Она позволяет расти и развиваться самостоятельному мышлению и способности к независимому от пропаганды суждению. Это и свобода выбора своего пути в жизни, и свобода эмиграции, создающая потенциальную угрозу для нынешних хозяев страны остаться, в конце концов, “последними героями” в обезлюдевшем и разорённом заповеднике бюрократического капитализма. Это и гораздо более свободный доступ населения к оружию, позволяющий использовать его в исключительных ситуациях, как последний, но необходимый аргумент для защиты свободы и достоинства личности от злоупотреблений власти. А самое главное, это свободная личность, самостоятельно и ответственно строящая свою жизнь независимо от попыток власти по старинке участвовать в этом процессе. В конечном итоге будущее Отечества зависит от количества людей среди его населения, осознающих собственную свободу, как высшую и абсолютную ценность, от качества понимания ими сущности феномена личной свободы и от личной храбрости, как способности принести в жертву идеалу личной свободы все остальные ценности вплоть до собственного биологического существования. Свободного человека можно уничтожить физически. Но его нельзя принудить обменять свои убеждения, своё уважение к себе, свою привычку поступать по зову внутреннего голоса своей совести – на биологическое существование лишённой этого духовного содержания пустой телесной формы. Этим, в конце концов, свободный человек отличается от раба.
Чем больше людей в нашей стране найдут в себе мудрость и мужество сказать державе: “Мы не рабы,!” и доказать это делом, тем ближе станут для нас времена благополучия и процветания. Потому что с XIII века у всех нас был и по сей день остаётся один единственный враг – держава, государство, которому настала пора из нашего Хозяина превратиться в нашего послушного Слугу.

28.02.2002 - 05.12.2005