ИГОРЬ ВЛАДИМИРОВИЧ ОМЕЛЬЯНЧУК
кандидат исторических наук (Харьков),
доцент кафедры теории и истории государства и права
Харьковского экономико-правового университета

МОНАРХИЧЕСКИЕ «АКАДЕМИЧЕСКИЕ КОРПОРАЦИИ» В УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЯХ РОССИИ (1901-1914 гг.)

Организационно оформившееся в годы Первой русской революции консервативно-монархическое (черносотенное) движение объединило в своих рядах представителей различных социальных, профессиональных и даже национальных групп. Такое широкое социальное представительство инициировало появление в монархическом лагере самых разнообразных союзов и организаций, созданных по профессиональному, социальному, возрастному и иным признакам. Среди них были и студенческие черносотенные партии. Именно они, наряду с организацией богатой интеллигенции и столичного дворянско-чиновничьего бомонда («Русское собрание»), и стали у истоков черносотенного движения.

С началом XX в. учебные заведения, в особенности университеты, стали ареной политической борьбы, главным оружием в которой стали политические забастовки, используемые революционным студенчеством. Правые же силы в университетской среде, наоборот, были против революционных выступлений в виде прекращения занятий, за «академический порядок». Поэтому в годы Первой русской революции правое студенчество взяло для своих организаций общее название «партий академического порядка» или «академических корпораций». Ничего общего с либеральным «Академическим союзом» преподавателей они не имели. В.М. Пуришкевич, объясняя причины возникновения академического движения, утверждал, что оно «создалось благодаря тому, что студенчество в стенах высшей школы не находило поддержки, так как профессорский Академический союз привел к тому, что в высших школах распорядителями явились левые»[1]. В донесении харьковского губернатора министру внутренних дел (1905 г.) отмечалось: «Видная роль, какую за последние годы приобрел в среде воспитанников местных учебных заведений и профессорской их корпорации инородческий - преимущественно еврейский - элемент, послужила, между прочим, причиной возникновения между харьковскими студентами и некоторыми из профессоров движения, поставившего своей целью возможное противодействие влиянию указанного элемента как враждебного русской национальной и государственной идее»[2].

Кредо академических организаций провозглашено в одном из писем правого студента Петербургского университета своим харьковским единомышленникам: «Надоели эти глупейшие забастовки и бессмысленные уличные демонстрации. Не в них спасение и процветание Православной Руси...»[3].

Одной из первых возникла организация правых студентов в Харьковском университете. Ее лидер в речи на торжественном открытии Харьковского отдела «Русского собрания» 9 ноября 1903 г. заявил, что «кружок студентов, исповедующий те же принципы, как Русское собрание», существует при университете с 1901 г. «Само собой разумеется, - продолжал он, - что при современном направлении учащейся молодежи кружку вскоре пришлось всту-

пить в борьбу с анти-русскими националами»[4]. По словам одного из учредителей харьковского «Русского собрания» профессора П.Н. Буцинского, в начале 1902 г. в составе монархической студенческой организации насчитывалось не более 50 человек[5]. Но число ее сторонников продолжало увеличиваться и к декабрю 1903 г. достигло уже 82 человек[6]. Правда, должной организации этот кружок правых студентов еще не получил. Поэтому А.С. Вязигин, председатель харьковского «Русского собрания», взявшего студентов под свое покровительство, пытался воспользоваться опытом монархической организации петербургского студенчества «Христианское содружество учащейся молодежи», возглавляемой приват-доцентом Петербургского университета Б.В. Никольским [7]. В своем письме от 2 декабря 1903 г., адресованном Б.В. Никольскому, А.С. Вязигин писал: «Многочисленные запросы местных студентов побуждают меня обратиться к Вам с просьбой дать сведения о "Христианском содружестве учащейся молодежи", его уставе, деятельности, целях, им преследуемых» [8]. Харьковские академисты продолжали активно действовать и в последующие годы. В.М. Пуришкевич, в апреле 1912 г. посетив Харьков, встречался с лидерами местного правого студенчества В.Н. Станковым и В.М. Михайловым [9].

В 1903 г. также существовал кружок правых студентов Рижского политехнического института, направивший в Санкт-Петербург приветственную телеграмму «с пожеланием успеха Русскому собранию, которому кружок вполне сочувствует» [10].

Учитывая доминирование революционных идей в стенах российских университетов, сторонники продолжения занятий в них оказались в явном меньшинстве, что дало повод правым даже называть их «оппозицией» с лозунгом «университет - для науки!». В 1904 г. было создано еще несколько студенческих монархических организаций. Правый публицист А. Каут писал: «"Оппозиция", ставшая на страже лучших академических преданий, сплотилась в узаконенные корпорации, каковы "Труд и надежда" в Томске, "Денница" в Петербурге, "Единение сила'' и "Рассвет" в Одессе... Нравственные задачи преследует также общество "Маяк" (Так в середине XIX в. назывался консервативный журнал, издаваемый С.А. Бурачеком. - И.О.), равно как недавно образовавшийся "кружок последователей седьмой заповеди". Теперь произвести беспорядки несравненно труднее, и они всегда встретят противодействие объединенных в различных кружках и корпорациях благоразумных студентов», - утверждал автор статьи[11].

Осенью 1904 г. революционная волна захлестнула Санкт-Петербургский университет, митинги и сходки в аудиториях стали более привычным явлением, нежели лекции и семинары. Последней каплей, переполнившей чашу терпения правых студентов, стало университетское собрание, на котором была принята «бессмысленная резолюция с требованием немедленного прекращения войны». После этого «среди небольшой группы студентов Петербургского

университета, преимущественно историко-филологического факультета, которые были почти все уже членами "Христианского содружества учащейся молодежи" и посещали "Русское собрание", явилась мысль о необходимости объединиться и сплотиться на основе трех великих принципоз самобытной русской культуры: православия, самодержавия и народности». Студенческую организацию решено было создать при «Русском собрании», «так как ближайшее университетское начальство, да и Министерство народного просвещения, вполне допускавшие в стенах Университета собрания социал-демократов и социал-революционеров, не разрешило бы существование при нем монархического студенческого кружка»[12].

Руководство петербургского «Русского собрания» пошло навстречу правому студенчеству. На очередном заседании Совета организации после обсуждения заявления «группы студентов императорского С.-Петербургского университета, недовольных кружком "Денница", с просьбой разрешить им собраться в помещении Собрания для выработки устава студенческого общества, созидаемого во имя православия, самодержавия и народности», было решено предоставить студентам помещение для собрания 3 октября и «поручить князю М.Н. Волконскому присутствовать с ними для руководства»[13].

Проект устава организации, под названием «Кружок русских студентов», подписанный 10 членами-учредителями, был передан в официальные инстанции 29 ноября 1904 г. Через месяц от министра внутренних дел кн. П.Д. Святополк-Мирского было получено разрешение кружку собираться. При этом было выдвинуто условие изменить один из параграфов устава и разрешить вступление в «Кружок» только студентам университета, а не всех высших учебных заведений Петербурга, как было изначально. Несмотря на то, что требуемые изменения были внесены и сам министр обещал зарегистрировать новую организацию в течение двух недель, ее устав так и не был утвержден до осени 1905 г., «когда члены "Кружка" нашли необходимым уже его вовсе не утверждать и взять обратно», так как эта организация уже начала действовать под эгидой «Русского собрания».

Председателем «Кружка русских студентов» стал студент В.В. Ермолов, член Совета «Русского собрания» князь М.Н. Волконский именовался «руководителем». Организаторы стремились расширить сферу влияния «Кружка» для чего было «решено, что студенты других высших учебных заведений могут быть постоянными гостями, имеющими право голоса наравне с членами». А осенью 1905 г. таких гостей было решено официально считать полноправными членами монархического студенческого кружка. К февралю 1906 г. в составе организации насчитывалось уже несколько десятков членов. «Нас могло быть несколько сот, - говорил руководитель кружка князь М.Н. Волконский, - если бы мы решили поступиться программой, но мы не стремимся к этому. Мы сильны тем, что у нас нет "правой" и "левой", "большинства" и "меньшинства", все мы -как один человек»[14]. В это же время в столице была создана еще одна правая организация - «Союз студентов Санкт-Петербургского университета», поставившая «себе целью борьбу за нормальные академические занятия в Университете». Все члены «Кружка русских студентов» вошли в его состав [15]. Согласно уставу новой организации, окончательно утвержденному лишь 28 марта 1912 г., «Союз русских студентов в С.-Петербурге организуется для содействия развитию академической жизни университета на основе идеалов русской государственности: православия, самодержавия и народности и главной целью своей ставит распространение их в студенческой среде»[16]. В программных документах провозглашались и принципы деятельности новой организации: «1) отрицание политики в стенах университета, 2) спокойное течение академической жизни, 3) борьба с забастовками, 4) поднятие достоинства и чести студенческого мундира, 5) поднятие благосостояния студенчества учреждением бюро труда и кассы взаимопомощи»[17]. В академической корпорации Петербургского университета осенью 1910 г. насчитывалось 234 члена, возглавлял ее студент Л.Ф. Кемеровский[18].

В октябре 1908 г. был создан Академический союз студентов Санкт-Петербургского политехнического института. В его уставе говорилось, что «Общество... не преследуя никаких политических целей и не касаясь политических убеждений своих членов, ставит своей задачей попечение о правильном и спокойном течении академической жизни в среде студентов Санкт-Петербургского политехнического института». При этом оговаривалось, что «члены общества подчиняются постановлениям общестуденческой сходки, но лишь в тех вопросах, кои согласно определению Общества, не выходят за пределы ведения сходки». Первоначально в состав новой организации вошли 32 человека. Но уже через неделю Академический союз студентов Санкт-Петербургского политехнического института насчитывал 100 членов [19], а к 7 октября 1909 г. в его составе были уже 400 человек [20].

Весной 1909 г. при Лесном институте была создана студенческая академическая корпорация «Знание», председателем которой стал Н.В. Вара-вин, его заместителем - Г.И. Кушнырь-Кушнарев, секретарем-казначеем - А.В. Белилин. В Совет организации также входили В.П. Родников и В.Н. Боде. С 1911 г. «Знание» возглавил Г.И. Кушнырь-Кушнарев[21].

Санкт-Петербург стал центром академического движения. В городе кроме вышеназванных действовали студенческие монархические организации при Горном институте, Институте инженеров путей сообщения, Духовной и Военно-медицинской академиях[22], Институте гражданских инженеров, а также при Электротехническом и Технологическом институтах[23]. Кроме того, согласно показаниям члена Главного совета СРН В.П. Соколова, данных Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства в 1917 г., в Петербурге в 1905 г. существовал еще и так называемый «Союз возрождения России» - кружок преподавателей и студентов высших учебных заведений, сторонников учения славянофилов[24].

23 декабря 1907 г. в Казани было открыто «Общество русской монархической молодежи», цель которого заключалась в «объединении учащихся вузов г. Казани в товарищескую среду и оказании им нравственной и материальной поддержки, развитии среди них национального самосознания русских исторических начал православия, самодержавия и народности». Членами этой организации могли стать только студенты Казанского университета и Ветеринарного института. Поднимался вопрос и о праве поступления в «Общество» студентов Казанской духовной академии, многие из профессоров которой состояли в «Русском собрании». Но Св. синодом по этому поводу было дано следующее категорическое разъяснение: «Студенты духовных академий не могут вступать в какие-либо политические союзы и, в частности, в члены "Казанского общества русской монархической молодежи"». Организатором и председателем «Общества» являлся студент Казанского университета П.Я. Полетика[25].

В Киеве первая партия академического порядка возникла при университете Св. Владимира, председателем ее был избран Ольшевский. В 1906 г. эта организация в своих рядах насчитывала до 300 членов[26]. К 1911 г. численность академистов в Киевском университете сократилась до 130 человек. В этот период в Киеве действовали еще две подобные организации: при Политехническом институте имени Александра II численностью 65 человек (председатель -П.И. Свиргунов) и при Коммерческом институте[27].

С целью объединить разрозненные академические партии, действующие при различных учебных заведениях, в 1909 г. в Петербурге был создан Всероссийский национальный студенческий союз. В Киеве отдел этой организации, зарегистрированный в мае 1911 г., был создан по инициативе академических партий университета Св. Владимира и Политехнического института[28]. Его лидерами являлись Б.М. Щеглов, братья М.М. и А.М. Ястребовы, А.Г. Иоль, В.М. Базилевич, И.И. Бабарыков и П.П. Левицкй[29]. Были также созданы национальные Союзы студентов Коммерческого института и Технических курсов[30], а также Национальная партия студентов Политехнического института имени Александра II, председателем которой стал С.Е. Шмурло [31], вице-председателем Н.В. Архангельский [32].

В Москве действовал «Кружок Московской монархической молодежи» [33] (другие наименование в документах «Кружок русских студентов», «Московский студенческий кружок»), среди лидеров которого были Л.Л. Кисловский и Н.Н. Сучков [34]. В 1913 г. в Воронеже был открыт сельскохозяйственный институт, в котором также был создан академический союз студентов [35]. Даже за границей, в швейцарском Берне, существовала группа русских студентов-академистов, насчитывавшая в своем составе 46 человек [36].

В октябре 1907 г. возникла академическая организация на Высших женских курсах в Москве. По словам ее участниц, «задолго до основания кружка некоторы-ми курсистками-монархистками были предприняты попытки борьбы в одиночку». Так, например, в 1906 г. А.Г. Чумаевская выступила «на общекурсовой сходке с заявлением, что она не находит нужным подчиняться постановлениям т. наз. "исполнительной комиссии", а также и общей сходке». В начале 1907 г. с подобным заявлением выступила и О.В. Иванова [37].

В организации «Русского женского кружка учащихся г. Москвы» деятельное участие принял один из лидеров академического движения в Москве, студент Лицея памяти цесаревича Николая Н.Н. Сучков, «как уже опытный устроитель подобных кружков среди мужской молодежи». Попечителем кружка стал С.П. Кологривов. Председателем женского кружка была избрана О.В. Иванова, первым товарищем председателя - А.Г. Чумаевская, вторым -О.А. Корнилова, казначеем - Е.Н. Львова, секретарем - О.А. Рождественская, после ухода которой эту должность заняла ТС Лебединская [38].

Согласно уставу, кружок создавался «1) для объединения и общения воспитанниц женских учебных заведений на началах исконных заветов русского народа, главенства Православной церкви, самодержавной и неограниченной власти монарха и преобладания русской национальности. 2) Для нравственного оздоровления и возрождения Русской женской высшей и средней школы, освобождения ея от всякой революционной пропаганды и деятельности и проведения в жизнь принципа: "школа для занятий наукой". 3) Для создания здоровой товарищеской среды, для воспитания и образования на указанных выше началах кружка всех входящих в его состав членов. 4) Для всестороннего развития и научного образования

членов кружка». Согласно главе II устава кружка его членами «ни в каком случае не могут быть лица еврейского вероисповедания и даже происхождения» [39].

В 1909 г. число академисток на Высших женских курсах достигало 100 человек[40]. Но спустя год ситуация изменилась. Как указывает А.Г. Чумаевская в письме В.М. Пуришкевичу, в октябре 1910 г. в составе кружка «вместе с гимназистками» числилось не более 32 членов, при этом курсисток среди них было немного, «всего человек 10». Дело в том, что председатель «Русского женского кружка учащихся г. Москвы» О.В. Иванова считала долгое время, что академистами могут быть и октябристы, и даже кадеты и пр. Поэтому в составе кружка было всего 5 - 6 монархисток, остальные придерживались более либеральных взглядов. «И наша организация расползлась по швам», - подводит итог А.Г. Чумаевская [41].

Кружок поддерживал связи с видными деятелями монархического движения, среди которых были А.И. Вязигин, протоиерей И.И. Восторгов, Д.И. Иловайский, К.Н. Пасхалов [42]. А В.М. Пуришкевичу, как «вдохновителю и организатору клуба академистов», от имени общего собрания организации было даже предложено принять звание почетного члена кружка [43].

Для поддержки правого студенчества монархисты создавали общественные организации содействия академической жизни. В Одессе «Общество содействия академической жизни Императорского Новороссийского университета» было создано по инициативе градоначальника И.Н. Толмачева. Председательницей этого общества была избрана супруга одесского градоначальника. Функционировать организация начала в 1910 г., с открытием «Академического клуба». Кроме студентов туда входили все правые профессора университета. «Общество» отличал очень тщательный подбор кандидатов, которым необходимо было заручиться рекомендацией нескольких членов организации. Кроме того, все вступающие проверялись через полицию, жандармское управление и охранное отделение [44].

В Петербурге инициатором создания «Общества содействия академической жизни в высших учебных заведениях Петербурга» стала Главная палата СМА. Председательницей созданной организации стала Е.С Дедюлина (возможно, в документе ошибка, и имеется в виду Е.А. Дедюлина - супруга дворцового коменданта генерал-адъютанта В.А. Дедюлина). «Общество это взяло на себя заботу о материальных средствах академических студенческих организаций, помогло собрать деньги на постройку нового клуба академистов в Лесном вместо сгоревшего». Действительными членами организации состояли известные правые деятели В.М. Пуришкевич, ГГ. За-мысловский, граф Н.Н. Рошефор и др. [45]

Академические организации существовали и в средних учебных заведениях. В начале 1907 г. из гостей, присутствовавших на заседаниях петербургского «Кружка русских студентов», выделилась «самостоятельная группа учеников средних учебных заведений» [46]. Начальник Московского охранного отделения Е.К. Климович упоминает о существовании монархической организации лицеистов (вероятно, в Катковс-ком памяти цесаревича Николая лицее), к которой принадлежал граф А.А. Буксгевден [47]. Имеются сведения о «Первом русском кружке учащихся г. Москвы», активное участие в деятельности которого принимали Е.Д. Грингмут и Н.Д. Оранжереев [48]. По данным Южного охранного отделения, к началу февраля 1907 г. в Одесском художественном училище из 50 учащихся христианского исповедания до 20 человек были «союзниками» [49], то есть членами или сторонниками Союза русского народа. А 1 апреля того же

года «в Одесской 3-й гимназии образовалась группа учеников-монархистов, которая по своим убеждениям идет параллельно с подотделом студентов Союза русского народа». Возглавил ее ученик 8-го класса граф К. Сцибор-Марховский [50].

Многие монархические партии стремились взять под крыло правые студенческие организации, надеясь тем самым не только увеличить собственную численность, но и заполучить подготовленные руководящие кадры. На одном из заседаний Государственной думы В.М. Пуришкевич утверждал, что во главе студенческого академического движения стояли он, Г. Г. Замысловский, Н.Е. Марков 2-й и А.С. Ги-жицкий [51]. Петербургский «Кружок русских студентов» действовал под эгидой «Русского собрания». Лидер Русской монархической партии В.А. Грингмут заявил, что «Московский студенческий кружок» (по документам департамента общих дел МВД он значится как «Кружок Московской монархической молодежи») примкнул к Всенародному русскому союзу[52], созданному в Москве в результате объединения нескольких правых организаций. По сообщению правой газеты «Вече», Русский женский кружок учащихся г. Москвы образован при Русском монархическом собрании[53].

11 марта 1907 г. в Одессе был учрежден студенческий отдел СРН, к которому, по словам графа А.И. Ко-новницына, «изъявили свое желание присоединиться» свыше 200 студентов[54]. Открытие студенческого отдела СРН противоречило закону от 4 марта 1906 г., уставу Союза и воспрещалось пунктом 30 «Правил для студентов Новороссийского императорского университета». Против регистрации отдела выступил и одесский градоначальник А.Г Григорьев. Но все же студенческий отдел СРН был зарегистрирован, правда, сначала в высшей инстанции, в Петербургском по делам об обществах присутствии, затем уже и в Одессе[55]. Но эта организация действовала недолго и вскоре была закрыта, так как деньги студенческого отдела тратились преимущественно на личные нужды членов ее Совета. В донесении нового градоначальника И.Н. Толмачева от 22 июня 1911 г. за № 1087 отмечалось: «Студенческого отдела С.Р.Н. в Одессе нет, так как члены его перешли в другие организации»[56]. Имеются сведения и о существовании студенческого отдела СРН в Петербурге, среди активистов которого были Д. Порн, Н. Мурзич и С. Поздняк[57], а также в Харькове[58].

В октябре 1909 г. в Одессе был создан и студенческий отдел СРЛ. Председателем его стал П. Корнейчук. При этой организации было открыто русское гимнастическое общество[59]. Но поскольку руководство студенческого отдела больше беспокоилось о собственных карманах, чем о судьбе монархии в России, то вскоре его деятельность завершилась ревизией денежных сумм и закрытием[60]. Киевским студенческим организациям покровительствовал местный Клуб русских националистов и даже предоставлял им бесплатно свое помещение для проведения собраний[61].

Наибольшую активность в создании студенческих монархических организаций проявил Русский народный союз имени Михаила Архангела, руководимый В.М. Пуришкевичем. В октябре 1908 г. при непосредственном участии СМА при Санкт-Петербургском политехническом институте «образовался студенческий Академический союз, в него влилась значительная группа беспартийных студентов», девиз которых «школа - для науки»[62]. СМА также создал академические организации в петербургском Горном институте и в Демидовском лицее в Ярославле[63]. В октябре 1909 г. в Одессе был открыт студенческий отдел СМА [64], председателем которого в 1911 г. был В.М. Весоловский,

казначеем - Н.Э. Дейль, секретарем - Е.Ф. Лебедев [65] Существовал студенческий союз СМА и в Москве[66],

В 1912 г. В.М. Пуришкевич попытался подчинить себе все академическое движение, введя в состав ведущих правых студенческих организаций - Союза русских студентов, Русской академической корпорации и Всероссийский национального студенческого союза - своих ставленников, так называемых «палат-ников». Один из них, состоящий в Русской академической корпорации, даже получил от В.М. Пуришке-вича 800 руб. «для раздачи нуждающимся студентам». Но затея лидера СМА провалилась. В марте 1913 г. всех «палатников» исключили из Союза русских студентов, а в феврале 1914 г. возникла Новая русская академическая корпорация, объединившая противников В.М. Пуришкевича. з которой насчитывалось 50 человек. В корпорации, сохранившей верность председателю СМА, осталось всего 12-13 человек [67].

Участие в академическом движении было чревато бойкотом не только со стороны оппозиционно настроенных студентов, но и преподавателей, большинство из которых также поддерживали оппозицию. Особенно это было характерно для 1904-1905 гг. В донесении начальника Харьковского охранного отделения директору Департамента полиции МВД от 31 января 1904 г. сообщалось, что «в Харьковском ветеринарном институте состоялась сходка студентов в количестве 250 человек для обсуждения вопроса, касающегося Харьковского отделения Русского собрания. На решение сходки [был] предложен вопрос, как следует относиться к студентам, участвующим в Харьковском отделении Русского собрания. Сходка постановила выразить таким студентам презрение по поводу нахождения их в Русском собрании, выяснить всех участников-студентов и опубликовать их фамилии как в местных прокламациях, так и в заграничных революционных изданиях, и предъявить требование к учебному начальству об увольнении таких студентов из института. При неисполнении требования - объявить забастовку» [68].

Правый публицист А. Каут, отмечал, что после того, как «в ряде учебных заведений появились противники насилий над совестью и запретов заниматься своим прямым делом» (академисты), этих «смельчаков ждали новые усиленные гонения со всех сторон, и от товарищей, и от иных преподавателей, и от общества; в конце концов, началась настоящая травля в печати» [69]. Харьковский губернатор сообщал, что против студентов-академистов «предлагались всякие меры насилия, начиная с бойкота, оканчивая убийством» [70]. Первое организационное собрание академического кружка на Высших женских курсах в Москве проходило при закрытых дверях, так как забастовщики грозили ворваться в аудиторию с намерением «сорвать» и тем, конечно же, осуществить "неприкосновенность" собрания» [71]. В октябре 1908 г., по сообщению газеты «Колокол», в Санкт-Петербургском императорском университете студентов, желающих ходить на лекции, просто избивали[72], поэтому профессору-синологу Попову, чтобы прочитать три лекции, «пришлось запереться на ключ в одной из аудиторий» под охраной студентов-академистов[73].

В основном академические организации финансировались за счет членских взносов и государственных субсидий, перечисляемых, по утверждению В.Н. Коковцова, через В.М. Пуришкевича[74]. Так, 2 ноября 1908 г. лидер СМА передал академической корпорации студентов Горного института 300 руб., 8 марта 1910 г. им передано академистам Санкт-Петербургского императорского университета 225 руб., Лесного института - 125 руб., Горного и Политехнического институтов - по 75 руб.[75] Всего же Главная палата

Союза Михаила Архангела за 4 года, с 8 ноября 1908 г. по 8 ноября 1912 г., передала различным правым студенческим организациям 11 574 руб. 57 коп., и, по словам В.М. Пуришкевича, было сделано «еще много расходов, которые можно отнести к этой статье»[76]. От МВД средства для академического движения получал член Главной палаты СМА, приват-доцент Петербургского университета Л.А. Балицкий[77].

Но были и значительные частные пожертвования. В Киеве действительный статский советник Могилевцев передал 5000 руб. «на содействие академической жизни»[78]. Известные меценаты, поддерживавшие своими средствами многие начинания правых, И.А. и А.Ф. Колесниковы, также передавали деньги «на помощь академическим корпорациям»[79]. В частности, 14 ноября 1910 г. ими было передано 1000 руб. на нужды академистов Санкт-Петербургского университета[80]. Кроме того, многие академические организации зарабатывали средства устройством платных развлекательных вечеров, проведением платных уроков и т.п.[81]

О роли студентов-академистов в монархическом движении образно выразился Б.В. Никольский в письме к К.П. Победоносцеву, сравнивая последнего с Моисеем во время битвы евреев с амаликитянами, когда молитвы Моисея обеспечили победу евреям. Пока Моисей держал руки поднятыми, евреи побеждали, когда уставал и опускал руки, побеждали ама-ликитяне. Поэтому еврейские юноши для победы Израиля поддерживали слабеющие руки Моисея. «Смотрите, - писал Б.В. Никольский, - чтобы и ваши руки Константин Петрович не ослабели, но будем ждать, что из молодого поколения выйдут люди, которые поддержат слабеющие руки своих вождей»[82].

Общая численность студентов-академистов в Российской империи, по мнению современного исследователя М.В. Борисенко, составляла 3-5% от общего числа обучающихся в высших учебных заведениях, исключением являлся Новороссийский университет в Одессе, где «наибольшей силой обладали не демократы, а черносотенцы»[83]. Данных по социальному составу партий академического порядка не имеется, но вряд ли будет ошибкой предположить, что большинство их членов являлись представителями «цензовых классов», обладающих высоким уровнем доходов и прочным социальным статусом. Стремление сохранить свое положение явилось одной из главных причин вступления в правые студенческие организации.

Другим фактором, способствовавшим росту численности партий академического порядка, стало усиление национальных движений окраинных народов Российской империи - поляков, евреев, финляндцев, украинцев и пр., отголоски чего стали проникать и в стены учебных заведений. По закону 1887 г., евреи должны были составлять не более 3-15% в средних и 3-10% в высших учебных заведениях. В действительности же их число значительно превышало установленные цифры, особенно в черте еврейской оседлости. Так, по сообщению харьковского губернатора, местный университет насчитывал «в числе своих воспитанников свыше 10 процентов студентов евреев (против законной нормы в 5%)»[84]. Характерна динамика увеличения доли студентов-евреев в университетах Киева и Одессы[85]:

Некоторое уменьшение числа студентов иудейского исповедания в Киеве и резкое увеличение его в Одессе было связано с тем, что в 1900 г. в Новороссийском университете был открыт второй в черте оседлости медицинский факультет, составивший достойную конкуренцию киевскому. В средних учебных заведениях процентные нормы также не соблюдались. По сведениям черносотенной прессы, в Саратовской фельдшерской школе в числе всех обучающихся насчитывалось 47% евреек[86], а в женской гимназии г. Николаева из 200 учениц христианками было всего 13, остальные - еврейки[87].

Таким образом, значительное увеличение численности учащихся и студентов иудейского вероисповедания, нарушавшее процентные нормы, установленные Александром III, и усложнявшее для православных поступление в учебные заведения, в немалой степени способствовало притоку русского студенчества в ряды черносотенных организаций, важнейшей составляющей идеологии которых являлся антисемитизм. Но все же оппозиционно настроенное студенчество количественно значительно превышало сторонников «академического порядка», поэтому, несмотря на отдельные успехи в борьбе с забастовочным движением, искоренить революцию в стенах университетов правым так и не удалось.

[1] Джунковский В.Ф. Воспоминания: В 2 т. М., 1997. Т. 1. С 473.

[2] Государственный архив Харьковской области (ГАХО) Ф. 3. Оп. 287, ч. 1. Д. 1108. Л. 1.

[3] Цит. по: Хорсов П. Праздник русского самосознания. (Открытие Харьковского отдела «Русского собрания») // Мирный труд.1904. № 1. Отд. второй. С. 52.

[4] Там же. С. 7.

[5] Там же. С 2.

[6] Предыстория правомонархических партий в России // Ист. архив. 2001. № 5. С. 118.

[7] Хорсов П. Указ. соч. С. 50.

[8] Предыстория правомонархических партий в России. С. 117.

[9] Государственный архив Рвссийской Федерации (ГАРФ). Ф. 117. Оп. 1. Д. 648. Л. 10.

[10] Деятельность обществ в С.-Петербурге // Мирный труд. 1904. № 1. Отд. второй. С. 75. [11] Каут А. О настроении русской молодежи // Мирный труд. 1904. № 7. С. 153.

[12] Королев Ал. Краткий отчет о деятельности «Кружка русских студентов» за 1905 г. // Мирный труд. 1906. № 2. С. 72, 73.

[13] Предыстория правомонархических партий в России. С. 125

[14] Королев Ал. Первое годозое заседание «Кружка русских студентов» в С-Петербурге 2 февраля 1906 года // Мирный труд. 1906. № 3. С. 173.

[15] Королев Ал. Краткий отчет о деятельности «Кружка русских студентов» за 1905 г. С. 73, 74.

[16] ГАРФ. Ф. 102. 4-е делопроизводство, Оп 121. 1912 г. Д. 148. Л. 1.

[17] ГАРФ. Ф, 117. Оп. 2. Д. 8. Л. 60.

[18] Вестн. Рус. собрания. 1910. 18 нояб № 33.

[19] ГАРФ. Ф. 117. Оп. 2. Д. 8. Л. 10, 13, 89.

[20] Там же. Оп. 1.Д. 119. Л. 6.

[21] Там же. Д. 120. Л. 1, 2 об., 3.

[22] Там же. Л. 1 об.

[23] Вестн. Рус. собрания. 1910. 18 нояб. № 33.

[24] Союз русского народа по материалам чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства 1917 г М.; Л., 1929. С. 29.

[25] Михайлова Е.М. Черносотенные организации Среднего Поволжья в 1905-1917 гг. Чебоксары, 2000. С 52, 56, 199.

[26] Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1284. Оп. 187. Д. 157. 1906 г. Л. 135.

[27] Центральный государственный исторический архив Украины (ЦГИАУ). Ф. 275. Оп. 1. Д. 2534. Л. 25, 88. [28] Сборник Киевского отдела Всероссийского национального студенческого союза. К., 1912. С. 21, 22.

[29] ЦГИАУ. Ф. 275. Оп. 1. Д. 2534. Л. 109, 124. [30] Там же. Ф. 274. Оп. 4. Д. 209. Л. 56.

[31] Там же. Ф. 275. Оп. 1. Д. 2534. Л. 88

[32] Сборник клуба русских националистов. К., 1913. Вып. 4-5 С, 34.

[33] РГИА. Ф 1284. Оп. 187. Д. 157. 1906 г. Л. 173.

[34] Деятельность русского женского кружка учащихся г Москвы: Отчет за 1907-1908 год // Мирный труд. 1909. № 5. С. 55.

[35] Рылов В.Ю. Правое движение в Воронежской губернии. 1903-1917. Воронеж, 2002. С. 85.

[36] Шевцов А.В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX в. СПб., 1997. С. 181.

[37] Деятельность русского женского кружка учащихся г. Москвы. С. 49-50. [38] Там же. С. 47, 48, 49, 50.

[39] Торжество русского объединения // Мирный труд. 1912. № 10. С. 21-23.

[40] Деятельность русского женского кружка учащихся г. Москвы. С. 52.

[41] ГАРФ. Ф. 117. Оп. 1. Д. 184. Л. 2, 2 об., 6.

[42] Деятельность русского женского кружка учащихся г. Москвы. С. 53, 54.

[43] ГАРФ. Ф. 117. Оп. 1. Д. 184. Л. 1.

[44] Союз русского народа по материалам... С. 296.

[45] ГАРФ. Ф. 117. Оп. 1. Д. 53. Л. 33 об.

[46] Второе годовое заседание «Кружка русских студентов» // Мирный труд. 1907. № 5. С. 92.

[47] Союз русского народа по материалам... С. 72.

[48] Деятельность русского женского кружка учащихся г. Москвы. С. 55.

[49] ЦГИАУ. Ф. 268. Оп. 1. Д. 54. Л. 4.

[50] Там же. Л. 33.

[51] Джунковский В.Ф. Воспоминания. Т. 1С. 473.

[52] Королев Ал. Первое годовое заседание «Кружка русских студентов» в С-Петербурге 2 февраля 1906 года С. 178.

[53] Вече. 1907. 11 нояб. № 81.

[54] Второе годовое заседание «Кружка русских студентов» // Мирный труд. 1907- № 5. С. 113.

[55] Союз русского народа по материалам... С. 279.

[56] Там же. С. 283, 284.

[57] Колокол. 1908. 10 окт. № 78.

[58] ГАРФ. Ф. 116. Оп. 1. Д. 555. Л. 1.

[59] Вестник Рус. собрания 1910. 18 нояб. № 33.

[60] Союз русского народа по материалам... С. 290.

[61] Сборник клуба русских националистов. Вып. 4-5. С. 31.

[62] Правые партии: Документы и материалы: В 2 т. М., 1998. Т. 1: 1905-1910 гг. С. 402.

[63] ГАРФ. Ф. 117. Оп. 2. Д. 8. Л. 41.

[64] Союз русского народа по материалам... С. 422.

[65] ГАРФ. Ф. 117 Оп. 1. Д. 226. Л. 1,

[66] Там же. Д. 183. Л. 5.

[67] Гроза. 1914. 30 марта. № 622.

[68] Предыстория правомонархических партий в России // Ист. архив. 2001. № 5. С. 121.

[69] Каут А. Гонения на русскую молодежь // Мирный труд. 1905. № 1. С. 212.

[70] ГАХО. Ф. 3. Оп. 287, ч. 1. Д. 1108. Л. 1 об. [71] ГАРФ. Ф. 117. Оп. 1. Д. 184. Л. 2 об.

[72] Колокол 1908. 4 окт.. № 781.

[73] ГАРФ. Ф. 117. Оп. 2. Д. 8. Л. 84 а.

[74] Коковцов В.Н. Из моего прошлого: Воспоминания 1903-1919. Кн. 2. С. 11.

[75] ГАРФ. Ф. 117. Oi,. 2. Д. 8. Л. 51, 40. [76] Там же. Оп. 1. Д. 241. Л. 3 об.

[77] Правые партии: Документы и материалы: В 2 т. М., 1998. Т. 2: 1911-1917 гг. С. 758.

[78] РГИА. Ф. 1276. Оп. 7. Д. 641. Л. 25.

[79] ГАРФ. Ф. 117. Оп. 1. Д. 241. Л. 3.

[80] Вестник Рус. собрания. 1910 18 нояб. № 33.

[81] См., напр.: Сборник Киевского отдела Всероссийского национального студенческого союза. К., 1912. С. 31-37.

[82] Королев Ал. Первое годовое заседание «Кружка русских студентов» в С-Петербурге 2 февраля 1906 года. С. 180

[83] Борисенко М.В. Влияние опыта Первой российской революции на формирование общественного облика российского студенчества в межреволюционный период (1907-1917 гг.) // Новое о революции 1905-1907 гг. в России. Л., 1989. С. 169.

[84] ГАХО. Ф. 3. Оп. 287, ч. 1. Д. 1108. Л. 6.

[85] Составлено по: Hausman Guido. Der Numerus clausus fur judische Studenten in Zarenreich // Jahrducher fur Geschichte Osteuropas 41 (1993). Stuttgart. S. 513, 521, 524.

[86] Липранди А.П. Равноправие и еврейский вопрос // Мирный труд. 1910. № 10. С. 54. [87] Гроза. 1912. 4 июля. № 421.