М.Смолин

НИСХОЖДЕНИЕ УКРАИНСКОГО СЕПАРАТИЗМА

Рецензия на книгу Лукашевича Л.М. “Украина, Восхождение к независимости (1991-1996 гг.)” СПб.: Санкт-Петербургская государственная инженерно-экономическая академия, 1997.

“Как комета, - писал идеолог “украинского” сепаратизма Д. Донцов, - появляется, как правило, украинский вопрос на политическом небе Европы каждый раз, когда для России наступает критический момент”.

О существовании государства Украина в XX столетии заявлялось трижды: в 1917, в 1941 и в 1991 годах. Для нас это были годы революции и потери национальной самостоятельности - и 1917-м; годы немецкого нашествия и смертельной борьбы - в 1941-м; время раскола и федерализации страны -в 1991-м. Всякий раз, когда нам было трудно, украинский сепаратизм поднимал свою голову на малороссийской земле с требованием расчленения единого русского тела.

Книга Л. М. Лукашевича, профессора и доктора наук, вероятно, гражданина России, о которой мы пишем, является сама по себе важным проявлением влияния украинского сепаратизма уже на территории Российской Федерации, среди населения, имеющего малорусские корни. Эта книга отражение не культурной деятельности, а сугубо политической, направленной на создание “украинского” лобби в российской среде.

Исторические документы, летописи не знают ни государства Украина, ни “украинского” народа, ни “украинского” языка. В них можно найти только реальные исторические названия, такие, как “Малая Русь”, “Великая Русь”, “малорус”, “великорус” и т. п. Эти понятия достались нам от Византийской империи как культурное достояние. После татаро-монгольского нашествия церковная и политическая жизнь расчлененных частей единой Руси не прекратилась. Церковная власть константинопольского патриархата над Русской Православной Церковью, которая тогда существовала как епархия этой патриархии, признавалась как в Северной Руси, так и в Юго-Западной. Необходимость общения с раздробленной на две части Русью заставила византийских церковных и государственных деятелей в своих письменных документах различать одну Русь от другой, дав каждой определенное наименование. Малой Русью назвали Южную Русь, а Великой Русью - Северную Русь.

Книга Лукашевича имеет два раздела. Первый посвящен взглядам “украинской историографии” М. Грушевского и его последователей на историю малорусских земель. Второй раздел посвящен пятилетию жизни государства Украина. Основная мысль сочинения высказана на первых же страницах:

“Нужно осознать себя украинцами, а не малороссами... Совершая свое движение к независимости между Сциллой и Харибдой наших бед и трудностей... мы то и дело Слышим голос сирен интеграции, соблазняющих достатком и покоем” (с. 5). Разница, которую видит Лукашевич между терминами “малоросс” и “украинец”, нетрудно объяснить. На языке сепаратизма малоросс - это тот, кто считает себя неотделимой частью русского народа, а значит, предатель. Украинцем же может, называться лишь сознательно стремящийся самоопределиться (и отличающийся антропологически и культурно) особый, иноязычный народ.

“Украинская нация” формируется, как политическая общность” как этническая общность, сложившаяся не “следствие исторического этногенеза, а рожденная политической волей группировки сепаратистов, стремящихся к своей цели -отделению малорусских земель от России. Прав Лукашевич, когда пишет, что “историческое развитие Украины - это развитие ее национальной идеи” (с. 8). Идеи раскола русской нации - скажем мы.

Исторический раздел книга Лукашевича по большей части похож на хрестоматию или цитатник из “украинских историков”. Книга носит популяризаторский и пропагандистский характер и своим пафосом направлена на малороссов, проживающих в Российской Федерации.

“Украинские историки” в искажении русской истории пошли по самому простому пути: объявили “украинским” вес, что существует в современных границах государства Украина. Другой базовой идеей стало злободневное желание записаться в европейцы, хотя бы и во второсортные.

Выдвигается целая концепция “Украины-Руси” как окраины Европы, сдерживавшей на протяжении всего своего существования восточный деспотизм, олицетворяемый кочевниками и их преемниками - русскими (с их имперскими амбициями). “Щитом, - пишет Лукашевич, - защищавшим Западную Европу от восточных кочевников, была Украина-Русь”. Принадлежность к западноевропейскому суперэтносу определяется для них эволюцией “Украины на Запад”: имеется в виду Галицко-Волынское княжество и переход в дальнейшем под власть Литвы и Польши - разумеется, “безусловных европейцев”.

Великий народ должен иметь великую историю. Если с великой историей есть трудности или ее вовсе нет, то вместо нее необходим великий миф.

Легче всего создавать исторические мифы, мысленно уходя в дописьменные времена, - там большая степень свободы от источников, позволяющая предаваться любым фантазиям. Делая выписки из Львовского учебника, Лукашевич приводит следующую фразу: “С конца IV в. и до VI в. н. э. предки славян расселились почти на всей территории нынешней Украины под названием “анты” (группа племен). Название “анты” в переводе с санскрита означало: “люди, которые живут у края, украиняне”... Государство антов просуществовало около трех столетий - от конца IV в. до начала VII в. Это было могущественное государство, которое можно считать праславянским предшественником последующего украинского государства - Киевской Руси” (с. 16, 17). Считать, конечно, можно многое: например, вслед за некоторыми русскими неоязычниками, пытающимися создать миф о величии русской дохристианской истории, можно утверждать, что этруски - это русские, а доказательством их русскости выставлять то обстоятельство, что они якобы пришли с Бахрейна (Персидский залив). Мифотворчество вообще не подчиняется историческим фактам и аргументам письменных источников оно развивается по внутренним законам политической фантазии, создающей миф и обозначающей цели, осуществляемые ею в этом “творении”.

От “антов-украинцев” самостийники переходят к “русичам-украинцам” Киевской державы. “Украина, - пишет Лукашевич, - засияла еще в XII в. Ее название блистало в древних летописях: так, в 1187 году в Киевской летописи говорится о переяславском князе Владимире Глебовиче, что “За ним уже Украина много потужила” (с. 299). Мифическое “сияние Украины” сразу померкнет, если знать, что переяславские земли в ХП веке являлись в Киевской Руси окраинными, пограничными со степью. Они были такими же окраинными, как, например, псковские земли. Но никто же на этом основании не ищет на псковщине “украинский народ”, хотя её население, конечно, было окраинным. Любому непредвзятому исследователю, видевшему воочию русские летописи, не придет в голову, прочитав, скажем, в Новгородской летописи под 1517 годом: “По королеву совету Жигимонтову приходища крымские татарове на великого князя украйну около города Тулы”, искать около этой Тулы “украинскую державу”.

Аналогичный случай видим и с летописным известием под 1213 годом: “Князь Даниил Галицкий и Волынский занял Берест, Угорек и всю украйну, - часто приводимым сепаратистской историографией. Имеющийся в виду город Брест быд в XII веке пограничьем, или “украиной”, где сходились границы трех государств: Руси, Польши и Литвы. Поэтому смысл приведенной выше фразы надо понимать следующим образом: князь Даниил занял два города и все пограничные земли.

Раздробленность Киевской Руси и разграбление ее татаро- монгольскими полчищами привело к формированию и южных ее землях Галицко-Волынского княжества, или “Галицко-Волынского украинского государства” - как его именуют самостийники. Продержавшись недолгое время как самостоятельное образование, оно было включено в орбиту литовско-русского, а затем польского государства.

Если Киевскую Русь можно еще попытаться приписать к “украинской государственности”, то уж ни Литву, ни Польшу сюда никак не втиснуть. Но самостийное “остроумие” не покидает “украинских историков”, и они находят новое продолжение своей “государственности” в Запорожской Сечи - в этой лихой, отрицающей всякую государственную власть вольнице. Поистине “анархия - мать порядка”, если это “украинский порядок”.

Вторя идеологу “украинского” национализма Дмитру Донцову, Лукашевич подводит следующий итог историческому развитию “украинства”: “Таким образом, государственнические усилия украинского народа проявлялись в разных формах государственного строительства: Киевской Руси, Королевства Галиции и Владимирии (? - М. С.), Украинской Республики - “Гетманщины” (1654-1734), дальше в форме автономной провинции другого государства, затем опять в кровавых, периодически повторяющихся войнах против каждого из государств, захватившего его земли насильственным путем, когда народ был этими войнами полностью истощен и почти доходил до изнеможения, а страна лежала опустошенной, идея украинской самостоятельности не погасала, а искала новых путей своего развития, путем тайных обществ и подпольной пропаганды” (с. 25). “Украинская самостийность” в XX веке сделала большие успехи в реализации своих целей. 24 августа 1991 Верховная рада провозгласила независимость государства Украина. Родившаяся новая государственность считает себя обиженной Россией и занимает последовательно антирусские позиции по всем проблемам внешней и внутренней политики. Так, много посодействовал отделению миф о якобы существовавшем донорстве УССР в отношении России^*.

Поэтому с “украинской” стороны предъявляются бесконечные политические, экономические и Культурные требования к России. Например, “украинские” специалисты по реституции требуют от Москвы вернуть скифское золото, сабли и пушки Мазепы, картины Тараса Шевченко, древнерусские книги, такие, как Остромирово Евангелие и Изборник Святослава. Обвиняя современную Россию в имперских амбициях и исторических грехах против Украины, современные идеологи создают для своих соотечественников такие фантомы. “...Причина недостаточно высокого уровня и провинциальности современной украинской культуры, - утверждают они, - лежит не в природной неспособности украинцев, а в разрушительной культурной экспансии России, вырывающей из украинского общества значительную часть человеческого потенциала. И если бы удалось все население Украины, включая русифицированную часть, замкнуть на украинской национально-культурной основе, то мы, безусловно, вышли бы за короткое время на рубежи мировой культуры” (из газеты “Вечірній Киів” от 30.03.94)..

Оставив все эти нелепые претензии к России на политической совести самоутверждающейся “молодой украинской государственности”, обратим внимание читателей на другое. Книга Лукашевича, которую можно назвать пособием по сепаратизму для российских “украинцев”, была издана... редакционно-издательским центром Санкт-Петербургского государственного института точной механики и оптики (Технический университет) под грифом Министерства общего и профессионального образования Российской Федерации и Санкт-Петербургской государственной инженерно-экономической академии. Почему под эгидой этих российских государственных заведений печатаются книги, призывающие российских граждан малорусского происхождения стремиться укреплять “самостийну” Украину”?! Поистине удивительны вещи могут происходить в нашем Отечестве...