ЧАСТЬ II.

---

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ В УКРАИНЕ В КОНЦЕ ХХ ВЕКА.

Где скрыта душа, постигаешь невольно,
А с возрастом только ясней,
Поскольку душа – это место, где больно
От жизни и мыслей о ней.

Духовная культура это итоговая форма целостной организации психики как отдельного человека, таки человеческого социума. Это совокупность мыслей, чувств, настроений, желаний, надежд, мнений, стереотипов поведения, привычек, верований, идей, носителями которых являются как живые люди, так и памятники их прошлой духовной деятельности, сделанные из камня, дерева, глины, книги, киноленты, магнитные плёнки, лазерные носители – словом всё, к чему так или иначе прикасалась рука человека, ведомая его мозгом. В разных уголках нашей планеты люди живут в неодинаковых природных и социальных условиях, под влиянием которых формируются непохожие друг на друга стили мышления, формы переживания и выражения чувств, поведенческие стереотипы. Из неповторимых узоров индивидуальных духовных конституций складывается причудливая картина группового – племенного, этнического или национального духа.

Корни всех общественных проблем – в человеческой психике: в том, как люди понимают смысл своего существования, какие жизненные цели и задачи ставят перед собой, какие средства и методы их достижения считают правильными. Без изменения содержания человеческой души – молекулы духовной культуры общества – ни рыночная экономика, ни либеральные законы, ни благоприятнейшая международная обстановка сами по себе не способны принести процветание и благополучие на эту землю. Пока у власти в стране находятся люди старой закалки, пусть без партбилетов, но с советскими рефлексами, убеждениями и поведенческими стереотипами, пока население покорствует перед властью, осознавая себя её рабами, нам не бывать ни хозяевами в своей стране, ни властелинами собственных судеб.

В содержании духовной культуры всегда есть некоторая ведущая идея (господствующий миф), определяющая, так или иначе, все явления духовной жизни. Всё, что делается в душах людей, это:
•либо индивидуальные разновидности (интерпретации) доминирующей идеи;
• либо конструктивный диалог с ней, стимулирующий обоюдное развитие участников;
• либо категорическое отрицание её в той или иной форме.
Ведущая идея может существовать в разных интеллектуальных формах:
• примитивной веры, в которой идея питается исключительно энергией страсти, мощного желания, рождающегося стихийно – непосредственно в материальной жизни, затмевающего мысль и подчиняющего все прочие чувства;
• рациональной религии, где, с одной стороны, идея опирается на сложную систему разумных аргументов, убеждающих в её истинности силой логических доказательств, а с другой – на художественные образы (модели) её воплощений, убедительные в силу заложенного в них заряда художественной правды;
• научной концепции, убеждающей силой объективных фактов, добытых в естественных исторических и лабораторных экспериментах, из которых выстраивается доказательство предвидения.

Независимо от своей формы ведущая идея определяет лицо и суть всякой культуры и предопределяет её судьбу.

В основе ведущей идеи социализма было, в конечном итоге, примитивное стремление некоторых людей устроить личную жизнь так, чтобы, заняв господствующее положение в обществе, стать его хозяевами, господами и, превратив других людей в своих слуг и рабов, жить в высшей степени комфортно. Эту цель они украсили романтическим первобытным мифом о райском коммунистическом обществе, в котором все люди будут равны, безмерно богаты, могущественны и счастливы.

Для сотворения коммунистического рая на земле они считали необходимым:
• перевоспитать или физически уничтожить всех несогласных жить по-коммунистически;
• добиться абсолютного повиновения населения руководящей верхушке общества, обладающей уникальным “знанием” как построить земной рай;
• заставить население самоотверженно и беспощадно работать “на благо общества и государства” для создания мистического всеобщего изобилия и могущества, способного сделать всех одинаково равными и счастливыми;
•использовать труд одураченного народа для создания исключительно комфортных и обеспеченных условий жизни политической верхушки общества.

Главными инструментами строительства коммунизма и его защиты от инакомыслящих стали:
а) огромный чиновничий аппарат, контролирующий каждый шаг каждого подданного;
б) террористические военно-полицейские методы управления населением и
в) сказка, будто бы административный монстр одинаково служит всем гражданам и, поэтому, нуждается в безоговорочном к себе доверии и повиновении.

Просвещённые современники большевиков не верили этой примитивной легенде. Но в России начала ХХ века просвещённых людей было ничтожно мало. Придя к власти, жрецы коммунистической идеи либо вырезали всех несогласных с нею, либо выгнали из страны, либо под страхом смерти заставили держать язык за зубами.

Лишённые альтернативных источников информации десятки миллионов сельских варваров и полуграмотных горожан легко поверили в возможность коммунистического чуда, тем более, что оно было так похоже на знакомые с детства сказочные чудеса этнического фольклора и христианской мистики. С тех пор душа нашего народа очутилась под строгим и жёстким идеологическим контролем партии и государства. Всё, что хоть сколько-нибудь противоречило идеологии коммунизма и интересам правящей номенклатуры, осуждалось и безжалостно уничтожалось. В политической полиции – КГБ существовал специальный отдел, следивший за состоянием умов граждан. Всё, что влияло на мысли и чувства населения, подвергалось контролю и управлению со стороны власти. Для этого были созданы разнообразные административные структуры – от Идеологического отдела при ЦК КПСС до “творческих” союзов – писателей, художников, композиторов…. Их сотрудники боролись с “искривлениями” в духовной жизни советских людей, поучали, как надо и как не надо думать, чувствовать и мечтать. Если же кто-либо не желал “исправлять” свой образ мыслей, к “воспитанию” заблудшей души подключался КГБ и на непокорного “умника” обрушивалась вся мощь репрессивного аппарата советской власти вплоть до карательной психиатрии.

Вера в коммунизм просуществовала сравнительно недолго. Как только население убедилось в том, что начальство, построив для себя рай, не зовёт в него остальных соотечественников, оно превратило коммунистическую идею в посмешище. Духовная смерть социализма наступила гораздо раньше физической. Коммунистический миф растворился в лавине анекдотов и цинизма. Речи партийных вождей 70-80х годов были его агонией. Поминальную молитву спел ему В.Высоцкий. А пыльные пирамиды сочинений классиков марксизма-ленинизма стали его макулатурными обелисками.

Когда вдруг рухнули святыни
И обнажилось их уродство,
Душа скитается в пустыне,
Изнемогая от сиротства.

После крушения СССР жрецы коммунистической идеи растворились в дебрях административных аппаратов новых государств, построенных национальными бюрократиями из обломков Советского Союза. Сменив мундиры, “бойцы идеологического фронта” стали искать новую духовную ориентацию. Интеллектуальная нищета ограничила их выбор арсеналом бывших идейных “врагов”:
• защитников прав человека;
• “буржуазных” националистов;
• попов всех мастей и конфессий;
• истерических “идолов” массовой культуры.

К высоким гуманистическим идеям закалённые марксизмом-ленинизмом чиновничьи мозги остались невосприимчивы. Зато средневековая религия и пещерный национализм оказались близки и понятны. Из этой первобытной смеси конструкторы национальной идеи слепили постулаты и символы “новой” державной веры, с которыми двинулись в ХХI век.

Где лгут и себе и друг другу,
И память не служит уму,
История ходит по кругу
Из крови – по грязи – во тьму.

Социально-экономическое и политическое ничтожество “независимой” Украины, с одной стороны, на фоне современной европейской цивилизации, а с другой – былого могущества Советского Союза, которому ещё вчера служили нынешние слуги украинской державности, оскорбительно их самосознанию. Они унаследовали из своего недавнего коммунистического прошлого комплекс чванного высокомерия советского бюрократа, управлявшего агрессивным гигантским государством, наводившим ужас на соседей и державшим в напряжении всю буржуазную цивилизацию. Советские чиновники привыкли, чтобы их все боялись. Теперь вместо “советской гордости” их сознание нуждалось в новой разновидности административной “пыхастости”.

Этот идеологический зуд с готовностью удовлетворила бывалая украинская историческая “наука”, блестяще освоившая в университетах марксизма-ленинизма искусство лести и холопства перед властью. Она сочинила для своих “новых” хозяев сказку о “тысячелетней истории украинской державности”, чем, сама того не подозревая, глубоко оскорбила украинцев. Ведь если более тысячи лет народ никак не может построить своего государства, поневоле возникает вопрос о его умственной полноценности. А как понимать намёки на то, что и библейский Адам был украинцем? Не окажется ли завтра, что Библия написана украинцами, и что не Киев, а Иерусалим должен быть нашей столицей?

Испанец, славянин или еврей
Повсюду одинакова картина:
Гордыня чистокровностью своей –
Святое утешение кретина.

“Национализм” - это болезненная любовь к своему этносу, мешающая понять другие народы, оценить их по достоинству и с уважением относиться к ним. В зависимости от исторической ситуации он способен превращаться в “патриотизм” или “шовинизм”. Распространённой причиной национализма является политическая незрелость этноса, выражающаяся в отсутствии своей государственности. Когда этнос дорастает до понимания своей самобытности, он стремится её сохранить, обособившись от других народов. Для этого он создаёт своё государство. Успехи его развития и социально-экономическое благополучие - следствие расцвета национальной государственности - становятся источниками самоуважения и гордости за свою страну. Лишённое зависти к благополучию других народов, свободное от подозрения их в причинности собственных бед и неустройств, позитивное отношение к себе, своему народу и своей земле превращается в патриотизм. В этом состоянии население этнического государства способно вступить в равноправный и плодотворный диалог с представителями других культур.

Если же этническая государственность не способна обеспечить населению страны необходимые условия процветания, возникает стремление как-то объяснить собственную ущербность. Искать причины “негораздов” в себе самих беспощадно для самолюбия. Кому приятно признаваться в какой бы то ни было несостоятельности, хотя бы и самому себе? Куда утешительнее найти её причину на стороне – в кознях злонамеренных иноплемённых соседей. Так рождается оправдательный миф и болезненное преувеличение значения собственной нации среди прочих народов планеты, которая бы могла…, если бы ей все вокруг не мешали. Из такой психической защиты от травмирующих душу переживаний личного и национального ничтожества, в свою очередь, возникает шовинизм – агрессивная ненависть к народам, которым обиженный вымысел присвоил роль мистической причины собственных бед.

Нередко, не имея заметных и признанных личностных достоинств, человек щеголяет национальной принадлежностью как последним и единственным козырем, чтобы доказать и себе, и остальным, что он чего-нибудь стоит, и что есть какой-то высший смысл в его существовании.

Безработица, коррупция, обман и грабёж населения властями расшатывают психику нормального человека, заставляя искать олицетворённую, понятную, правдоподобную и, что очень важно, лично досягаемую и устранимую причину ухудшения своего состояния. Власть натравливает свой народ на соседей, убеждая в том, что не её собственная политика, а другой народ – причина всех бед. Побуждаемая таким образом тупая ненависть к другому народу становится ещё одним источником шовинизма. В процессе подготовки грабительских войн власти специально поощряют и насаждают шовинизм для психической подготовки своих народов к превращению в убийц.

В годы Советской власти многие её противники, особенно на Западе Украины, облекали свой политический и социальный протест в форму отрицания социализма как явления инородного, привнесенного чужеземцами – “москалями”, евреями, литовцами, поляками. Однако не следует забывать, что у истоков украинской государственности стояли тоже социалисты, составлявшие абсолютное большинство Центральной Рады. В начале ХХ века Украина была обречена на социализм в той или иной политической редакции. Этого националисты “не замечают” не случайно. Ведь тогда это нужно как-то объяснять. В противном случае их теория об инородности социализма для Украины трещит по швам.

Часть украинских националистов выходит из этого противоречия через утверждение, что “украинский национальный социализм” лучше – гуманнее, справедливее, чем, к примеру, русский социализм. Как будто мерзости социализма принадлежат на самом деле собственно не ему, а той или иной нации, в руках которой оказывается это учение. Почему, в таком случае, во всех национальных проявлениях социализма – от немецкого до кампучийского – обнаружилась исключительно его негуманная, варварская сущность? Почему всюду, где он побывал, от него одинаково остались пустыни, руины, моря крови и безымянные братские могилы? На эти вопросы у любителей украинского национального социализма нет другого ответа, кроме утверждения, будто украинцы по своей природе лучше всех прочих народов и, будто именно поэтому, если бы им не мешали “москали” и прочие внешние враги, им удалось бы, на зависть другим народам, построить украинский коммунистический рай.

В сущности, украинский национал-социализм не лучше и не хуже любого прочего. Вся разница в том, что с точки зрения его сторонников для процветания Украины необходимо, чтобы власть в стране принадлежала исключительно украинской бюрократии, на которую бы “ишачили” государственные рабы, в жилах которых была бы исключительно “украинская кровь”.

Из всего многообразия националистических мифов официальная идеология облюбовала сегодня в качестве основного сказку о том, что:
1) все наши проблемы происходят от неразвитости “нового” национального государства;
2) и что главное условие их разрешения – “розбудова” украинской “державности”, во имя которой все мы должны трудиться, не покладая рук.

Эта странная “розбудова” требует, например, чтобы все граждане непременно и немедленно заговорили на “державной мове”. При этом у державы почему-то не хватает средств для создания эффективной системы национального просвещения, способной учить “рiдной мове” с самого детства. Зато физиономии державотворцев не вписываются в экраны телевизоров от “добробута”, чудом снизошедшего на них из нищей государственной казны. Очевидно, смена серпа и молота на трезубец, а иконы бородатого Маркса на усатого Шевченко, сами по себе не меняют социальной сущности нашего государства.

Миф о неразвитости украинской державы удобен тем, что позволяет списать на её “молодость” и “неопытность” скандальные результаты бездарной и губительной для нации политики власти. Но так ли на самом деле неопытно и беспомощно наше государство?

Украина унаследовала от социализма громадный работоспособный административный аппарат, обеспеченный кадрами опытных чиновников. Устойчивая, скоординированная, централизованная система бюрократических органов позволяет осуществить любую волю власти. Для этого она располагает всеми необходимыми средствами: аппаратом информации, пропаганды, принуждения, развитыми системами просвещения, здравоохранения, социального страхования, пенсионного обеспечения, относительно боеспособной армией, сложным и богатым государственным хозяйством…. В чём не откажешь коммунистам, так это в умении строить систему власти.

Могущественное советское государство охраняло нежизнеспособную систему экономических отношений, построенную на насилии, обмане и воровстве. Однако её отсталость и неэффективность не должны мешать оценивать по достоинству хозяйственный потенциал Советской Украины. Это было не самое передовое в мире, но достаточно развитое индустриальное и сельскохозяйственное производство. Оно ощутило мало влияния новейших достижений науки и техники, сосредоточенных главным образом в военно-промышленном комплексе, но было обеспечено богатейшей сырьевой базой и квалифицированными кадрами работников, которым не доставало заинтересованности в результатах своего труда, чтобы реализовать весь потенциал отечественного хозяйства. Одним словом, у нас было неплохое хозяйство, но не было Хозяина. Формально хозяином всего этого добра был сначала Советский народ, а затем народ Украины. Но на самом деле в стране хозяйничал чиновник. Сначала советская номенклатура обманом и насилием принуждала население трудиться для её блага, а когда разложилась и раскисла от собственного могущества, лени и тупости, выронила вожжи и стала напоследок воровать сама у себя. Сменив всесоюзную прописку на украинскую, она умножила масштабы воровства за счёт увеличения численности чиновного класса, приватизации государственной собственности, разворовывания иностранных кредитов, взяток, которые несут ей все от мала до велика.

Нет, не государственного могущества нам не хватает для счастья и процветания, а могущества гражданского общества, способного заставить бюрократическую махину работать не саму на себя, а на общество.

Сегодня царствующим чиновникам недостаёт былого идейного единства власти и народа. Им мало просто красть. Хочется, чтобы при этом благодарный народ их благословлял и боготворил. Им нужна наша вера в их монопольное право грабить нас бесконечно. Они мечтают о возврате единомыслия – хотя бы националистического. Поэтому сперва новая власть попыталась по старинке управлять культурой, как это делалось раньше – в Советской Украине. Но очень скоро выдохлась: финансировать развитие культуры нечем, а расстреливать за инакомыслие – некому. Хотя просвещение и частично средства массовой информации остались в монопольной собственности государства, денег в казне на то, чтобы заставить всю эту систему работать на национализм не оказалось. Кроме того, насильственное внедрение единомыслия осуждается зарубежными кредиторами. Либеральные западные соседи, от милостыни которых очень зависит “независимая” Украина, не одобряют духовное насилие и могут отказать в экономической помощи. Поэтому власти стремятся не портить с ними отношений.

Развитие рынка средств массовой информации и информационных услуг на базе современных электронных технологий сделало абсурдной саму идею какого-либо контроля и коррекции умов. Обилие информационных источников, несущих самые разнообразные точки зрения, в зародыше сгубило главное условие сохранения государственной монополии на истину – не информированность подданных и отсутствие доступа к альтернативным конкурентным мнениям.

Националистическая пропаганда действует сегодня в ограниченном диапазоне убогих государственных изданий и непопулярных программ в средствах массовой информации вроде 1-го телевизионного канала. Вернуть единомыслие в страну, пережившую социализм, жрецам национализма не удаётся. Культура в ней развивается теперь автономно от государственной опеки. И начинает привыкать к своему новому – нищему, но свободному – образу жизни.

Когда нас учит жизни кто-то,
Я весь немею;
Житейский опыт идиота
Я сам имею.